Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Естествоиспытатель
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Московская консерватория. Пятница. Вечер. Студенты давно разошлись. Небольшая старая аудитория. Запах натертого воском паркета. Притушенный свет. Профессор по классу виолончели наконец один и, закрыв глаза, что-то негромко играет. Тут входит уборщица Мария Петровна. Профессор узнал ее по шагам и, не открывая глаза, спрашивает: - Ну, что тебе, Мария Петровна? - Да вот, Никанор Афанасьевич, проблема у меня. Внучек, Егорка - ему семь лет, а уже онанизмом занимается... - Ннн-да?..... Ну, где он? (продолжает играть на виолончели) - Да вот он (из-за спины Марии Петровны выходит Егорка, неохотно, стесняясь, смотря в пол). Профессор (открывая глаза, но продолжая играть): - Ну что, Егорка, сколько тебе годков-то? - Семь. - Семь? И уже онанизмом занимаешься? - Да, Никакор Афанасьевич, занимаюсь. Профессор, опять закрывая, задумчиво: - Оно и верно. Рано еще, ебстись-то.
Уж коли тут решили действительно написать энциклопедию 80-х, добавлю и я одну романтическую историю.
Итак, было это году в 81-м, во времена знаменитых московских кинофестивалей. Знакомство и общение с девушками летними вечерами после многочасового просмотра в прохладных кинотеатрах было естественным продолжением праздника.
Так, однажды, умудрившись завлечь одну девушку ко мне в гости, я сидел рядом с ней на диване и пытался как-то то ли обнять ее, то ли взять ее руку, в общем, я был молод и не очень опытен, девушка – тоже. Она мягко как могла отбивалась, и со стороны это должно было выглядеть как странная борьба, происходящая под модную французскую музыку.
Я делал попытку за попыткой без всякого успеха. Наконец, я решил, что это совершенно безнадежное дело и воскликнул: "No Pasaran?"
Пьяный в жопу труженик приходит домой. Жена его встречает у порога. - Так опять нажрался! Где деньги, пьянь? - Хрясть его скалкой по голове, хрясть еще раз, и опять и опять… Мужику, понятно, вдруг надоело, он отпихнул жену, и кричит своему семилетнему сыну: - Петька, Петька! А ну иди суда! Петька прибегает. Мужик достает заначатую четвертинку. - А ну-ка, пей сынок! Петька пробует. - Гадость, папа! А ну-ка, пей я тебе сказал! Раз, подзатыльник сынишке… Петька еще делает пару глотков, морщиться. - Не могу папа – гадость такая! - Да? Гадость? А вы тут с мамкой наверное думаете – мы мед пьем!
Майский солнечный день. Тверской бульвар. Запах сирени. На лавочке сидит прекрасная молодая девушка с длинными волосами, в легком платьице. Нежный ветерок делает все эту картину еще романтичнее, подчеркивая привлекательную фигуру. Девушка мечтательно смотрит вдаль… Тут на другом краю лавки садится грязный, вонючий бомж (“человек-сыр”, от которого воняет за сто метров), некоторое время копается в своей черной от грязи сумке и достает от туда отвратительнейший позавчерашний огрызок, поворачивается к девушке, и несколько застенчиво говорит: - Девушка! Девушка, хотите яблоко? Тут его слова и запах доходят до девушки, она вскрикивает: - Да, что Вы, с ума сошли, что ли? Пауза. Бомж, расстроено, но понимающим голосом: - Ну, понятно… О минете не может быть и речи…
Умирает человек в коммунальной квартире. Собрались соседи вокруг кровати умирающего. Сочувствующие лица. Все его так любят. Тут он говорит, - Вот вы тут собрались, переживаете, а ведь я не был таким замечательным соседом как вы думаете… - ??? - Вот, ты Валентина Петровна, помнишь как твоего мужа забрали в 37-м? Это ведь я настучал! - А вот ты Григорий помнишь как твоя жена ушла от тебя? Это ведь я рассказал ей о твоей любовнице! Ну в общем и так далее, оказался он самым последним человеком. Все зашумели. Да, как такое может быть? Где это видано? Как такого гада приютили на груди? Как такого любили??? Но тут сосед говорит: - Однако признался я вам чтобы мне стало легче, и что бы не помирать такой свиньей. Вы уж простите меня, коли сможете! Ну что делать нечего. Свинья конечно. Но человек умирает. Прощения просит. Надо простить. Простили его, а он и говорит: - есть у меня только одно последнее желание. Выполните? - Ну говори… - Когда я умру, разденьте меня, переверните на живот и воткните в жопу белую розу, вот я ее приготовил. Ну опять соседи зашумели, где это, мол, видано эдакое… - Ну я вас очень прошу! Последняя все-ж просьба… Ну ладно, действительно, ведь человек умирает и надо последнее его желание уважить - согласились соседи. Тут он и умер. Ну раздели его, перевернули на живот, засунули в жопу розу как обещали, и тут звонок в дверь… Входят два здоровых милиционера: - Это тут над трупом глумятся?