Америка, наши дни. Программистская контора в районе Большого Яблока. Небольшая, человек на 20-25, но являющаяся филиалом всемирно известной корпорации. В некотором смысле самый невыгодный вариант: пахать надо, как в маленькой фирме, а бюрократизм и интриги – как в большой. Главный герой повествования – старший программист Стэн, он же Костик. Типичный образец русского программиста, способного написать что угодно на любом языке в любые отведенные сроки, но органически неспособного придти на работу в галстуке. Половина имеющегося программного кода написана в его неповторимой манере, с нарушением всех методологий и инструкций, использованием всех недокументированных возможностей и редкими, как золотые самородки, комментариями на кошмарном английском. Все знают, что именно к нему надо идти с неуловимым багом и неразрешимой технической проблемой – и баг будет немедленно пойман, а проблема решена самым нестандартным способом. С другой стороны, в минуты отдыха, когда все обсуждают результаты бейсбольного матча, Костя шарится по русским юмористическим сайтам и хрюкает над непереводимыми на английский шутками. То есть не совсем свой. Однажды сотрудников сзывают на внеочередную видеоконференцию. Президент корпорации полчаса вещает с экрана о том, что новые условия рынка диктуют новые решения, вклад каждого работника бесконечно ценен и перспективы радужны как никогда. После этого, естественно, начинаются сокращения. В Костином филиале увольняют нескольких ценных работников. Процедура самая хамская. Ничего не подозревающий сотрудник получает звонок от Дэйва (директор филиала): "Боб, зайди на минутку ко мне". В кабинете кроме Дэйва сидит специально приехавшая тетка из отдела кадров и вручает несчастному заготовленный приказ об увольнении и чек с выходным пособием. Кстати, это единственная ситуация, когда сотрудник получает чек на руки, все остальные выплаты переводятся прямо на банковский счет или присылаются по почте на домашний адрес. Потом Бобу под конвоем секретарши, чтобы не дай бог ничего не натворил, дают дойти до своего рабочего места и дрожащими руками собрать в пакет фотографии детей, тапочки и кофейную чашку, и больше его никто никогда не видит. Костина стоимость на рынке труда несколько выше того, что платит ему корпорация. Но в данный момент у него бурный роман с иммиграционными властями, и терять работу никак нельзя. Повздрагивав несколько недель от каждого телефонного звонка, Костик плюет на все писаные и неписаные правила, идет к Дэйву, объясняет ситуацию и в лоб спрашивает, не собираются ли его увольнять. Дэйв, глядя на него честнейшими в мире глазами, клянется и божится, что не представляет существования филиала без Кости и если он и будет когда-либо уволен, то только предпоследним непосредственно перед самим Дэйвом. - Так что, Стэн, - говорит Дэйв в заключение, - не морочь мне голову, а иди спокойно работай. Кстати, как там с выпуском новой версии? Успеешь? - Успею, - отвечает Костик. Выпуск версии назначен на очередной понедельник. Это значит, что в пятницу должен быть готов дистрибутив на CD. В субботу придет студент-контрактник, специально нанятый для работ, не требующих участия головного мозга, нарежет с дистрибутива 200 копий, разложит их в фирменные пакетики, разошлет FedEx’ом по списку двумстам клиентам во все концы США, и с утра в понедельник все они начнут работать на новой версии. Но перед тем в четверг грядет великий американский праздник жареной индейки, а за ним - полурабочая пятница, которую Костик намерен прогулять на дне рожденья друга. Поэтому дистрибутив героическими усилиями всего коллектива был готов уже к вечеру среды и торжественно водружен в то место, где его заберет студент. Параллельно Костик успел скачать и записать несколько дисков с мультиками, которые он давно обещал племянникам. На рассвете в субботу Костик пьет минералку и собирается к сестре, но обнаруживает, что мультики остались на работе. Не страшно, крюк невелик, ключ у него есть, и Костя по пустынным утренним улицам едет в офис. Индикатор на офисном телефоне показывает, что в пятницу кто-то оставил ему сообщение. В принципе оно могло бы лежать до понедельника, но Костик машинально нажимает Play. Автоответчик голосом Дэйва говорит: - Стэн, зайди с утра ко мне в кабинет за чеком. Спасибо за хорошую работу. Костя в полном оцепенении прокручивает сообщение снова и снова. Сомнений нет, американская бюрократическая машина прожевала его и выплюнула шкурку. Но в отличие от Боба и остальных он случайно узнал об увольнении заранее, о его визите в офис никто не знает, студент придет еще часа через два, и сама собой рождается идея отомстить. Сотворить на прощание что-нибудь такое, чтобы потом корпорации икалось, икалось и икалось. Но что? Стереть исходники? Есть бэкап, к которому у Кости нет доступа. Посадить какой-нибудь особо хитрый баг? За два часа не успеть, да и не идиоты же остальные программисты, найдут. Взгляд падает на дистрибутив. Испортить его несложно, но это будет стоить корпорации всего двухсот болванок и одного дня на перезапись и повторную рассылку. Хорошо, но мало. И тут появляется Мысль. Дело в том, что все выпущенные корпорацией программы начинаются с анимированной заставки, на которой под бравурную музыку выезжает из угла и разворачивается во весь экран логотип компании. Несколько лет назад к юбилею компании ребята-графики прикололись и изготовили ролик, в котором под ту же музыку и в том же ракурсе вместо логотипа выезжал мужской половой член во всех его анатомических подробностях. Такой грубоватый американский юмор. Те ребята давно уволились, их выходка забылась, но на каком из заброшенных серверов искать сей шедевр, приблизительно ясно. Костик понимает, что судьба предоставила ему уникальную возможность положить на работу хер в самом что ни на есть буквальном смысле этого слова. На то, чтобы найти ролик, нарезать дистрибутив с новой заставкой, положить его на место старого и замести следы, ушло меньше часа. Выходные Костя провел у сестры не в переживаниях о потере работы, а в злорадном предвкушении. Он вновь и вновь представлял себе, как у двухсот клиентов одновременно всплывут на экранах двести фаллосов, какая буча поднимется в корпорации и что останется от подлого Дэйва. В понедельник ровно в девять утра Костик уверенной походкой вошел в кабинет директора. Тетки из кадров там не оказалось, Дэйв был один. С широкой улыбкой он протянул остолбеневшему Костику конверт с чеком: - Держи. Начальство ни с того ни сего расщедрилось на премию ко Дню Благодарения. Тебя в пятницу не было, так что получай сейчас. Что с тобой, тебе плохо? - Так значит, я не уволен? – бледнея, переспросил Костик. - Ну разумеется, нет. Господи, Стэн, ты что, перестал понимать английский? Повторяю: ты НЕ уволен. Да очнись же! Эй, кто-нибудь там! Воды!!! Ловля двухсот фаллосов, разлетевшихся мелкими пташечками по всей территории США, оказалась чрезвычайно увлекательным делом. Разумеется, тут же по всем двумстам адресам был отправлен экстренный мейл, что на дистрибутиве обнаружен неизвестный науке вирус и диск следует, ни в коем случае не открывая, со всеми предосторожностями уничтожить, а завтра будет прислан новый. Но никакой уверенности, что клиенты регулярно проверяют электронную почту, не было, и все двадцать сотрудников филиала сели на телефоны. В итоге удалось отловить почти все. Три или четыре фаллоса все-таки успели открыть, но по счастливой случайности за теми компьютерами сидели не хлипкие офисные барышни и не канцелярские крысы, всегда готовые утопить ближнего, а закаленные жизнью реднеки. Чудом удалось избежать обмороков, огласки и жалоб вышестоящему начальству. Костю не уволили, он продолжает работать в той же компании. Но я, рассказчик этой истории, зная немного американские корпоративные порядки, никому не советую повторять его подвиг. https://www.anekdot.ru/an/an0612/o061211.html#1

Произошло это, допустим, в Париже. На самом деле ни фига не в Париже, конечно, но в одном из тех городишек, где на несколько миллионов местного населения приходится пару десятков тысяч русских. Получается как бы большая деревня, размазанная ровным слоем по поверхности миллионного города. От этого возникают разные интересные эффекты. Живет в этом условном Париже некто Жора. Он молод, красив, разведен, приехал в Париж недавно, пытался замутить мелкий бизнес с парижанами не скажу какой национальности, был ими кинут и к началу нашего повествования работает в ресторане официантом и находится в финансовой заднице глубиной с хороший колодец. Однажды в ресторанчик приходит посетитель в хорошем офисном пиджаке, но в сильно расстроенных чувствах. Выпивает в одно рыло половину ресторанных запасов спиртного, после чего, узнав, что официант говорит по-русски, зовет его за свой столик с намерением излить душу. Других клиентов нет, Жора с разрешения хозяина подсаживается и выслушивает нижеследующее. Посетителя зовут Саня. История его банальна, как насморк. Во всех этих условных Парижах страшный дефицит русских невест: все сколько-нибудь стоящие барышни норовят выйти за местных, а союзов русских мужчин с аборигенками существенно меньше. Саня нашел на сайте знакомств молодую и красивую Иру из какого-то Заднепередонска. Привез в Париж, одел, умыл, женился. Деньги дает, в душу не лезет, на мозги не капает, хочешь - учись, хочешь - ищи работу, не хочешь - рожай ребеночка. Казалось бы, живи и радуйся. Но нет, Ира начинает вилять хвостом. Учиться ей тяжело, работать противно, рожать рано, в доме убрать лениво, язык не дается, Санины друзья - дебилы, и вообще зачем он ее привез в этот задрипанный Париж. Встает к обеду, до вечера точит лясы на форумах, потом полночи выясняет с Саней отношения. А ему вставать в шесть утра. Во время очередной всенощной разборки Саня не выдерживает и отвешивает Ире хорошего подзатыльника. Та немедленно вызывает полицию, на это ее языкового запаса почему-то хватило. Полицаи выводят Саню под белы руки из собственного дома и запрещают приближаться к нему на пушечный выстрел. В обед Сане звонит какой-то хлыщ, представляется Ириным адвокатом и излагает перспективы: при разводе Ира, как пострадавшая сторона, получит половину дома, половину банковского счета и около трети Саниной зарплаты пожизненно. Не хилый такой кусочек. Саня не беден, но далеко-далеко не Абрамович, лишней пары миллиардов у него нет, все нажитое заработано своим умом и своей нервной системой, и отдавать половину за здорово живешь ему совсем не хочется. Дальше Саня живет в гостинице, платит своему адвокату, платит за дом, в котором не живет, и как благородный человек еще поддерживает Иру материально. У него входит в привычку время от времени заходить в ресторанчик и делиться в Жорой перипетиями судебного дела: поговорить особенно не с кем, Париж – большая деревня, скажешь одному – узнают все, а Жора вроде бы на отшибе и вообще к болтовне не склонен. Несмотря на разницу в положении, наши герои все больше становятся друзьями. Тем временем Жорина личная жизнь тоже не стоит на месте. На том же сайте он знакомится с некой Риной. Они встречаются где-то в кафе, резко друг другу нравятся и начинают встречаться уже по-взрослому. При этом Жора, будучи человеком отчасти восточного происхождения, корчит из себя преуспевающего бизнесмена, сорит деньгами, и вскоре финансовая задница достигает глубины Большого Каньона. Рина же материальными благами охотно пользуется, превозносит Жору как любовника, но ни с кем его не знакомит, о себе рассказывает по минимуму, свидания назначает в пригородных мотелях и вообще шифруется изо всех сил. Объясняет она это следующим образом: Париж – правильно, большая деревня, увидит один – расскажет всем, а ей светиться никак нельзя: она разводится с мужем, а по законам их новой родины жена, уличенная в измене, считается виновницей развода и ничего не получает из совместного имущества. При следующей встрече с Саней Жора делится с ним полученной информацией и предлагает проверить, не ходит ли Ира налево. Саня спрашивает своего адвоката; тот грустно отвечает, что закон о прелюбодеянии существует, но на его адвокатской памяти ни разу не применялся: ни одна неверная жена не дура сношаться при двух свидетелях, а косвенные доказательства, даже самые убедительные, суд к рассмотрению не принимает. Но за неимением лучшего варианта можно попробовать. Саня нанимает частного детектива. Через некоторое время тот сообщает, что кое-что нарыл, но на доказательство в суде это никак не тянет, и передает Сане пленку (на самом деле минидиск, но неважно). Саня понимает, что смотреть это кино в одиночку у него духу не хватит, и зовет для моральной поддержки Жору. Расположившись у Сани в гостинице, друзья видят на экране третьеразрядный мотель из тех, где двери номеров выходят прямо к парковке. Подъезжает машина, Ира входит в один из номеров. Таймер показывает, что прошло три часа, Ира выпархивает из номера и уезжает. Следом из той же двери выходит... как там у Александр нашего Сергеича: кого я вижу, ба, знакомые все лица. Саня смотрит на экран, потом на сидящего рядом, потом опять на экран... и начинает закатывать рукава. Заметим, что по габаритам Саня внушительней Жоры раза в четыре, и исход поединка сомнений не вызывает. Жора, который все понял с первого кадра и давно сидит ни жив ни мертв от страха, начинает оправдываться: - Ну откуда я знал. Ты же мне никогда ее фотографии не показывал. И почему Ира, когда она Рина? - Ирина она, - мрачно поясняет Саня. – И Ира, и Рина. Молись давай. - Ну умом-то ты понимаешь, что я не виноват? Совпадение просто. Сколько там русских в том Париже. - Умом понимаю, но ты все равно молись. Мне терять нечего, выхода никакого нет, а душу отвести надо. И тут Жору осеняет. - Да оставь ты свои рукава! – кричит он. – Есть выход. У меня деловое предложение. Я сейчас кое-что скажу, и ты мне заплатишь... - Жора прикидывает в уме размер Большого Каньона, умножает на два и называет сумму. Для полноты картины добавим, что дальше на пленке был еще один мотель, и лицо человека, вышедшего из номера вслед за Ирой-Риной, тоже показалось Сане смутно знакомым. Деревня – она деревня и есть, виделись где-то у кого-то. Но это уже не понадобилось, и без того хватило. Полуфинал истории. На следующем свидании в мотеле, пока Рина в ванной, Жора тихонько отщелкивает замок. Потом устанавливает Рину в коленно-локтевую позицию лицом к двери и начинает процесс. Ровно на середине процесса дверь отворяется, и в номер вваливаются Саня с видеокамерой, Санин адвокат и два полисмена. Полицейские поднимают руки в стороны и изображают всемирно известную картину "Превед". Финал. Суд. Судья, не скрывая интереса, стряхивает пыль с закона о прелюбодеянии. Саня сохраняет в неприкосновенности имущество и зарплату, адвокат получает гонорар, Жора получает возможность открыть собственный ресторанчик. Ира получает шиш и вынуждена убраться из города: Париж проигравших не любит. Неизвестно, вернулась ли она в Заднепередонск, но хочется думать, что вернулась. Суперфинал. Однажды в Жорин ресторанчик приходит Саня с незнакомым парнем. - Это Олег, - говорит Саня. – У него такая же проблема, как у меня. Ее анкету на сайте мы уже нашли. Поможешь? - Попробую, - отвечает Жора. https://www.anekdot.ru/an/an0612/o061207.html#1

Я считаю себя (может быть, незаслуженно) интеллигентным человеком и практически не матерюсь. Но эта история - именно о том, как я мат употребил, и мат в ней будет. Попал я в больницу на операцию. Неважно, с чем, важно, что под общим наркозом. Открываю глаза и вижу, что с небес льется мягкий рассеянный свет и в лучах этого света уходят ввысь две огромные прекрасные фигуры во всем белом. Понимаю, что помер, попал в рай и вижу ангелов. Но мысль эта почему-то совсем не пугает, а, наоборот, приносит блаженство. Через какое-то время открываю глаза снова. Картина та же, но осознание ее совсем другое. Я лежу на каталке в лифте, свет льется из плафона под потолком, а надо мной стоят две медсестры в белых халатах. Почему-то такое приземление ситуации оскорбляет, и от обиды я снова отрубаюсь. В следующий раз очнулся уже в палате и уже окончательно. Лежу, привыкаю к новой комплектации внутренностей. Входит доктор в сопровождении двух хорошеньких медсестричек. Доктор показывает на меня: "Этот?", сестрички кивают, и все трое начинают хохотать. К ним присоединяются больные. Я, может, и сам бы с ними посмеялся, но, во-первых, больно от швов, а во-вторых, непонятно. Прошу прояснить ситуацию. Одна сестричка сквозь смех спрашивает: - Ты что, действительно ничего не помнишь? - Нет, а что? - Про тебя вся больница рассказывает. Ты в лифте посмотрел на нас и с такой улыбкой говоришь: "Ангелы...". Ну, мы с Машкой переглядываемся: смешно, а вроде как и приятно. А ты отрубился, потом опять на нас посмотрел и вдруг с такой смертельной обидой, как будто мы тебя обманули чем-то: "Идите вы нахуй, никакие вы не ангелы!" https://www.anekdot.ru/an/an0611/o061123.html#5

История отчасти напоминает "Понедельник начинается в субботу" (любимая книжка!), ночевку Привалова в избе на курногах. На случай, если кто-то вдруг не читал, коротко изложу. Старуха почему-то постелила ему на полу, хотя в комнате стоял вполне приличный на вид диван. А когда он нахально перелег на диван и заснул, тут-то и началась вся эта фантасмагория с русалками на ветвях и говорящими котами. Оказалось, что диван не простой, а волшебный и транслирует обычную реальность в сказочную. Мне, после нескольких лет жизни за границей, потребовалось посетить Санкт-Петербург. Деньги на гостиницу, прямо скажем, были, но мама некстати вспомнила, что вдова моего троюродного дяди живет совсем одна в двухкомнатной квартире практически на Невском. Из того, что дядя когда-то носил меня, двухлетнего, на руках, а тетушка обожала мужа, мама сделала логически небезупречный вывод, что Эмма Марковна будет мне очень рада. Тетушка оказалась величественной, несмотря на очевидную бедность, дамой лет семидесяти, наполовину глухой, но в остальном прекрасно сохранившейся. Она долго потчевала меня на кухне чаем с сухариками и рассказами о покойном муже. Мой дядя, как выяснилось, был не просто так дядей, а светилом оборонной науки, автором нескольких книг и лауреатом разнообразных премий. Он умер около двадцати лет назад, внезапно и загадочно: во время домашней вечеринки, посвященной присуждению очередной премии, прилег на диван, а когда гости разошлись и тетушка решила его разбудить, тело уже остыло. Причина смерти осталась невыясненной: дядя регулярно проходил диспансеризацию, ежедневно делал зарядку с пудовой гирей и по всем параметрам был здоров как бык. Эмма Марковна так и не оправилась от его смерти, в чем я убедился непосредственно после ужина. Тетушка торжественно провозгласила: "А сейчас я покажу тебе Его комнату" - и огромным ключом отперла дверь в одну из комнат своей квартиры. Большой, тридцатиметровый, наверное, зал был превращен в музей-квартиру. Со всех стен на меня смотрели дядины фотографии в разные периоды его жизни, между ними располагались авторские свидетельства и медали ВДНХ. Письменный стол у балконной двери был завален бумагами и выглядел так, словно человек только что из-за него встал, вот только все газеты и журналы на нем датировались 85-м годом. Еще один стол, обеденный, изображал роковую вечеринку: на нем стояли чашки и блюдца, слава богу, пустые и чистые, и несколько початых бутылок, среди которых я с легким уколом ностальгии узнал токайское вино и "андроповку" с зеленой наклейкой. У одной стены стоял широкий кожаный диван – последнее пристанище покойного дяди, у противоположной – супружеская кровать с подушками в вышитых наволочках. Тетушка провела меня по комнате, останавливаясь у каждого экспоната и хорошо поставленным голосом экскурсовода рассказывая, за что Георгий Львович получил очередную премию и с кем он изображен на очередном фото. Окончив экскурсию, она с глубокой задумчивостью спросила: - Куда же мне тебя положить? Сама она обитала во второй комнате, девятиметровой, сплошь заставленной и заваленной стариковской рухлядью. - Может, на диван? – нерешительно предложил я. - Что ты, - возмутилась тетушка, - как можно! Ведь это же Его диван! Иногда Он сюда приходит. Я замечаю, что сдвинут стул или подушка. А один раз оставил кровавое пятно. Откровенно говоря, в этот момент мне следовало подхватить чемодан и исчезнуть в направлении ближайшей гостиницы. Но сил после двенадцатичасового перелета не осталось, и я обреченно наблюдал, как Эмма Марковна приволокла откуда-то едва живую раскладушку, поставила ее в комнате-музее у самой двери и застелила сомнительной свежести бельем. Засыпая, я услышал щелчок замка: тетушка перед сном по привычке заперла комнату снаружи. Стучать и кричать ввиду ее глухоты было бесполезно, оставалось надеяться, что тетушка не совсем еще выжила из ума и не забудет отпереть меня утром, а в крайнем случае можно позвонить ей с сотового. Как и следовало ожидать, раскладушка развалилась после того, как я в третий раз повернулся на другой бок. Восстановлению она не подлежала, спать на полу оказалось невозможно, и я решительно перетащил постель на диван, искренне надеясь, что покойник простит мне вторжение на его территорию. Тут в голове всплыла вышеописанная сцена из "Понедельника". Посмеявшись над сходством моего положения с положением Привалова, я стал засыпать. Но мысли уже двинулись в определенном направлении: покойники, русалки, говорящие коты... Мне снился покойный Георгий Львович. Сойдя сразу со всех своих портретов, он ходил вокруг меня, шаркал ногами, чем-то скрипел и завывал замогильным голосом: - Отдай диван, ублюдок! - Это не диван, - заученно отвечал я. – Или, в доступной для вас форме, это есть не совсем диван. - Вы это прекратите! - орал покойник и тянулся скрюченными пальцами к моему горлу. Я содрал закрутившуюся вокруг шеи простыню и наконец проснулся. В комнате было темно. У противоположной стены, судя по всему, происходил шабаш ведьм: что-то там выло, стонало, стучало и ухало на тысячу голосов. Должен сказать, что я сугубый материалист и в нечистую силу никогда не верил. Если бы не двенадцать часов в самолете, комната покойника, диван и русалки, я наверняка реагировал бы более адекватно. Но учитывая все перечисленные факторы... Я набрал полную грудь воздуха и заорал изо всех сил: - Сгинь, нечистая! И дальше почему-то по-английски: - Стоять, так твою перетак! Оружие на пол, руки за голову! Ответом мне был полный запредельного ужаса, переходящий местами в ультразвук женский визг. Через минуту, все еще вздрагивая и вытряхивая из ушей остатки визга, я наконец сподобился включить свет. В кровати, натянув до подбородков одеяло и глядя на меня квадратными от ужаса глазами, лежала парочка. Девушка была совсем зеленого цвета, и ее участие в разговоре ограничилось громкой икотой. А мужик, слегка заикаясь, спросил: - Т-ты кто? - П-племянник, - я тоже слегка заикался. - Врешь, это я п-племянник. Эмма Марковна оказалась не так одинока, как мы с мамой думали. У нее нашелся еще один троюродный племянник, работяга с Путиловкого (кстати, по имени Витька – еще один привет от братьев Стругацких). Тетушка отношений с ним не поддерживала, но несколько лет назад попросила за небольшую мзду сварить железную решетку для балкона. Сложив в один пасьянс тетушкину глухоту, ее образ жизни и пустующую шикарную комнату в центре Питера, Витька задумал и осуществил дерзкий план по превращению дома-музея в дом свиданий. Для этого потребовалось только слегка изменить конструкцию решетки, чтобы ее можно было открыть с наружной стороны. Код подъезда он знал, а перелезть на балкон из окна лестничной площадки было проще простого. С тех пор Витька регулярно приходовал в дядиной комнате разнообразных дам, удачно скрывая свои похождения от жены. Пока наконец не нарвался на меня. С Витькой мы почти подружились. Икающую девицу с горем пополам отпоили бывшим токайским (во что оно превратилось после двадцати лет выдержки, сказать не могу, не решился попробовать). Неразрешимую проблему представляло мокрое пятно, оставленное ею с перепуга на тетиной простыне. Попытки ликвидировать пятно путем размахивания простыней перед вентилятором ни к чему не привели. Пришлось заправить кровать как есть и надеяться, что тетушка ничего не заметит. Под утро я проводил гостей через балкон и перетащил свою постель обратно на пол. Как только тетушка меня отперла, даже не попив чаю, удрал в гостиницу, где наконец выспался. Телефонами мы с Витькой не обменялись, так что ни о дальнейшей судьбе девицы, ни о том, как пережила испытание Витькина потенция, ничего сообщить не могу. Когда моя мама позвонила Эмме Марковне поздравить ее с днем рождения, та разговаривала с мамой подчеркнуто сухо и в конце концов открыто заявила, что мамин сын, то бишь я, - невоспитанный дикарь, в грош не ставящий чувства других людей, не знающий элементарных приличий и вдобавок страдающий энурезом. https://www.anekdot.ru/an/an0611/o061106.html#11

