Шизоидный психотип.
Не так дано я прочитал книгу А.П. Егидеса «Как разбираться в людях, или Психологический рисунок личности». Из этой книги следует, что люди подразделяются на несколько психотипов: Параноик, Эпилептоид, Шизоид, Истероид, Гипертим, Психастеник, Сенситив и другие. К примеру истероиды «это те, которые любят быть в центре внимания, и вся их жизнь сопряжена с действиями, направленными на то, чтобы произвести впечатление». Шизоид же (не путать с шизофреником) - это эдакий технарь, человек-формула, часто неопрятный в одежде, эдакий Шурик из операции Ы. Про взаимоотношения истероидов и шизоидов в юморе Егидес пишет следующее: «Истероиды любят юмор, они его с радостью воспринимают, любят посмеяться в ответ на чужую шутку...Но с юморотворчеством у него плоховато — так, заимствованное все. Остроумных ходов истероид может придумать мало, для этого надо быть шизоидом.... Истероидов предупредим: если вы будете соревноваться с шизоидом, то, пожалуй, только раздразните его и он выдаст вам порцию перца, высмеяв по полной программе, поскольку он продуцирует юмор, а вы только цитируете.»
По этому поводу я вспомнил следующую историю.
В конце девяностых прошлого столетия я закончил радиофакультет одного московского ВУЗа и, к своему удивлению, без какого бы то ни было блата, просто по объявлению устроился работать в российское представительство иностранной компании, занимающейся радиосвязью. Работа было почти по специальности, давала очень неплохую по тому времени зарплату, плюс предполагала периодические командировки за границу. Сейчас это в общем-то наверное рядовое событие, а по тем временам, в лихие девяностые, после десяти лет непрерывного углубления реформ, для человека, который думал, что его красный диплом и знание английского языка могут пригодиться максимум для должности продавца-консультанта в магазине электронной техники, это было не просто на пределе мечтаний, а намного выходило за рамки самых смелых из них.
После кризиса 1998 года российский рынок сильно просел, многих сократили, а меня стали использовать на проектах за границей. В частности, несколько месяцев я провел в Турции, в Стамбуле, где налаживал систему радиосвязи для местного дистрибьютора. К тому времени, когда я там первый раз появился, система была практически развернута, но на ней наблюдалась серьёзная проблема – заказчики, принадлежащие разным организациям, могли иногда слышать разговоры друг друга. До меня там побывало достаточно много инженеров нашей компании из западных офисов. Они вовсю наслаждались турецким гостеприимством, выпивали большое количество ракии, говорили много умных слов, типа интермодуляция и интерференция, но уезжали, так и не устранив проблему. Тем временем наш дистрибьютор постепенно начал терять заказчиков, недовольных тем, что их частные разговоры мог услышать кто-то еще.
Как больной человек, которому никто из врачей не может помочь, дистрибьютор метался между советами специалистов, судорожно хватаясь то за одну идею, то за другую, названивал всему начальству нашей компании, визитные карточки которого у него были. Так как этот был важный заказчик, то начальство, не скупясь присылало все новых и новых инженеров.
В частности, вместе со мной в командировку приехал инженер из израильского офиса. Это был тертый мужик лет около 50. Последние несколько лет он провел в командировке в Нигерии, после чего получил привычку говорить со всеми так, как белый господин разговаривает с неграми на плантации. В виду двукратной разницы в возрасте и уверенности в себе турки безоговорочно признали за израильтянином лидерство в нашем консилиуме из двух инженеров. На меня же смотрели с видом типа ”смотри, молодняк, и учись”. К сожалению, израильтянин данной системы связи не знал, и его стратегия заключалась в том, что надо выполнить тонкую настройку параметров всех приемопередатчиков и тогда, мол, количество перейдет качество и проблема устранится сама по себе. Явных результатов лечение, прописанное «израильским доктором» не давало, но зато давало нам возможность побывать в разных отдаленных уголках Стамбула, где были установлены сайты системы и куда обычно не ступает нога туриста.
