Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Erema
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Навеяно теми волшебными временами примерно середины девяностых, когда предки, решив поговорить с подростающими детьми о сексе, узнавали для себя много нового. Попросил мать купить мне кассету Майкла Джексона, но та, принципиальная в нравственных вопросах, по возвращении из магазина, прочитала мне лекцию о том, что это - поп-идол, кумир молодёжи и вообще какой-то развратник. - Вот, - говорит она мне, загадочно улыбаясь, - это - хорошая музыка, - и протягивает мне кассету. Элтон Джон "The Best". Занавес.
- Дед, ты что, снова дом собрался строить? - Ага. - Но у тебя же нет кирпичей... - И что? - Как что? Когда у тебя их валялись горы, ты тоже строить пытался, получалась то - ли будка, то - ли скворечник, а теперь, когда отобрали кирпичи, ты думаешь, наконец получится дом? - Внучок, иди в жопу. У меня, по крайней мере, колоссальный опыт в строительстве, а ты еще мал, глуп и этим все сказано.
... Девочки - белочки и мальчики - зайчики, видимо, памятуя о законе сохранения цветов, по достижению определённого возраста начинают больше идеализировать хитрых лис и сильных волков соответственно. Что, впрочем, не мешает большинству из них являться разнокалиберными дикими свиньями непонятного оттенка...
- Почему в России не прижилось имя Робин? - Потому что когда у Робина появятся дети, их все будут называть исключительно по отчеству, но не по ударению - РобинОвич.
Из истории галактики : На самом деле, слово "Падаван", что значит "ученик", в начале своего существования было длиннее и произносилось как "Принесун-подаван-идинахуйнемешан", но комитет джедайских матерей, после долгих мытарств, все - таки добился официального сокращения данного слова.
Когда мне на работе говорят, что я - раздолбай, который во время очередной задницы не участвует в общей панике, я отвечаю, что если корабль тонет, то можно, конечно, с воплями и вёдрами носиться по палубе, а можно просто спокойно придумать, как заткнуть течь.
Известно, что в Испании и Латинской Америке автомобиль Mitsubishi Pajero выпускается под маркой "Montero", потому как в местном жаргоне и транскрипции слово "Pajero" означает что-то вроде яростного онаниста. И мне вот теперь интересно, как обстоит в Израиле дело с наушниками "Эйр Поц"...
Посмотрел "игру кальмара" из Кореи Южной. Суть :куча людей в изоляции должна делать что-то неведомое, что пожелает руководство, и если игроки что-то вдруг сотворят не так или не вовремя, им вышибут мозги люди в странной форме. Интересно, что думают об этой игре жители Кореи Северной?
На самом деле, из всех героев фильмов прошлого, при ремейках на новый толерантный лад, один только Тарзан застрахован от обретения негроидных черт. Голливуд ни за что не покажет негра, который ведёт себя как типичная обезьяна.
Если кто-то поглощает Мармеладных червяков, Из окна злорадно лыбясь В скучной пробке на шоссе, Не кидай в него игрушки - Пригодятся самому И родителей не стоит На заправку с ревом гнать. Лучше стырить незаметно У отца из рюкзака Банку тех червей, что утром Накопал на даче он. В предвкушении рыбалки И лещей кило по три, Но зачем ему все это, Коль семьи задета честь? Зачерпни ползучей дряни, Да пихай поглубже в рот, Чтобы черви, извиваясь, В страхе лезли из ноздрей, А ещё с десяток тварей Пусть свисает изо рта И боясь попасть в желудок Тебя лупит по щекам. Не пройдёт и полминуты, Как вернёт весь мармелад Хитрый выскочка в машине, Что тебя посмел дразнить. Ты уедешь на рыбалку, А ему дадут ремня, Да потом ещё заставят С мылом драить весь салон. Правда, ты потом от папы Сам начнёшь ловить лещей, Так что лучше выплюнь в банку Всех несчастных червяков...
Произошла эта история когда мне было 15, контр - страйк был пределом мечтаний, а порядком одряхлевший уже Дюк Нюкем вместе с хотя- бы простеньким ПК был похоронен где-то в недрах моих надежд. Пить пиво я ещё не умел, мысли об уроках вызывали рвотно - суицидальные позывы, а дабы я делал домашку тупо из безысходности, батя, сваливая куда - нибудь, заботливо выкручивал из телевизора какой-то предохранитель, без которого голубоглазый идол наотрез отказывался работать. Шатаясь по трёхкомнатной квартире как одинокое привидение, мне почему-то совершенно не приходило в голову воспользоваться пережитками некоторой интеллигентности моего семейства, что обрастали пылевыми дредами по книжным полкам в том же положении, что и лет эдак 20 назад.
