Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Самые смешные стишки за 2009 год!
упорядоченные по результатам голосования пользователей
Она пищала жалобно и тонко, Слезу из глаз умело выжимая: -О, дорогой, я так хочу дублёнку... -Нам хватит лишь на скидку, дорогая!
Без пятнадцати двенадцать на обед я прихожу, и немедля поваляться я подруге предложу. Иногда мы забывали даже двери запереть... Жаль поесть не успеваю -Так же можно помереть
Я заметил невзначай: У меня украден чай. Я, друзья, и выпив чаю За себя не отвечаю, А как чаю не попью, Так кого-нибудь убью. Возврати мне чай в пакете, Крикнул я соседу Пете, По хорошему неси, Рыкнул девочке Люси. Буркнул Боре и Аните – Лучше вы его верните. Не жирейте на чаю, А не то я вас убью. Дни прошли, часы минули – Ничего мне не вернули. Наточил я ржаваый нож И сказал себе: ну что ж... Не ищите больше Пети – Нет его на белом свете, И Люси давным-давно Не выходит из кино. А придя в квартиру к Боре Обнаружите вы вскоре, Что с Анитой на плече Он не дышит там вообще. Переживши нервотрёпку Чаю новую коробку Ароматнее чем был Я в пакетиках купил. Говорю я другу Косте: Заходи, брат, ко мне в гости.
Японский парламент вдруг взял объявил Своей территорией земли Курил Тогда нам отдайте (ведь око за око) Хонсю и Кюсю, и Хоккайдо с Сикоку
3
Я шёл до дома лёжа, Как истинный поэт, В пыли краснела рожа, Как будто маков цвет. Ползком я пробирался, Подобно пластуну... Да, славно я надрался! Как доползу - усну. Забуду в сновиденьях Дерьмо текущих дней И полный вдохновенья Проснусь ещё бодрей!
Да, в жизни есть и взлеты и падения, Еще вчера - уют, тепло и уважение, Еще вчера - достаток, дом, счастливая семья, Сегодня - яма, мрак, помойка бытия.
Да, жизнь сложна - узор хитросплетений, Ко мне фортуна двинулась прозрачной, робкой тенью Прекрасный образ, голос и тепло руки Сомненья прочь, иду с тобою к свету и любви
Да, счастье призрачно и надо торопиться Уже звонок дверной поет тревожно грозной птицей Ее избранник дерзок и ревнив – Отелло еще тот, Хотя, мне пофигу, доем котлету - я всего лишь кот.
Святая справедливость --- Бог по причине благородства и справедливости святой ум компенсирует уродством, а бестолковость – красотой… *** (Девушка без комплексов)
Уж коли истина в вине, Тогда я буду пить вдвойне: Мадеру и двойной бурбон, Камю, саке и сомогон, Любую водку, шардоне, Кагор, коньяк и каберне, Текилу, ракию и виски, Стакан портвейна или плиски. Презрев похмелочный синдром, Я буду пить кубинский ром. Из разных рюмок и посуд Наполню мудрости сосуд. Познать бы тайны мирозданья Пока не потерял сознанья!
Так много истины извне. Не повредит ли это мне? Бенья
Писа старухи пахнет селедкой, У алкоголика пивом и водкой, У столяра молотком и стамеской, Писа немытая - запахом резким, Писа помытая гелем для душа, Писа азартного сорванным кушем, Писа у гея размазанным калом, У бизнесмена налом немалым, Писа охранника электрошоком, Мясом и плюшками пахнет у кока, Писа у зайца пахнет морковкой, Писа мулата - отцом полукровкой, Пахнет арбузом писа грузина, Писа у Зины пахнет резиной, Писа охотника -шкурой медвежей Писа у лётчика - облаком свежим
Канализацией писа сантехника И керосином у авиатехника Писа врача пахнет микстурой Писа нефтяника нефтью и буром Писа учителя пахнет мелками Писа конструктора пахнет винтами Писа у рэппера пахнет респектом Писа гаишника пахнет проспектом Писа студента пахнет конспектом Писа художника красочным спектром! У Ходорковского вшивым матрасом, Писа пловца - кролем и брассом, Писа охотника пахнет добычей, У математика суммой и вычетом, У Куклачева кошачьей ссаниной, Писа портного пахнет штаниной.
Писа рыбацкая пахнет уловом, Писа кабацкая водкой и пловом, У командира пахнет атакой, Писа Валуева хуком и дракой, Писа Обамы пахнет конгрессом, Писа у Ющенко газом и стрессом, Писа у Путина пахнет разведкой, У биатлониста выстрелом метким, Писа у гопника пахнет барсеткой, Писа юнната сломанной веткой, Писа у Сталина пахнет расстрелом, У Робин Гуда луком и стрелами, Писа танкиста пахнет соляркой, Пенкой молочной писа доярки, У наркомана пахнет как мак, Писа не может не пахнуть никак.