По распределению я попал в ВЦ одного завода. Остальные коллеги были примерно одного возраста - 35-40 и не первый год работали вместе. Спаянный и споенный коллектив. Друг к другу обращались Машка, Валька, Серый, Рыжий, бывало, что и "старая дура". А я, конечно, козырял именами-отчествами. К нам в комнату частенько заглядывал солидного вида дядька лет 50 с лишком, непределенно-южной внешности - как я понял, кто-то из большого начальства, в числе прочих обязанностей курировавший ВЦ. Мои сослуживцы называли его просто Макароныч - видимо, производное от фамилии Макаревич, Макаренков или какой-то подобной. Через несколько недель после начала работы мне потребовалось отлучиться. Начальницы на месте не было, я подошел к старшему программисту: - Сергей Юрич, мне бы отгул на завтра. - Я не возражаю, только отпросись у Макароныча. Знаешь, где его кабинет? На втором этаже, напротив директорского. - Хорошо. Только как его зовут? - Как-как! Макароныч, конечно! Сергей картавил, у него выходило "Макаоныч". - Сергей Юрьевич, ну я же не могу прямо так подойти и сказать: "Макароныч, дайте мне отгул". Сергей посмотрел на меня как на ненормального: - Вот прямо так подойдешь и скажешь: "Дайте мне отгул, пожалуйста". - Но как мне к нему обратиться? Не Макароныч же! - Почему не Макароныч? Именно Макароныч! Когда диалог пошел на третий круг, я понял, что это мне что-то напоминает. Фамилия Горидзе, зовут Авас. И я в роли тупого доцента. На четвертый круг я заходить не стал, а спросил фамилию Макароныча (фамилия оказалась красивая - Сегал) и полез в заводской телефонный справочник. Оказалось, действительно Авас. Сегал Марк Аронович. Если произносить быстро - Марк-Ароныч. А если еще и "р" проглотить... https://www.anekdot.ru/an/an0602/o060227.html#7

Вспомнилась давняя история. Еду я в троллейбусе по Садовому кольцу. Лето, жара, середина дня. Троллейбус почти полный. Вдруг какая-то бабка на переднем сиденье начинает проявлять признаки беспокойства: - Сынки, а в собес мне где выходить? Пассажиры переглядываются - никто не знает. Задают наводящий вопрос: - Бабушка, улица хоть какая? - Не помню, сынки. Забыла. - Что ж вы, бабушка, столько лет в Москве живете, а улицу не помните? - Да я не с Москвы, а с области. Приехала в городской собес, а мне говорят: тебе в областной надо. Садись на троллейбус Б. И улицу назвали. Слышала эту улицу, песня еще такая есть. Решила, что запомню, да вот запамятовала. Тут парень в косухе переспрашивает: - Песня, говоришь? Бабуль, знаю, где тебе выходить. На Большом Каретном. Бабка: - Да нет, милок. Я и песни-то такой не знаю. Парень: - Тогда на Первой Мещанской, в конце. Бабка: - Тоже нет. Густой бас откуда-то сверху: - Тверская-Ямская? Бабка: - Вроде похоже. А что за песня-то? Бас запевает в весь голос: - Эх, вдоль по Питерской, по Тверской-Ямской! Интонации у него прямо шаляпинские. Народ начинает аплодировать. Бабка: - Нет, милок, другая песня. Не такая громкая. Женщина на среднем сиденье запевает тихонько: - Ах, Арбат, мой Арбат, ты мое призвание... Бабка: - Нет, дочка, Арбат я знаю. Кто ж его не знает? Качок с задней площадки выдает свою версию: - Таганка, те ночи полные огня... Бабка: - Опять не то. В общем, концерт в троллейбусе продолжался, не соврать, минут двадцать. Никогда не думал, что про московские улицы сложено столько песен. И что вы думаете? Вспомнили в конце концов бабкину улицу. "Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой". На Малой Бронной бабка и вышла, как раз мы туда подъехали. https://www.anekdot.ru/an/an0602/o060224.html#1

Помните историю, как надо было сочинить стихотворение со словом "Тимбукту"? Где герой написал: "I booked one, and Tim booked two"? Были и мы когда-то молоды и талантливы. Было дело, писали стихи чуть ли не ежедневно, хотя учились вовсе не в литературном институте, а в обыкновенном инженерно-техническом. Надо сказать, что вдохновению очень способствовало молодое вино, которое Манане присылали из дома. Ну и сама Манана способствовала, и Вика с Ниной тоже. Мы околачивались у них в комнате почти каждый вечер. Ко дням рождения и по другим важным поводам посвящали им целые поэмы, а когда повода не было, играли в буриме. Девочки задавали рифмы, а мы на эти рифмы сочиняли стихотворения, которые девочки же и оценивали. Мы, конечно, старались изо всех сил. Не то чтобы женская благосклонность полностью зависела от литературного таланта, но отличиться хотелось каждому. Однажды попалась довольно каверзная пара рифм: вулкан - обман и протон - Аполлон. Особенно сложно было запихать в стихи протон, очень уж непоэтическое слово. Я сочинил монолог заключенного с такими примерно словами: Но прорвусь я сквозь стены протоном, И милашка назовет Аполлоном. Это было беспомощно не только с поэтической, но и с фактической точки зрения, ведь протоны, в отличие от нейтрино, довольно-таки плохо проходят сквозь стены. Девочки, однако, стихотворение одобрили - до тех пор, пока не услышали, что написал Игорь. Я был повержен, смят и раздавлен. Прошло почти 30 лет, а я помню его шедевр до сих пор и хочу с вами поделиться. Вот что он написал: Уйми страстей своих вулкан, Ведь я совсем не Аполлон. Твои слова - сплошной обман, Не говоря уже ПРО ТОН. https://www.anekdot.ru/an/an0602/o060223.html#1

Во времена моего студенчества с нами тусовалась одна удивительная девушка, Соня Гоф. Ее мать была обычной московской еврейкой, а отец - прогрессивным деятелем из Черной Африки, незадолго до Сониного рождения высланным за какие-то грехи обратно в джунгли. Родительские гены смешались в Соне самым восхитительным образом: копна черных кудрей а-ля Анджела Дэвис, очень темная кожа и при этом тонкие и правильные европейские черты лица. Фигурка у нее тоже была выдающаяся, особенно в области первых и вторых 90, но не вульгарно выдающаяся, а в самый раз. В общем, родись Соня в более подходящей стране и будь сантиметров на 10 повыше, никто бы никогда не узнал о Наоми Кэмпбелл. Помимо красоты, она отличалась еще большой раскованностью и при подходящем случае охотно демонстрировала свое тело. Однажды у нас в институте устроили конкурс студенческой самодеятельности. Не КВН: старого КВНа тогда уже не было, а нового еще не было, но что-то подобное под названием "Весна на факультетах". Соня с нами не училась, из участников самодеятельности ее знали только я и еще один парень, но не использовать на представлении такую фактуру было бы смертным грехом. Привели, показали. Все пришли в восторг, тут же сочинили шибко оригинальный сюжет о том, как профессор, аспирант и студент попадают в плен к людоедскому племени, написали текст, основанный на древних студенческих анекдотах. "Дикарей" одели в обтягивающие черные трико и набедренные повязки из мочала, лица и руки тщательно замазали гримом. Вождя племени играл Боря Мебель, двухметровый губастый парень, явно потомок одесских биндюжников. Когда его выкрасили, вышел такой роскошный вождь, что хоть сейчас отправляй в Африку резать хутту. Остальные туземцы тоже неплохо получились. Гвоздем номера стал финальный танец туземных девушек в исполнении Сони и еще двух девчонок. Соня, чтобы полностью использовать свои природные данные, даже не стала надевать трико, только лицо подкрасила, чтобы не блестело от пота. С самого начала было заметно, что зрители не столько слушают наш гениальный текст, сколько пытаются рассмотреть Соню, скромно стоявшую за спиной вождя. А уж когда загремели тамтамы и она выскочила на авансцену в одной набедренной повязке и куске мочала, условно прикрывающем верхние 90, и начала всем этим ритмично потрясать - зал встал и стоя аплодировал до конца номера. Мы со свистом выиграли первое место и тут же за кулисами, одевшись, но не разгримировавшись, начали его отмечать. По причине молодости и отсутствия опыта в обращении со спиртными напитками очень быстро наотмечались до состояния Бориной фамилии. Боря, однако, и в этом состоянии не утратил ответственности за свое племя, сгреб в охапку всех трех девушек, затолкал в такси и привез к себе домой. Его еще хватило на то, чтобы дотащить их до двери, позвонить и сказать: "Мама, это мы", после чего он рухнул без чувств, погребая под собой давно бесчувственных девушек. Утром Боря проснулся в своей постели, раздетый и отмытый от грима. Головка бо-бо, во рту и-го-го... ну, не буду вдаваться в подробности. Кое-как встал и поплелся на кухню объясняться с мамой. Мамино лицо вместо ожидаемого праведного гнева выражало растерянность и недоумение, словно она только что увидела Барабашку. - Боренька, - робко сказала мама, - мы с папой вас вчера раздели и уложили, только решили умыть, чтобы вы простыни краской не перепачкали. Тебя отмыли, двух девочек отмыли, а третью терли-терли, терли-терли... не отмывается, хоть ты убей. Вон она, на коврике спит. И что это за краска такая? https://www.anekdot.ru/an/an0602/o060213.html#7

Что такое классический святочный рассказ? Это история о людях, которые в канун Нового года лишены чего-то жизненно необходимого, но в последний момент каким-то невероятным или даже волшебным образом это необходимое вновь обретают. Если вы с такой формулировкой согласны, то вот вам классический святочный рассказ 25-летней давности. Были мы тогда студентами, и родители одной из наших девочек, Тани, отвели нам для новогоднего празднования свою дачу в неближнем Подмосковье. Полный расклад на тот период: Олег четко с Олей; Костя, Вовик и я попеременно увиваемся вокруг Тани, все трое без особого успеха, а Маринка незадолго до того обзавелась кавалером по имени Аркадий. История их знакомства сама по себе весьма примечательна, обязательно расскажу ее в другой раз, а пока сообщу только, что Аркадия мы знали плохо и не подозревали о его скрытых способностях. Кому пришло в голову поручить Аркадию закупку и доставку спиртного, следствие не установило. Точнее, мы вшестером уехали с утра на дачу, поручив спиртное Марине, а Аркадий должен был служить только тягловой силой, и это был вполне правильный и разумный план. Но судьба распорялилась иначе. Уже все закупив и торопясь на электричку, Маринка поскользнулась и загремела с лестницы. Многочасовое ожидание в травмопункте; рентген показал трещину; преданный Аркадий хотел остаться с ней, но Маринка, хорошо представляя, как мы будем страдать без спиртного, погнала его на дачу. Вот тут выдающиеся способности Аркадия себя и проявили. Несмотря на подробнейшую инструкцию, он не то вместо 21-го автобуса сел в 31-й, не то вместо 3-ей остановки сошел на 13-й и оказался совсем в другом дачном поселке, в котором на тот поздний уже час не было ни души. Чтобы потом не отвлекаться, сразу расскажу о его дальнейшей судьбе. К нашему большому нашему сожалению, Аркадий не околел и не был съеден волками, а, многократно провалившись в сугробы и охрипнув от крика, был обнаружен дачным сторожем. Сторож завел его в избушку и напоил водкой из его же собственной сумки. После чего Аркадий полностью выпал из хода событий до середины следующего дня, когда, проснувшись в сторожке и обнаружив, что сторож с друзьями исключительно хорошо встретили Новый год нашей водкой, отбыл с пустой сумкой в Москву. А мы тем временем накололи дров и затопили печь, украсили елку, сварили картошку, нарезали колбасы и сыра, красиво разложили салаты и сели ждать. Все было готово к празднику, но праздник не начинался. Читая сейчас воспоминания других людей, я прихожу к выводу, что моя собственная юность прошла крайне скромно и неинтересно. Никто из нашей компании не уходил в многодневные запои, не был исключен за пьянку из института и даже не попадал в вытрезвитель. Но трезвенниками мы решительно не были, и безалкогольная новодняя ночь совершенно не входила в наши планы. Мы оглядывали стол и смотрели в окно; неохотно брали по бутерброду и смотрели в окно; неуклюже шутили и снова смотрели в окно; не выдержав, выбегали на тропинку, но тропинка была пуста. Время неумолимо приближалось к полуночи, и наконец стало окончательно ясно, что последний автобус со станции прошел, последний автобус на станцию ушел тоже и кина, в смысле вина, до утра не будет. Олежка, вздохнув, налил в бокал лимонада и начал говорить тост. Но все его обычное остроумие куда-то делось, тост не получился, и Олег неловко умолк на полуслове. Повисла гнетущая тишина. - Ребята, - нерешительно сказала Таня, - давайте посмотрим в кладовке, может, там что-то завалялось. По ее голосу было очевидно, что в кладовке ничего нет. Но мы все же пошли и поискали. Нашли только трехлитровую банку вишневого компота. Разочарованные вернулись за стол, но Вовик почему-то задержался. Он открыл банку... понюхал... отхлебнул... и дачу огласил восторженный вопль: - Братцы, он забродил! Тут ГРАДУСЫ!!! Все по очереди хлебали из банки и довольно кивали: градусы есть! Мне досталось последнему. Не могу сказать, что почувствовал какую-то особенную крепость, но тоже одобрительно крякнул и кивнул. Часы показывали без двух минут двенадцать, мы кинулись разливать компот по бокалам и загадывать желания. Потом Олег все же произнес свой тост, дествительно очень смешной; потом Костик провозгласил тост за милых дам: мужчины пьют стоя, женщины до дна. И понеслось... Это был самый веселый Новый год в моей жизни. Крепость волшебного компота росла в течение ночи: если в начале мы цедили его как шампанское, то под конец лихо опрокидывали как водку, предварительно задержав дыхание и закусывая соленым огурцом. В какой-то момент выскочили на улицу поиграть в снежки; вернулись раскрасневшиеся и по уши извазюканные в снегу и немедленно хлопнули по рюмке компота для сугреву. Потом бессистемно, но весело, со взрывами беспричинного смеха играли в шарады. Потом танцевали, тяжело повиснув на девочках и бессовестно их лапая - и Таню, и Олю. Девчонки не отстранялись, понимая, что для нас это единственный способ удержать равновесие. Наконец я отрубился прямо за столом, чего со мной никогда не случалось. Хорошо еще мордой в салат не попал, а то было бы совсем стыдно. Сквозь сон слышал шебуршение не только в том углу, где спали Олег и Оля, но и в том, где спала Таня. Впоследствии аккуратно расспрашивал Вовика и Костю, пытаясь понять, кому из них улыбнулась удача. Оба отвечали "Пьян был, не помню", но физиономии у обоих были довольные. Наутро (на самом деле уже смеркалось) мы как могли убрали следы вчерашнего веселья и крайне довольные проведенной ночью вернулись в Москву. Перед отъездом я допил остатки компота из чудесной банки. Самый обыкновенный компот, никаких следов алкоголя. Спасибо, дедушка Мороз! https://www.anekdot.ru/an/an0512/o051229.html#6

История совершенно дикая. Достоверность практически ноль, кто-то когда-то от кого-то слышал. Но все-таки расскажу, мало ли что, а вдруг правда. В общем, где-то в Сибири девочка пошла зимой в лес и не вернулась. Что это была за семья и что за обстоятельства, чтобы шестилетний ребенок мог один уйти в лес - неизвестно. Но ушла. Пока хватились, пока туда-сюда - уже стемнело, и следы ветром замело. Искали ее три дня несколько деревень, и солдат из воинской части подключили. Прочесали весь лес на сорок километров вокруг, буквально под каждый куст заглянули - нету. Ну что делать, всю тайгу ведь не обыщешь, да и понятно, что три дня в зимнем лесу ни один ребенок не выживет. Бросили поиски и пошли поминки справлять. А через месяц - через месяц!!! - мужики из той деревни пошли на охоту, и вдруг выходит к ним из-за елки та самая девочка. Худая, грязная, смердит от нее за версту, но абсолютно живая. Что оказалось. Она за что-то обиделась на родителей, взяла пакет сухарей и пошла в соседнее село к подружке. Заблудилась, конечно. И когда уже совсем стала замерзать, вдруг провалилась куда-то под снег. Оказалась в берлоге, там были медведица и медвежонок. Вот в этой берлоге она и прожила месяц. Медведица спала и ни на что не реагировала, а медвежонок поначалу пытался на нее вякать - так она от него сухарями откупалась. Потом привык и перестал обращать внимание. Как ее искали, не слышала, спала наверное. Когда кончились сухари, сосала медвежье молоко на пару с медвежонком. Наверх выходить боялась: не знала, куда идти, а в берлоге по крайней мере было тепло. А когда услышала выстрелы, вышла. Говорит, что самое страшное - это была жуткая вонь в берлоге. А еще было невыносило скучно. От скуки она все время разговаривала с медвежонком. Сказки ему рассказывала. Вот такая вот сказка про трех медведей на новый лад. https://www.anekdot.ru/an/an0512/o051203.html#10

