Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Ира Луткова
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Маленькому Саше очень хотелось иметь собачку или кошечку, или, может, хотя бы хомячка, но мама наложила запрет на всю живность, говоря, что в квартире от них будет стоять страшная вонь. Саша же испытывал острую потребность заботиться о братьях наших меньших, поэтому, выпросив у мамы разрешение на покупку аквариума и рыбок, поехал на Птичий рынок. Но до торговцев рыбками он не дошел, т.к. увидел кое-что покруче. Продавец называл их марокканскими жуками. Саша понюхал одного - не пахнет. Значит, мама не станет ругаться, если вместо рыбок принести жуков. Двух красивых плоских больших жуков на высоких лапках, которые, по словам продавца еще и шипят. Жить они стали у Саши в аквариуме. Он их пунктуально кормил, а они благодарно шипели. Но в один прекрасный день в аквариуме помимо двух больших жуков появилось много таких же, но очень маленьких. Пересадил Саша их в баночку и понес друзьям предлагать. Зашел к лучшему другу Степану. "Степ, - говорит - возьми моих мальков. Они марокканские, очень дорогие и шипят". Степа парень брезгливый, ну и замахал руками, чтоб мальков этих с глаз его долой убрали. И случайно задел рукой банку. Она упала и разбилась. А мальки все разбежались. ……………………………………………………………………………………. Теперь весь дом на Фрунзенской набережной кишит странными большими плоскими тараканами. Они не обычные. Они марокканские, очень дорогие и шипят.
Люблю гостить у своей подружки Оли, что живет в Подмосковье. Чистейший воздух, корабельные сосны… Умиротворение и спокойствие… Но во всем всегда есть свое НО. Этим НО там является вода. На нее у меня аллергия, масштабы которой каждый раз непредсказуемы. Рано поутру открываю глаза. В Олином доме тишина. За окном на бирюзовом фоне неба мерно, в такт ветру, раскачиваются пушистые шапки сосен. Красотища… Но почему-то больно моргать и лицо все щиплет и чешется. Метнулась к зеркалу. А в нем… "Иду из бани, морда крас-с-сная такая!" Я в слезы. Но от них лицо только еще больше раскраснелось и зачесалось. "Да-а-а, - думаю, - вернусь домой, так мама родная не узнает". Но оставаться тоже резона мало, вдруг назавтра еще хуже будет, а ведь, наверняка, будет. Проснулась Оля. Осмотрела мою физиономию. "Фиговые дела, -говорит, - тебе стоит сматывать отсюда ". Начала собираться. А приехала я в мини юбке, в туфлях на каблуках и в крупного орнамента колготках. Оделась. С опаской приблизилась к большому зеркалу. Ладная, стройная эффектно одетая фигура никак не вязалась с тем, что с трудом можно было бы назвать лицом ( что-то аморфное, красное, с маленькими воспаленными глазками). "Ну ладно, - думаю, - главное до дома добраться, а там отсижусь. Пройдет же, куда денется". Захожу в метро. Сзади меня раздается голос молодого человека: - Девушка, а можно с Вами познакомиться? - Это, точно, не ко мне, - решаю я. - Девушка в ярких чулочках, ну повернитесь, пожалуйста. Ну я и повернулась. - Ой! Ой-ей!!! - от неожиданности вырвалось у парня.