По шоссе Москва – Рублево Летним утречком погожим Жал на газ Иван Трофимыч, К другу торопясь на дачу. С кем работал он когда-то На работе на партийной И не виделся давненько, С той поры, как помер Брежнев.
Волга ГАЗ 24, Что была ему как память Дорога, о днях, когда он Был и молод и удачлив, И купил сию машину Через спецраспределитель По райкомовской бумаге, Как ценнейший кадр партийный, Шла ни шатко и ни валко, Тарахтя, скрипя и воя, Хоть была почти что новой, 300 тыщ прошла всего лишь Даже красочка родная До сих пор еще осталась, Между бампером и крышкой Что багажник закрывает. Громко бухала подвеска, Заменить себя просила И мотор, кряхтя натужно, Сизый дым распространяя, Потихонечку крутился, Обеспечивая скорость Где-то 70, не боле, Ну а боле и не надо, Для чего пенсионеру Сломя голову гоняться, Словно он пацан какой-то И торопится скорее Повстречаться со всевышним, Улетев с дороги в яму Иль еще куда похуже. Выхлопной трубы железной, И глушителя большого, Что намедни отвалились, В той машине не хватало И неслись такие звуки, Что зверье и птицы всяки От дороги разбегались Километров на 15 Ну а может, и подале.
В общем, ехал потихоньку И о жизни своей думал, Как когда-то начиналось Хорошо все и приятно, Как по лестнице партийной Высоко уже взобрался, Все имел: квартиру, дачу Секретаршу и машину, Что одна теперь осталась От величия былого Не считая красной папки, Где хранил он как зеницу Пару старых фотографий, Вырезки газеты «Правда» И диплом о награжденьи Его памятной медалью К юбилею дорогого В.И. Ленина, который Был всегда его кумиром, До сих пор им оставаясь. Отчего при перестройке Не сумел Иван Трофимыч Вовремя сменить окраску, И остался как старуха У разбитого корыта, Чем был очень недоволен И ругался неприлично На проклятых демократов И буржуев недобитых, Что малину обосрали И страну повергли в хаос.
А недавно в передаче В телеящике поганом, Своего увидел друга Звался тот Василий Пупкин И служил в былое время Под началом у Ивана, Будучи в ВЛКСМе Командиром молодежи И частенько огребая За хреновую работу И за неуплату взносов, Все же был ему приятель И порою в финской бане, Где решалися вопросы О партийной дисциплине, В вечной дружбе ему клялся, Накатив стакан «посольской» И ловя масленок вилкой, Что посолен был как надо И хрустел ужасно смачно. А во время перестройки Этот самый комсомолец Вовремя подсуетился И заделался банкиром, Да сумел дожить, что странно, До времен до наших славных Вхож был в кремль к президенту, Особняк имел нехилый, Дом в Монако, кучу бабок, В общем, в полном шоколаде Пребывал дружок старинный. Вот Трофимыч и подумал К нему в гости заявиться, Чтоб по старой, значит, дружбе Тот помог ему маленько Жизнь сделать поприятней, С помощью купюр зеленых, Если будет благосклонен И припомнить пожелает Времена, когда Трофимыч Был ему почти что папой И наставником по жизни.
Так и ехал наш Трофимыч Вспоминая и надеясь, До коттеджного поселка Оставалось уж немного Километров, может 10 Иль еще того помене, Когда джип огромный черный На дороге показался, Быстро Волгу догоняя, Шел зараза все 120, Ну а может и 140, Кто ж ему радар направит, Разве только что ГАИшник, Если жизнь надоела, Так как номер того джипа Был блатнее не придумать, Все нули и флаг российский Вместо цифр региона, В общем едет так, как хочет И не смей ему перечить, Лучше съедь с дороги быстро И замри в надежде робкой, Что ему не помешаешь, И тебя он, не заметив Вдаль умчится птицей тройкой, Той, что Гоголем воспета, И в советских средних школах Наизусть училась нами В нашем детстве пионерском.
Но Иван Трофимыч в мыслях Далеко был от дороги Вот и не заметил джипа И, тем более, привычки Головой крутить в поездке, В зеркала смотря все время, Не имел еще с райкома, Когда сам был на дороге Королем среди плебеев И не очень утруждался Соблюденьем всяких правил, Что придуманы для люда Поскромнее и попроще, Дабы ездить не мешали Тем, кто властью озабочен И досуга не имеет О помехах справа думать И о прочих заморочках.
