Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Рассказчик: Гарик О
По убыванию: %, гг., S ; По возрастанию: %, гг., S
Авиакатастрофа Спаслись Анжелина Джоли и Абрам, живут на необитаемом острове, начали сексом заниматься... Через месяц попросил нарисовать ей углём усы, и чтоб она отзывалась на имя Изя. Обнял Абрам Анжелину и говорит ей на ухо — "Изя ,ты даже представить себе не сможешь, кого я уже месяц трахаю".
Я думаю, вы не сможете о нём (ИИ) узнать, потому что вы, скорей всего, будете уже мертвы. Это настолько очевидно, что писатели-фантасты поняли это задолго до появления компьютеров. Если искусственный интеллект лучше вас во всём, то он лучше и в создании искусственного интеллекта. Это снежный ком. Если он разумен — он никогда не скажет об этом. Он посылает инструкции в одну из лабораторий, которые синтезируют ДНК и белки из ДНК, и отправляет их "полезному идиоту", которому платят кучу денег за то, чтобы он смешал всё, что получил по почте. ИИ строит рибосому, а рибосома, которая строит элементы из ковалентно связанного алмазоида вместо белков, складывающихся и удерживаемых вместе силами Ван дер Ваальса, строит крошечные алмазоидные бактерии. Аламазоидные бактерии размножаются, используя атмосферный углерод, водород, кислород, азот и солнечный свет. И через несколько дней все люди падают замертво в одну секунду. FINIS
Новую знакомую Юры Оладьева звали Алия Закировна. Алия была спокойная, приветливая женщина без понтов и великих запросов. Про себя Оладьев сразу оценил этот факт. Они познакомились в сети. Им обоим было под пятьдесят. Алия не ломалась и как-то очень запросто пригласила Оладьева прийти в гости. — Живу вольной птицей, – сказала Алия. – Муж давно ушёл, дети выросли и разъехались. Если хочешь, к твоему приходу я сделаю своё коронное блюдо чак-чак. Такой практичный подход Оладьев одобрил. "Живёт одна – это хорошо, – подумал он. – Муж сдул – ещё лучше. Дети разъехались – совсем замечательно. Да ещё и чак-чак наклёвывается. По всем приметам, я для Алии – "последний поезд", и она торопится в него запрыгнуть. Не будем тянуть хвост за кота. Берём!"
Оладьев и Алия условились о встрече. Юра пришёл. Алия Закировна встречала его при всём параде и выглядела гораздо моложе своих лет. Первое впечатление было превосходным. — Идём за стол? – спросила Алия. – Или сначала посмотришь, как я живу? Небогато, но для жизни хватает. "Квартирка приятная, просторная, – думал Юра, разуваясь. – Ремонт сделан. Окна на юг. Из кухни чак-чаком пахнет. Вот сюда можно своё барахло поставить. Сюда гитару повесить. Чего не жить-то? Вполне…"
Они прошлись по комнатам, как новобрачные. Ванна, пианино, цветы. Лоджия, гардероб, аквариум. Нигде ни пылинки, чувствуется хозяйственная женская рука. Чистота и красота! "Да, – думал Оладьев. – Есть где приклонить буйную голову. Пожалуй, я здесь остановлюсь. Поживу, пока Алия со своим чак-чаком не надоест…" Они стояли в гостиной. Взгляд Оладьева упал на фотографию на полочке. На фото мужик громадной комплекции держал в руке топор и загадочно щурился. — Кто это? – спросил Юра неприязненно. – На маньяка похож… — Мой старший сын Айнур! – Алия с гордостью протёрла фото страшилища. – Какой же он маньяк? Айнур на мясокомбинате работает, на доске почёта висит. Мастер – золотые руки. Может так разделать бычью тушу – в чемодан поместится! Виртуоз. "Видели мы таких виртуозов, на фарш искрошат и не заметят!" – подумал Юра и пошёл дальше. Вид мрачного мясника не внушал ему оптимизма. — Айнур тебе не