Поиск по автору:

Мы тут с ребятами на пляж ходили. "Медвежьи Озера" называется.
Редкостный гадюшник. Озеро, подернутое непонятной пленкой, песок
вперемежку с окурками и удобства надо находить в лесу, прыгая босиком по
опавшим колючкам и еловым шишкам вперемешку с битыми пивными бутылками.
Тоже мне, "зеленая зона"! Но чтобы увидить этот вид на плевательницу,
приезжают даже из Москвы. Рафинированные столичные девченки - в основном
на подмосковных мускулистиков посмотреть, а мы - этих самых бледных
поганочек поохмурять на жарком солнышке. В общем, пришли, обнажили
кубизмы на шивотах, потянулись, аки коты, "все ярусы окинув взором",
разлеглись на полотенцах. Смотрим на взмыленную гладь озера,
сомневаемся:
- Купаться пойдем?
- Да ломает что-то... грязно...
Но в конце концов уговорили. Сошли в воду, поплыли, стараясь, чтобы она
не доставала до губ. Но вода есть вода, а плавать - это все ж
удовольствие. Плывем назад. И тут я вижу возле берега тело
фосхитительного фисташкового света, и старичок какой-то его так вежливо
багром к пляжу подтащить пытается. Утоп бедняга, видать, неделю назад...
А вокруг народ - типа, так и надо: плещется, кувыркается, карапуз в
одной панамке с лицом Эйнштейна в момент работы над теорией
относительности сосредоточенно писает как можно дальше в озеро.
Мы в шоке. Резво выскакиваем из воды и обтираемся полотенцами, прыгая на
раскаленном песке, как черти на сковородке.
А мимо идет ТОЛСТАЯ-ТОЛСТАЯ тетя с другим карапузом. Он тычет пальцем в
нашего жмурика и громко интересуется:
- Мам, а чиво эта там дядя лежит?
- Чего лежит, чего лежит... Утонул, вот и лежит!!!
Мне стало грустно. Смерть уже не имела никакого значения для окружающих.
Надо бы этому утопцу на могиле эпитафию написать: УТОНУЛ, ВОТ И ЛЕЖИТ.

Мы тут с ребятами на пляж ходили. "Медвежьи Озера" называется.
Редкостный гадюшник. Озеро, подернутое непонятной пленкой, песок
вперемежку с окурками и удобства надо находить в лесу, прыгая босиком по
опавшим колючкам и еловым шишкам вперемешку с битыми пивными бутылками.
Тоже мне, "зеленая зона"! Но чтобы увидить этот вид на плевательницу,
приезжают даже из Москвы. Рафинированные столичные девченки - в основном
на подмосковных мускулистиков посмотреть, а мы - этих самых бледных
поганочек поохмурять на жарком солнышке. В общем, пришли, обнажили
кубизмы на шивотах, потянулись, аки коты, "все ярусы окинув взором",
разлеглись на полотенцах. Смотрим на взмыленную гладь озера,
сомневаемся:
- Купаться пойдем?
- Да ломает что-то... грязно...
Но в конце концов уговорили. Сошли в воду, поплыли, стараясь, чтобы она
не доставала до губ. Но вода есть вода, а плавать - это все ж
удовольствие. Плывем назад. И тут я вижу возле берега тело
фосхитительного фисташкового света, и старичок какой-то его так вежливо
багром к пляжу подтащить пытается. Утоп бедняга, видать, неделю назад...
А вокруг народ - типа, так и надо: плещется, кувыркается, карапуз в
одной панамке с лицом Эйнштейна в момент работы над теорией
относительности сосредоточенно писает как можно дальше в озеро.
Мы в шоке. Резво выскакиваем из воды и обтираемся полотенцами, прыгая на
раскаленном песке, как черти на сковородке.
А мимо идет ТОЛСТАЯ-ТОЛСТАЯ тетя с другим карапузом. Он тычет пальцем в
нашего жмурика и громко интересуется:
- Мам, а чиво эта там дядя лежит?
- Чего лежит, чего лежит... Утонул, вот и лежит!!!
Мне стало грустно. Смерть уже не имела никакого значения для окружающих.
Надо бы этому утопцу на могиле эпитафию написать: УТОНУЛ, ВОТ И ЛЕЖИТ.