Strawberry fields. Когда-то очень давно Паша Краснопольский был моим соседом по даче. Участки принадлежали нашим тещам, мы появились там почти одновременно и сразу подружились. Нас многое связывало: оба приехали в Москву из провинции, рано женились, быстро наплодили детей - через несколько лет на даче пасся уже целый выводок, двое моих и трое Пашкиных. Оба не то чтобы были подкаблучниками, но уважали жен и не отлынивали от семейных обязанностей. В том числе копались на огородах. Мне повезло: моя жена относилась к садоводству без фанатизма, тесть и теща им совсем не интересовались. Так что я работал ровно столько, сколько сам полагал нужным. Малину видно среди крапивы - и хорошо. Паше приходилось туже, на их участке (а участки были старые и большие, по 8 с лишним соток) был засеян буквально каждый клочок. Всю осень варились варенья, закатывались соления и компоты, зимой все это съедалось, несъеденное раздавалось друзьям, и весной цикл начинался сначала. Половину участка занимала самая трудоемкая культура - клубника. С рассвета и до заката Паша полол, рыхлил, поливал, подрезал, окучивал, подкармливал, изредка прерываясь на то, чтобы наколоть дров или шугануть детишек. Вечером, покончив с делами, Пашка частенько заходил ко мне с бутылкой наливки. Выпив, он всегда заводил один и тот же разговор: - Ты не думай, я Любашу люблю и детей тоже, и теща хороший человек. Но больше так не могу. От этих клубничных грядок тошнит уже. Свобода мне нужна, ты понимаешь, свобода! - Да забей ты на огород, как я. Поорут и перестанут. - Да собственно дело не в огороде. Свобода - это... ну как тебе объяснить? Вот представь - прерия... и ты скачешь на коне, в ковбойской шляпе, лассо в руках... и ни одной души до самого горизонта, только твое ранчо где-то вдалеке. Вот это - свобода! А это - тьфу! - и Пашка с ненавистью оглядывался на свой образцово возделанный участок. Шел 85-й год, в Москве начался Всемирный фестиваль молодежи и студентов. На следующее лето Любаша приехала на дачу с детьми и бабушкой, но без Пашки. На расспросы она не отвечала, точнее, отвечала, но в этих ответах было очень много эпитетов и очень мало смысла. Как я понял, Пашка закадрил на фестивале какую-то иностранку и с нею сбежал. Как выглядел его побег с точки зрения виз, развода, алиментов и прочей бюрократии - не спрашивайте, не знаю. Прошли годы, очень много всего случилось и с миром, и со мной. Никогда не думал, что попаду в Америку, но вот попал. И не так давно, путешествуя по стране с молодой женой и младшим ребенком, где-то в Северной Каролине, как говорят америнакцы - in the middle of nowhere, свернул с шоссе, чтобы купить у фермеров свежих овощей и фруктов. Здесь фермеры продают урожай вдоль дорог, прямо как где-нибудь под Рязанью, только цивилизованней, в маленьких лавочках. На парковке стоял замызганный фермерский грузовичок, к нему была привязана оседланная лошадь. Тощая и веснушчатая, но довольно симпатичная для американки фермерша торговала овощами, сыром, домашним вареньем, очень вкусным самодельным хлебом. Но главной специализацией фермы были ягоды. Мы купили всего понемножку, а клубники - много, клубника была замечательная. Пока я укладывал покупики в машину, из лавочки вышел самый настоящий ковбой, словно только что сошедший с экрана вестерна. Сапоги, замшевая куртка, шляпа, шейный платок - недоставало только кольта. Ковбой сел на лошадь, повернулся - и тут я его узнал. - Паша! - заорал я. - Черт тебя побери! Пашка! Краснопольский! Как ты тут очутился? Ковбой соскочил с коня и кинулся обниматься. - Знаешь, - признался он, - меня уже двадцать лет никто не называл Пашкой. Я теперь, понимаешь ли, Пол Редфилд. В тот день мы не поехали дальше, заночевали у Паши на ранчо. Когда жены и дети оправились спать, новоявленный Пол Редфилд повез меня - на грузовичке, не на лошади - в местный бар, где мы до утра пили пиво в компании его друзей, таких же сошедших с экрана ковбоев. После третьей кружки меня уже не оставляла мысль, что в салун вот-вот ворвутся индейцы, и начнется стрельба. На обратном пути Пашка остановил машину на пригорке, достал две сигары. Мы вышли и закурили. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались поля, подсвеченные восходящим солнцем. Было красиво и очень тихо. - Это моя земля, - сказал Пашка. - Вот от этого столба и во-о-он до того - кругом моя земля. Дальний столб я не разглядел, а ближний видел сразу в двух экземплярах, но общий смысл уловил. - Паш, - сказал я, - а ведь это та самая свобода, о которой ты всегда говорил. Ты мечтал об этой свободе, мечтал, и вот теперь наконец получил ее. Да? Пашка крепко задумался. И только когда закончилась сигара, спросил: - Ты помнишь, сколько было клубничных грядок на моей даче? - Сотки четыре? - Три. А здесь - одиннадцать акров. Вот и вся, блин, свобода. P.S. 11 акров - это, чтоб вы знали, порядка 450 соток. Для Северной Каролины - вполне средняя ферма. https://www.anekdot.ru/an/an0511/o051114.html#8

На заре моей американской жизни я работал в стартап-компании, которая была не компания, а натуральный корабль уродов. У одного парня родимое пятно в половину лица, другой очень маленького роста, практически карлик, у третьего какие-то проблемы с носоглоткой и рот постоянно открыт. Ну и так далее. При этом все веселые компанейские ребята и классные специалисты. Никто их специально не подбирал, как-то само получилось. Были, конечно, и менее яркие личности, но в явном меньшинстве. У меня тоже внешность, мягко говоря, своеобразная, плюс дикий акцент, так что в коллектив я вписался идеально. Женщин в компании не было, до тех пор, пока продукт, который мы делали, не задышал и не потребовал тестировщика. Тогда шеф перебрал десяток претендентов, и на борт нашего корабля (в Америке это стандартное сравнение, нового коллегу так и приветствуют - welcome on board) ступила Сандра. Когда шеф ее нам представил, рты у всех стали как у Кларка (это который с носоглоткой). Сказать, что она была красива, - смертельно ее оскорбить. Она была идеальна. Как правило, женщины с такой внешностью не занимаются тестированием программных продуктов, значительно чаще они играют главные роли в голливудских фильмах. Да, заметно было, что ей не двадцать лет и ее совершенство - результат не только генов (хотя и с генами все было в полном порядке), но и дорогой косметики, шейпинга и диеты. Ну и что, мы тоже не мальчики и умеем ценить зрелую красоту. Ее достоинства не ограничивались внешним видом. Она хорошо работала, не отказывалась от сверхурочных, а главное - ее совершенно миновала зараза феминизма. За бортом нашего корабля бушевали бури борьбы с сексизмом - Сандра плевать на них хотела. С королевским достоинством она принимала витиеватые комплименты, сальные шуточки и шлепки пониже спины и сама не лезла в карман за ответом. А мы изощрялись в остроумии: - Ну как фильм? - Фигня. Категория B, как Сандрины сиськи. Сандра, или у тебя C? - Ты что, она же компьютерщица. У нее C++. А поскольку в Америке очень много чего обозначается литерами B и C, такого рода шуточки витали постоянно. В нашем отношении к Сандре было что-то религиозное, преклонение несовершенства перед совершенством. Корабль уродов - не корабль монахов, у большинства имелись более или менее постоянные подруги. Но Сандра - это была ария совсем из другой оперы. Я даже скажу из какой. Тогда ее еще не написали, а лет через пять сравнение напрашивалось бы само собой: одна Эсмеральда и десяток разномастных Квазимодо. "Я душу дьяволу продам за ночь с тобой", или, что ближе сердцу аборигена, she dances naked in my soul. Шеф очень удачно продал программу, втрое дороже, чем рассчитывал и на полгода раньше, чем она была готова. Два месяца мы не вылезали из офиса, доводя ее до ума, а потом как-то сразу все кончилось. Шеф ликвидировал фирму, выплатил нам неслабые бонусы и, в качестве прощального подарка, зафрахтовал на два дня маленький круизный теплоходик, до краев нагруженный виски. Зря думают, что американцы не умеют пить. Когда не надо платить за каждый дринк и не надо утром на работу, пьют так, что не всякий русский удержит уровень. К середине ночи, когда обслуга оставила бар на наше разграбление и отправилась спать, началась игра в американскую разновидность фантов. С увеличением градуса задания становились все откровеннее, и когда наконец выпало водить Сандре, десять глоток дружно потребовали стриптиз, причем по-взрослому, до конца. Сандра отказывалась, и будь мы чуть потрезвее, поняли бы, что это не простое ломание. Но мы стояли на своем. She dances naked in my soul становилось реальностью. Дальнейшее не объясняется ни количеством выпитого, ни эйфорией от сдачи проекта. Оно вообще ничем не объясняется, но что было, то было. Сандра вдруг встряхнула гривой и с каким-то бесшабашным отчаянием крикнула: - Ну что, хотели стриптиз - получите! Но потом не жалуйтесь. Включили музыку. Сандра вскочила на стол. Сделала несколько вполне профессиональных па. Скинула юбку - маленькие трусики открыли не тронутые целлюлитом ягодицы. Мы бешено аплодировали, свистели и кричали. Расстегнула и сняла кофточку - лифчик целиком скрывал бюст, но живот и плечи получили свою долю аплодисментов. Сандра попыталась слезть со стола, но ее не пустили. Дальше, дальше! - кричали мы. И она совсем уже отчаянным движением расстегнула лифчик. Мы даже не сразу поняли, что увидели. Роскошный бюст упал к ее ногам вместе с бюстгальтером. Сандра стояла, повернув к нам абсолютно плоскую грудь с двумя уродливыми шрамами. Рак груди, бич американских женщин. Наступила тишина. То есть музыка, наверно, играла, вряд ли кто-то догадался ее выключить. Но все равно - наступила мертвая тишина. И в тишине мы услышали грохот. Это Рон колотил кулаком по столу. Его лицо побагровело так, что родимое пятно слилось по цвету с остальной кожей. - Фак! - сказал Рон. - Фак, фак, фак и фак. На всю гребаную Америку с ее гребаным феминизмом нашлась одна баба, которая не стесняется, что у нее есть сиськи - и именно у нее сисек нет. Куда катится мир? А малыш Мануэль сказал: - А я все ломал голову: как может такая золотая душа жить в таком стандартном теле? Теперь-то все стало на место. Я плохо помню окончание круиза. Всплывают в памяти только отдельные сцены. Например, как Сандра стояла на коленях перед Мануэлем, их губы находились на одном уровне, и он читал ей стихи. Или как Рон с Кларком устроили сеанс тайского бокса, у Рона лопнули брюки, а Сандра хлопала в ладоши, визжала и болела сразу за обоих. Или как она лежала лицом на моих коленях, мои брюки были мокры от слез, а я гладил ее по голове и бормотал по-русски: сестренка, сестренка... Потом мы причалили, а еще потом я попытался превратить полученный бонус в миллион долларов и влип в такое дерьмо, что потеря всех старых знакомств и связей была еще наименьшей из неприятностей. Дальше длинно и неинтересно, но пару лет назад я обнаружил себя на другом конце Америки, в IT-компании с кучей офисов на обоих побережьях. И в адресной книге калифорнийского филиала вдруг увидел фамилию Мануэля. Я отправил ему депешу в том смысле, что если ты тот самый Мануэль из "Хрентечто Лимитед", то, возможно, тебе интересно будет узнать, что один русский чудом избежал виселицы, сидит сейчас в портлендском филиале и интересуется, как у всех дела. И тут же получил ответ: "Привет, сукин сын! Страшно рад тебя слышать. А знаешь, Рон с Сандрой тебя разыскивали." "Рон с Сандрой? То есть ты хочшь сказать, что..." "Ну да, они поженились почти сразу после круиза, ты что, не слышал? Хотели усыновить русского ребенка, потому тебя и искали, ты же у нас специалист по русской мафии." "Как специалист могу только сказать, что от русской мафии лучше держаться подальше." "Они так и решили, взяли девочку из Вьетнама. Сандра уже не работает, у нее еще что-то вырезали, но держится молодцом, говорит, что до колледжа дочку дотянет. Девочка красавица, на родителей, конечно, совсем не похожа, но это даже к лучшему. Если бы ей достались рожа Рона и Сандрины сиськи, ей бы нелегко в жизни пришлось, ты не находишь?" https://www.anekdot.ru/an/an0511/o051109.html#10

Эту актерскую байку рассказал Сергей Данилович О-в, руководитель театральной студии, в которой я в юности занимался. В 70-х, а может даже и в 60-х годах академический московский театр гастролировал в крупном уральском или сибирском городе, на сцене местного Дворца культуры металлургов-нефтяников. Давали "Гамлета". Два первых спектакля, в субботу и воскресенье, прошли на ура. Понедельник, третий спектакль. Первый акт, на сцене Марцелл, Горацио и Бернардо. Должен появиться призрак. Особенность режиссерской трактовки данного спектакля состояла в том, что роль призрака никто не играл. Во второй сцене, в диалоге с Гамлетом, звучала магнитофонная запись. А в первой, где призрак просто молча проходит по сцене, его движение отыгрывали другие актеры, прослеживая его путь глазами. Очень простой и эффектный актерский прием, работа с воображаемым партнером. Если поворачивать головы действительно синхронно, у зрителей создается полное впечатление, что по сцене кто-то идет. Итак, трое актеров, изображая полагающийся к случаю ужас, уставились в левую кулису. И тут притворный ужас на их лицах сменился настоящим, потому что призрак действительно появился! Это был высокий мужчина лет пятидесяти, совершенно лысый, но с буденновскими усами, в синем костюме, сатиновых нарукавниках и с портфелем в руке. Провожаемый взглядами остолбеневших актеров, ни на кого не глядя, в полном соответствии с режиссерским замыслом он прошествовал через всю сцену и ушел в правую кулису. В зале раздались смешки: призрака многие узнали. Иван Евсеевич был человеком в городе уважаемым, но, мягко говоря, с большой чудинкой. Он работал бухгалтером Дворца культуры, отличался крайней пунктальностью и каждый день ровно в 18.15 покидал рабочее место кратчайшим путем - через сцену. Наличие людей на сцене и в зале его не смутило: в это время обычно репетировал народный театр. Смех в зале постепенно утих, артисты кое-как пришли в себя, спектакль продолжился. Директор ДК пообещал лично проследить, чтобы назавтра Иван Евсеевич ушел домой другой дорогой. Но, видимо, забыл. Сергей Данилыч рассказывал нам, среди прочих актерских секретов, о законе повторения. Если какое-то нелепое действие на сцене вызывает только легкий смех, то то же самое действие, совершенное повторно, вызовет гомерический хохот. На третий и последующие разы эффект уже зависит от актерского таланта, уже нужны какие-то вариации, но второй раз на порядок смешнее первого всегда. Это закон. Во вторник этот закон сработал в полную силу. Когда три актера уставились в левую кулису, на сцене и в зале все затаили дыхание, ожидая, выйдет ли Иван Евсеевич и в этот раз. Не вышел - общий вздох облегчения, но в то же время и легкое разочарование: ну как же так, неужели на этот раз ничего не покажут. И когда через несколько реплик Иван Евсеевич все же появился, его встретил такой взрыв хохота и аплодисментов, какой вряд ли слышали лучшие клоуны мира. Бухгалтера это нисколько не смутило, он размеренным шагом пересек сцену и скрылся в правой кулисе, помахав на прощание рукой. Истерика продолжалась минут пятнадцать. Но спектакль надо было продолжать, зрители заплатили деньги, чтобы увидеть смерть Полония и безумие Офелии, чтобы услышать знаменитое "быть или не быть". Исполнитель роли Марцелла мобилизовал все свое актерское мастерство, сконцентрировался, задавил смех и выдал в зал свою следующую реплику... да, знал Шекспир, что написать. Невольно покосившись в правую кулису, Марцелл произнес: - В такой же час таким же важным шагом Прошел вчера он дважды мимо нас. Вторая истерика зала. Все? Нет, не все! Потому что следующая реплика Горацио вызвала еще одну, уже третью истерику: - Подробностей разгадки я не знаю, Но в общем, вероятно, это знак Грозящих государству потрясений. После этого уже абсолютно любые слова любого персонажа зал встречал бурным хохотом до конца спектакля. Потрясения действительно состоялись, Иван Евсеевич получил первый в жизни выговор и в среду на сцене, разумеется, не появился. Но это уже ничему не помогло. Дойдя до момента явления призрака, Марцелл и Бернардо умерли от смеха совершенно самостоятельно, заразив зал. До самого конца гастролей на сцене Дворца культуры с неизменным успехом шла комедия "Гамлет". Спасти спектакль удалось только в Москве, заменив Бернардо и Марцелла на других артистов. Исполнитель роли Горацио оказался поопытнее и через некоторое время научился отыгрывать первую сцену без смеха. https://www.anekdot.ru/an/an0507/o050707.html#2

Мой дом - моя крепость. Самую яркую иллюстрацию этой фразы я видел лет восемь тому назад. Дело было на странноватом мероприятии под названием "семейный психологический семинар" или что-то вроде. Пару десятков родителей с детками от 5 до 15 лет съехались на три дня в подмосковный пансионат, где над ними купно и порознь издевались психологи с целью способствовать улучшению семейного климата и выходу на новый уровень отношений. Про результат ничего не скажу, но процесс понравился. Скучать не давали. Среди детей был очень заметен восьми- или девятилетний мальчик с экзотическим именем Витольд. Странно изломанные руки и ноги, кривая улыбка, характерные дерганые движения - в общем, все симптомы ДЦП. Видимо, в не очень тяжелой форме: ходил он вперевалку, но бойко, разговаривал медленно, но вполне разборчиво. Другие дети, которые обычно непохожих на себя отвергают, с ним охотно общались. Не совсем, правда, бескорыстно: Витя подкупил их роскошным набором трансформеров, игровой приставкой, с которой он на удивление ловко управлялся, и энциклопедическими познаниями в биографиях черепашек ниндзя и прочих покемонов. Витина мама, Света, поначалу не выделялась ничем, кроме трогательной нежности к сыну и удивительного уюта, наведенного ей в стандартном гостиничном номере. Она почти не общалась со взрослыми, предпочитая общество Вити и его товарищей. Но психологи - это такие люди, которые разговорят даже немого. На занятиях все мы выдали какие-то свои сердечные тайны. Разговорилась и Света. Муж ее, конечно, сбежал через месяц после рождения Вити. Врачи ничего хорошего не прогнозировали. Хорошо бы массаж, но очередь на два года, хорошо бы тренажеры, но у нас таких нет. Швах, короче. Но Света оказалась девушкой со стержнем. Поняв, что в родном городе от медицины ничего не добьешься, перебралась в Москву. Чтобы зарабатывать не отходя от сына, с нуля освоила компьютер. Да как - через два года администрировала из дома десяток баз данных, оплачивала квартиру и целую армию врачей, массажистов и логопедов. Ну и сама с ним занималась по восемь часов в сутки. В общем, все нормально, только спать некогда. Я не специалист, знакомых, как-то связанных с ДЦП, у меня раз-два и обчелся. Не знаю, является ли то, что Света сделала, чудом. Думаю, да. В три года мальчик начал ходить, в три с половиной заговорил. В семь пошел в обычную школу. Чего это Свете стоило, можно только догадываться, но при упоминании о чиновниках роно она менялась в лице, и в ее голосе появлялись странные металлические нотки. Впрочем, на упоминание чиновников минздрава она реагировала так же. Так вот, о доме. На второй или третий день семинара нам раздали по огромному листу ватмана и велели изобразить на них композицию на тему "Мой дом". Что-то важное эти композиции должны были рассказать профессионалам о наших душах. Времени отвели час или полтора. В изобразительных средствах не ограничивали, краски, фломастеры, карандаши, пластилин, цветная бумага и прочие канцтовары имелись в изобилии. Запрещалось только общаться в процессе творчества и подсматривать, что делают другие. Через час стали по очереди представлять работы. Большинство нарисовало более или менее реалистические домики, кое-кто ограничился абстрактными каляка-маляками. Один концептуалист-самоучка просто написал на листе черной краской: "Это мой дом". Но всех поразило то, что сделала Света. На ее листе ватмана стоял крохотный настоящий дом, сложенный, как из бревен, из распиленных на четыре части карандашей. Картонная двускатная крыша, из таких же "бревен" колодец рядом. Тенистый сад - кусты и деревья с кронами из папиросной бумаги. Забор из зубочисток. Огород с пластилиновыми грядками, на которых растут пластилиновые же кочаны капусты. Целлофановая гладь пруда с горбатым мостиком и миниатюрными пластилиновыми лягушками. На берегу скамейка, на ней - женщина и мальчик. Фигурки вылеплены очень тщательно, угадывается даже портретное сходство. И еще множество мелких деталей, совершенно непонятно, как это можно было успеть за отведенное время. Удивительное ощущение патриархальной деревенской тишины, покоя и уюта. Все это очарование занимало едва десятую часть листа, остальное пространство оставалось свободным. Мы все столпились вокруг, рассматривая это чудо. Наконец кто-то выдохнул: - Как красиво... - Да, - подхватил другой. - Но все такое хрупкое, беззащитное. - Хрупкое? - переспросила вдруг Света, и в ее голосе зазвенели знакомые металлические нотки. - Беззащитное? Черта с два! Смотрите! Она потянула вверх свободный конец листа, закрывая им свой пластилиновый мирок от чужих взглядов. Мы отпрянули. На нижней стороне листа, которая теперь стала крышей, были неаккуратно, но крупно и размашисто - так рисуют девятилетние мальчики - в изобилии нарисованы танки, пушки, самолеты, ракеты и прочая амуниция, не оставляющая сомнений, что соваться сюда не стоит. Мой дом - движение рукой - моя крепость. После семинара мы больше не виделись. Сейчас Вите должно быть лет 16-17. Надеюсь, у них все хорошо. С такой-то защитой. Я сейчас скажу одну крамольную вещь. Знаю, что она напрочь убьет рейтинг этой истории - ну и черт с ним, с рейтингом. Судя по всему, ни у Светы, ни у Витольда не было ни капли еврейской крови. Но когда я вспоминаю этот крохотный волшебный мирок, мгновенно ощетинивающийся всеми видами оружия - я думаю о государстве Израиль. https://www.anekdot.ru/an/an0506/o050603.html#18

