С некоторых пор я работаю в косметологической клинике сисадмином. Сижу в
маленьком кабинете, из опознавательных знаков на двери — только номер.
Заходит бухгалтер, держа в руке два патч-корда. У нас главбух — мужик (и
такое бывает, оказывается). Так вот, заходит, долго выясняет, туда ли он
попал, «компьютерщик» ли перед ним, и знаю ли я, как из двух этих штук
(слегка смущаясь, машет патч-кордами) одну сделать: стол переставил, не
дотягивается. Молча забираю у него два метровых патч-корда, выдаю
трёхметровый. Бух, просветлённый, уходит.
Через десять секунд распахивается дверь, и, подрагивая от сдерживаемого
смеха, вваливается сосед, пластический хирург. Оказывается, бух сначала
зашёл к нему — перепутал номера кабинетов. Ничуть не смутившись белым
халатом и стеллажами со всякой медициной, мужик спросил: «А можно из
двух коротких один длинный сделать?» Пластические хирурги — народ,
привычный ко многому, поэтому сильно удивляться хирург не стал, спросил
лишь, откуда второй. «От соседа, — просто ответил бух, — он им всё равно
не пользуется». «М-м-м, — сказал хирург, — а сосед знает?» — «Конечно,
— пожал плечами мужик, — он сам мне предложил».
Так они общались минут семь, приводя друг друга всё в большее
недоумение. «Но полное ощущение нереальности происходящего, — признался
хирург, — у меня возникло, когда этот чудик с видом снисходительного
превосходства объяснил мне, что конец вовсе не обязательно отрезать:
там-де есть такая пимпочка, которую надо нажать, и тогда он
выщёлкивается из гнезда!»