Давно это было. Был я молод, красив и глуп. Жил я тогда с родителями в
одном индустриальном городе, на окраине рабочего микрорайона. Через
дорогу от нас находился небольшой квартал из типовых зданий, в которых
размещались общежития различных организаций и учреждений. Среди прочих и
общага местного университета. Вот в эту общагу мы («местные») и начали
захаживать достигнув половозрелого возраста. Население общаги было
преимущественно женским, что и определило наш интерес. Тем более что и
предлог был - по субботам там проводили дискотеку (проживающие
бесплатно, для прочих 50 коп.). Смотрели на нас сначала с опаской (это
местное немногочисленное мужское население на девчонок жути нагоняло),
но увидев что при общении мы начинали краснеть, потеть и заикаться, т.
е. вести себя вполне прилично, приняли нас и можно сказать полюбили.
В те времена, пройти в общежитие было делом не простым, посетитель
должен был на вахте оставить документ и отметиться в журнале посещений,
с указанием номера в который направляется и принимающего лица. С
наступлением комендантского часа в 22 ч. , мент который проживал в
общаге, ходил по номерам и всех засидевшихся гнал вон. Нашей же задачей
было, остаться в общаге на ночь, для чего существовало не мало забавных
способов, проникнуть не оставляя за собой следов. Впрочем, это не
являлось гарантией на томную ночь, т. к. не все соседки, твоей
сегодняшней дамы сердца, соглашались некоторое время покурить в
коридоре.
В тот памятный вечер все складывалось очень удачно, моя дама, назовем ее
Света, оставалась одна т. к. ее соседка свалила на выходные домой и нам
ни кто не должен был помешать. Светка любила Булгакова, Ника Кэйва и
беспорядочные половые связи, при этом была замечательным человеком
(надеюсь такой и остается) с которой и просто поговорить было
удовольствием. Я купил портвейна и кулек ирисок и прибыл к ней в номер.
Кстати: в одном номере было две комнаты: на двух и на трех человек, с
общим душем и туалетом. В предвкушении сказочной ночи я блистал
остроумием и красноречием, распускал хвост и надувал щеки, я гордился
собой. Вот тут-то в номер и стали очень настойчиво стучать. На Светкин
вопрос: «какого хуя? », из-за двери ответили что это мент и он
немедленно желает убедиться, что порядок в данном номере соблюдается.
Надо сказать, что администрация прекрасно знала, что в общагу проникают
и не спрашивая у нее разрешения и догадывалась в каких номерах следует
искать нарушителей. Потому и проводили внезапные проверки ближе к
полуночи, чтоб предполагаемые шпионы успели потерять бдительность. Я
сразу потух и окраска моего оперения стала бледной и невзрачной. Светка,
сказав менту, что он у нее уже в печенках и она ему хрен откроет пока не
оденется, метнулась ко мне и говорит: не ссы мол, у меня ключи от
соседней комнаты - там я тебя и спрячу, живут там комсомолки и
активистки и менту в голову не придет там устраивать проверку. Сказано –
сделано, дверь за мной тихо закрывается и я остаюсь в полной темноте,
прислушиваясь к разворачивающемся за дверью скандалу. Светка, осмелев от
чувства безнаказанности и портвейна, поперла на блюстителя буром,
разыгрывая оскорбленную невинность.
А мне тем временем захотелось пукнуть. Ну а с кем не бывает? Вот я
возьми и пукни.
Это был не пук, это была песня – громкая, протяжная и с переливом,
начинаясь с утробного рыка и заканчиваясь почти что визгом, долго еще
гуляя эхом по темной комнате. Я даже испугался, боясь быть дезавуирован,
но вроде меня не услышали. А по комнате начал распространяться дух.
Обычно, когда это у меня происходит в голос, то без последствий для
обоняния, в этот же раз я озадаченно вспоминал - не съел ли я накануне
ведро тухлой рыбы. По спине пробежал холодок, я представил, что вот
сейчас зайдет Света, в нос ей ударит чудовищный штын, она потеряет
сознание и свидание будет безвозвратно испорчено. А за дверью, судя по
звукам, перебранка подходила к концу. Я снял пиджак и начал лихорадочно
им махать, пытаясь уменьшить последствия обрушившейся экологической
катастрофы. Вот, наконец, мент уходит и дверь в комнату открывается.
Светка включает свет и виновато глядя мимо меня говорит:
- Извини, если б меня застукали, то точно выперли бы из общаги. За мной
должок.
Это все я знал и без нее и не видел повода для извинений, а тем более
для долга. Холодея от ужаса, я посмотрел туда, куда глядела она. Там на
кровати, поджав ноги и прикрывшись одеялом, сидели девушка и юноша, с
ужасом глядя на меня. Впрочем, вполне возможно глядели они с
любопытством, или даже с ухмылкой. Я не помню. В глазах было темно.
Говорил ли я что ни будь, выходя на ватных ногах из комнаты, я тоже не
помню, но с тех пор даже сидя в своей машине с тонированными стеклами я
в носу не ковыряюсь.