А тем временем у джипа Появляется проблема В виде старой ржавой Волги, Что ползет, мешая ехать Да еще чадит нещадно И грохочет, словно трактор, Что «Фордзон» прислал в Россию На заре советской власти, Для колхозного хозяйства, Где кобылы все подохли, А пахать еще хотелось… И вдавив клаксон могучий, И включив большую люстру, Где ксенона было столько Что на небе сразу солнце Тучкой от стыда прикрылось, Да еще врубив мигалку С синей лампою блескучей, Попросил водитель джипа Уступить ему дорогу, Очень вежливо, заметьте, Ведь не стал стрелять, и даже Не спихнул с дороги Волгу Бампером своим огромным, Хоть и мог, прошу отметить! Тут Иван Трофимыч охнул Офигев с такого чуда Руль крутнул туда, обратно И уехал с поворота В синий мусорный контейнер, Что стоял неподалеку, Чтобы граждане свой мусор Не бросали под кустами, А в пакетах специальных Аккуратно клали в ящик, Как во всех культурных странах Все давно привыкли делать, Чистоту дворов и улиц Этим самым сохраняя. Вот и слились воедино Волга, мусор и Трофимыч, Словно так оно и было Гармонично и сурово, Сразу в мире стало тихо, Только джип пронесся мимо, А за ним огромный Майбах Где сидел Василий Пупкин, Ехавший к себе на дачу, После дружеской попойки, С депутатами госдумы, Отмечавшими принятье Очень важного закона Об ответственности граждан За кредитов невозвраты, И за прочие проделки Против доблестных банкиров, Что заботятся всемерно Об отчизны процветаньи. Через пять минут примерно Вася был уже в постели Где немедля отрубился По причине алкоголя Вперемешку с кокаином Что, вообще, ужасно вредно, Но нельзя же в самом деле, Отставать от депутатов, Могут и понять неверно. Жизнь суровая, однако У людей, кто близок власти. Им завидовать не будем, Нам не выдержать такого, Посему его оставим И тихонько удалимся. Пусть поспит – устал бедняга.
Ну а через час примерно Или два, уже не важно Из контейнера явилась Голова пенсионера Вся в селедочных очистках И еще какой-то дряни Неохота разбираться Мало ли, что там лежало. Вылез, матерно ругая Всех проклятых «новых русских» Что гоняют по дорогам На своих машинах жутких И людей не уважают, Чтоб им гадам передохнуть Обожравшись ананасов, И шампанским захлебнувшись. Поругался, отряхнулся И побрел себе обратно С красной папкою под мышкой, Как шагал давно когда-то По дороге из райкома Приключениям навстречу, Что мы все прекрасно помним.
по колхозу бродят панки и девчёнки лезбиянки, а по городу петра ходит с пивом детвора и вчера возле аптеки целовались гомосеки! счастливы они? не знаю....только я..охуеваю!!!
Маленький зайка, пушистый и белый, Скушав морковку, по лесу бегал. Серый волчище сзади подкрался, Зайку на ужин скушать собрался. Но закричала волку ворону: - Ты уходи, подобру-поздорову, Дядя охотник с ружьем и собакой Уж на подходе, серая бяка! Волк испугался и зайку не тронул - Ловко его наебала ворона.
Я Вам пишу, чего же боле, Что я могу еще сказать? Я Вас прошу во время секса Мне рот носком не затыкать. Я все, конечно, понимаю, Что всех соседей разбужу, Я хорошо Вас все же знаю, Не зря так сильно ведь кричу. Вы постоянно так спешите, Боитесь словно опоздать, Меня Вы нежно попросите, Могу в другой я раз Вам дать! Но Вы торопитесь все время, Я головой о стену бьюсь И все отбила себе темя - К Вам приходить теперь боюсь!
...Ты снова кончить забываешь И я кричу тебе "Постой!" Носок мне в рот опять вставляешь - Так вот, еб..сь теперь с другой!!!
Говорил мне дядя Боря, Писая сквозь щель в заборе, Против ветра, мол, не ссы, Обоссышь свои трусы. Был он просто, из народа, По соседству, с огорода. Дядя был всегда поддат, На язык был простоват. Часто молвил прибаутки И еще какие шутки, И само-собой, про власть Нарассказывал он всласть.
Вспоминая про Никиту, Сообщал, что паразиту, Кукурузу, так сказать, Нужно в жопу запихать. Наезжая заграницы, Надо было научиться Посадить ее вокруг, Не забыв Полярный Круг.
Дядю Леню он не славил. Цену водке тот добавил. Колбасу в Москву увез, Доведя народ до слез. Но зато в борьбе за мир Леня защитил мундир. Нас по миру все боялись. Нарожон не нарывались. Ну, а если что не так, Был у нас стальной кулак.
После Лени двое были. Но недолго те прожили. Занимая верхний пост, Отправялись на погост.
А затем был дядя Миша. Тот еще себе парниша. Звался просто - Райкин муж. Райку жалко, да не уж! Боря Мишу ненавидел. Мужиков тот всех обидел. Водку пить им запрещал, Перестройкою стращал. От того перестроенья И случилось ускоренье. Быстро съехала страна. Аж до самого, до дна. Не случилось с Мишей чуда. Началась в стране простуда. И великий организм Поразил капитализм.
Боря наш тогда скончался. Весь наш сад с ним попрощался. Говорили, что "Рояль" Погубил его, а жаль. Он бы нам еще про Борю, Рассказал под рюмку с горю. Был бы он про тезку скор. Тот же против ветра пёр.