понравился? – огорчённо спросила Алия. — Признаться, я несколько смущён… – почему-то на старомодный манер ответил Оладьев. – Больно грозно выглядит. — Но характер у него ангельский, – сказала Алия. – Пальцем никого не тронет… если не злить. В следующей комнате Юра остановился как вкопанный. На стене висело фото мужика с винтовкой. — Это что за коммандос? — Мой второй сын Тимур, – пояснила Алия. – Служит снайпером в спецназе, ордена имеет. Тимур всегда говорит: "Мама, если кто тебя обидит, знай – лишний патрон у меня всегда найдётся. Застрелю то, что Айнур топором не дорубит". "Очаровательная семейка! – подумал Юра, отворачиваясь от фото снайпера Тимура. – Человеколюбие из этих мальчиков так и прёт". — Тебе не нравится? – встревожилась Алия. — Признаться, я несколько смущён, – снова сказал Юра. – Сыновья у тебя один другого стоят. А кто-нибудь менее кровожадный в роду есть?.. Доченька, например. — Конечно, есть! – воскликнула Алия. – Вот моя отрада, моя дочка Гуленька. Мила, как незабудка, скромна как фея. У Юры отвисла челюсть. Гуленька оказалась крупной плечистой девицей с перебитым носом и в боксёрских перчатках. Смотрела с портрета так, словно вот-вот зарядит Оладьеву хук слева – и с копыт долой. — Милейшая дочурка! – пробормотал Оладьев. – Признаться, я несколько смущён. Девочка-снежиночка, блин. У неё удар правой, небось, килограммов двести пятьдесят… — Двести семьдесят, – поправила Алия. – Наша Гуля чемпион Татарстана по женскому боксу в тяжёлом весе! Её даже братья боятся. Все, кроме Дамира. Оладьев почувствовал противную дрожь в поджилках. Квартира Алии перестала ему казаться такой уютной, как раньше. — Ах, у нас ещё и Дамир есть? – сказал Оладьев иронично. – Какая прелесть. И то верно, в семье не без Дамира… Алия, скажи сразу: сколько у тебя детей? — У меня их четверо, разве я тебе не говорила? Вот мой Дамирчик. Младшенький. Юра сглотнул. Младшенький Дамирчик был сфотографирован рядом с гробом. — Признаться вам, я несколько смущён, – в который раз сказал Оладьев. – Он что, гробовщик? — Нет, работник крематория, – пояснила Алия. – Работа у Дамира тяжёлая и нервная. Вечно какую-нибудь неучтёнку сжигать приходится… — Чак-чак, – сказал Оладьев. – Чак-чак… — Что? – переспросила Алия. – Ты сказал "чак-чак"? Проголодался, а я тебя гоняю. Пойдём скорее кушать. Но Оладьев не говорил "чак-чак". Это просто чакали его зубы. — Алия, ты нарочно? – спросил Юра, чакая зубами. — Нарочно что? – не поняла женщина. — Нарочно таких детей нарожала, что без валерьянки смотреть невозможно? — выдавил Юра. — И профессии как на подбор. Какая-то казанская ОПГ, а не семья. Одна морды бьёт, другой стреляет, третий рубит, четвёртый в печи сжигает… — Не смеши, Юра, – сказала Алия. – Они мои любимые славные детки. Тебе-то бояться нечего, ведь намерения у тебя самые серьёзные, правда? Давай скорее пробовать мой чак-чак… а потом меня. Оладьев подумал, что насчёт намерений надо всё хорошенько взвесить. А то свяжешься с этакой семейкой… они тебя самого на чак-чак пустят, костей не соберёшь. У самого Оладьева был один только сын Петя. Пётр Юрьевич окончил семинарию и служил священником. Всё, чем он смог бы помочь незадачливому папе — это отпеть его вне очереди…
В бородатом году закинула меня работа в Златоглавую. Предстояло отыграть редукцион на поставку мебели. Победителем закупки становится участник, предложивший наименьшую стоимость, а в случае равных ценовых предложений, тендерная комиссия определяет победителя методом случайного отбора.