Знаю, что некоторые герои этой истории читают anekdot.ru и смогут себя узнать. Поэтому необходимое предуведомление. Дорогие друзья! Я вас очень люблю и постарался изложить все события как можно более доброжелательно. А теперь к делу. Как-то довелось мне слетать на выходные из Нью-Йорка в другой город США на некую, скажем так, конференцию. Чем конкретно мы там занимались, для данного рассказа совершенно не важно, а важно только, что мероприятие было организовано местной русской общиной и, несмотря на то, что главных распорядителей звали Фейгин и Розенблях, да и остальные участники недалеко от них ушли, проводилось со свойственными русской душе широтой и размахом. С гостиницами Фейгин с Розенбляхом решили не связываться, иногородних гостей члены оргкомитета разобрали по домам. Меня и еще одного нью-йоркца, Игоря, приютила очаровательная молодая женщина по имени Таня. Нет-нет, уберите скабрезные улыбочки, у Тани имеется горячо любимый муж Крис. Так получилось, что, переночевав в его доме, я ни разу с ним не пересекся, но с Таниных слов неплохо его себе представляю. Крис этот - стопроцентный американец, выросший в самом сердце Индианы не то Луизианы и до знакомства с Таней видевший русских только на картинке. К Таниным друзьям он до сих пор относится с боязливым восторгом и постоянно ожидает от них какой-нибудь богатырской или купеческой выходки. И те его не подводят. Тут надо сказать об одной особенности американского гостеприимства. Американцу может быть совершенно наплевать, что вы едите на обед и ужин, но если вы у него ночуете, он обязан обеспечить вас завтраком, и не каким попало, а в точности тем, к которому вы привыкли за последние двадцать лет. Тут есть своя логика: если человек приехал по делам, то обедает и ужинает он там, где эти дела делает, а вот тащиться куда-то утром на голодный желудок не есть хорошо. Перед нашим с Игорем приездом Таня с подачи Криса звонила нам раза три, чтобы уточнить, что мы будем есть на завтрак. Но мы отнеслись к делу безответственно и вместо того, чтобы четко доложить "среднепрожаренную глазунью с клубничным йогуртом", то уверяли, что съедим абсолютно все, то заявляли, что вообще не завтракаем. Крис так и остался в некотором недоумении, чем же нас кормить. Субботняя часть конференции прошла великолепно. Уровень участников, качество проработки вопросов, зал, ведение, техническое обеспечение - все было на высшем уровне. Но все это меркнет в сравнении с последующим банкетом, состоявшимся в том же зале. Вот где вышеупомянные свойства русской души проявились во всей полноте. Количество спиртного превосходило возможности собравшихся (несколько десятков человек) раз в пять, а количество съестного - и во все десять. Длинный ряд вместительных, килограммов на десять каждый, металлических поддонов с салатами, паштетами, соленьями, мясными и рыбными деликатесами... до сих пор слюнки текут. Собравшиеся старались как могли, но к окончанию банкета поддоны с едой выглядели по-прежнему полными. Тут у Фейгина заговорила та часть его души, которая не была русской. Он сообразил, что еда очень пригодится на воскресном заседании. Но оно должно было проходить совсем в другом месте, и на ночь запасы пищи следовало пристроить у кого-то в холодильнике. У кого? - конечно же, у безотказной Тани. О том, как мы с Игорем грузили эти бесконечные поддоны в машину, везли их по скоростному шоссе со скоростью похоронного катафалка и потом таскали из подземного гаража наверх в квартиру, надо рассказывать отдельно. Как ни странно, довезли все в целости и даже почти не испачкали Танину новенькую "Хонду", только порядочно ее провоняли. Правда, один поддон с особо пахучим паштетом я вместо багажника опустил прямиком в урну, за что Таня должна быть мне благодарна по гроб жизни. Поддоны как раз впритык вошли в холодильник, только ящики с Крисовым пивом пришлось выставить наружу. Крис давно спал. Мы выпили еще по рюмочке за успех операции и тоже легли. Спал я плохо: мешал излишне плотный ужин и еще ощущение, что кто-то стоит над душой и на меня смотрит. Проснулись довольно поздно, Крис давно уже ушел в гимнастический зал. Завтрак, конечно, не потребовался, на еду даже смотреть не хотелось. Обратным порядком загрузили поддоны с разносолами назад в машину и поехали на воскресное заседание. Там в обеденный перерыв они действительно пригодились. После обеда гостей повезли на экскурсию по городу, а Таня вернулась домой. Вечером в аэропорту мы вновь встретились. И тут я заметил, что при при каждом взгляде на нас с Игорем, а в особенности на мой живот ее разбирает смех. Совместными усилиями ее удалось расколоть, и Таня поведала нам то, ради чего я и затеял эту длинную повесть. Итак, ситуация глазами Криса. Рано утром в воскресенье он проснулся с легким беспокойством на душе: не ударит ли Таня в грязь лицом, достаточно ли она подготовилась к тому, чтобы накормить завтраком капризных русских? На кухне заметил, что его пиво почему-то стоит на полу - непорядок, надо убрать. Открыл холодильник... тут-то его и пробило. Мда, подготовилась... Минут пять Крис тупо пялился в холодильник, пытаясь соотнести увиденное с понятием легкого завтрака для двух человек. Соотнести не удалось. Может, Таня его обманула и пригласила не двоих гостей, а по крайней мере пятьдесят? Крис приоткрыл дверь гостевой спальни и пересчитал головы. Две. Подошел поближе, чтобы оценить комплекцию (в этот момент мне и снилось, что надо мной кто-то стоит). Комплекция у меня не подкачала, но все же ничего сверхъестественного, банальные 90 кг. Никак невозможно себе представить, что в меня войдут десятки килограммов еды. А Игорь - тот и вовсе худой. Так, сказал себе Крис. Наверно, это такой русский обычай. Наверно, законы русского гостеприимства требуют, чтобы столы ломились в буквальном смысле. О русском хлебосольстве он знал не понаслышке, лукулловы пиры у Таниных друзей напоминали о себе то в печени, то в поджелудочной. Но все же Таня, по его мнению, сильно перестаралась. Крис поморщился, представив себе размеры дыры, которую пробило в семейном бюджете Танино неумеренное гостеприимство. Слегка утешала мысль, что мы не съедим и десятой части, а остатками Крис и Таня смогут питаться ближайший месяц, и еще сэкономить на еде для запланированного на следующие выходные party. С этой мыслью Крис и оправился на тренировку. Вернувшись, он увидел, что пива на полу опять нет (естественно, мы увезли поддоны и пиво убрали). Открыл холодильник и обалдел окончательно. Съели. Вдвоем. Фунтов восемьдесят по крайней мере. Нет, он ничего не понимает в физиологии русских. Интересно, они все такие или эти двое - специально отобранные уникумы? Когда вернулась Таня, он стал обиняками выспрашивать, что за люди я и Игорь и обладаем ли мы какими-то неизученными наукой особенностями. И какой теме посвящена конференция, не скрытым ли возможностям человеческого желудка? И сколько примерно стоят двадцать фунтов русского салата оливье? Таня сперва недоумевала, к чему все эти вопросы, но потом смекнула и решила мужа не разочаровывать. Так что будем знакомы, перед вами загадка природы, человек-мусоропровод, поглощающий в один присест сорок фунтов холодных закусок. Фейгин с Резенбляхом уже намекали насчет повторного визита, но я своего согласия пока не давал. А то, боюсь, в случае приезда кое-кого сильно разочарую. https://www.anekdot.ru/an/an0506/o050601.html#1

Мой дед воевал отнюдь не в Ташкенте. В пехоте, в окопах, рядовым, с первого дня до последнего. Четыре года судьба его хранила, а уже после капитуляции конвоировал по Берлину пленных немцев, нес их винтовки под мышкой - прилетела откуда-то шальная пуля, ударила в магазин одной винтовки, взрыв, и остался дед без правой руки. Спасибо немцам, не разбежались, дотащили до лазарета. Дед прожил долгую и славную жизнь, немного не дотянув до девяноста. Большая часть его жизни пришлась на периоды временной нехватки тех или иных товаров, так что его льготы инвалида войны очень нас выручали. Когда в семье возникала потребность в какой-то вещи и выяснялось, что именно этой вещи в продаже нет, дед надевал пиджак с медалями и шел в горторг, горисполком или даже в горком партии, в зависимости от сложности поставленной задачи. Как правило, возвращался с победой. - Богато живешь, Осип Михалыч, - говаривали соседи, оглядывая нашу гэдээровскую мебель, югославские обои и длинные ряды дефицитных книг. - Не иначе у тебя рука где-то в верхах. - А как же, - отвечал дед. - Правая. В Берлине. С помощью той же оставленной в Берлине руки дед добыл мне королевский подарок к окончанию школы - сверхмодный тогда плоский чемоданчик-дипломат. Дальше, собственно, будет история про дипломат, но я воспользовался случаем, чтобы хоть немного рассказать про деда. Не сомневаюсь, что он достоин и более подробного рассказа. Дипломат был роскошный - не черный и гладкий, как у других ребят, а коричневый, крокодиловой кожи. Разумеется, при его изготовлении ни один крокодил не пострадал, если не считать непоправимого ущерба для крокодильей репутации, но и тисненая клеенка смотрелась шикарно. Поступив в Москву в институт, я таскал в дипломате учебники и конспекты. Первые пару месяцев берег его как зеницу ока, но потом разгильдяйство взяло верх над бдительностью. После весело проведенной ночки (пили мы умеренно, но спать легли не столько поздно ночью, сколько рано утром) разбудить соседей не удалось, и я отправился в институт с больной головой и в одиночестве. Перед парой зашел в буфет съесть дежурную сосиску с горошком. По буферным часам у меня была еще куча времени, но, случайно взглянув на свои наручные, вдруг обнаружил, что уже минуты три как должен быть на лекции. Пулей вылетел из буфета - ах да, дипломат - влетел обратно, подхватил дипломат, стоявший почему-то у соседнего столика, и через три ступеньки понесся вверх по лестнице. Топот за спиной меня не насторожил: мало ли, тоже кто-то на лекцию опаздывает. Но на очередном повороте меня сбило с курса и припечатало к стене массой, которая могла принадлежать только носорогу. Внешне преследователь тоже походил на носорога: широченные плечи, закованные в костюм с галстуком (для препода молод, стало быть комсомольский вожак), квадратная рожа и белые от бешенства крохотные глазки. Кулаки у него явно чесались, и если бы он утолил этот зуд, то я, пожалуй, ходил бы с фонарем по сю пору. Но на мое счастье руки у него были заняты: одной он меня держал, а другой тыкал мне в нос красную книжицу. Среди хриплого дыхания и междометий угадывались слова "дипломат" и "урою". Наконец я сумел спросить: - В чем дело? В этом месте рассказа меня ждет некоторое затруднение. Я не люблю мат на письме, а речь носорога состояла из матерных слов на 9/10. Я буду заменять их многоточиями, а вы при чтении вставьте обратно по вкусу. В выхолощенном виде его ответ звучал примерно так: - Дипломат... это... чей? - Мой. - Твой.. ну-ну... докажешь? - Ну конспекты там с моей фамилией. И зачетка. - Ага... сука! Он раскрыл дипломат, и я с изумлением увидел там совершенно не мои бумаги и тем более не мои коньячную фляжку и партбилет. Присмотревшись, я понял, что дипломат тоже не мой: очень похож, но чуть-чуть другой рисунок крокодиловой кожи, чуть-чуть другая форма замка. - Ну перепутал, - объяснил я. - У меня точно такой же. Носорог смерил меня презрительным взглядом. Поверить в то, что я являюсь обладателем такой роскошной вещи, было трудно. - Пошли обратно в буфет, - предложил я, - он там стоит. - Смотри... врешь... урою. - Стоит-стоит, - заверил я. - Если только его не украли, пока мы тут бегаем. Люди! Никогда не шутите подобным образом! Сглазите. Моего дипломата в буфете не было. Я растерянно смотрел на носорога, когда за нашей спиной кто-то промчался к выходу. - Вон он! - заорал я не своим голосом. - Держи! Носорог, не отпуская меня, выглянул из буфета. По длинному коридору улепетывал паренек с дипломатом в руке. Носорог понесся в погоню, я припустил следом. Как известно, носорог близорук, но при его массе это не его проблемы. Но в данном случае меня спасло именно острое зрение. Я первым разглядел, что дипломат у убегающего паренька не коричневый, а черный, и первым сообразил, что он ничего не крал, а просто, как и я, стал жертвой отстающих буфетных часов и теперь куда-то опаздывал. Сделав это умозаключение, я свернул в первое же ответвление коридора, благо наш институт ими изобиловал, и понесся в другую сторону, подальше от эпицентра событий. Носорог моих маневров не заметил и продолжал преследование. Знаете, что такое смешанные чувства? Вот именно их я и испытывал. С одной стороны, радость, что мне не начистили морду и не записали в воры со всеми последствиями. С другой стороны, я лишился зачетки, конспектов, нескольких библиотечных книг и главное - самого дипломата, предмета моей гордости и всеобщей зависти. Дед, наверное, сумел бы достать и еще один, но у меня просто не хватило бы совести просить его об этом. В расстройстве я вернулся в общежите и поделился горем с только что вставшими соседями: - Народ, у меня дипломат украли. - Я же говорил, что нечего вставать в такую рань, - ответил один из ребят. - Вон он, твой дипломат. Ты его дома забыл. Через некоторое время я встретился в институтском коридоре с носорогом. Мы оглядели одинаковые дипломаты в руках друг у друга, хмыкнули и молча разошлись. https://www.anekdot.ru/an/an0505/o050517.html#6

Семейная легенда. Действующие лица - мои тесть и теща, но поскольку были они тогда совсем юными, буду называть их просто по именам. На дворе начало пятидесятых. Боря приехал покорять Москву из небольшого южнорусского города. Юноша он всесторонне одаренный и очень положительный, чтобы не сказать идеальный. Студент престижного техничекого вуза, сталинский стипендиат, профорг курса, спортсмен - словом, если бы не пятый пункт, хоть сейчас на икону. Так же легко и уверенно, как завоевывал высшие баллы в учебе и призы на соревнованиях, он завоевал сердце Анечки, девятнадцатилетней студентки филфака, милой, доброй и очень домашней девочки. Забегая вперед, скажу, что они прожили вместе почти пятьдесят лет, и более гармоничной пары я никогда не видел. Трогательный студенческий роман, походы на каток и в театр, долгие проводы, споры о прозе Трифонова и поэзии Блока. Наконец Анечкина семья решает, что пора бы на мальчика и посмотреть. О семье чуть подробнее. В трехкомнатной квартире на Волхонке живет девять человек: папа с мамой, бабушка с дедушкой, дядья, тети и сама Анечка, всеобщая любимица, единственная дочь и внучка. Анечкин дед до революции владел небольшой фабрикой и был, вероятно, незаурядным и очень удачливым человеком, потому что в чехарде последующих событий сумел сохранить не только свою жизнь и всех членов семьи, но даже кое-какие остатки имущества, выраженные преимущественно в хрустале и фарфоре. Не бог весть что, но на фоне всеобщей бедности впечатляет. Глава семьи - не дедушка-фабрикант, а его жена Ирма Михайловна, Анечкина бабушка. Боря впоследствии называл ее грандтещей. Женщина старой закалки, в том возрасте, когда голова уже заметно трясется, но спина по-прежнему пряма, язык остер, а ум ясен. Сквозь аристократические манеры изредка прорывается местечковый акцент, который нисколько ее не портит. Конечно, ее слово последнее во всех серьезных вопросах, и в первую очередь - в вопросе о том, кто достоин и кто недостоин руки ее драгоценной внучки. Формальным поводом для Бориного визита стало незначительное, человек на двадцать, семейное торжество. Гостиная полна родственников. За стол пока не садятся, но на него уже выставлены все дедушкины богатства: фарфоровый сервиз знаменитого кузнецовского завода (19 век), бокалы и рюмки прямо с царского стола (в начале 20-х была распродажа дворцового имущества, и дедушка ее не пропустил). Салаты в салатницах, селедка в селедочницах, суп в огромной фарфоровой супнице. Можно снимать кино из буржуйской жизни. Ирма Михайловна ведет с Борей светскую беседу, эффективности которой позавидовал бы любой следователь на Лубянке. Через пятнадцать минут она уже знает всех Бориных родственников и всю Борину биографию, начиная с двойки в первом классе. И поскольку эта двойка - самое страшное прегрешение, Боря чувствует, что этот экзамен он выдерживает так же блестяще, как и все предыдущие экзамены в своей жизни. - Боренька, неужели вы только учитесь и сидите на собраниях? Скучно ведь, надо как-то и отдохнуть, поразвлечься. - Конечно, Ирма Михайловна. Я еще спортом занимаюсь. - Да? И каким же? - У меня второй разряд по волейболу и лыжам, первый - по шахматам и спортивной гимнастике. - Гимнастика? Это где на голове надо стоять? Я бы скорее умерла, чем встала на голову. - Ну что вы, Ирма Михайловна, это же так просто! Боря встает и легко, почти без разбега демонстрирует стойку на руках на краю стола. Тренированное тело вытягивается в струнку, элемент выполнен безукоризненно, гости ахают, Анечка замирает от восторга. 10 баллов ровно, Борис Крамер, Советский Союз. Увы, интерьер квартиры несколько отличался от интерьера спортивных залов. В верхней точке траектории Боря задевает ногой висящую над столом тяжелую хрустальную люстру. Люстра обрушивается на стол, вдребезги колотя кузнецовский фарфор и царский хрусталь. Сверху, добивая оставшееся, валится Боря. Одним движением он довершил то, чего не смогли сделать революция, нэп, эвакуация, Ягода, Берия и Гитлер. Трехминутная мхатовская пауза. Тихой струйкой сыплются на пол осколки. Апрельской капелью капает суп. Мама держится за голову, папа - за сердце. Анечка выбирает между упасть в обморок и немедленно бежать от позора в Арктику. Прочие родственники застыли в разнообразных позах, но на самом деле все ждут реакции одного человека - Ирмы Михайловны. Грандтеща не подвела. Боря говорил, что после этого случая зауважал ее на всю жизнь. Она не высказала будущему грандзятю ни одного слова упрека, а всю критику сумела обратить на себя. Она обернулась к мужу и произнесла: - Сема, и где была моя голова? Ну почему я не спросила про шахматы? История повторяется. Спустя много лет я попал в дом Бори и Анечки в качестве жениха их младшей дочери. Я был таким же, как Боря, провинциалом и студентом технического вуза, хотя, конечно, не столь блестящим. Я никогда не занимался гимнастикой. Зато в первый же вечер решил продемонстрировать свое умение мыть посуду, и последние три тарелки кузнецовского сервиза погибли от моих рук. И, конечно же, Анечка не упрекнула меня ни одним словом. После этого от дедушкиных богатств остались только несколько золотых десяток, которые были припрятаны совсем уж на черный день - и, увы, дождались этого дня на рубеже тысячелетий, когда были потрачены на безумно дорогие, но уже абсолютно бесполезные лекарства сперва для Анечки, а через год и для Бори. Светлая вам память. https://www.anekdot.ru/an/an0504/o050427.html#2

Вдогонку вчерашней (а может, и позавчерашей уже, короче, от 27 апреля) истории про разбитую посуду. Сиквел, так сказать. Краткое содержание предыдущих серий. У деда моей тещи когда-то был роскошный фарфоровый сервиз и не менее роскошный набор хрустальных бокалов. Мой тесть, будучи женихом, основную часть этого антиквариата расколотил. Через тридцать лет я, будучи женихом, добил оставшиеся тарелки. Сегодня мои дочки прочитали этот рассказ, младшая спрашивает: - Пап, а помнишь, у нас есть два старинных бокала. Это из того набора? - Да, - говорю, - из того самого. - А почему ты про них не написал? - Да как-то так, не пришлось к слову. Не вписались они в сюжет. И тут я понимаю, что жизнь - гораздо лучший сценарист, чем мы о ней думаем. Просто не всегда ее замыслы сразу понятны. - Знаешь, дочь, - говорю, - почему уцелели эти бокалы? - Почему? - Твоего жениха дожидаются. https://www.anekdot.ru/an/an0504/o050428.html#7