Решила я недавно навестить приятеля, лежащего в больнице. День для визита выдался погожий да жаркий, поэтому надела я свое летнее короткое платьеце на тоненьких бретелечках. Всем хорош этот наряд, но уж из больно мнущейся ткани он сшит. Живу я одна, поэтому, когда дома сажусь на стул, то чтобы не измять платье, я приподнимаю его вверх до талии. Девушка я не крупная и стройная, да еще в этом миниатюрном трогательном платьеце произвожу довольно милое впечатление скромницы-хорошечки. И вот я такая вся из себя примерная припевочка, в ручке держащая пакетик с собственноручно напеченными пирожками для больного друга, захожу в общую мужскую палату, где все так по-домашнему: кровати расстелены, мужчины отдыхают на них. Застенчиво здоровась со всеми. Подхожу к кровати приятеля и... Прежде, чем сесть... Уверенно начинаю задирать платье!!! Из легкой задумчивости меня выводит полный ужаса взгляд приятеля. В замешательстве и панике судорожно одергиваю подол вниз, но, похоже, уже поздно. Я нахожусь под прицельными взглядами мужчин, заинтригованных моими не типичными для посетителя действиями. Уж не знаю, что они подумали, но когда я уходила, мужчины прощались со мной стоя.
Мой папа является яростным сторонником здорового образа жизни, в любую погоду каждое утро он выходит на пробежку. Поэтому, когда синоптики пообещали температуру воздуха до -30 по Цельсию, мой папа, не ведя бровью, засобирался на следующее утро, как впрочем, и обычно, оздоровиться за пределами квартиры. Мама все сокрушалась, что в такой мороз и собаку из дома не выгонишь, а тут человек по собственной воле... Особенно обеспокоена она была тем, что все тело-то у папы будет прикрыто пусть и не сильно зимней, но одеждой, а вот лицо он может обморозить. И посетила ее недурная идейка - сшить мужу одежку и для лица. Затейница-мама взяла маленькую детскую футболочку, когда-то принадлежавшую моему младшему брату, выпорола из нее рукавчики, зашила образовавшиеся отверстия и в получившемся прямоугольном чехле, предназначенном для надевания на голову, на должном месте вырезала две дырочки для глаз. Куклуксклановцы со всеми черепашками ниньзя вместе взятыми просто отдыхали рядом с моим папиком в новом прикиде. Возвращаясь с пробежки, которая по обычаю осуществлялась часов в 7 утра, когда на улицах ни души, папаня заходит в слабо освещенный подъезд нашего дома. Открываются двери подъехавшего лифта, а в нем пожилая женщина с выпученными от ужаса глазами, сдавленно повизгивая, имеет жалкие попытки выйти в противоположную стену кабины. "Свят! Свят! Дьявол во плоти!" - верещит бабка. "Сумасшедшая какая-то", - думает папа. Ну не догадался он тогда сразу, с чего это старуха так разошлась.
С детства я очень плохо загораю. Сейчас, о счастье, есть специальные кремушки, что призваны защищать несчастных бледнокожих от яростных солнечных лучей, но в начале 90-х никто о них не знал. Сказать, что я скверно загорела в то лето - это не сказать ничего. Я скорее смахивала на больную страшнейшей тропической болезнью, причем на последней стадии: где-то кожа водянисто пузырилась ожогами, как ошпаренная, где-то свисала отмершими ломтями, а где-то подсыхала корочками болячек. Как верно когда-то говаривала покойная Фаина Георгиевна: "Красота - это страшная сила". Из всей фразы как нельзя лучше мне подходила слово «страшная». Но я уже успела свыкнуться со своим неимоверно привлекательным внешним обликом, а вот что творилось с незнакомыми людьми…… Они же - звери шарахались от меня, наверно даже не предполагая, что у некоторых попросту наблюдается особая специфика южного загара. Отдыхала я в тот год с двумя подружками. Деньги у нас были общими, поэтому, когда украли кошелек, в котором они все лежали, все мы разом остались без копейки. По этой тривиальной причине отдых сам собой и закончился. Упаковали вещи, поехали домой. На вокзале взяли на жалость сердобольную проводницу поезда "Симферополь-Москва". Два дня пути на третьих полках без матрацев, белья и еды не так уж и сильно нас удручали, но подружки мои дружно загудели, что вот без сигарет ну уж никак прожить нельзя. И послали меня как самую крайнюю за добычей. Но много ли настреляешь с такими роскошными внешними данными? Поэтому у меня созрел план-кинжал. Подхожу к одному из привокзальных торговцев сигаретами, спрашиваю: " Сколько стоят сигареты "Столичные"? И начинаю долго и нудно торговаться, вертя пачку в руках. Попутно яростно расчесываю знатно обгоревшее тело не только руками, но и этой злосчастной пачкой сигарет "Столичные". По глазам продавца понимаю, что он уже хорошо сконцентрировался на состоянии моей кожи, на лице у него появляется гримаса отвращения и ужаса. А - ха! Тут я говорю, что цена все же слишком высока, и пытаюсь отдать ему пачку, но он не берет, руками машет и говорит, чтобы я забирала ее за любые деньги. Но до него уже доходит, что и деньги мои могут передать ему страшную и, видимо, сильно заразную болезнь. Отвернувшись, мужик злобно шипит: "Вали отсюда, дура прокаженная, со своими погаными деньгами!" (которых на самом деле не было и в помине) Горделивой походкой добытчицы продефилировала я за угол, где меня поджидали мои подружки, давящиеся безудержным смехом, и сияющие счастьем обладания целой пачки жизненно важных никотиновых палочек.