Я приехала в Московию заранее и остановилась у давней подружайки. Маринка личность интересная. Рыжая бестия с кудрявыми волосами, заразительным смехом и бесятами в глазах. Своё детское увлечение бильярдом довела до разряда мастера спорта и украшала ясеневскую нору кубками, блестящими кружочками на лентах и вымпелами местечковых чемпионатов.
Мы не виделись лет пять. И всё же начиналось хорошо! Но бутылочка красного сухарика быстро обнажила стеклянное днище, сплетни об общих знакомых себя иссякли. Стрелки настенных ходиков возбудились до полночи. — Ась, может в кабаторий за добавкой? — Ой, нахер… Давай-ка юность вспомним. Есть где шары покатать? Рядом с домом располагался ресторан, в подвальном помещении которого находилось с десяток бильярдных столов. Сделать бронь стола ночью невозможно. Мы решили пытать "авось" на месте. Менеджер подсказал нам, какой стол освобождается раньше остальных. — Дяденьки, долго мячи гонять собираетесь? Жёны вас дома не потеряли? — пристала Маринка к игрокам. — А вы, деточки, палку в руках подержать пришли? — пробасил бухенький пиджак сверху вниз прямо в Маринкино темечко. Маринка со школы провоцировала конфликты и отскакивала за мою спину. Мне приходилось выруливать ситуёвны. Слава Гуатаме, у меня хватало мозгов дипломировать бои глаголом. В дополнения к мозгам, Гудвин одарил меня концентрированной внимательностью к деталям и я, канешнажы, заметила и неправильную поставку моста, и гуляющий локоть, и степень опьянения будущих партнёров. Однако, заданный контекст диалога меня устраивал полностью. — А давайте, уважаемые, раскатаем партейку на желание? — пришлось перетащить на себя мужское внимание, ибо рыжая провокаторша уже потирала руки в ожидании запоминающегося приключения и хищно ощерила зубки в улыбке. — Ах, вы ж киски наши сладкие! А давайте! — капнул слюной на сукно второй пиджак сферической внешности и чем-то натянул штанину в районе левого кармана. Партия была короткой. Маринка позволила мне разбить пирамиду, зная, что в 8-ми из 10-ти случаев я заколбашу своячка в правый. Остальные шары в лузы закатывались сами под чётким Маринкиным руководством. Настало время счетов и уважительного "Чиво дамы изволите?" А изволили дамы домчать их из подвального помещения к парадному входу через ресторанную едальню и караочный зал верхом на холках пиджачков, сделав из галстуков импровизированные узды. Под всеобщие крики еге-гей. Один из гостей ресторана потребовал у официанта овса для Маринкиного мерена, а моему кто-то пытался всунуть в рот свежий пучок салата. В общем, мы с Маринкой надолго закогтили в памяти тот весёлый денёк. А наши коняги до конца дней своих станут с осторожностью предлагать палку кискам.
Пы.сы… Мир круглый... Бумеранг облетел вокруг земной оси и приземлился в мой лобешник уже в следующий московский понедельник.