Рассказал друг, который увлекается горным туризмом. Застойные годы, середина июля, утро. Терскол (это в Приэльбрусье, кто не знает). Группа сидит в холле турбазы, собирается на маршрут. Ждут проспавших, последний раз подтягивают снаряжение. Тут сверху спускаются две дамочки, которых в этот суровый край могло занести разве что нуль-транспортировкой. На них пляжные халатики, резиновые шлепанцы и соломенные панамы. В сумках угадываются надувные матрацы и полотенца. Одна обращается к обалдевшим туристам: - Мальчики, море в какую сторону? - Э-э... дык... так нету тут моря-то. Другой турист: - Есть вообще-то. Километров двести, если по прямой. Тетка: - Да что вы нам голову морочите! Мы из самой Сибири ехали, чтоб в море покупаться. Это же Терскол? У нас прямо в путевках написано, что турбаза на море. Так, это уже интересно. Путевки все видели тысячу раз, что там написано - знают. Тетки достают путевку, поворачивают ее обратной стороной, где описание местности, тычут пальцем в какую-то строчку: "Вот, сами читайте!" Там написано: "Турбаза расположена на высоте 2500 метров НАД УРОВНЕМ МОРЯ". Незадачливые курортницы потом пытались качать права в администрации, но денег за путевки им не вернули. А вот случись что-нибудь подобное здесь в Америке - пожалуй, что и вернули бы. Тут к идиотизму клиентов относятся с уважением. https://www.anekdot.ru/an/an0504/o050418.html#3

Рассказал один вашингтонец, лично знающий главного героя истории. Жители частных домов в американских пригородах очень не любят скунсов. Не удивительно: говорят, что их запах может держаться до пяти лет. Собаку, на которую брызнул скунс (а это частое явление, поскольку собаки любопытны, а скунсы пугливы) отмыть невозможно, проще пристрелить. Американское правительство препринимает некоторые меры по сокращению поголовья этих милых зверюшек, что очень не нравится "зеленым" (которые в большинстве своем живут в городских квартирах и знакомы со скунсами только по мультику "Бемби"). По этому поводу не первый год идет дискуссия в прессе. И вот один вашингтонский журналист на свою голову принял участие в этой дискуссии - разумеется, на стороне правительства, поскольку живет он в собственном доме в пригороде. Зоологам неизвестно, читают ли скунсы "Вашингтон пост". Судя по последующим событиям, все же читают. Нет, они не устаивали демонстраций протеста и не подкарауливали журналиста, его жену и дочь в темных углах. Их мест была точечной, но крайне эффективной. Глубокой ночью один-единственный скунс подкрался к дому журналиста и произвел один-единственный "выстрел". Но куда! В воздухозаборник вентиляционной системы дома. Произведенному эффекту позавидовал бы сам Бен Ладен. Через минуту в доме воняло абсолютно все. Семье журналиста пришлось с позором бежать из дома и переселиться в мотель. Выкинуть всю одежду и купить новую. Нанять для тщательной обработки дома специальную бригаду, услуги которой обошлись в 50 тысяч долларов. Но все эти меры нисколько не помогли. Журналисту в редакции сказали: мы тебя очень ценим, но следующие статьи присылай, пожалуйста, по электронной почте. Жене, которую на работе ценили несколько меньше, пришлось уволиться. Дочку два раза избили в школе. За месяц у человека полностью меняется верхний слой кожи, поэтому тела в конце концов пахнуть перестали. Но вот с длинными волосами жене и дочке пришлось расстаться. С тех пор журналист опубликовал множество острых и язвительных статей о политике Буша, махинациях со страховками, черном расизме и других проблемах американского общества. Он не боится задеть самых влиятельных лиц и хорошо известен в Америке своим едким сарказмом. Но вот темы диких животных он больше никогда не касался. https://www.anekdot.ru/an/an0504/o050404.html#2

Первое и единственное публичное выступление Алика в школьные годы состоялось в четвертом классе. Готовился праздничный концерт школьной самодеятельности: стихи, песни, сценки, танцевальные номера и прочее. Начать решили, как большие, с доклада, который и поручили Алику, мальчику с феноменальной памятью. Две странички общих фраз были одобрены классной руководительницей, затем завучем и выучены Аликом наизусть: шпаргалками в те времена еще не пользовался даже сам Леонид Ильич. В докладе бегло упоминались славные страницы российской истории и в конце цитировались строчки из Лермонтова - про то, что были люди в наше время, не то что нынешнее племя. Никто не разглядел в этой цитате бомбы замедленного действия. И вот концерт. Народу в зале полно: старшеклассники, младшеклассники, родители, специально приглашенные ветераны войны и труда. За кулисами тоже столпотворение: все занятые в концерте плюс вожатые плюс учителя плюс куча добровольных помощников. Конферансье объявил начало, Алик, вытолкнутый на сцену, прошел к трибуне... Обычно такие рассказы заканчиваются тем, что выступающий, потерявшись, забывает или путает слова. С Аликом этого случиться не могло. Круглый отличник, он привык отвечать урок в любых условиях, не отвлекаясь на занимающийся своими делами класс. Вот и сейчас он мгновенно отключился от гудящего зала, от света софитов, от возни за кулисами. Просто перестал все это видеть и слышать. Громко и четко, безо всяких актерских изысков он отбарабанил текст доклада, продекламировал «были люди»... и не остановился. Команды, «достаточно, пять» не прозвучало, а что отвечать дальше, было совершенно очевидно: «Бородино» он знал до последней запятой. Стихотворение «Бородино» довольно длинное. Наверное, его не так легко прослушать целиком даже в исполнении великого Юрского, а тут Юрским и не пахло. К пятой строфе в зале началось покашливание и перешептывание, к шестой – смешки, к восьмой – свист и топание ногами. Из-за кулис уже не шептали, а кричали в голос: «Алик, заканчивай! » Но Алик был непоколебим. Он впал в состояние, сходное с состоянием глухаря на току. Все окружающее виделось и слышалось как сквозь туман, и единственной путеводной звездой в этом тумане сверкали бессмертные лермонтовские строки. Лучший друг Вовка Медведев пригнувшись пробежал по сцене и попытался за фалды школьного пиджачка сдернуть Алика с трибуны. Не тут-то было. Ни на мгновение не переставая декламировать, Алик отмахнулся от него левой рукой, потом правой, потом вцепился обеими руками в трибуну и лягнул ногой куда-то назад. Ушибленный Вовка покатился по сцене и уполз за кулисы. Зал уже лежал. На этом наступило некоторое затишье. И зал, и кулисы решили смириться с неизбежным и дотерпеть до последней строфы, благо оставалось уже немного. Но Алик превзошел их ожидания. Покончив с «Бородином» и даже не переведя дух, он объявил: «А еще Лермонтов написал поэму "Мцыри"»! И погнал с самой первой строчки. На сцену, уже не скрываясь, вышли два десятиклассника, взяли Алика за руки – за ноги и унесли за кулисы. Там он еще бормотал некоторое время, пока не перешел на плач. Концерт кое-как продолжился, но был сильно скомкан. Из этого случая Алик вынес некоторую неприязнь к творчеству Лермонтова и сильную неприязнь к публичным выступлениям. Самое удивительное, что каких-нибудь восемь лет спустя он снова оказался на сцене. Но эту историю я уже рассказывал. https://www.anekdot.ru/an/an0503/o050315.html#8

И снова о блондинках. Живу в Америке, в многоэтажном доме с бассейном. Среди соседей - заурядная американская пара средних лет. У них есть дочь, красавица блондинка по имени Келли. Действительно очень красивая, она даже снималась в какой-то местной рекламе. На днях в бассейне я случайно подслушал разговор Келли с подругой. Ниже следует ее монолог в приблизительном переводе с английского, без передачи особенностей речи, только суть. - Вчера вечером у моих родителей были гости. Я как раз принимала ванну и вышла в гостиную в банном халате, чтобы пожелать им спокойной ночи. Одному из гостей понравился кролик, вышитый на груди моего халата. Мне он тоже очень нравится. Другой гость спросил, что вышито на спине. Я не знала, поэтому я сняла халат и развернула его спиной, чтобы посмотреть. Там оказался тоже кролик, только побольше. Только я не поняла, почему все гости так смеялись и почему рассердилась мама. Пожалуйста, не думайте о блондинках чересчур плохо. Красавице Келли не так давно исполнилось четыре года. https://www.anekdot.ru/an/an0409/o040923.html#2

Яркая индивидуальность. Типа предисловия. Говорят, Максима Штрауха (который в кино играл Ленина) когда-то попросили выступить перед актерами провинциальных театров. Штраух вышел на сцену, глянул в зал... а там полный зал Лениных! Все как один невысокие, плотные, лысые, с бородками, в тройках. Привезли со всех мест исполнителей этой роли перенимать опыт. Штраух, глядя на них, чуть умом не тронулся. А вот похожая история из жизни. Один мой товарищ в молодости всерьез увлекался то пешим туризмом, то Шамбалой, то православием, чуть в монастырь не ушел. Потом вернулся в материальный мир, сейчас на солидной должности в международной фирме. Как дань увлечениям юности он носит длинную бороду и кудри до плеч, а как дань нынешней ответственной должности - всегда в темном костюме с белой рубашкой и галстуком. В целом ни дать ни взять оживший портрет Менделеева, бросается в глаза в любой толпе, раз увидишь - ни с кем не спутаешь. Кстати, страшно гордится своей неповторимостью. Да, важно еще, что он хотя и брюнет, но стопроцентный русский. Тут он был по служебным делам у нас в Нью-Йорке, виделся со мной и рассказал, в какой просак попал накануне. Знакомые попросили его встретиться с девушкой, которая приехала сюда по программе обмена и забыла дома какой-то важный документ - вот документ он и должен был передать. Дальше с его слов: - Позвонил ей, договорились встретиться в метро в шесть вечера. Она спрашивает: а как мы друг друга узнаем? Я говорю: за это не волнуйтесь, у меня длинная борода и черные волосы, я буду в черном костюме и белой рубашке, не ошибетесь. Она тоже как-то себя описала, но я не вслушивался: какая разница, меня-то не узнать невозможно по определению. - А на какой станции встречались? - На Crown Heights (примечание рассказчика: нью-йоркцы меня уже поняли, а для остальных поясню, что этот район облюбовали религозные евреи-хасиды). - И что? - Ну ты понял. Выхожу на станции и как будто в страшный сон попал. Толпа народа, и все до единого черные, бородатые, в черных пиджаках и белых рубашках. Никогда такого ужаса не испытывал, вся моя яркая индивидуальность потерялась среди них как песчинка в калейдоскопе. Конечно, они все в шляпах, а я нет, и покрой пиджака другой, но разве в такой толпе такую мелочь заметишь? И сотового у нее нет. Стою и кричу как дурак в пространство: Наташа, Наташа! - Ну нашла тебя девушка в конце концов? - Я ее нашел. Она там единственная была в джинсах, сразу в глаза бросилась. https://www.anekdot.ru/an/an0510/o051006.html#1

Случилось где-то в середине 90-х с соседкой по даче. Прикольная тетка, ее дочкам было тогда примерно 4 и 7, мужа выгнала, работала костюмершей в театре. Я их иногда подвозил до города. Однажды я не приезжал, в следующие выходные увидел ее, спрашиваю, как, мол добрались. Вот она и рассказала, дальше от ее лица. Хреново добрались. Пока ехали автобусом на станцию, смотрю, у старшей температура. То ли продуло, то ли перегрелась на солнышке. Младшая вроде здорова, но устала и капризничает. Вползаю на платформу, на спине рюкзак, на пузе старшая, в руке корзина, на корзине малая висит. Там новый сюрприз: народу на платформе не протолкнуться, предыдущую электричку отменили, следующая проходящая, идет битком. Впихнули нас в вагон, стоим со всех сторон зажатые, и чувствую, что не доеду я так до города, просто не доеду, помру и все. Смотрю на сидящих, может уступит кто, и вижу, что не уступят. Это видно по лицам, все злые, взгляды отворачивают, наверно у них был скандал в вагоне, и вообще тяжело, ехать часа два, жара страшная. Ну что делать? А, была не была. Набираю побольше воздуха и на весь вагон завожу: - Граждане пассажиры, простите, что я к вам обращаюсь, сами мы не местные, с дачи едем, одна дочка больная, другая маленькая, будьте добреньки, граждане пассажиры, - делаю паузу и совсем уже криком, - уступите кто-нибудь место, очень посидеть хочется! Не поверишь, полвагона встало! Посадили нас и еще одну семью с детьми. И еще пяток бабок под шумок сели. И лица у всех разгладились, дальше уже ехали с улыбками, совсем другая публика стала в вагоне. Вот так, главное людей с колеи сбить, они тогда опять людьми становятся. https://www.anekdot.ru/an/an0508/o050810.html#11

Проникновенье наше по планете... Рассказ товарища. Захожу в винный рядом с домом. Продавщица русская, давно меня знает. В магазине еще один клиент, чернокожий. Судя по поведению и акценту, не из задолбавших всю Америку потомков дяди Тома, а такой же иммигрант, как и я, только из Африки. Жду, пока он выберет и расплатится, и вдруг слышу, что кто-то поет тоненьким голоском: "Тили-тили, трали-вали, это мы не проходили, это нам не задавали". Не верю своим ушам. В поисках источника звука заглядываю под прилавок - там стоит очаровательное существо лет пяти, черненькое, белозубое, с красными бантиками, точь-в-точь как в мультфильме "Каникулы Бонифация". - Это ты поешь? Кивает. - Ты знаешь русский язык? Молчит. Папа-африканец: - Скаши "да". Девочка: - Да. Папа: - Скаши "привет". Девочка: - Привет. Папа (с гордостью): - Я изучала русского языка в город Киев. Девочка: - Спасибо пошалуйста иди поцелую. Продавщица (с глубоким вздохом): - Эх, если бы наши дети так говорили по-русски! https://www.anekdot.ru/an/an0509/o050901.html#5

Глобализация... Нью-Йорк, столица мира. Город, в котором в русских ресторанах подают кошерные суши. На выходе из метро два парня и девушка раздают листовки "Евреи за Иисуса". Картина привычная, нарушает ее только один штрих: все трое - китайцы. https://www.anekdot.ru/an/an0508/o050830.html#3

Оказывается, есть такое Государственное издательство литературы по топливной промышленности с замечательной аббревиатурой - Гостопиздат. Похоже, тот, кто эту аббревиатуру придумал, был весьма и весьма госто... это самое. https://www.anekdot.ru/an/an0603/o060320.html#6

Поймал черт русского, латыша, хохла и эстонца, посадил в мешок, три дня таскал по горам и долинам, колотил по-всякому, наконец бросил мешок и убежал. Первым из мешка выскочил русский и с матами погнался за чертом. Вторым выскочил латыш и побежал жаловаться в Совет Европы. Третьим вылез хохол, но никуда не пошел, встал в сторонке. Наконец высунулся эстонец: - Чтоо тутт происхоодитт? Хохол: - Ты, чоловиче, вылазь, я мешок заберу. https://www.anekdot.ru/an/an0607/060703.html#10

Ролевая игра. Тема - Дрюон, "Проклятые короли". Французский королевский двор, аристократия, надушенные платочки, интриги... но иногда игроков заносит. - Представляете, господа, поехал я на охоту в Овернь и встретил в лесу прекрасную пастушку, искавшую пропавшую овечку. И только мы с пастушкой уединились на полянке, как вдруг из леса выскакивает огромное лохматое и когтистое чудовище, да как заревет на весь лес: БАНЖЮР!!! Игру пришлось прервать: мастер подавился шампанским. https://www.anekdot.ru/an/an0607/o060703.html#2

Правила проезда нерегулируемых перекрестков. Россия: первой проезжает более крутая машина. Египет: первой проезжает более убитая машина. Франция: первой проезжает женщина. Япония: первым проезжает менее воспитанный водитель. Испания: первым проезжает водитель с более длинным именем. Техас: первым проезжает более меткий водитель. https://www.anekdot.ru/an/an0604/060404.html#5

История - хоть в Плейбой посылай. Под заголовком "пирсинг интимных мест и его последствия". Пирсинг, как вы понимаете, не у меня, колечки носила школьная подруга жены, назовем ее Надя, а я к ним никакого касательства не имел ни в прямом, ни в переносном смысле. Но все по порядку. Лежим мы как-то с женкой в постели усталые и умиротворенные, отъехав, говоря словами Бокаччо, версты четыре по дороге любви. Лежим и рассуждаем, не купить ли нам женушке за хорошее поведение чего-нибудь золотое с камнем. Решаем, что купить, и начинаем обсуждать, куда именно: в ушки, на пальчик или на шейку. Я в шутку предлагаю украсить ту часть тела, которая больше всего этого заслужила. Жена говорит: не надо, а то будеть как с Надькой. А что было с Надькой, спрашиваю. И тут жена начинает дико ржать. Я даже испугался, не случилось ли с ней чего. По-моему, она от смеха пятый огразм получила. А потом рассказала эту историю. Я ее попробую тут пересказать со всеми подробностями, думаю, оно того стоит. Надя эта родилась шатенкой, но это чистое недоразумение. По уму и образу жизни - стопроцентная блондинка. Ни работы, ни семьи у нее нет, а есть два любимых человека, которые в свободное от жен время дарят ей свои ласки. Друг о друге, естественно, не знают. А поскольку оба из породы новых русских, то их суммарной благодарности хватает на безбедное существование. По-моему, это уже в двух шагах от блядства, но, как говорится, не судите и не судимы будете. Как-то Надя прочитала в "Космополитене" о новых веяниях моды и решила украсить свой рабочий инструмент, который приличными словами обычно не называют, двумя парами колечек. Украсила и некоторое время успешно эксплуатировала. А потом это случилось. У одного из любимых жена уехала на выходные на дачу, и он на радостях пригласил Надю домой. Дядя он не хилый, по девушке соскучился, так что повеселились они на славу. Фирменный немецкий матрац двухметровой ширины умяли так, что из него полезли пружины. Наутро любимый перелез через спящую Надю, оставил на тумбочке пару зеленых бумажек и умотал по своим новорусским делам. Жена должна была вернуться только вечером, Наде ничто не грозило. Ага, как же. Ближе к полудню сработал будильник Кашпировского. Надя попыталась слезть с кровати, но поняла, что не может. Что-то держало ее за самую сердцевинку, крепко и больно. Матрацная пружина загнута на конце в такую петельку, чтобы острие не торчало. Простынка сбилась во время ночных утех, Надя спала голым лобком на голом матраце. Когда любимый, перелезая утром через нее, своей стопятидесятикилограммовой тушей вдавил ее в матрац, пружина вылезла, петелька вошла в зацепление с одним из Надиных колечек, и Наденька оказалась на крючке без всякой возможности освободиться самостоятельно. Чтобы расцепить зацепившееся, нужно то же стопятидесятикилограммовой усилие, пружина сделана из закаленной проволоки - не разогнешь, а колечко запаяно. Я раньше думал, что такие штучки можно снимать каждый день, как серьги - оказывается нет, есть и несъемные варианты. В общем, Надя, точно как Винни-Пух, пошла в гости, а попала в безвыходное положение. Но выход выходом, а пока Наде отчаянно хотелось пи-пи. Она, собственно, за этим и проснулась. Перспектива намочить матрац и потом лежать неизвестно сколько времени в вонючей луже девушку радовала мало, поэтому она подгребла под себя обе простыни - и ту, на которой спала, и ту, которой укрывалась, обильно их обмочила и с отвращением выкинула в угол комнаты, как можно дальше. Все, проблема номер один решена, можно подумать и о спасении. Например, позвонить любимому. Телефон - вот он, на тумбочке около кровати. Вытянувшись изо всех сил, Надя обнаружила, что не достает до него примерно полметра. Можно было бы подтянуть его, сделав импровизированное лассо... например, из простыни... если бы обе простыни не были так бездарно использованы в качестве памперсов. В отчаянии Надя бросила в телефон подушкой. Результат предсказуем - до аппарата уже шестьдесят сантиметров. Вторую подушку Надя кинула в стенку в безумной надежде, что она как-нибудь срикошетит и подтолкнет телефон. Но подлая подушка, в отличие от Нади, помнила законы физики и тихо осела вдоль стенки. Следующие полчаса Надя бездарно проплакала, все-таки намочив матрац, хотя и с другой стороны. Потом тщательно осмотрела место заточнения и обнаружила на нем, кроме себя самой, еще один предмет - собственные трусики-стринги. Отчаянным усилием зацепила их большим пальцем ноги, подтащила к себе, разгрызла, завязала на конце петлю - получилось что-то вроде лассо. Вообще-то между Надей и американским ковбоем на удивление мало общего. Но нужда - хороший учитель. После примерно трехсотого броска ей удалось зацепить телефонную трубку. Ура! - но любимый мотался где-то за пределами зоны сервиса, его сотовый не отвечал. А другие нужные телефоны находились в памяти Надиного сотового на столике в прихожей и были совершенно недоступны. Из тех немногих номеров, которые Наде удалось наскрести на дне своей хорошенькой головки, отозвался только один - любимый номер два. Но сказать ему, что она сейчас лежит голая в постели другого мужчины, и дать адрес этого мужчины... нет, лучше умереть. Надя прощебетала что-то о парикмахерской, в которой она якобы сидит, и положила трубку. Что дальше? Телефон спасения - 911. Но это в Америке. В Москве тоже есть служба спасения, и ее телефон тоже кончается на 911, но перед этим идут еще четыре цифры. Вы их помните? И Надя не помнила. Ладно, есть советские 01, 02 и 03. Из этого набора Надя выбрала, как самую безопасную, скорую помощь. Та отозвалась довольно быстро. Ой, запричитала Надя, приезжайте скорей, мне так больно, так больно. Что болит? - поинтересовалась скорая. Живот, ответила Надя, инстинктивно стараясь врать поближе к правде. Скорая задала несколько вопросов о характере боли, на которые Надя отвечала наобум лазаря, и в результате был поставлен предварительный диагноз - аппендицит. Не волнуйтесь, сейчас приедем, сказала скорая. Только там дверь заперта, предупредила Надя, взломайте чем-нибудь. Мы вам что - слесаря? - возмутилась скорая. Сами встанете и откроете. У меня такие боли, я не могу встать, взмолилась Надя. Не валяйте дурака, оборвала скорая, с аппендицитом можно выползти в коридор и открыть дверь. Все, выезжаем. Постойте, не надо, закричала Надя, я пошутила. Скорая пригрозила штрафом за ложный вызов и отключилась. Звонить в милицию Надя побоялась. Ей представились сухие строки протокола («обнаружена в беспомощном состоянии зацепления полового органа с матрацной пружиной... ») и реакция жены любимого, которая наверняка успеет придти до окончания разбирательства. Почему Надя не стала звонить пожарникам, я не знаю и придумывать не буду. Может, решила, что первым делом ее обольют из огнетушителя. Еще полчаса отчаяния. Ей впомнились истории про лис и волков, перегрызающих себе лапу, чтобы уйти из капкана. Лапу грызть не требовалось, надо было разорвать всего-то полсантиметра плоти. Пустяк для существа, которое когда-то рассталось с девственностью и регулярно эпилирует себе все что можно. Надя зажмурилась и дернула тазом... Фигушки. Зря ее обвиняли в слабости на передок. Передок оказался чересчур крепок, а вот нервы - чересчур слабы. Лисицы из Нади не вышло, все рывки вылились в пять минут визга и маленькую капельку крови. И тут, когда уже казалось, что выхода никакого нет и придется смиренно ждать прихода жены любимого (ох, какой ей будет подарок - не надо гоняться за разлучницей, вот она лежит готовая, хочешь фотографируй, хочешь патлы рви) - так вот, в этот отчаянный момент в Надином умишке всплыл еще один телефон. 04 - Мосгаз. Старушечьим голосом она прошамкала в трубку, что воть, у соседей пахнет запахом, а двери не открывають, а сама она сейчас уходить, так что хотите ломайте, хотите как. На Надино счастье, подъехавшие газовщики действительно что-то унюхали, видимо вонючие простыни, и решились на взлом. Можете представить их реакцию, когда в пустой квартире они сначала услышали вопль «помогите», а потом обнаружили поперек голого матраца голую девицу, протягивающую к ним руки с видом Робинзона, наконец-то увидевшего корабль. Кусачки в их чемоданчике, конечно, были, так что собственно спасение заняло всего пару минут. Впрочем, весьма волнительных, особенно для того газовщика, который помоложе. У меня нет знакомых в Мосгазе, но думаю, что Надину историю там знают все и будут рассказывать новичкам еще очень долго. Возможно, читатели будут разочарованы, но со спасителями Надя расплатилась не тем местом, которое они так самоотверженно спасли, а обыкновенными долларами с тумбочки. Хотя, если вспомнить, чем она эти доллары заработала, то разница не так велика. Оказавшись на свободе, она первым делом отправилась в салон пирсинга и сняла оставшиеся кольца. О случившемся, несмотря на свою болтливось, старается не рапространяться, так что знают эту историю только моя жена и я. Ну, и вы теперь тоже. https://www.anekdot.ru/an/an0409/o040911.html#10