В конце концов командировка израильтянина закончилась, он уехал так ничего и не решив, после чего я получил наконец-то всю полноту власти и нашел и устранил проблему в течение двух дней (ну не зря же я детекторные приемники с первого класса собирал). Еще через пару дней турецкий генеральный директор позвал меня к себе в кабинет, предложил поменять работу, переехать из хмурой Москвы в солнечный Стамбул, зарплату в два раза выше московской и работу для моей девушки, если я захочу её взять с собой. Несмотря на заманчивое предложение, переезжать в Турцию мне совсем не хотелось, на ум почему-то приходила, ничем надо сказать не обоснованная, фраза «попасть в турецкое рабство». Тем не менее я обещал подумать над предложением. Генеральный директор поблагодарил меня за то, что я не отказался сразу, и, как потом выяснилось, велел местной офисной секретарше, Бетул, взять надо мной шефство.
Бетул, в отличии от подавляющего большинства турчанок, была очень даже симпатичная девчонка примерно моего возраста или чуть помладше. Как она мне потом сама рассказала, турчанкой она была только на половину, что, вероятно, и объясняло происхождение её красоты. Офис турецкого дистрибьютора был полон молодыми турецкими жгучими брюнетами, которые, понятное дело, истекали слюнями по поводу Бетул, впрочем, без взаимности с её стороны. Надо мной же Бетул «взяла шефство» явно не без удовольствия. Заключалось это в том, что на выходные, когда я между делом спросил куда можно сходить на шопинг, мне сказали что Бетул заедет за мной, отвезет куда надо, а потом вернет на место, в отель. В это воскресенье, получив изрядную долю адреналина от езды по Стамбулу с молодой турецкой девчонкой за рулем, я приличия ради побродил с ней минут двадцать по шопинг-молу, после чего отправился обедать в ресторан, где мы классно провели время. На следующий день по взглядам молодых турков в офисе я понял, что стал их врагом номер один.
В один из дней я отправился по работе в соседний со Стамбулом город, в другой офис нашего дистрибьютора, помочь с принадлежащей им местной системой связи производства нашей компании. Местный офис подчинялся молодому турку, весёлому, дерзкому, борзому и наглому, как и полагается быть любому уважающему себя менеджеру по продажам. Еще я там встретил своего бывшего соотечественника, азербайджанца Мишу. Как я узнал от Миши, турецкий и азербайджанский языки очень похожи друг на друга, поэтому большое количество азербайджанцев приезжали тогда в Турцию в поисках лучшей доли.
После короткого знакомства турецкий менеджер стал интересоваться, нравится ли мне Бетул, собрав при этом вокруг себя своих подчиненных.
- Бетул, конечно, красивая девушка, – ответил я, – но ты же знаешь, я из России, меня красивой девушкой не удивишь, у нас их там много.
- А у тебя самого-то девушка есть?- спросил турок.
- Ну есть,- ответил я.
- Покажи фотографию!
- Ты знаешь, я с собой её фотографию не вожу, – ответил я.
- Миша мне сказал, что русские мужчинам женщины не интересны, им только водки бы попить да поспать, - не унимался турок.
Все вокруг с интересом смотрели, как я буду выкручиваться из данной ситуации, испытывая при этом, я думаю, некоторое чувство неловкости за своего шефа. Всё же не позволяют законы гостеприимства в Турции вот так нагло наезжать на гостя, практически на гране оскорбления.
Мне стало ужасно обидно за образ русских мужчин, сложившийся в неокрепших головах молодых турецких менеджеров. Я подумал несколько секунд, а потом сказал:
- Ну так Миша уехал из России, потому что он был неудовлетворен русскими мужчинами?
После этого я выдержал театральную фразу, подошел к турку, многозначительно посмотрел ему в глаза, похлопал по плечу и сказал:
- Но здесь, в Турции, я вижу, ему нравится, здесь с мужчинами всё в порядке.
Затем я молча развернулся и пошел заканчивать настройку порога шумоподавления базовой станции. В воздухе повисла тишина, турок стоял с открытым ртом, ничего не сумев ответить, его подчиненные, слышавшие наш разговор, отворачивалась, пытаясь сдерживать улыбки. Больше меня подкалывать ни менеджер, ни кто бы то ни было другой, не пытался.
Вскоре после этого случая я закончил наладку системы и уехал в Россию, вежливо отказавшись от предложения работать в Турции, женился на своей девушке, фотографию которой у меня безуспешно выпрашивал турецкий менеджер и с тех пор езжу в Турцию уже только в качестве туриста. Встречаясь и работая с людьми в разных странах я понял, что острая, но неагрессивная шутка часто является лучшим средством осадить словесного забияку, при этом не испортив с ним отношения, особенно в ситуации, когда эти отношения важны, а осадить всё же надо. И всё равно не всегда удается сделать это настолько четко, как получилось тогда в Турции.