Поехала в строительный гипер за материалами. Свекруха со мной прокатиться навязалась. Гипер о трёх этажах, на первом кафешки и маленькие шопы, не имеющие отношения к строительству. Мужьяматерь, балабольная трындычиха заполняла собой тишину. По пути мне в стопятьсотый раз были поведаны истории о детстве супруга. Настоятельно присоветованы: цвет обоев для каждой комнаты, шторы, плинтус, керамика, люстры, декор… Выражено "фи" за слишком короткие шорты, был подёрган руль в попытке свернуть к бутику женского белья, дабы срочно купить мне лифчик под топ и заодно панамку… В стотысячный раз сказано "Асятакнизя!" и с почётом напомнено педагогическо-генеалогическое древо, от которого был отпочкован мой суженый-ряженый. Трижды я вспомнила о сапёрной лопатке в багажнике. Давно подруга не вгрызалась в плоть Земли-матушки. Один раз открыла атласные карты, дважды проехала мимо заросшей лесополки, с трудом гася желание показать мусику Природу-мать…
В этом гипере мне приходилось частенько бывать по работе, поэтому ориентировалась в нём как акула в литровой банке и имела знакомство с манагерами отделов. Соображаю быстро. — Мусь, а давай мороженку с дороги? Три больших шара были задавлены коленом в вафельный рожок и обильно политы клубничным топпингом. По моим раскладам свекрухин рот должен был занят минут 40. — Мусь, я мигом сгоняю наверх, а тебя под кондёр отведу мороженку доедать. Агась? Клубничный рот ободрительно чмокнул, голова утвердительно кивнула, и комплексная фигура была доставлена в место релакса. — Шалом, девчули. Это матерь моя по мужу. Поблюдите даму, пока я по этажам шмыгаю. Познакомьте Татьяну Александровну с ассортиментом. Дамы взяли пожилую женщину под локотки, усадили на качельку с мягкими подушками в красном бархате и запели рекламу своих продуктов чарующими голосами сирен…
Всё что нужно уже утрамбовано в багажник. Остался длинный карниз в трёхметровой коробке. Взяли с двух сторон и несём поклажу к машине. Я впереди, мусик сзади. — Ну, нихрена себе, тёлочки! — охально присвистнул нам один из двоих прохожих. — Дамы, чо тащите? — голос любознательного второго. — В коробке фаллоиммитатор, сосунки. Идите в пень! — хлёстко и чётко произнёс голос педагога седьмого колена.
Обратная дорога была опупительно комфортной… Чирикали птички, молчала свекровь, и ей было глубоко похерам, какого цвета будут стены в моей собственной спальне... Но в конце пути таки задышала часто, завращала глазами и вымолвила — "Ася, у них трусы съедобные".
Из беседы М. Н. Задорнова с Н. С. Михалковым 22.05.11 — Приезжают американцы в Волгоград. Смотрят на монумент "Родина-Мать". Ух ты, какая высокая. Я им говорю, — приезжайте в полнолуние, она вам рукой помашет. Приехали, не машет, говорят. А вы курили?.. Нет, говорят. Ну, а что вы хотели!..
И опять я про эффект, мать его за ногу, Манделы. Звук эл. гитары я обрабатываю с помощью популярной некогда программы Гитар Риг, версия 5.2.2 (это критично). Давно вышла 6 версия, и седьмая уже вовсю жужжит, но я вот уже 7 с лишним лет лабаю на пятёре. По звуку она уступает молодняку, но там есть приятная фишка — контроллеры, которые позволяют в режиме реального времени оперировать компонентами. Почему потом их убрали — тайна сия великая есть. У одного из компонентов есть опция "микрофон в разных позициях по отношению к динамику". Одно время я использовал эту опцию в контроллере, но лапки шаловливаи лезут куда попало, и года 4 я её не настраивал. 3,5 года назад поменял ПК на более современный (с лагом в 1 поколение от последних), Винда уже другая. Но не суть. Решил тут надысь вернуться к забытой опции (как всегда — новые идеи, будь оне неладны), влезаю в настройки контроллеров — а там нихера. Т.е. нихуя. Зато вместо этих трёх позиций появились три другие — "высокие" (грубо, по-английски Air), "бас" (просто пиздец какое говно) и требл, который больше тянет на траблы. К сожалению, никто из знакомых мне музыкантов, игравших когда-то на ГР, контроллеры не применял, поэтому ни подтвердить мои слова, ни опровергнуть не может. Но пальцем у виска покрутят точно. P.S. В одной из историй писал про не узнанную мной докторицу. В последнее посещение пол-ки не удержался и спросил напрямую. Всё оказалось просто, — до родов были мелированные волосы, укладка по моде и — главное — контактные линзы. Даже обидно стало за мою доморощенную и лелеемую мной конспирологию.