Есть у меня подруга Маша. Девушка примечательная. Умудряется она каким-то особым, ведомым только ей способом находить себе на голову всевозможнейшие приключения, от чего жизнь ее просто-таки катится кувырком. Каждая Машина влюбленность - сплошное стихийное бедствие. В нашем институте учился очень обаятельный и коммуникабельный молодой человек Сева. Все девушки считали его настоящим "душкой". Он открыто восхищался барышнями, осыпал всех и каждую комплементами, но: К сожалению, был наш любимчик махровым гомиком. Маша пришла в группу, когда мы учились на втором курсе, перевелась из другого вуза. О Севиной сексуальной ориентации ничего не знала. Сева не замедлил выказать вновь прибывшей девушке наиграндиознейшую долю восторга, сладко пел ей дифирамбы, и Машино трепетное сердце ответило любовью на его нежные слова. (Ах, женщины! Зачем вы любите ушами?) Маша жила одна в двухкомнатной квартире и страшно тяготилась своим одиночеством. А тут - такая любовь! Да, похоже, еще и ответная! Было решено начать жить совместно. Сева был заботлив, нежен, предупредителен. Весь быт взял на себя: стирал, готовил, убирал. Но: ложась с Машей в одну постель, тут же забывался сном праведника. А темпераментная Маша не смыкала глаз до утра. В один прекрасный вечер Машу решил навестить музыкант Леша, дамский угодник и бывшая ее большая любовь. Сева был не против. Сидели втроем на кухне, пили чай, вели беседы. Обстановка была дружеской и непринужденной. Ближе к ночи Маша, захотев спать, покинула мужчин. А наутро, зайдя в соседнюю комнату, она увидела двух "голубков", мирно спящих в обнимку на узком топчане. :::::::::::: Позже Леша, позабыв всех своих дам, забросил в дальний угол записные книжки, что пухли от женских телефонов, и стал частенько наведываться в гости к Маше. Маша ночами плакала в подушку, лежа одиноко на двуспальной кровати, а за стенкой счастливые юноши занимались любовью на узком неудобном топчане.