Маршрут обычно начинался от холодильника, чьи внутренности, в прямой зависимости от того, как скоро у отца получка, могли содержать с подростковой точки зрения даже какую - то нормальную еду, навроде чипсов или мороженого. Впрочем, давняя папашина работа врачом на флоте северном тоже имела свои приятные отголоски - в холодильнике всегда была баночка самой твёрдой после водки валюты моряков, а именно - сгущёнки. Подворовывать я её научился ещё классе в первом, с пятого мои движения довелись до полного автоматизма - открыл дверь, прихлебнул с характерным пердящим звуком из жестянки, поставил обратно, закрыл дверь. Классе в седьмом я возрос до таких немыслимых ранее вершин, что мог провернуть преступление за пару секунд, пока предки любовно пускали слюни в ненавистный мне борщ. Иногда, правда, в сухпайках давали молоко концентрированное, а порой и вовсе сухое, но я, вспоминая добрым словом Дарвина и его мысль о том, что такая замечательная скотина как человек, может приспособиться хоть к скипидару с мазутом, пристрастился в итоге и к этим сомнительным состояниям любимого молока. Теперь же, будучи в без трех лет призывном возрасте, это уже не воспринималось как "поход на дело", а просто как своеобразная пилюля, подслащавшая мою размеренную жизнь унылого говна. Однако же, пилюля у меня такая была не одна.
Прошатавшись по комнатам и не найдя там ничего нового, я в самом конце маршрута упирался в кладовку, которую любил перерывать с азартом крота на бетонной плите. Что я там силился найти - не помню. Надежды на особо ценные артефакты наподобие порножурналов приближались к нулю, их дома не держали ещё с тех пор, как мы с одним приятелем были пойманы за просмотром какого-то эпичного немецкого творчества, называвшегося "Солёный фонтан". Может быть я хотел найти там золото рейха, ну или на худой конец папашин пистолет, который он когда-то давно давал мне подержать, не знаю. Знаю только, что не находил там никогда и ничего, кроме странного вида инструментов навроде электролобзика, разнокалиберных многоразовых шприцов (да, такие когда-то использовались в родной медицине), зажимов, больше похожих на ножницы, и гор крепёжных деталей, кои прижимистый советский народ, выкручивая откуда - то, не торопился выбрасывать.
Но одно вселяло в меня надежду - я никогда не успевал перерыть всю кладовку досконально, от пола до самого верхнего стеллажа. И мне, конечно, надо было осуществлять досмотр такелажа систематично, выделив, к примеру, по одному дню на каждое отделение, но тут уже корректировки вносила мать, которой все время казалось, что в этом доме недостаточно полок. Честно говоря, это было уже целиком и полностью проблемой отца, потому как мои руки уже тогда росли из жопы, но после водружения на стену очередного висельника, кладовая вновь возвращалась в состояние почти первородного хаоса, перемешивая свое содержимое наподобие "Русского лото". Поэтому системы не было и быть не могло, но так мне было даже интересней, раскопки продолжались.
И вот однажды, на свой страх и риск вытащив с верхнего отделения что-то по виду напоминающее ящик, а по весу - пару пудовых гирь, я в доселе неизведанном мной пространстве за ним обнаружил ЭТО. ЭТО было похоже на футляр для подзорной трубы, и мой похотливый юношеский ум, по совместительству вуайерист и изврат, сразу подсказал мне, как разнообразить тёмные зимние ночи, не имея под рукой ничего, кроме окна. Дрожащими руками я распечатал футляр и...
То, что было внутри, нельзя было охарактеризовать иначе, как "разочарованние". Это были какие-то свернутые в трубочку плакаты, по всей видимости из прошлой батиной военно- медицинской жизни и неизвестно зачем ему нужные теперь. Плакатов было добрых штук 10, в чем я лично убедился, вытряхнув их на пол, втайне все ещё теша себя мыслью о завалявшейся там за компанию подзорной трубе. Мысль, впрочем, незамедлительно лопнула, вместе со звуком удара этой кипы о паркет, но любознательность моя была достойна самого Индианы Джонса, нашедшего вместо Эльдорадо окаменелый кусок дерьма и пытавшегося рассмотреть в этом какой-то тайный ориентир. Я развернул первый плакат. Увиденное удивило меня куда больше, чем все фильмы Пьера Вудмана вместе взятые. Как я уже рассказывал, отец мой был врачом, и этот обрывок из его прошлого назывался "инфекционные заболевания". Плакат пестрел шанкрами во всей их сомнительной красе, карбункулами, язвами и черт- те знает чем ещё на розовеющих телах не слишком счастливых обладателей. Почесав в затылке я понял, что у себя в комнате на стене такое точно иметь не хочу, разве что отпугивать случайно забредших воров, и прошерстил всю оставшуюся пачку наглядных пособий. Там, надо сказать, было ещё круче, поскольку вся галерея микробьего творчества на одном несчастном плакате уместиться не могла в принципе. Было, бесспорно, интересно эти художества разглядывать, хотя и практической ценности данное разграбление могильника папиной юности не несло никакой. И я попытался смоделировать тот метод, которым эти артефакты из глубины веков могли применяться. Представил, как где-то за десятью ширмами со значком биологической угрозы лежит на кушетке распростертое тело зеленоватого оттенка, испещренное бубонами, а мой отец, молодой медик, в него подслеповато тычется. - Ага, - залезает он пальцем, облаченным в несколько слоев резины, в какой-то циклопических размеров гнойник, а оттуда что-то очень неаппетитно начинает вытекать, - это ОНО! - и тычет пальцем теперь уже в данный плакат, оставляя на нем сочную кляксу из желтоватой вонючей слизи. Больной что- то булькает напоследок и покидает наш жестокий мир. К своему удивлению, хотя скорее ужасу, я и впрямь обнаруживаю на плакате жирную кляксу. Цвет её, правда, скорее красный, чем жёлтый, но это мне совсем не добавляет оптимизма. Вот тут - то я и начинаю чесаться. Всем, сука, телом начинаю. Как будто на меня из этого тубуса перебралась особенно злобная помесь норвежской чесотки и чернобыльского педикулеза.