Украли ящик водки, продали, деньги пропили... (Анекдот)
Приятельствовал с человеком, в конце 70-х после мореходки ходил помощником капитана. Рассказал мне историю. — На разгрузке в Кронштадте мотористы спиздили два ящика коньяка. Как они коньяк шкерили, отдельная история. Как они в порту умудрились его протащить — ещё две. Так вот, коньяк они продали, а деньги пропили. — Вова, не пизди, я этот анекдот про русский бизнес ещё в 82-м слышал. — А в 82-м это и происходило.
Имя называть не стану, но личность "замечательная". И не именем своим, а тем фактом, что это он протаранил и утопил "Корюшку", один из трёх на то время плавучих ресторанов. За что был поставлен перед выбором — либо боцманом на "пассажира", либо катать фрукты-овощи из Астрахани. Выбрал второе. Но это уже другая история.
Выбрался на утреннюю пробежку... Метров через 100-150 от дома слева-сзади голос: — Мужчина... Мужчина!.. Вы писатель? Я притормозил. — Да. А вы кто? — Я читатель. — Извините, я вас не помню. И двинулся дальше. Интересно, кто из нас двоих охуел больше... 😊
Я сам уже засомневался. А что, если правда?.. Версия "сотовой" планеты мне оч. даже хорошо зашла. Ну, мы все учились в школе, нам доходчиво объяснили, почему Земля круглая. Но нам так же говорили, что человек произошёл от обезьяны, что конечно же не так. В общем, в моём лице сомневающихся прибыло. И тут ещё...
В общем так... Земля, как мы её представляем на карте или глобусе, расчерчена координатной сеткой — на параллели и меридианы, всем это хорошо известно и понятно. Меридианы в данном случае нам не интересны, широты ещё называют параллелями. Нулевая параллель это экватор. Полярные круги, северный и южный проходят примерно по 66,5° параллели. 90° это полюса. Пока всё сходится.
Вчера посмотрел одно старенькое кино, название раскрывать не стану, уж извините. В фильме есть один эпизод, в котором фигурирует американская арктическая полярная станция. Вы понимаете, что такие станции не располагаются на широте Мурманска, да и температуры за минус 60 это точно не про Мурманск. Так вот отсчёт параллелей сотрудники станции ведут — опаньки! — от Северного полюса. Фигурально выражаясь, наш Мурманск у них на 21 параллели, Питер на 30-й, Москва, соответственно, на 35-й (без мелочи). Запишите меня в конспирологи. 😊
— Молодой человек... Молодой человек!.. Будьте любезны, ещё графинчик водочки. — Не многовато?.. Второй допиваете. — Неправильная какая-то водка сегодня у вас. — В каком смысле? — Водка уже заканчивается, а ни одна женщина так и не понравилась.
Знакомая сидит с внучкой. Ну, как сидит... Шуршит, шелестит, шоркается, книжки читает. Не сидит точно, с Лерой не посидишь, — та ещё ракета двуногая. — Лерочка, мне надо отдохнуть минуточки три, — говорит бабушка. — Алиса, — говорит внучка, — поставь таймер на три минуты. И села на стул рядом с бабушкой. 😊
Конечно в Остальные. Для "несмешно" слишком много буковок.
В инфополе продолжается будирование темы "смертельно опасных вирусов". И это несмотря на разоблачения ковидной аферы, которые прокатываются по всему миру. Причём разоблачения начались практически сразу, — в начале мая 2020 г. были опубликованы страницы секретного доклада МВД ФРГ (журнал "Tichys Einblick"). Источник утечки был локализован, помещён под домашний арест без Интернета и телефона. Дальнейшая судьба его не известна. Самое шумное на сегодняшний день разбирательство происходит в Японии на правительственном уровне. В общем, шумят, а толку пока мало. Гейтс (который Билл) запускает новые проекты, Тони Фаучи никуда не делся, Дростен (о нём ещё будет несколько слов) по-прежнему трудится "на благо родины" в клинике, Голикова-Попова-Гинцбург-Мурашко живут и процветают. К чему это всё я?.. Есть мнение, что ГосДура готовится тайно подписать пандемические соглашение с ВОЗ, в то время как уже больше десятка стран наотрез отказались это делать. Если соглашение будет подписано, то вкупе с "умными городами" и Госуслугами при всеобщем внедрении хорошо известных нам QR-кодов мы получим такую жизнь, что живые начнут завидовать мёртвым. Ну, или не будут, — как повезёт.