Моя дочка лет до восьми очень переживала, что она не мальчик. Платья надевать категорически отказывалась и при знакомстве норовила представиться не Соней, а Сашей. И очень хотела подстричься покороче, о чем собственно и история. Как-то, воспользовавшись отсутствием мамы, она насела на меня совсем уж не по-детски и таки уломала отвести ее в паримахерскую. Там ее оболванили чересчур коротко даже для мальчика. Сразу стало видно, какая она лопоухая. Вернулись домой. Сонька любуется собой в зеркало и довольным тоном произносит: - Теперь я жалею только о двух вещах: что у меня нет письки и что не умею ушами шевелить. https://www.anekdot.ru/an/an0112/o011220.html#7

Удивительно не то, какая путаница порой царит в головах 5-6-летних детишек. Удивительно, как они ухитряются сложить более-менее связную картину мира из тех обрывков информации, которые мы им подсовываем. Казалось бы, какая связь между еврейским происхождением и способностями к акробатике? А вот послушайте... Читали мы с дочкой библейские легенды в пересказе Чуковского. Говорят, когда Чуковский пришел в Главлит с идеей этой книги, ему сказали: можно, но чтобы там не было двух слов - «бог» и «евреи». Чуковский согласился. У него там везде Яхве и народ Израиля. Ну, я по ходу чтения постарался объяснить дочке, что это за народ такой и какое мы с ней имеем к нему отношение. Через день у нас были гости. А у нас тогда стоял детский спорткомплекс: лесенки, трапеции, качели и все такое, и дочка каждому приходящему демонстрировала набор акробатических трюков. Надо сказать, на свежего человека действительно производило впечатление. Ребенок кувыркается, гости ахают: какая ты, Сонечка, ловкая, и где ты такому научилась? Сонька повисает на очередной перекладине и поясняет: - Вы понимаете, я еврейка. Это потому, что мои предки жили в Израиле. А предки - это ведь обезьяны! Вот почему я так хорошо лазаю. https://www.anekdot.ru/an/an0112/o011228.html#8

Любят здесь похвастаться юными вундеркиндами. Но, кажется, никто еще не заявлял, что его ребенок сказал что-то смешное в три месяца. Мой - сказал. У младенцев в это время так называемый период гуления. Они тренируют речевой аппарат, повторяя на все лады какой-нибудь один слог - гу-гу-гу там или ба-ба-ба, у кого что получается. У Даньки получалось ка-ка-ка. А надо сказать, что молока у мамы не случилось, и рос Данька на смесях. И не на одной какой-нибудь, а на самых разных - что удавалось достать в российской глубинке, тем и кормили. Ребенок на такие перемены рациона реагировал индиффирентно: то запор, то понос. И вот лежит Данька, гулит, а тетя разводит ему очередной детолакт. И согласно заветам доктора Спока с ребенком беседует. Спрашивает: - Данька, смесюху будешь? И тут Данька, очень четко и даже с вопросительной интонацией: - А какая? Не досталось ему никакой, потому что тетя от неожиданности уронила бутылочку. https://www.anekdot.ru/an/an0402/t040205.html#4

Рассказала двоюродная сестра. Ее мама, соответственно моя тетушка, к пенсии приобрела садовый участочек под Минском, посадила там какой-никакой огородик. Потом Лукашенко навел в стране порядок, и получилось, что картошка и помидоры с этого огородика кормят всю семью. На лето она еще берет туда внуков (5 и 7 лет), они там дышат свежим воздухом и по мере сил помогают в крестьяском труде. А места там отнюдь не черноземные, а машина навоза стоит целое состояние. Так что тетушка приспособилась: куда бы на даче ни шла, берет с собой полиэтиленовый пакет и совочек. Увидит по дороге коровью лепешку или там конские яблоки - совочком их, в пакет и на огород. Причем в этот процесс привносится еще элемент азарта, поскольку таких садоводов, как она, кругом полно, а лошадей и коров - не так чтобы очень. Весна. У тетушки близится день рождения. Сестра ломает голову в поисках подарка: в магазинах пусто, в кошельке тоже, да и вообще не так просто подобрать подарок немолодому человеку, у которого мало потребностей. Дети, естественно, в курсе проблемы. И вот младший, шагая куда-то с мамой за руку, видит у дороги огромную коровью лепеху и радостно кричит: - Мама, мама! Вот что надо подарить бабушке! Она их очень любит! https://www.anekdot.ru/an/an0206/o020610.html#7

Вот говорят, что евреи всегда друг друга защищают. Истинная правда. Был у меня дружок в институте, Сенька Гальперин (Сень, привет, если читаешь). Еврейчик, типичный такой: нос рубильником, уши пельменями и в глазах вековая печаль. Собак еще боялся. А в остальном нормальный пацан: списывать всегда давал, водку пил наравне со всеми и с чуством юмора у него тоже все было в порядке. Так вот он рассказывал. - Иду я, выскакивает вдруг собачонка, варежка такая на тонких лапах, и лает на меня, аж захлебывается. Я остановился, жду (ага, остановился он, небось на дерево залез). Наконец из-за угла выплывает хозяика – величественная такая пожилая еврейка килограммов на 150, усики, песцовая шуба и в каждом ухе на полкило брильянтов. Смотрит на собачку, потом на меня и говорит ей басом: «Бобка, как тебе не стыдно! Видишь же, что это СВОЙ ЧЕЛОВЕК! » https://www.anekdot.ru/an/an0401/t040107.html#6

Так, зарисовочка. Знаете такие светофоры для пешеходов - "Стойте" - "Идите"? В Нью-Йорке на них раньше было написано Walk - Don`t walk, даже анекдот был про эмигранта, который заблудился и звонит другу: "Я стою на перекрестке улиц Walk и Don`t walk". Пару лет назад, видимо, число неграмотных перешло за какой-то предел, и надписи заменили на пиктограммы. "Идите" - контур белого (почему-то не зеленого) человечка из лампочек, "Стойте" - из таких же лампочек красная ладошка. Так вот, как с помощью четырех полосок черного скотча можно поднять настроение целой куче народа. На одном светофоре кто-то заклеил часть лампочек, и светофор вместо ладошки показывает пешеходам средний палец. Для нью-йоркцев - перекресток авеню Т и Ностранд, можете пойти полюбоваться. https://www.anekdot.ru/an/an0407/t040718.html#4

Еще об американцах. Я работаю в компании, занимающейся обслуживанием медицинского оборудования. Производители этого самого оборудования время от времени распространяют Alert Reports - описание неприятностей, случившихся в госпиталях при эксплуатации того или иного прибора, и рекомендации, как этих неприятностей избежать. Обычно неисправность попадает в Alert Report, если сообщения о ней пришли из 5 и больше госпиталей. Я по роду работы (программист) этих отчетов не читаю, но как-то один попался на глаза. Читаю. Номер модели: такой-то (сильно навороченный электронный кардиограф, совмещенный с компьютером). Описание неисправности: пропадают из памяти несколько последних кардиограмм. Рекомендация: объяснить пользователям, что в ответ на сообщение "Press any key" им следует - цитирую дословно - press any key except Power key. https://www.anekdot.ru/an/an0204/u020417.html#5

Одна из недавних историй напомнила о курсантской традиции в день выпуска надраивать до блеска всякие интересные места у бронзовых статуй. Самому мне такими делами заниматься не довелось, но от друзей наслышан, да и результаты наблюдал. Особенно колоритно смотрелся конь Юрия Долгорукого с двумя золотыми шарами под брюхом. А в прошлое Рождество понесло меня в автобусную экскурсию по Вирджинии. По-моему, ни один русский в Нью-Йорке не избежал подобных экскурсий. Среди прочих достопримечательностей нас завезли в один из старейших в Америке военных институтов (если не вру, он так и называется - Military Institute of Virginia). Элитное заведение, кузница кадров высшего офицерства США, все такое. Между прочим, они до последнего сопротивлялись разгулу феминизма в Америке и только пару лет назад по настоянию Клинтона приняли в курсанты 7 девушек. И то троих уже отчислили. Институт существует с 1820-х годов, во время Гражданской войны его преподаватели и курсанты составили костяк армии Юга. После поражения южан институт, удивительно для нас, не расформировали и даже руководство не сменили. Так он и хранит традиции Конфедерации. Все это я вам пересказываю, понятно, со слов экскурсоводши. Она нас поводила по территории, показала всякие мемориальные доски, памятники генералу Ли и его соратникам. Долго рассказывала. Я стал смотреть вокруг и обнаружили еще один памятник, который экскурсоводша обошла стороной и вообще, похоже, старалась не привлечь к нему внимания группы. Я откололся от группы, подошел к памятнику... и чем-то таким родным повеяло! Это был Джордж Вашингтон с Декларацией Независимости в руках, в длинном сюртуке и панталонах. Фигура столь же обыденная для США, как для наших просторов - Ленин в тройке и кепке. Но у этого бронзового Джорджа были до блеска отполированы две складки сюртука в области паха. Создавалось полное впечатление, что из-под сюртука выглядывает... как бы это... женский половой орган. С учетом парика с буклями первый президент США до удивления напоминал престарелую проститутку в полной готовности. Ни одного курсанта вокруг не было - рождественские каникулы, надо полагать. Так и осталось неизвестным, занесена ли данная славная традиция каким-то ветром с берегов Невы или сама собой образовалась на местной почве. https://www.anekdot.ru/an/an0207/o020717.html#12

Философская такая история. Отец рассказывал. В начале 50-х он служил в армии, охранял нефтяной склад на полуострове Мангышлак. Командир части (звания не помню, пусть будет капитан) у них был неплохой в принципе мужик, фронтовик, боевой офицер. . Но не повезло человеку с женой. Солдаты уже знали: после семейного скандала ему на глаза лучше не попадаться, убьет насмерть за малейшую провинность или за просто так. А скандалы жена ему устраивала через день. А еще в части был пес по имени Пират. Обыкновенная дворняга, сидел на цепи за кухней, там же и довольствие получал. Но из-за полного отсутствия каких-либо развлечений и жуткого, говоря современным языком, эмоционального голода все любили этого Пирата просто ненормально. Командир тоже в нем души не чаял, каждый день лично проведывал и подкладывал что-нибудь вкусненькое в его миску. И вот однажды Пират, вконец одурев от безделия, жары и запаха нефти, стал бросаться на воробьев, садившихся на невысокий заборчик рядом с его будкой. Бросался-бросался и при очередном броске не рассчитал, перелетел через заборчик и повис на натянувшейся цепи. До земли не достал, и цепь задушила его насмерть. Мой отец в этот злополучный день как раз дежурил по части. Обнаружив удушенника, он помимо понятного сожаления испытал настоящий ужас при мысли, что ему придется докладывать командиру о смерти любимца. Зная нрав командира и его сегодняшнее более чем мрачное настроение, ожидал для себя за дурную весть по меньшей мере гауптвахты. Но делать нечего, пошел докладывать. - Товарищ капитан, за время моего дежурства происшествий не было, кроме одного. - Ну? - командир поднял тяжелый взглад от стола. Отец собрался с духом и выпалил: - Пират повесился! Командир посмотрел на него, переваривая сказанное. Пожевал губами. Вздохнул. И прознес одну только фразу: - Не от хорошей жизни, наверное. И вновь, уткнувшись в стол, вернулся к своим мрачным мыслям. https://www.anekdot.ru/an/an0412/o041214.html#10

Мой шеф - яркий пример успеха русского человека в Америке. В России работал в каком-то закрытом НИИ. Сюда приехал почти в 40, без денег, без статуса, без связей. Начинал с того, что в каком-то подвале ремонтировал приемники, украденные неграми с машин. Шаг за шагом, струпенька за ступенькой - через 14 лет главный инженер (СТО по-здешнему) немаленькой фирмы, владелец энного количества акций, кирпичного дома, десятка галстуков каждый стоимостью в мою машину и прочего. Как-то при мне его потянуло на воспоминания о начале трудового пути. Рассказывает: - "Встретили нас в аэропорту родственники жены, век бы их не видел. Привезли в какую-то конуру в Бруклине, говорят: мы заплатили за первую неделю, привыкайте жить самостоятельно, здесь вам не Союз, никто за ручку водить не будет. И уехали. Тараканы, мебели нет, замки не закрываются, за окном помойка, ходят черные толпами, что-то лопочут, ни слова непонятно. Назавтра жена осталась сторожить конуру, а я поехал по объявлению в какую-то контору в Манхеттене. Сижу в метро, уставился в карту, ни черта в ней не понимаю. В голове полный месс: как жить, что делать, что есть, чем за квартиру платить - ничего не понятно. По вагону идет здоровый негр, одет лучше меня, но видно, что нищий: в руках коробка из-под ботинок, тычет ее пассажирам, ему туда деньги кладут. Подошел ко мне, я ему на своей сотне английских слов говорю: извини, мол, братишка, ничего у меня нет, только вчера в Америку приехал. У негра глаза по квотеру. Риалли? - спрашивает. Риалли, говорю, куда уж реальнее. И тут он молча кладет свою коробку с деньгами мне на колени и выходит на остановке. И вот тогда я понял, что в Америке не пропаду." https://www.anekdot.ru/an/an0411/o041106.html#1

Мой дядя приехал в Нью-Йорк в уже довольно пожилом возрасте, за 60. По-английски не знал ни одного слова, да и сейчас, 15 лет спустя, знает от силы пять. На шее у государства тем не менее не сидел. Нашел работу в еврейском квартале (пригодился знакомый с детства идиш), купил машину, каким-то образом сдал на права. О машине и история. Как-то осенью, часа в три пополудни практически у самого дома останавливает дядю полицейский и начинает что-то втолковывать. Впоследствии выяснилось, что по мнению полицейского уже стемнело, а дядя ехал без фар. Дядя, естественно, ничего не понимает. В это время мимо шла молодая соседка с дочкой, увидела ситуацию и решила помочь. Подошла, посадила девочку на заднее сиденье и стала объясняться с полицейским. В результате ее безвозмездной помощи дядя вместо одного штрафа заплатил три: за езду без света, за то, что ребенок сидел в машине без специального детского сиденья, и за пререкания с полицией. https://www.anekdot.ru/an/an0412/o041217.html#1

Не только в России качественно отмечают Новый год. Зашел тут приятель. Потолковали о надвигающихся праздниках, к слову рассказал. Он работает в крупном (крупнейшем, пожалуй) нью-йоркском госпитале, отвечает за ремонт разнообразного госпитального оборудования. ПЕРВЫЙ же звонок, полученный его отделом 2 января 2004 года. Звонили из отделения офтальмологии. Суть жалобы: ДВОИТСЯ ИЗОБРАЖЕНИЕ на мониторе. В течение дня поступило ЧЕТЫРЕ звонка из разных подразделений госпиталя с аналогичными жалобами. Как и следовало ожидать, все мониторы оказались в полном порядке. https://www.anekdot.ru/an/an0412/o041218.html#3

Имена и названия я слегка изменил, но кто меня знает - все равно догадается :) В конце 70-х я учился в Институте нефти и газа. В МГУ не взяли из-за пятой графы, вот и выбрал по принципу: абы что-то техническое и в столице. В Москве было несколько таких отстойников для еврейских ребят, не попавших в престижные вузы типа МГУ и Физтеха: МИИТ, МХТИ, МАДИ, ну и наша Керосинка. Их так "хедерами" и называли. Там же при Керосинке я занимался в театральной студии. Их тогда было как грибов после дождя. Некоторые, как "Наш дом" Розовского, выросли потом в настоящие театры. Другие... не выросли. Руководил нашей студией Сергей Данилович О-в, второй режиссер одного из московских театров, прекрасный артист и педагог и вообще во всех отношениях замечательный дядька. Мы его обожали. Великих артистов ни из кого из нас не вышло, но воспоминания о той поре - самые теплые. Первые пару месяцев, как водится, тренинг актерского мастерства, этюды, отрывки. Потом решили взяться за настоящий спектакль. Выбрали пьесу - "Чудесный сплав" Киршона. Это такая комсомольско-производственная комедия 30-х годов, ее потом театр ГИТИСа гениально поставил. Там весь сюжет крутится вокруг сплава на основе бериллия. Распределили роли, первая репетиция. Диалог двух комсомольцев, Пети и Гоши. Я за Гошу, Сенька - за Петю. Поехали: - Привет, Гош! - Привет, Петь! - Слушай, я тут с утра мудрю над этим сплавом. А что, если добавить бериллия? - Бериллия? - Ну да, бериллия. Процента три-четыре, не больше. - Хм, бериллия... А это ты здорово придумал! Хорошо играем, бойко так, выразительно. Но смотрим: Данилычу что-то не нравится. Он кривится, как будто кислятины объелся. Потом просит: - Давайте поменяем составы. Ладно, давайте поменяем. Миша за Петю, Борис - за Гошу. Поехали по новой: - Бериллия? - Ну да, бериллия. Данилыч опять кривится. Остановил репетицию, походил, подумал. Спрашивает нерешительно: - А что, если мы заменим бериллий на какой-нибудь другой металл? Скажем, на осмий? Мы говорим: - Сергей Данилович, вы, конечно, наш режиссер и заслуженный артист, вам виднее. Но мы все-таки какие-никакие, а химики. Ну никак осмий не подходит для этого сплава. У него химические свойства совсем другие. И вообще, скажите на милость, чем вам бериллий не угодил? Данилыч отвечает: - Ребята, вы знаете, как я вас люблю. Я в вашей студии всегда душой отдыхаю. Вы только не обижайтесь, пожалуйста... но вы же картавите все до одного. Каково будет зрителю два часа подряд слушать: бег`иллий, бег`иллий! "Чудесный сплав" мы так и не поставили. Поставили "Дракона" Шварца. Там один персонаж говорит: "Даже пташки чирикают весело. Чик-чирик-чирик-ура!" Так Сенька это "чиг`ик-уг`а" повторял на бис по три раза. Публика лежала под стульями. https://www.anekdot.ru/an/an0502/o050202.html#2

