Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт. 18+
26 июля 2023

Новые истории - основной выпуск

Меняется каждый час по результатам голосования
Вор по вызову

Эрнеста Михайловича на почте все любили. Особенно начальство. Директор всегда говорил: «Хороший ты мужик, Михалыч! Добрый, отзывчивый, вежливый, а главное — работящий! Вот именно потому нам с тобой будет прощаться очень тяжело. Но (ты сам понимаешь) молодая кровь с современной техникой на «ты». Леночка нам продуктивность повысит, а это - главное для клиентов.

Эрнест посмотрел в сторону выпускницы парикмахерского лицея, которая уже полчаса искала провод от беспроводной мышки. Тяжело вздохнув, расписался в заявлении на увольнение.

Все провожали Михалыча со слезами на глазах, особенно новенькая Леночка. Михалыч стажировал ее месяц, но так и не смог объяснить последовательность ctrl+c и ctrl+v, а от слов Microsoft office Леночку до сих пор трясло. Последний раз, когда она попыталась поменять шрифт, у всего района отрубился интернет и погорели блоки питания.

Эрнест имел колоссальный опыт длиной в сорок лет. Был воспитан до омерзения и образован, всегда выглажен, причесан, напоминал классические жигули, которые тридцать лет стояли в гараже и были в полном исправном состоянии: родная краска, оригинальные детали. Только вставь ключ в зажигание и аппарат будет работать как часы. Но кому какое дело до классики, когда в салонах полно новеньких иномарок?

На собеседованиях Эрнесту вежливо отказывали, грубо называя дедушкой, но он не унывал и каждый раз с надеждой шел оббивать новые пороги. Но в один прекрасный день пороги закончились.

Примерно в то же время стали заканчиваться и деньги. Выхода оставалось два: воровать или просить милостыню. Честный и порядочный Эрнест отстоял от звонка до звонка неделю (с перерывами на чай из термоса) в подземном переходе, но ничего так и не заработал.

Ответственный работник заходил на пост (как и полагается человеку, работающему с населением) всегда опрятный — лучший костюм был выглажен и пах парфюмом, прическа уложена, а ботинки начищены. Эрнест просто не мог выглядеть иначе на людях. Гордо протянув руку, прямой как лом, он молча ждал подачек, словно нес службу в кремлевском карауле. На его фоне местные попрошайки выглядели как ветераны-погорельцы, у которых только что забрали всех котят. Они неплохо поднялись за время работы Михалыча, но делиться с ним не хотели, а когда Эрнест ушел, тоже очень расстроились.

Оставалось воровство. Эрнест тяжело вздохнул и пошел выбирать инструмент в магазине, где у него есть скидочная карта. Там его проконсультировали, какой фомкой лучше вскрывать двери, а также продали по акции перчатки и бахилы.

Грабить Эрнест решил недалеко, на соседней улице. Он всегда мечтал работать рядом с домом.

Пообещав самому себе, что все награбленное вернет с пенсии, мужчина вышел на дело.

Найдя нужную дверь, Эрнест потратил около сорока минут на то, чтобы ее вскрыть. За это время он успел поздороваться со всеми соседями и даже помог донести матрас одной женщине на верхний этаж.

Как только вор проник в квартиру, его тут же встретил местный кот, который жался к его ногам и жалобно мяукал. Эрнест прошел на кухню, но, не обнаружив кошачьей еды, быстренько сбегал в магазин и купил на последние деньги три влажных пакетика.

Как только пушистый был накормлен, Михалыч зашел в комнату, где его чуть не хватил приступ. Посреди зала стояла гладильная доска, а на ней утюг, который забыли выключить из сети. Вся комната пропахла раскаленным металлом. Выключив прибор, Эрнест бросился к балкону, чтобы проветрить помещение. Там он увидел несколько горшков с цветами, которые загибались от жажды. Набрав воды, Эрнест напоил бедные цветы и вернулся в комнату.

Квартира была заставлена дорогой техникой. Глаз Эрнеста упал на телевизор, который был размером с него самого. Михалыч поколебался, но брать его не стал, мало ли — разобьет по дороге, потом не расплатишься.

На столе лежал упитанный конверт, на котором числился адресат без индекса. Эрнест знал на память более сотни индексов и быстро вписал нужный, оставив свои отпечатки на шариковой ручке. Затем прикинул вес конверта на руках и приклеил три марки, которые всегда носил с собой.