Я и две моих подружки Таня с Юлей в одно время были любителями дикого отдыха в Крыму. Жили мы в палатке на горе у моря в гордом одиночестве. И уж очень нам хотелось добиться полного единения с матушкой-природой, и вот по этому поводу ходили мы по "своей" горной территории в чем мать родила. Внизу под нами вдоль берега моря пролегала тропа, по которой шастал весь народ, но оттуда нас не было видно совсем. Поэтому о нашем "диком" существовании никто даже и не догадывался. И вот однажды во время обеденной трапезы наш размеренный жизненный уклад трех амазонок нарушает мужчина лет эдак 45-ти, да с диагнозом эдак эксгибиционизм. Оторвав глаза от тарелок, все втроем оторопело таращимся на "великого мастурбатора". Сказать честно, в тот момент я впервые в жизни увидела живьем эрегированный мужской член, поэтому истошно зашлась кашлем, поперхнувшись супом. Подружки мои были более осведомленными в практических вопросах сексуального толка, и их реакцией было лишь сдавленное хихиканье. Давясь смехом, эти две козы спрятались за палаткой, а мне как последней дуре досталось счастье выпроваживать этого кретина. Принимаю ну очень устрашающий вид: ноги ставлю на ширине плеч, руки сжатыми кулаками упираю в бока, а брови, насколько хватает силы лобных и около глазных мышц, сдвигаю к переносице. Со стороны я себе кажусь ну просто настоящим монстром. И грозно рявкаю на мужика: "Пошел вон, урод!" А этот кекс вожделенно уставился на меня и, услаждая себя, приговаривает: "О! хорошо! Вот так и стой". И, пялясь на меня во все глаза, кончает.
Я и две моих подружки Таня с Юлей в одно время были любителями дикого отдыха в Крыму. Жили мы в палатке на горе у моря в гордом одиночестве. И уж очень нам хотелось добиться полного единения с матушкой-природой, и вот по этому поводу ходили мы по "своей" горной территории в чем мать родила. Внизу под нами вдоль берега моря пролегала тропа, по которой шастал весь народ, но оттуда нас не было видно совсем. Поэтому о нашем "диком" существовании никто даже и не догадывался. И вот однажды во время обеденной трапезы наш размеренный жизненный уклад трех амазонок нарушает мужчина лет эдак 45-ти, да с диагнозом эдак эксгибиционизм. Оторвав глаза от тарелок, все втроем оторопело таращимся на "великого мастурбатора". Сказать честно, в тот момент я впервые в жизни увидела живьем эрегированный мужской член, поэтому истошно зашлась кашлем, поперхнувшись супом. Подружки мои были более осведомленными в практических вопросах сексуального толка, и их реакцией было лишь сдавленное хихиканье. Давясь смехом, эти две козы спрятались за палаткой, а мне как последней дуре досталось счастье выпроваживать этого кретина. Принимаю ну очень устрашающий вид: ноги ставлю на ширине плеч, руки сжатыми кулаками упираю в бока, а брови, насколько хватает силы лобных и около глазных мышц, сдвигаю к переносице. Со стороны я себе кажусь ну просто настоящим монстром. И грозно рявкаю на мужика: "Пошел вон, урод!" А этот кекс вожделенно уставился на меня и, услаждая себя, приговаривает: "О! хорошо! Вот так и стой". И, пялясь на меня во все глаза, кончает.
В нашей школе было заведено обязательное правило - дежурство школьников. Это когда по составленному графику каждый класс понедельно должен был после уроков драить полы в рекреациях, следить, чтобы все переобувались в "сменку" и бдить во время перемен дисциплину на лестничных площадках, одергивая тех, кто по перилам катается. В один из дней дежурства нашего класса выставили меня охранять лестницу на 3-м этаже. Понедельник. Народ вялый: попами на перила не лезет. Стою одиноко столбом. Скучно. А этажом ниже дежурит Миха Каменев. В лестничном проеме вижу его затылок и спину. "С Мишкой, что ль, - думаю, -потрепаться:" Кричу ему вниз: "Ми-ишь! Ми-и-ишь!! Ка-а-аменев!!!" Не слышит. Ну и ладно: От нечего делать набираю побольше слюны и плюю вниз, чтоб проследить вертикальную траекторию падения плевка на пол 1-го этажа (что тоже является своего рода развлечением, хотя и туповатым). Но тут (с промежутком в несколько секунд) до Миши доходит, что я его сверху позвала. Он отклоняется, запрокидывает голову, и в лестничном проеме появляется его радостная физиономия: -А?! - откликается он, при этом широко раскрыв рот: Плевок неожиданно метко туда влетает. Миху рвет. Мне стыдно. Но я же не предполагала, что он так тормознет с ответом.