НЕМОЕ КИНО Звездной августовской ночью по улице, обнявшись, идут парень и девушка. Видно, что они давно сгорают от страсти друг к другу, но удовлетворить ее негде: у обоих дома строгие мамы. А может, ревнивые супруги. Нет, судя по их юным лицам, скорее мамы. Теплынь, тишина. Улица нежилая: производственные корпуса, склады, глухие заборы. Кругом ни души. Молодой человек увлекает спутницу в чистенькую и даже уютную подворотню, косо освещенную уличным фонарем. Приникает к губам, торопливо расстегивает все, что расстегивается... Дальше они уже не торопятся. Расстилают на земле куртки, избавляются от одежды, пробуют такую позу, и такую, и эдакую. Пять страниц подробного описания, которые сделали бы честь любому порносайту, я с вашего позволения пропущу. Удовлетворив свою страсть по крайней мере на полгода вперед, так никем и не потревоженные влюбленные не спеша одеваются и исчезают в ночи. Парочка не учла одного обстоятельства. В облюбованной ими подворотне расположен въезд на территоорию довольно-таки солидной фирмы, и над воротами круглосуточно работает видеокамера. Наш вахтер Коля потом показывал мне эту запись. Впечатляет, честное слово впечатляет. Даже без звука. Гораздо сильнее, чем притворные вздохи размалеванных теток с силиконовыми бюстами. Коля говорит, что путем обмена с охранниками других фирм он сумел собрать неплохую коллекцию. https://www.anekdot.ru/an/an0409/o040903.html#1

Рассказывал мужик в поезде. Передаю от первого лица. Поехал я в Сочи - от жены культурно отдохнуть и вообще закадрить какую-нибудь бабочку. В первый же день иду по пляжу - весь из себя в белых штанах, пирожки с мясом из пакета жую и оглядываю контингент. А рядом чешет какой-то Шарик породы бобик из местных. Я ему кусок пирожка кинул, так он за мной прется от самого вокзала. Вижу, лежит на полотенце дамочка - самое то. Лет под 30, и на лицо ничего, и спереди, и сзади, и вообще. Этот барбос нас и познакомил. Ваша собачка - нет, приблудилась - а вы вообще зверей любите - ля-ля тополя. Короче, через полчаса она сматывает полотенце, и мы идем в ближайшую шашлычную выпить за знакомство со всеми последствиями. Идем мы по пляжу, и тут я чувствую, что пирожки-то того... То ли на солнце перележали, то ли та кошка, из которой их сделали, плохо себя чувствовала. Рвутся наружу со страшной силой. А вокруг, как нарочно, сплошной обзор. Ни сортира, ни приличного кустика, и народу как на демонстрации. Я уже думаю, что сейчас сяду с$$ть при всем честном народе, и тут вижу здоровый бетонный блок. Строители забыли на мое счастье. Я даме "пардон" и рыбкой за него. И как раз вовремя. Штаны снял, а плавки уже не успел, прямо в них все вывалил. Ну, обтерся кое-как теми же плавками, под камень их спрятал, штаны обратно натянул и назад к бабочке. Беру ее опять под ручку, и чешем мы дальше. Смотрю, как-то на меня встречный народ подозрительно глазеет и даже вроде посмеивается. Я себя осматриваю незаметно - нет, вроде нигде не запачкался, чистые штаны. А народ смеется вовсю и пальцами нам за спину показывает. Оборачиваюсь - а этот гад... ну, барбос этот... этот гад... нет, я понимаю, он меня за хозяина признал... короче, этот гад шелудивый идет метрах в пяти за нами и плавки мои обос$$нные в зубах тащит! Короче, на тот пляж я больше не ходил. И другую дамочку снял только за день до отъезда. Пропал отпуск. https://www.anekdot.ru/an/an0112/o011218.html#4

Люди - это вообще такие биороботы. Пока все в порядке и жизнь идет по накатанной колее, они ведут себя адекватно и даже разумно. Но стоит обстоятельствам выкинуть какой-нибудь фортель - все, пиши пропало. Программа слетает с катушек, и начинается такой театр абсурда, что никакому Ионеско не снилось. У нас была замечательная компания в институте. Подружились чуть ли не на первой лекции и больше не расставались. Шестеро парней и две девочки (их всего две в группе и было, технический вуз). Вместе готовились к экзаменам, вместе в кино, вместе на дискотеки. При этом никаких любовей-морковей, максимум дружеское подтрунивание. Летом мы повадились ходить на нудистский пляж в Серебряном Бору. Поначалу девчонки стеснялись, но мы их личным примером быстренько раскрутили сначала на топлесс, потом и на все остальное. Первые дни пялились на них, конечно - красивые у нас девочки, что и говорить. Потом привыкли. Купались себе, загорали, в карты играли, как одетые. Есть какая-то особая прелесть в нудистских пляжах. Какой-то специфический кайф от того, что вот она сидит рядом вся такая открытая, такая доступная, а ты на нее - никаких поползновений, потягиваешь не спеша пиво и прикуп сдаешь. Что-то от философии того быка, который сейчас медленно-медленно спустится и все стадо согласно анекдоту, а пока что стоит себе на вершине и любуется пейзажем. Танькин день рожденья в начала августа тоже решили отметить на пляже. Затарились пивом вдвое против обычного. Выпили, залезли в воду, но тут ниоткуда собрались тучки и как хлынуло! Нам наплевать - все равно голые - но видим, что народ разбегается, одежда наша мокнет, закуски тоже и конца этому безобразию не видно. Делать нечего, натянули кое-как мокрые джинсы на голое тело и поехали к Таньке домой, благо недалеко, на Войковской. Бродим по квартире злые и мокрые - такой кайф обломался. И тут кто-то подает гениальную идею: - А давайте нудистский пляж прямо здесь устроим! А фиг ли нам, тем более после ящика пива. Мы же друг друга во всех видах видели. Радостно поскидывали шмотки, развесили их на стульях сушиться и сели в кружок на ковре в гостиной. Допили пиво, сожрали что там в холодильнике было и стали в карты играть. Вовик новой игре научил, в ворону. Я в нее с тех пор не играл, правил не помню. Но помню, что никакой тактики и стратегии там не требовалось, а требовалось следить за выходящими картами и что-то кричать - вовремя и погромче. И что-то нас эта игра торкнула. Кидаем карты, орем, гвалт на всю квартиру. Вошли в азарт. Напрочь забыли, где мы и кто мы, а уж о том, что мы голые, - и подавно. И тут. Открывается дверь гостиной и входят Танькины родители. С тортом. И с бабушкой. Мы их, конечно, не слышали. И видят нас - ввосьмером, на полу, голеньких. Гоголь, "Ревизор", явление одиннадцатое. Немая сцена. Танюхины родители - такие совершенно нормальные советские интеллигенты, инженеры там или научные работники, не знаю. И дочка у них до текущего момента была совершенно нормальная. Восемнадцать лет девочке. Почти отличница. Ни с кем не встречалась, не курила даже. Про нашу компанию они, конечно, знали, но в общих чертах. Знали, например, что мы на какой-то пляж ходим. Но без подробностей. И вдруг - нате пожалуйста, подробности. Ничем не прикрытые. На ковре в собственной гостиной. В шести экземплярах. Разумеется, происходит упомянутый выше сбой программы и театр абсурда. Что характерно, и у них и у нас. Никакой ступор не может длиться вечно. Но не то чтобы одним отвести глаза, а другим убежать или прикрыться чем-нибудь - нет, в этом направлении программа ни у кого не сработала. В этом смысле полный Ионеско до конца представления. А вот дар речи к некоторым участникам вернулся. Танин папа, несколько раз впустую помахав челюстью, наконец спрашивает: - Что вы тут делаете? Как будто сам не видит. И Олежек отвечает именно с такой интонацией - мол, сам, что ли, не видишь: - В карты играем. - На раздевание? - спрашивает папа. Читал, наверно, о развлечениях современной молодежи. Или сам баловался в молодости. Олег, на полном автомате: - Ага. Папа, тоже на автомате: - И кто выиграл? Олег обводит нас тяжелым взглядом. В его глазах читается полное недоумение и искреннее желание определить: кто же все-таки победил в этой жестокой игре на раздевание? Но определить невозможно: все голые совершенно одинаково. Ни на ком ни клочка одежды, никакой даже завалящей ленточки. Олег смотрит на нас раз, другой, третий. И наконец говорит деревянным голосом: - Китайская ничья. Казалось бы, дурь полная. Какая китайская ничья в картах? Тем более на раздевание. Тем более мы на раздевание и не играли. Тем более что и вопрос-то не в игре, а в нашем моральном облике. Но именно после этой абсурдной фразы что-то у нас в мозгах щелкает и встает обратно на рельсы. - Ничья, ребята, - с облегчением говорит Вовик. - Одеваемся. И все встают с пола и начинают одеваться. А потом как ни в чем не бывало идут пить чай с тортом. Пока ели торт и пили за здоровье именинницы, я пару раз ловил взгляд Таниной мамы. Что-то там у нее в голове не сходилось. Но вопросов она не задавала. Не знаю, объяснялась ли Танька потом с родителями и если да, то какими словами, но водиться с нами ей не запретили. А может, и не могли уже, выросла девочка. Мы еще пару раз съездили в Серебряный Бор, но скорее по привычке, без прежнего кайфа. А с сентября понеслось: Танька крутит любовь с Олегом, потом меняет его на Вовку, Олег подбивает клинья к Маринке, но я его опережаю - короче, мексиканский сериал в четырех сериях, по числу оставшихся курсов. Потом все остепенились, переженились кто между собой, кто на сторону, детки у всех замечательные, карьеры одна другой круче. Бывает, встречаемся, бывает, садимся расписать пулечку с мужиками. Но на самом интересном месте обязательно входит Танька и говорит: - Китайская ничья, мальчики. И мы идем пить чай с тортом. https://www.anekdot.ru/an/an0408/o040820.html#10

На работе сижу в крохотном кабинетике, который отделен от соседнего фанерной перегородкой, не доходящей до потолка. Там бухгалтерия, сидят три дамы. Время от времени они забывают о моем существовании и заводят разговоры, для мужских ушей не предназначенные. Много нового и удивительного узнал я от них о нас, мужиках. Но такого, как вчера, еще не слышал. Обсуждают нового менеджера. Одна другой: мол, присмотрись к нему, перспективный товарищ на предмет погреться телом. Та: - Да что в нем особенного? Нос большой, пиджак потертый. - У него не только нос большой, поверь мне. - Ты что, уже померила? - Я не померила, я вычислила. Заметила, что он в дальний сортир ходит? - И что? - А то. Зеленая ты, Танька, всему тебя учить надо. В ближнем сортире поставили унитазы американской системы, в них все время вода стоит. Нам с тобой и пацанятам с американскими фитюльками все равно, а если нормальный мужик с нормальным хозяйством сядет по-большому, у него конец в воде мокнет. Мелочь, а неприятно. Он раз-другой помучается и начинает ходить в дальний сортир, к производственникам. Там унитаз простой, без воды. - Ну ты даешь! И что, ты всех вычислила, кто ходит в дальний? - Ага. Такой-то, такой-то..(называет штук пять фамилий). Двоих я проверила, действительно размер что надо. Тут они перешли на что-то другое, а я с ужасом понимаю, что сам-то постоянно хожу в ближний сортир и никаких неудобств не испытываю. Сижу как оплеванный. Потом думаю: ну нет, нашего брата так просто не возьмешь! С завтрашнего дня начинаю ходить в дальний! https://www.anekdot.ru/an/an0407/o040709.html#2

История не смешная, но такая... оптимистичная, что ли. Я ее всегда рассказываю, когда заходит разговор о добровольном уходе из жизни. Я тогда работал в одном интернет-издательстве, и у меня сложились очень теплые и доверительные отношения с девушкой-студенткой, подрабатывавшей там переводами с норвежского, шведского и других языков. Она этих языков знала штук пять, не считая английского. Помимо языковых талантов, она сочиняла стихи, прекрасно рисовала и вдобавок была очень хороша собой. Но, конечно, судьба, дав одному человеку столько достоинств, не может не отнять у него что-нибудь взамен. Девушка страдала от редкой и непонятной болезни. Диагноза я не знаю, да врачи, кажется, так его и не поставили, но по моим догадкам - что-то вроде опухоли мозга. Проявлялось это в очень долгих и мучительных приступах головной боли, не снимавшихся никакими лекарствами. Из-за болезни ей пришлось взять академ в институте и завязать с подработками. Мы продолжали общаться. Конечно, в наших отношениях был некий сексуальный подтескт, по крайней мере с моей стороны. Но никаких рамок мы не переходили, скорее я, будучи человеком намного более взрослым и опытным, играл роль старшего брата. Болезнь прогрессировала. Оставалась надежда на какого-то знаменитого профессора, на операцию. Она легла в клинику профессора на обследование. Через пару недель звонит мне на работу и таким веселым-веселым голосом: - Мне теперь все-все можно. Меня сейчас выписывают из клиники. Профессор сказал, что оперировать слишком поздно. Я сорвался с работы, поймал такси, перехватил ее около подъезда. Мы сели на лавочку. Потом я узнал, что у нее на этот случай было заготовлено несколько сот таблеток снотворного и она шла домой с твердым намерением их выпить. Да, собственно, это и так было ясно. Она говорит: - Мне осталось месяца три-четыре самое большее. У меня каждый день боли по нескольку часов, каждый день скорая, вен на руках уже не осталось. Зачем? Она замолчала, а я, со всем своим житейским и прочим опытом, сижу и не знаю, что ей сказать в ответ. Вроде все правильно и логично. Действительно, зачем? А мы сидели под деревом, и в этот момент мне на рубашку падает гусеница. Я инстинктивно дернулся, она улыбнулась. Я это заметил и дернулся еще раз, уже нарочито, по-клоунски. Она рассмеялась сквозь слезы. Я говорю: - Вот видишь, ты увидела гусеницу и засмеялась. Значит, даже такой пустяк может тебя обрадовать. А сколько еще будет таких пустяков за четыре месяца! Не торопись на тот свет, собери сначала всех гусениц. Ну вот. С тех пор прошло лет пять или больше. Она жива, мы иногда перезваниваемся. Лекарства от ее болезни так и не нашли, но приступы сами собой стали намного реже. Она кончила институт, хорошо зарабатывает переводами. Много друзей, недавно даже молодой человек появился. Я вообще по жизни не большой праведник, но думаю, что за ту гусеницу мне многое простится на Страшном суде. https://www.anekdot.ru/an/an0501/o050120.html#5

Святочно-хомячная история. Я иногда подрабатываю экскурсиями по Нью-Йорку. А около Уолл-Стрит, как известно, стоит бронзовый бык - символ экономического возрождения Америки и финансовой удачи ее народа. Вот благодаря этому быку мы с одной группой разговорились о памятниках разным животным. Вспомнили коня Макендонского, собаку Павлова, еще кого-то. И тут один дядечка говорит: - А у нас в Рыбинске есть памятник хомяку. На самом деле я не помню, какой город он назвал, может, и не Рыбинск, а Козельск или Серпухов, не суть важно. Все, конечно, удивились, как так - памятник хомяку? И дядечка рассказал эту поразительную историю. Один парень из этого Рыбинска-Козельска, Андрей, обосновался в Москве. Кончил Физтех, женился, дочку родил. Когда грянула перестройка, без раздумий плюнул на диссертацию, организовал кооператив, за ним другой, взял в аренду бензоколонку, выкупил ее, еще одну прикупил. Потекли денежки, купил квартиру на Смоленке, жене - кучу побрякушек с брильянтами, она брильянты любила, себе - щенка мастифа, дочке тоже зверушку купил - хомяка. Хомяк оказался здоровый, с хорошую крысу, но дурак дураком. Только и умел, что спать, жрать и что ни попадя в рот тащить. Как-то попалась ему бельевая веревка, так все трое чуть со смеху не померли, глядя, как он ее за щеки запихивает. Потом померили - целый метр затолкал. Жили они так, поживали. А тем временем в Москве начался передел собственности. Кооператоров выжили. Пришли чисто конкретые пацаны, стали рядиться, кто из них чище и конкретней. Кучу народу положили. А посреди этих разборок - Андрей со своей бензоколонкой, ни разу не чистый и не конкретный, живет-поживает и главное, сволочь такая, добра наживает. Ему раз намекнули по-хорошему, другой - не понимает. Налоговую наслали, сделали пару обысков в офисе - без толку, все чисто, не придерешься. Что ж, решили по-другому. Сидели Андрей с женой вечером, телевизор смотрели, дочка с мастифом играла, хомяк по столу гулял. Вдруг звонок, ордер - вваливаются десять туш в камуфляже, в масках, с автоматами. Прошлись по-хозяйски по комнатам, вывалили вещи из шкафов на пол, деньги и драгоценности - на стол. Щенок кинулся защищать хозяев - его сразу пристрелили. Конкретные ребята. Могли бы и с людьми так же, но обошлось. Дали подписать дарственные - на фирму, на квартиру и на все имущество. Главный Андрею говорит: - Ты ж у нас вроде из Рыбинска? Вот и вали в свой Рыбинск и не отсвечивай. Появишься в Москве или позвонишь кому - все, покойник. Выставили их из квартиры в чем были. Обуться, правда, позволили. Доча, глупышка, к хомяку кинулась, главный махнул рукой: ладно, мол, пусть забирает. Декабрь уже был. Правда, теплый. Луна. Снежок падает. Андрей в спортивном костюме, жена в джинсах и свитере, дочка в кофточке и колготках. В карманах - пачка сигарет, на два доллара мелочи и хомяк этот. Ладно, добрались электричками до Рыбинска, а там что? Родители померли давно. Друзья, кто не спился, разъехались. Всей родни - двоюродная сестра с мужем-алкоголиком. Крыша над головой есть, а под крышей все пропито. Из запасов - только картошка, хлеб купить уже не на что. А жена, между прочим, в положении, ей витамины нужны, и не когда-нибудь, когда все образуется, а прямо сейчас. Андрей сидит у сестры на кухне, пьет пустой чай. В десятый раз так и эдак прикидывает - ни черта хорошего впереди. Смотрит на хомяка: вот кому хорошо. Щеки набил так, что из-за спины видать, и больше ему ничего не нужно. Погоди-погоди, дружок, а чем это ты щеки набил? Мы ж тебя с Москвы не кормили, не до того было. Откройте-ка ротик, гражданин, покажите, что у вас там. В общем, пока шел обыск и хомяк сидел на столе рядом с горой драгоценностей, он времени зря не терял. Затолкал в защечные мешки два браслета, кулон и пару серег. Все с бриллиантами. Причем, как заправский ювелир, выбрал самые крупные. Видимо, он их за орехи принял, а орехи, как и бриллианты, чем крупнее, тем лучше. Как застежками щеки не порвал - непонятно. Тут у них жизнь совсем другая пошла. Назавтра продали самый маленький камешек - хватило и квартирку приличную снять, и витаминов накупить, и приодеться, и подмазать кого надо, чтоб документы восстановили. А на остальные Андрей раскрутился по привычной схеме: киоск - еще киоск - реставрация церкви - бензоколонка - хватит, пожалуй. Он бы, наверно, и с нуля раскрутился, человек талантливый, но не так быстро. Лет пять ему хомяк точно сэкономил. Спустя сколько-то то времени задумался и о мести, но оказалось, что мстить некому: никто из его обидчиков не уцелел, кто в тюрьме, кто в бегах, кто в могиле, в Москве уже совсем другие люди заправляли, панымаеш, да? Хомяк через пару лет после возвращения в Рыбинск сдох от старости, несмотря на отборное питание и усилия лучших ветеринаров. У Андрея к тому времени уже коттедж был в центре Рыбинска, небольшой, но с садом. В саду он и поставил памятник хомяку, бронзовый, честь по чести. Он и сейчас там стоит, как символ экономического чуда и возрождения российской глубинки. https://www.anekdot.ru/an/an0412/o041228.html#10