Из денег Михалыч нашел пачку евро. Но понимая, что ими нигде не расплатишься, решил оставить наличные на месте.

Единственным украшением были два обручальных кольца в вазочке. Эрнест потянулся было к золоту, но потом одернул руку. Только ЗАГС может лишить людей таких вещей, пусть и условно.

На полке он заметил пивной стакан с мелочью. Потратив некоторое время, Эрнест насчитал пятьсот рублей. Этого вполне могло хватить на какое-то время. Но желудок сводило от голода, и мужчина двинул на кухню. Там на разделочном столе он обнаружил неразобранные пакеты с овощами, мясом и рисом. Эрнест сварганил целую сковороду своего фирменного ризотто и, съев небольшую порцию, вымыл свою тарелку вместе со всей посудой, что была в раковине.

Перед уходом Эрнест Михайлович оставил записку, в которой написал следующее:

«Глубоко сожалею, что вынужден был вас ограбить. Обещаю, что верну все, как только будет такая возможность».

В конце поставил подпись, дату, инициалы и оставил номер телефона, на который можно прислать счет за съеденные продукты.

Вечером у Эрнеста случился приступ совести. Он не мог сидеть, не мог ходить, не мог спать. Мужчина ненавидел себя за содеянное, обещая молчаливым стенам утром отправиться в полицию с поличным. Но внезапное смс отменило явку с повинной.

С незнакомого номера Эрнесту пришло следующее:

«Добрый вечер. Скажите, не могли бы Вы приходить нас грабить три раза в неделю — по вторникам, четвергам и субботам? Предлагаю оплату в полторы тысячи за ограбление, деньги оставим там же, в стакане».

Ошарашенный подобным Эрнест тут же согласился, хоть и не понимал смысла.

Через две недели его жертвы сообщили своим друзьям о том, что их постоянно грабят, и те тоже попросились к Эрнесту в график. А потом появились еще другие и третьи. У Эрнеста почти не было свободного времени, грабежи были расписаны с утра и до поздней ночи. Иногда ему приходилось даже кого-то передвигать или записывать на месяц вперед. Через год Эрнест Михайлович ушел в отпуск, чем сильно расстроил своих жертв.

Он стал самой знаменитой криминальной фигурой в городе и ему срочно нужно было расширяться. Благо в его старом почтовом отделении начались массовые сокращения по возрасту. Эрнест звал всех к себе. Но брал на работу только честных и порядочных воров, а главное — трудолюбивых.

