В далёкие годы моего студенчества, в конце 70-х, вернулся с ещё тайной
тогда афганской войны один парень. Спецназовец, участник множества
боевых, он пришёл домой целым и невредимым. Конечно же, по этому поводу
был устроен грандиозный многодневный праздник, в котором приняли участие
все мы – его друзья, приятели, знакомые знакомых... Под конец в компанию
влились даже те, кто толком и не знал о причине всеобщей великой пьянки.
Выбывших по пути, упавших и тут же уснувших участников сменяли всё новые
действующие лица, и наша пьянющая компания шлялась по городу, постоянно
меняя на ходу свой состав и численность.
Как-то, уже на излёте этого буйного веселья, тащились мы, изрядно
подуставшие, поредевшей и далеко растянувшейся группой по Кронверкскому
проспекту. Мы с ещё одним приятелем плелись рядом с виновником
торжества, беседуя с ним, остальные от нас поотстали. По свидетельству
очевидца, я что-то на удивление связно и довольно увлечённо рассказывал.
Но тут моим силам вдруг разом пришёл конец, и я мгновенно отключился.
Выглядело это так. Фраза моя оборвалась на полуслове, глаза закатились и
остекленели, и я, завившись винтом вокруг своей оси, рухнул и
распластался замертво.
Реакция афганского ветерана была мгновенной. Он грохнулся наземь, резво
откатился на газон, замер и начал высматривать снайпера.
Говорят, прохожие наблюдали за нами с большим интересом.