История подлинная и даже имена вопреки традиции не изменены. Потом поймете, почему. Я познакомился с Юрием году так в 95-96м, при не самых веселых обстоятельствах - в урологическом отделении одной московской больницы. Несмотря на довольно сильные боли и предстоящую операцию, он находился в радостно-возбужденном состоянии и всем встречным-поперечным пересказывал свою историю. Я в тот момент был прикован к койке и вынужденно выслушал ее раз 8 самое меньшее. За сорок с лишним лет до нашего знакомства Юра, тогда четырнадцатилетний ленинградский школьник, катался на лыжах с крутой горы и со всего маху налетел на торчавший из земли металлический штырь. Остался жив, но мочевой пузырь, по-научному уретру, расколотил вдребезги. Из-за тяжести травмы он попал не в обычную больницу, а в клинику при каком-то научном институте, чуть ли не при Академии меднаук. Академики почесали бороды и вынесли вердикт: остаток лет Юре предстояло доживать в виде резинового ежика, с дырочкой в правом боку, выведенной в нее трубкой и резиновым мешком-мочесборником. Можно представить, что это означало для 14-летнего пацана. Полное крушение надежд и планов, хуже смерти. На Юрино счастье, один молодой доктор выдвинул безумную идею: сделать ему искусственный мочевой пузырь из входившего тогда в моду, но почти не применявшегося в медицинских целях пластика. По тем временам это был не просто смелый эксперимент, а запредельная дерзость, сравнимая с полетом на Луну в 20-е годы. Тем не менее план был принят, продуман до мелочей, доктор оказался блестящим хирургом, и к осени Юра выписался из клиники здоровым человеком. Через несколько месяцев вернулся из плавания Юрин отец, моряк. Он тут же заявил, что доктора необходимо отблагодарить: написать в газету или хотя бы подарить бутылку коньяка, а лучше и то и другое. Но тут выяснилось, что Юра не помнит ни имени, ни фамилии доктора. Смешная такая фамилия из трех букв. Шир? Моз? Бут? В общем, что-то вроде этого. Ладно, сказал отец, в лицо-то ты его помнишь? Поехали в клинику. В клинике Юра испытал настоящее потрясение. В отделении не оказалось ни одного знакомого лица, вместо ставших родными академиков и докторов мелькали какие-то чужие рожи, в основном женские. Юра набрался храбрости и обратился к одной тетке: - Не знаете, тут такой молодой доктор был? В очках, кучерявенький? - Хватился! - ответила тетка. - Погнали всех кучерявеньких поганой метлой. Вредители они. Товарища Сталина отравить хотели. Последующие сорок лет Юрий прожил крайне напряженной жизнью. Работал на всесоюзных стройках. Спал на снегу. Проваливался с машиной под лед. Пил горючие смеси самого невероятного состава. Заимел двух сыновей от законной жены и неизвестно сколько по городам и весям. И никогда пластиковая уретра его не подводила, работала лучше натуральной. Но ничто под луной не вечно. Что-то там стало разлагаться и зарастать. Начались боли, каждый поход в туалет превратился в пытку. Юрий к тому времени оброс достаточным количеством денег и связей, чтобы обеспечить себе попадание практически к любому специалисту. Но то ли ему не везло, то ли случай был действительно сложный. Оперировать никто не брался. Вновь предложили дырочку с трубочкой до конца дней, а в качестве временной меры - веселенькую процедуру под названием бужирование. Я эту радость пережил один раз и до сих пор вспоминаю с содроганием. А Юрий прошел через нее раз 10, со все сокращающимися интервалами. Когда частота бужирования дошла до двух раз в месяц, начались психические проблемы. Точнее говоря, один бзик. Он вбил себе в голову, что единственный, кто может его спасти - тот молодой доктор из детства с забытой фамилией. Прекрасно осознавал, что скорее всего тот давно умер или вышел на пенсию, а если и нет, то найти его невозможно, но ничего с собой поделать не мог. Обратился даже к известному психологу-гипнотизеру в надежде, что под гипнозом сумеет вспомнить фамилию доктора. Не впомнил, но возникло стойкое ощущение, что фамилия - вот она, рядом, только руку протяни. До умопомрачения перебирал трехбуквенные слова, но заколдованная фамилия все время ускользала. Однажды утром Юрий отмокал в ванне (горячая вода притупляет боль), а его старший сын, турист-любитель, собирался в очередной поход. И между делом спросил: - Пап, ты не видел мой кан? - Что-то? - Ну кан, котелок такой плоский. И тут Юрий сильно удивил домашних, в точности повторив подвиг Архимеда. Он выскочил из ванны и стал телешом носиться по комнатам, оставляя всюду лужи и крича: - Кан! Кан! Ну конечно, Кан! - Что - кан? - спосили домашние. - Фамилия доктора Кан! Как это я раньше не вспомнил? Всемогущего Интернета тогда еще не было, но справочная система в Минздраве существовала. Через несколько дней действительно нашелся доктор Кан, профессор-уролог, правда, в Москве, а не в Питере. Нашлись и люди, устроившие Юрию консультацию у профессора. При первом же взгляде на доктора стало ясно, что доктор не тот: выше, шире в плечах, а главное - очень уж молод, заметно моложе самого Юрия. Но что-то знакомое в чертах имелось. В разговоре мгновенно выянилось, что настоящий спаситель Юрия, Дмитрий Вавилович Кан, благополучно пережил товарища Сталина, вернулся к медицинской практике и занимался ею много лет, но до середины 90-х все же не дожил, умер за несколько лет до этого. А человек, стоящий сейчас перед Юрием, - его сын, унаследовавший профессию отца, Яков Дмитриевич Кан. Дальше хеппи-энд. Юрин бзик сделал ему поблажку, позволив за неимением отца довериться сыну. Кан-младший оказался достойным преемником Кана-старшего, операция прошла успешно, призрак резинового ежика отступил лет на двадцать по крайней мере. И самое главное. Кан-младший оперировал не только Юрия, но и меня, очень удачно и очень вовремя. Фактически он спас мне жизнь, едва не загубленную предыдущими горе-лекарями. Я давно не живу в Москве, связей с ним не имел. Сейчас порыскал по Интернеиу - жив-здоров Яков Дмитриевич, по-прежнему лечит и учит. Пусть этот рассказ послужит ему благодарностью и приветом. https://www.anekdot.ru/an/an0501/o050118.html#3

В детстве у нас была любимая игра - в ножички. Настоящего ножа ни у кого не было, играли обломком напильника, который нашли около гаражей и заточили о камень. Во дворе стояла полуразваленная деревянная хибара. Мы нарисовали на стенке мишень и целыми днями кидали в нее напильник - с правой, с левой, с оборотом, с двумя, через спину и еще черт-те какими способами. Наловчились так, что хоть в цирке выступай. Когда темнело и мишени становилось не видно, начинали травить байки. Травил в основном я, как самый начитанный. Чаще всего пересказывал любимого Фенимора Купера, про Чингачгука и Натаниэля Бампо по прозвищу Соколиный Глаз. Тогда как раз вышел фильм с Гойко Митичем, но в книге приключений было больше, а я еще и от себя добавлял. Между прочим, учитывая наше главное увлечение, приписал Соколиному Глазу, помимо общеизвестной меткости в стрельбе, такую же меткость в метании ножей и томогавков. Ребятам нравилось, слушали открыв рот. В то лето взрослые вдруг перестали разрешать наши ночные посиделки и стали загонять домой с началом сумерек. Шли смутные слухи о каком-то маньяке. Мы по малолетству не очень представляли себе, что это за маньяк и чем он занимается, но от неизвестности было еще страшнее. Много позже я где-то вычитал, что в наших краях тогда действительно орудовал псих-педофил, нападавший на мальчиков. Но не в нашем городе, а в соседнем, так что родители зря паниковали. Был у нас такой Димка Юхан. Юхан - это прозвище, он очень ушастый был. Мелкий совсем пацан, лет семи, но в ножички играл отменно. На ночь напильник отдавали ему на хранение: родители наших игр не одобряли, могли отобрать и выкинуть, а у Юхана отца не было, мать возвращалась поздно, да и баловала его, так что наше оружие было в безопасности. Той ночью Димка никак не мог заснуть. Радио у соседей давно отыграло гимн Советского Союза, а мама все не возвращалась. Давил страх: первый этаж, окно открыто из-за жары, вдруг кто-нибудь заберется и схватит. Вдруг он не то услышал, не то почувствовал что-то во дворе. Дрожа подкрался к окну и выглянул. Наш дом стоял буквой "Г", и около внутреннего угла выступал еще козырек подъезда. Получался закуток, видимый только из нескольких ближайших окон, и то если хорошенько высунуться. И в этом закутке здоровенный мужик, прижав к стене женщину, что-то с ней делал. Маньяк, с ужасом догадался Димка. В следующее мгновение он узнал в женщине свою маму. Страх тотчас исчез, уступив место холодному расчету. Маму надо было спасать. Димка бесшумно нащупал напильник, заныканный как раз на батарее под подоконником. Высунулся подальше, чтобы не мешала створка окна. Тщательно прицелился и метров с восьми метнул напильник в маньяка. В полоску голого тела, белевшую в темноте между пиджаком и приспущенными штанами. Понял, что попал, и отпрянул в глубь комнаты. Рев раненого бизона, разбудивший весь двор, застал Димку уже под одеялом. Через минуту щелкнул дверной замок. Притворно зевая, Димка высунулся в коридор. В дом вошла мама, живая и невредимая, но непривычно румяная. А следом (Димка похолодел) в прихожую ввалился маньяк. Он сильно волочил ногу и держался обеими руками за задницу. Описать выражение его лица я не возмусь. Сами попробуйте вообразить лицо человека, в которого на пике страсти воткнули ржавый напильник. - Дима, - строго сказала мама, - это дядя Женя. Он меня (маленькая заминка) провожал, и какой-то хулиган (по интонации Димка понял, что мама обо всем догадалась, но его не выдаст) ранил его в (опять маленькая заминка) спину. Сбегай в седьмую квартиру за докторшей. Потом врачиха ушла, а привитый от столбняка и перебинтованный пострадавший остался у них ночевать. Он не ушел и назавтра, и напослезавтра, и через неделю. Осенью весь двор гулял на свадьбе, а спустя положеный срок у Юхана родилась маленькая сестренка. Дядя Женя быстро с нами сдружился. Подарил новый напильник взамен конфискованного врачихой. Иногда играл со старшими ребятами в футбол и, несмотря на легкую хромоту, запросто обводил лучших дворовых защитников. На вопрос, почему он хромает, с гордостью отвечал, что это плата за семейное счастье. Впрочем, людей, не знающих происхождения дяди-Жениной хромоты, в городе скоро не осталось. А Димка после того случая навсегда потерял обидное прозвище Юхан и приобрел новое, намного более лестное - Соколиный Глаз. https://www.anekdot.ru/an/an0503/o050301.html#10

Начало XX века. В поезде, в числе других пассажиров, едут молодой еврей и миловидная русская дама. Дама: - Жид, сколько времени? Еврей ноль внимания. - Эй, жид, оглох? Я спрашиваю, сколько времени! Еврей молча достает карманные часы с крышечкой и, не открывая, показывает даме. - Ты что, жид, сдурел? Как я могу через крышечку увидеть время? - А как вы через двое штанов увидели, что я жид? https://www.anekdot.ru/an/an0502/050220.html#10

Человек, который носит кипу, не ест свинины и не работает по субботам - это ортодоксальный еврей. А человек, который не носит кипы, ест свинину, работает по субботам, но тем не менеее считает себя евреем - это парадоксальный еврей. https://www.anekdot.ru/an/an0502/050221.html#9

В консерваторию по классу скрипки на 10 мест 100 претендентов: 10 евреев и 90 русских. Собрался ректорат, решают, кого взять, чтобы по справедливости. Проректор-патриот: - Надо взять 10 русских. Проректор-коммунист: - Надо взять 9 русских и одного еврея. Проректор-демократ: - Надо взять 5 евреев и 5 русских. Проректор-сионист: - Надо взять 9 евреев и одного русского. Ректор: - А вы все, оказывается, националисты. Все: - Ни фига себе! А кого же, по-твоему, надо брать? Ректор: - Тех, кто лучше играет на скрипке. https://www.anekdot.ru/an/an0502/050218.html#1

В Интернете полно мест с вопросами типа "Что-где-когда" (например, тут http://db.chgk.info/). Мы иногда десяток-другой распечатываем и разгадываем в обеденный перерыв. Без подсчета очков, конечно, просто для разминки мозгов. Веселей, чем кроссворды. Сегодня прикололись. Вопрос такой: У художника Натана Альтмана есть картина "Портрет молодого еврея". А как еще она называется? Правильный ответ, естественно, "Автопортрет". Ответ, родившийся в наших воспаленных мозгах в процессе обсуждения: "Портрет старого еврея в молодости". https://www.anekdot.ru/an/an0502/t050226.html#1

Опа! Прихожу на работу, а тут про что-где-когда рассказывают. Со мной тоже было, баловался по молодости. Тешит самолюбие: сидишь, думаешь, а за соседним столиком Максим Поташов собственной персоной ломает голову над тем же вопросом. Кстати, я спрашивал ребят из Питера и Одессы: Друзь и Бурда в городских чемпионатах не играют. Это только у нас в Москве такая демократия. Чтоб дальше было понятнее, раскажу, кто играл у нас в команде. Витек, кэп - лоб здоровый, спокойный как шкаф. Выигрываем, проигрываем - он ноль эмоций. Для капитана самое то. Славик - всезнайка, тихий и скромный. Ну и я, скажем Игорь. Эрудиция у меня прямо скажу, средняя, зато фантазия бурная. За это и ценили: бывают такие вопросы, что без фантазии никак не взять. Остальные трое тоже были хорошие ребята, но про них сейчас не обязательно. Играем какой-то там тур московского чемпионата. Тур ответственный: решается, быть нам в высшей лиге или нет. Ближе к концу уже такой вопрос: где-то в Кении проходят соревнования школьников. Рекорд школы составляет полторы минуты, 10 метров в высоту и 40 сантиметров в диаметре (в цифрах могу напутать, но не сильно). Спрашивается, что они такое делают. Славик сразу говорит: - Пускают мыльные пузыри. Капитан морщится: неинтересно, про мыльные пузыри уже сто вопросов было. И тут меня осенило. - Ребя, кричу (шепотом кричу, чтоб соперники не услышали), это же черная Африка! - Ну и что? - Как что? У них там СПИД везде. А раз СПИД, значит сексуальное просвещение и пропаганда здорового секса. Это соревнования по надуванию презервативов, зуб даю! Славик пытался спорить, но я его забил. Тут как раз кончилась минута, капитан мне поверил и сдал ответ про презервативы. Оказались, понятное дело, мыльные пузыри, накрылась наша высшая лига. Вышли после игры из Дворца пионеров, закурили. Топаем к метро. Настроение поганое-препоганое. Витек мрачный как скала, молчит всю дорогу. Вдруг остановился и спрашивает Славика: - Не помнишь, у метро аптека есть? - Вроде есть, а что? - А то! Купим сейчас упаковку презервативов и Игорек будет их надувать, пока десять метров в высоту не получится! Молодец капитан, разрядил обстановку. А мне потом эти презервативы года два поминали, пока команда не развалилась окончательно. Славка вроде бы до сих пор играет, надо бы позвонить, узнать, как там у них дела. https://www.anekdot.ru/an/an0402/o040218.html#2

Поскольку правила игры в "контакт" читателям уже известны (это когда надо угадать задуманное слово, задавая вопросы на его первую букву, потом на две первые и т.д.), могу рассказать одну довольно давнюю историю. Только сначала напомню старый анекдот. Слет кубинских партизан. В зал один за другим входят бородачи, бьют себя в грудь: "Кубинос партизанос!" Наконец входит гладко выбритый человек: "Кубинос партизанос!" - "А борода где?" Он расстегивает сами понимаете что: "Тайнос агентос!" Так вот, игру в "контакт" очень уважают так называемые знатоки, т.е. участники передач "Что? Где? Когда?", "Своя игра" и прочих подобных. Перерыв в очередных съемках "Своей игры", толпа знатоков режется в "контакт". Слово задумал Анатолий Вассерман, среди угадывающих - автор этих строк (широкой публике неизвестен, но борода примерно как у Толика) и безбородый Борис Бурда. Бодро и весело раскрутили первые 4 буквы - РАСТ, и на этом дело застопорилось. Перебираем "растение" и все однокоренные слова - все мимо. Я задаю очередной вопрос: - Толик, это не то, чего у нас с тобой намного больше, чем у Бориса? Толик, после мгновенного раздумья: - Нет, это не РАСТительность. Секунда тишины - все думают. И тут Бурда возмущенным голосом, протягивая руку к ширинке: - Это еще неизвестно, у кого больше! Знатоки - народ стойкий. До конца этого перерыва ржали, а в следующем все же раскрутили задуманное Толиком замечательное слово "Раструб". https://www.anekdot.ru/an/an0302/o030215.html#2

О том, что такое популярность. Есть у меня хороший товарищ, которого вы наверняка знаете если не по фамилии, то хотя бы в лицо. Он знаток, снимается в передаче «Что? Где? Когда?». Друзь не Друзь, но физиономия примелькавшаяся. Хотя история, которую я хочу рассказать, никак его не компрометирует, настоящего имени я вам все же не назову. Пусть будет Леша. По Лешиным словам, популярность ему ничего кроме неприятностей не доставляет. Благодарные зрители пристают в самых неподходящих местах, вплоть до общественного туалета. Таксисты норовят содрать вдвое. Потенциальные заказчики делают круглые глаза: «Как, вы еще и работаете?» Надо сказать, что большинство знатоков зарабатывает деньги, и порой неплохие, в областях весьма далеких от телевидения. А знаточество - это так, хобби, отдых души. Чаще всего этот отдых проходит в форме фестивалей. Несколько раз в году сотни три известных, малоизвестных и вовсе никому не известных знатоков собираются в каком-нибудь провинциальном городе, чтобы в честном бою определить, кто из них самый сообразительный (не говорю «эрудированный», ибо настоящие знатоки эрудицию презирают, главное ругательство в их среде - «чистое знание»). Бои проходят днем, а вечерами в гостинице знатоки предаются занятиям, более привычным для российского интеллигента, как-то: преферанс, беспредметные разговоры и потребление спиртных напитков различной крепости. Не обходится и без флирта, а поскольку в командах знатоков на десяток мужчин приходится в среднем 0,5 девушки, то в орбиту праздника неизбежно втягиваются юные и не очень нимфы из числа местных жительниц. Так вот, на одном из фестивалей, кажется в Липецке, Лешиным соседом по номеру оказался игрок из другого города, незаслуженно обойденный вниманием телевизионщиков, но хорошо известный в знатоковской среде под прозвищем Большой Бен. Прозвище образовалось после особо удачного ответа на вопрос о главной лондонской башне, но и вне контекста прекрасно гармонировало со своим обладателем. Покончив с игровой программой первого дня, Леша поднялся в номер своего капитана и приступил к основной программе фестиваля, то есть к расписыванию и распитию. Где-то очень глубоко заполночь последние распасы благополучно завершились, удачно совпав с завершением последней бутылки. Леша вернулся к своему номеру и обнаружил, что тот заперт изнутри. После громких и настойчивых стуков дверь приоткрылась на ширину Бенова глаза. - Я не один, - прошептал Бен. - Мне плевать, сколько вас там и в каких позах, - резонно ответил Леша. - Три часа ночи, утром финал, я спать хочу. - Сейчас, - Бен скрылся за дверью, через пару минут появился вновь и милостиво разрешил: - Входи, только не подглядывай, она стесняется. Леше было решительно не до подглядываний. Он ощупью добрался до своей койки и, не обращая внимания на громкие скрипы, чмоки и хлюпанья, вскоре уснул. Проснувшись утром, он открыл глаза и практически уперся взглядом в тыльную часть юной нимфы, которая, стоя перед кроватью со спящим Беном, как раз натягивала трусики. Покончив с ними, она потянулась за следующей деталью туалета, повернулась и встретилась с Лешей глазами. Судя по густоте краски, залившей слегка помятое, но милое личико, надевание нижнего белья на глазах у незнакомого мужчины не было для нимфы привычным делом. Скорее всего, она занималась этим впервые. Поэтому процесс дальнейшего одевания оказался скомканным и сумбурным. Путаясь от стыда в рукавах и штанинах, роняя вещи и в результате дав Леше полюбоваться своими прелестями куда больше, чем могла бы, нимфа наконец вылетела в коридор. Оставшись один, Леша собрался вставать, но тут нимфа явилась вновь. В ее глазах явно читалось узнавание, видимо, за дверью она наконец сопоставила лицо на соседней койке с лицом, многократно виденным по телевизору. - Простите, вы Алексей такой-то? - Леша кивнул. - Извините, пожалуйста… Тут девушка вконец сконфузилась и умолкла. Леше было понятно ее смущение. Стыдно осознавать, что незнакомый человек видел тебя вылезающей из чужой постели и слышал, чем ты в ней занималась. Но в сто раз стыднее, если это не просто незнакомец, а уважаемый, известный всей стране человек, может быть, кумир молодости. В принципе, Леша ее не винил: не так легко устоять против Бена. Но, оказывается, он плохо понимал психологию липецких девушек. Справившись с волнением, нимфа закончила: - Извините пожалуйста… а можно автограф? https://www.anekdot.ru/an/an0411/o041119.html#1

Есть на просторах Интернета клуб знатоков. Ребята развлекаются тем, что задают друг другу каверзные вопросы в стиле покойного Ворошилова. Бывают вопросы интересные, бывают занудные, а бывают такие, которым самое место на anekdot.ru. Вот, например: В Новосибирске есть частное кафе с оригинальным названием, которое вообще-то означает приглашение разделить трапезу с хозяевами. Местные жители постоянно повреждают вывеску кафе, отламывая часть первой буквы. Хозяин вывеску время от времени восстанавливает, но на самом деле ничего против этих повреждений не имеет, поскольку считает их своеобразной рекламой заведения. Как называется кафе? Для тех, кто хочет подумать, ответ дам через PgDn. 10 9 8 7 6 5 4 3 2 1 Ответ: кафе называется "Жуй с нами!" В подлинности факта можно не сомневаться: знатоки народ дотошный и каждый вопрос сопровождают источником информации. К тому же один из новосибирских игроков за время обсуждения вопроса (в Интернет-клубе на это дается три дня) обошел все улицы родного города и таки обнаружил это кафе - с вывеской в поврежденном состоянии. Кстати, о чистоте нравов. Вот вы прочитали эту историю, посмеялись - и все. А знатоки три месяца дискутировали - можно ли задавать такие вопросы в клубе, где есть женщины и дети. Последние письма в этой дискуссии шли под топиком "Наболевший жуй". https://www.anekdot.ru/an/an0209/o020904.html#10