Александр Райн
Испанский этнограф приехал в Перу, чтобы побывать в отдалённом племени индейцев Амазонии. Он с пересадками летел из Лимы самолётиками местных авиалиний, трясся на джипе от городка до порта, три дня плыл на лодке по верховьям великой реки Амзонка в сопровождении индейца-переводчика. В деревне среди сельвы гостей встретили, покормили и уложили спать в хижине из пальмовых листьев.
Утром этнограф выбрался из хижины. Переводчика нигде не было видно. На центральной площади селения дымил большой костёр. Несколько сильных мужчин на поднятых к небу руках растягивали и двигали большой кусок ткани, закрывая и открывая путь дыму. Кто-то выкрикивал им ритмичные команды с верхушки большого дерева. Дым костра подымался вверх прерывистыми клубами разной формы и размера. Причудливо раскрашенные жители и жительницы деревни топтались вокруг костра, вполголоса обсуждая действо. Этнограф пытался задавать вопросы, но никто из собравшихся не говорил по-испански.
Наконец сверху раздался долгий торжествующий крик. Мужчины прекратили свои манипуляции и свернули ткань, зрители неторопливо расходились. С дерева слез голый раскрашенный индеец, этнограф с радостью узнал в нём переводчика.
- Что это было? - спросил этнограф. - Какой ритуал?
- А, пустяки! - махнул рукой переводчик. - В соседней деревне пропал спутниковый интернет. Дымовыми сигналами мы передали им новые настройки.
У соседа по даче история случилась. Он полез под машину что-то сделать, рядом его сын 4 лет смотрел, как он домкратит. И когда папа был уже под машиной, малец решил папе помочь и подергал за ручку домкрата (гидравлического). Клапан открылся и машина мягко так опустилась на папу. Папа стал орать, сын стал орать и побежал звать маму со словами "папу машина задавила". Мама рванула спасать папу, но увидев торчащие из под машины и дергающиеся ноги, не вынесла этой сцены и потеряла сознание. Падая приложилась лбом о бампер и потеряла сознание второй раз конкретно надолго (потом ей диагностировали сотрясение мозга). Картина маслом - зажатый машиной матерящийся папа, в полном отрубе мама и вовсю голосящий пацан. Ситуацию разрулили соседи - прибежали, машину подняли, папу вынули, пацану вручили леденец на палочке, маму облили водой из колодца. Результаты: папе вообще ничего, пацан получил леденец, у мамы сотрясение мозга, но при этом полные штаны счастья, потому как когда она увидела дергающиеся ноги мужа - она с ним попрощалась. А тут он вдруг цел и здоров! Такая вот история.
Угораздило меня рассандалить циркуляркой большой палец на правой руке, самый кончик. Вырвало кусочек мяса с кожей и ногтем, очень бо-бо.
Большой палец не пашет – вся рука на больничном. А жизнь одинокого слегка немолодого мужчины, проживающего за городом, весьма сложна и разнообразна, приходится приспосабливаться. Что-то можно делать левой рукой, что-то - без использования больного пальца, что-то можно вообще не делать, отложив на потом…
Но вот есть хочется каждый день и неоднократно. Поначалу пытался что-то придумать, приспособить. Потом уже все стало происходить как-то само собой, без напряжения мозгов. И вот вчера, спустя 10 дней после несчастного случая, размышляя о судьбах мира и одновременно хлебая собственноручно приготовленный борщ, обратил внимание, что держу ложку в правой руке, зажав ее между указательным и средним пальцами. Да так ловко это у меня получается! Тут же понял, что и хлеб я нарезал, держа нож этими пальцами. И все остальное делаю двумя руками, не задевая больного.
Мудрая природа (или Создатель) скроили нас так, что наши органы могут не только дополнять друг друга, но и взаимозаменять.
И возрадовался я, попутно вспомнив анекдот про вездесущего Петровича, который на вопрос, за что его так бабы любят, ничего не смог ответить, а только задумчиво облизнул пивную пену со своих мохнатых бровей.
Здоровья всем!
Сотрудник на работе рассказал, что он на прошлой неделе познал, что такое животный страх. В выходные он пошел в лес по грибы, а у нас сейчас в Мордовии просто грибной взрыв всех мастей.
Так вот он на какой-то лесной просеке внезапно столкнулся с довольно большим медведем. До него было не больше 10 метров. Любителю грибов повезло, что зверь стоял к нему спиной и явно был чем то увлечен, ковыряясь в земле. Встреча длилась не больше 15 секунд, но все это время знакомый был в оцепенении и не мог пошевелиться и хорошо еще что он ужаса он не заорал, так как мозг был совершенно парализован. И только когда медведь не поворачиваясь заковылял вперед и исчез из виду, сознание начало медленно приходить в норму.
Белье было немного подмечено и поход грибника на этом закончился. Как он сказал - я понял одну вещь: охотник из меня точно не получится.
СЕРЁЖКА

- Исполни уже, наконец, свой супружеский долг! – сказала мне жена.

И я, понурив голову, приступил к исполнению.

Подошёл к супружескому ложу, размером два на два, и, немного покряхтев, без домкрата и иных вспомогательных средств, исполнил...

То есть поднял вышеупомянутую кровать, дабы жена могла засунуть под неё жерло пылесоса.

И как только она его туда засунула, пронзительно вскрикнул:

- Ой! Что-то сверкнуло!

- В глазах?! – испугалась жена и, бросив пылесос, кинулась к телефону: заказывать мне КТ, МРТ, и так далее...

- Да нет же! - натужно пояснил я. – Под кроватью серёжка!

- Какой ещё Серёжка?! – побледнела благоверная, машинально отступив от места преступления.

- Да не Серёжка, а серёжка! – хрипло сказал я и, подперев плечом край ложа, извлёк из-под него золотую серьгу.

- Вот, - продув от пыли, предъявил я находку. – Ты её чуть не засосала...

- За-со-са-ла? – внимательно всматриваясь в вещицу, проговорила жена.

- Ну да, – подтвердил я. - А что?

- А то, что это не моя серьга!

И тут уж побледнел я.

- Как не твоя?

- А так!

Вообще-то, мной давно подмечено, что хуже потери, может быть только находка.

Но чтоб такая! Да ещё в таком месте!..

Словом, мысли мои заметались, рот пересох...

И вовсе не из-за того, что - боже упаси! А из-за того, что – сохрани и помилуй!

