В юности у меня была одна странная подруга. Правда, странность
ее проявлялось лишь в одном. Даже не знаю, как сказать... В общем,
она очень любила комментировать моменты нашей близости. Причем, прямо
в эти самые моменты. Все было бы ничего, но она употребляла интонации
спортивного комментатора. Что интересно, и себя и меня именовала
в третьем лице. Или литературными героями. Или вообще безлично.
Часто качество комментариев приносилось в жертву количеству.
Тогда вовсю в ход шли штампы. Например:
- Два молодых тела сплелись в страстных объятиях.
Или:
- И вот измученный жаждой путник готов захлебнуться влагой волшебного
колодца.
Надо сказать, что иногда путнику от делового тона таких комментариев
становилось не по себе, и только моя щенячья неизбалованная энергия
вкупе с редкой красотой подруги позволяла довести до конца историю
с волшебным колодцем.
И вот однажды в самый разгар страстей я был назначен Аладдином,
а сама она сказалась волшебной лампой, которую Аладдин должен был
тереть до появления джинна. Все шло неплохо, и, судя по комментариям,
джинн уже был совсем близко. Во всяком случае, шел такой текст:
- Нелегко пришлось Аладдину. Но он почти уже у цели. Еще несколько
взмахов, и магическая лампа взорвется и подарит Аладдину секрет
блаженства...
В этот момент хилое фанерное дно старого топчана выскочило из пазов,
и Аладдин вместе с лампой с треском провалились на пол. В полете
я врезался носом в раму топчана, от боли в голове у меня все помутилось.
В этот момент я услышал спокойный голос:
- Сезам открылся...
Я не верил своим ушам. Она продолжала:
- ...но ключ, ключ из двери надо вынуть, а то очень больно...
Я не мог понять, о чем она говорит. Мне казалось, что ключ уже вылетел
сам собой в процессе катастрофы. И только, когда я стал помогать
ей подняться, я оценил всю самоотверженную силу женской фантазии.
Оказывается, в момент обвала в изящный зад моей волшебной лампы
воткнулся неизвестно откуда взявшийся шуруп.
Интересно, найдется ли хоть один мужчина в мире, который скажет
что-нибудь подобно-романтичное, если ему в минуту любовной страсти
всадить в задницу ржавый гвоздь?