Но это казалось даже чем-то хорошим и добрым по сравнению с тем, что я только что видел, а ещё до кучи напредставлял. Мои утробные завывания, с которыми я пронёсся мимо комнаты, где мирно похрапывал мой брат, его, видимо, подняли на ноги. А летел я в ванную, ни за чем иным, кроме как вымыть себя всем, что могло давать хоть какой-то антибактериальный эффект. "Доместос", одиноко видневшийся из- под раковины, тоже был пущен в дело. Правда, в самом конце, когда я вспомнил про ту рекламу, где он убивает "все известные микробы". Брат мой, не уступавший мне в любознательности с рождения, кажется, тоже нашёл те плакаты, поскольку не успел я закончить свое экстренное омовение, в ванную уже ломился он. Все, в общем, нормально закончилось. Мать, правда, не была в сильном восторге от того, что её дети так стойко воняют хлоркой, но отец, как всегда, успокоил её, сказав,что хлорка - это все же лучше, чем говно. А в кладовку мы с тех пор больше не лазали. Потому что сей ящик Пандоры, кажется, мог нам дать куда больше, чем мы бы в итоге унесли.
Если ты залез на крышу,
И тебя на ней закрыли
Зимним вечером холодным,
А мобильник твой разряжен,
То привлечь людей вниманье -
Самый важный из моментов.
Отыщи кирпич тяжёлый
Или палку арматуры,
Да пуляй в окно соседа,
Что в трусах по кухне ходит
Или в тачку у подъезда,
Если "Лексус" - идеально.
Не пройдёт и получаса,
Как спасут тебя от смерти
И, наверное, похвалят
За находчивость с отвагой,
По плечам устанут хлопать,
По лицу и по мошонке,
Может даже тем же самым,
Чем привлёк ты их вниманье...
Мужик приходит в парикмахерскую, стрижет его тётка, и тут он замечает, что тётка машет машинкой очень странно, выстригая у него на башке поле для игры в крестики-нолики. Он прифигел, говорит: - Девушка, вы это чего??? - Да мне пофиг, я тут последний день работаю! - Аааа, понятно. Встаёт с кресла, снимает штаны и начинает срать прямо посреди зала. Вся парикмахерская: - Мужик, ты это чего??? - А мне пофиг, я больше сюда не приду.
На уроке литературы : - Молодец, ты прекрасно описал героя, но что ты можешь сказать о героине? - Ну, героин - это опиатный полусинтетический наркотик, а почему вы спрашиваете?
Когда женишься, заведи себе пустую трехлитровую банку и в первый год перед сексом клади туда монетку. А в последующие года перед сексом по монетке вынимай. Обычно этой банки хватает до конца жизни...
Летят три самолёта, пассажирский и два истребителя сопровождения. Пилотам истребителей скучно тащиться на такой мизерной скорости, и они начинают крутить мёртвые петли и бочки, попутно гогоча и вопрошая у пилота лайнера: - Ты так можешь? А так? Минут через 10 этого цирка, пилот лайнера говорит : - Ребят, я могу сделать такое, что никто из вас повторить не сможет. Те поржали, говорят "ну давай, показывай!" Летят рядом смирно, ждут. Проходит 5 минут, 10, 15, так и летят. Один истребитель не выдерживает : - Эй, ты там скоро? - А я уже. - Что уже? - Да сходил в сортир и посрал с сигареткой.
Бар, на сцене танцует девушка в платье, все скучают. Вдруг раздаётся выстрел, с девушки слетает платье, все прибалдели. Встаёт джентльмен с дымящимся пистолетом, приподнимает котелок и объявляет публике : - Джон, город Манчестер. Девушка танцует дальше уже без платья, вдруг опять раздаётся выстрел, с неё слетает лифчик. Публика в восторге, встаёт ковбой, сдувает дым с револьвера, приподнимает шляпу : - Билл, штат Техас. Девушка танцует уже в одних стрингах, вдруг раздаётся грохот, у неё взрывается голова, весь бар в крови и мозгах, встаёт мужик в шароварах и с дымящимся обрезом : - Мыкола, с западной Украины...