Ибо легче объяснить непорочное зачатие, чем происхождение под брачным ложем женской серьги.

Поэтому первой фразой, подкинутой мне в мозг инстинктом самосохранения, была фраза: «Это не я!»

– Это не я! – выкрикнул мой сухой рот. – Это не я! – повторило моё оцепеневшее сознание.

- Что не ты?!

- В смысле - не моё!

- А чьё?!

- Ни чьё! Но не моё точно! – вздул я вены в глазах и на шее.

- Может это девочек? – предположила жена.

- Конечно, девочек! – кивнул я всем туловищем.

- Да нет... - тут же отмахнулась она, - все их драгоценности я знаю... Разве что подружек.

- Конечно, подружек!! – гаркнул я, и кровать показалось мне пёрышком, так что её приземление на ногу я даже не почувствовал.

- Хотя, чего это их подружкам делать в нашей спальне? – задумчиво проговорила жена.

- Игрались, валялись, бесились! – словно знаток «Что? Где? Когда?», в миг накидал я версий.

- Кто валялся, игрался, бесился? - посмотрели на меня с прищуром.

- Подружки!

- Какие ещё подружки?

- Деде.. дедевочек!

- А чего ты так разволновался? Что это за заикание?

- Я?!! Нет?!!.. С чего ты взяла?!!.. Чего это мне заикаться?!!.. – раскричался я, прыгая из октавы в октаву, пока не сорвался на фальцет.

- Да вот, не знаю...

И, взяв телефон, жена сфотографировала серьгу и набрала послание из трёх букв.

А мной давно подмечено, что послание из трёх букв ничего хорошего не сулит. Особенно в семейном чате!

«Чья?» - гласило то послание.

И вверху чата сразу же замигало «печатает…»

«Приговор» - подумалось мне, потому что легче объяснить в постели двух Серёжек, чем одну серёжку.

«Ква-ква!» - квакнуло пришедшее сообщение, и у меня пропал пульс.

«Ой, так это ж моя! – писала средняя. - Мне их бабушка на девять лет подарила!»

- Вот видишь! - рассмеялся я. И, нащупав пульс, привалился к стенке.

- Что вижу? – спросила жена. - Пятнадцать лет назад? Да мы тогда даже в этом доме ещё не жили! Какие бабушки-дедушки?!

- А причём тут год дарения?! – возмутился я. - Главное, что это её! А потерять она могла когда угодно!

«Ква-ква!» - снова по-жабьи квакнул телефон.

«Бабушка ей подарила с зелёными камнями, а эта - с белыми!» - писала старшая.

- Белые, зелёные! – взвился я. – Да какая, к чертям, разница?! Главное, что это её серёжка! И всё! И закрыли тему! Дальтоники!!

«Ква-ква!» - не унывало земноводное.

«Такие серёжки есть у моей подружки» - писала младшая.

- Ну вот! – выдохнув, сполз я по стеночке. – Я ж говорил... Что и требовалось...

Но стоило жене произнести: «Ну ладно, считай - реабилитирован», как эта тварь снова квакнула, и я взревел:

- Да что ж такое-то! Вы можете уже успокоиться раз и навсегда!!

И на экране появился смеющийся смайлик с надписью: «Только ей мама их надевать не разрешает...».

- Подумаешь, делов-то! – проорал я. - Так она без спроса взяла! Выключи уже этот чёртов телефон - у меня пульс пропадает!

«Ква-ква!»

«Потому что это серёжки её мамы!» - дописала послание младшенькая.

И пульс у меня пропал окончательно...

© Эдуард Резник
5
Лучшая история за 12.11:
Некоторое время назад (уже давно) здесь промелькнула история от одного незадачливого водителя, который в своём подвыпившем виде был остановлен патрульным полицейским где-то в США. Вместо наложения огромного штрафа, страж порядка попросту потребовал от нарушителя поклясться, что тот никогда больше не сядет за руль после употребления. Рассказчик тогда посмеялся над наивностью блюстителя порядка, однако за прошедшие после того случая двадцать лет, клятву так и не нарушил.

Есть похожая история и у меня.
С детства люблю математику, хотя, признаюсь, звёзд с неба не и хватаю.
В ВУЗе нам её преподавал просто легендарный доцент. Он был уже не молод, поэтому получил от нас прозвище Дедушка. Но что это был за дедушка! В молодости он был лётчиком; читать дальше
Рейтинг@Mail.ru