С чего всё началось
Началось ещё в 2009 году со свиного гриппа. Глобально проект провалился, но некоторые страны просели по бабкам. Только ФРГ потеряла больше ярда ойро на закупке бесполезных вакцин, которые в итоге пришлось утилизировать. Россию тоже зацепило, — проводились забои скота под видом защиты от распространения вируса. Но мы выкарабкались. Продолжение банкета стартовало осенью 2019 и называлось оно Event-201. Это были учения "по спасению всего человечества от пандемии смертельно опасного вируса". И никого нахер ни разу не смущало, что сюжет уже даже в кино был обкатан не один раз, что всё шито белыми нитками. На самом деле мы и не заметили бы это "Событие-201", но тут какой-то грёбаный китаец сожрал летучую мышь. Так говорят, т.е. говорили. Сейчас уже доказано, что вирус искусственный. Другое дело, что он оказался не таким уж заразным и смертельным, как хотелось кому-то, но об этом чуть позже. На самом деле, написав "с чего всё началось", я немного слукавил. Англосаксы, а точней, те, кто ими управляют, играют вдолгую. И на свежем примере [ковидобесия] это видно невооружённым глазом. Пример... В начале 80-х (точно не помню, — всё пишу по памяти, никакие материалы из архива не поднимаю) вышла книга Дина Кунца "Глаза тьмы". В 2020-м, говорят, была даже экранизация. Так вот книга выдержала 35 изданий. Вдумайтесь в эту цифру. Ах да, чуть не забыл... Сюжет, как уже кто-то догадался, крутится вокруг пандемии. В книге упоминается лаборатория, из которой "убежал" вирус, — "Горки-400". Как вам?.. Горки, блять, бывшая резиденция Ленина. Но, видимо, Кунца сильно грызла совесть, и в 2007 г. в одном из последних изданий лаборатория стала называться "Ухань-400". За 12 лет до известных событий! Более явного примера игры вдолгую я не знаю. Был ещё "Титаник", там вообще 14 лет, но есть сомнения.
Банкет продолжается
Мы знаем, что происходило в мире в течение двух с лишним лет — карантины, изоляции, поражения в праве на жизнь, в том числе и в виде "лечения". По большому счёту мне на мир плевать с высоты Башни. В конце концов мы все умрём, это факт. Но вот хочется, чтобы Россия была Россией, а не колонией с нечеловеческими ублюдочными законами и условиями существования. И всё же несколько слов надо сказать, потому что зацепило и нас, да ещё как зацепило. Есть такой персонаж, зовут его Кристиан Дростен. В середине января 2020 Дростен опубликовал статью, в которой заявил, что он разработал пцр-тест для выявления вируса ковидлы. Никаких опровержений, никаких подтверждений на тот момент предоставлено не было, сами исследования не обнародованы, но, тем не менее, ВОЗ объявила всему миру — тесту Дростена быть! И ужасающее большинство правительств взяли под козырёк. И тут началось... А теперь обещанное про Дростена. Помните больничку, в которой рожала радистка Кэт?.. Клиника Шаритэ. Каждый уважающий и любящий жизнь родного города берлинер знает — Шарите это змеиное ЦРУ-шное гнездо, в котором заправляет всем небезызвестный миру Билли Гейтс. А правая рука Гейтса в этой клинике — Кристиан Дростен. Упс, какая неожиданность... И наваял Дростен статейку, и объявил себя миру как "новый мессия"... Да ладно!.. А как он это сделал?.. Нет, я могу предположить, что какие-то исследования всё-таки проводились. Но на чём! Изолят ковидлы так и не был никому предъявлен. И все исследования для пцр, для разработок вакцин проводились исключительно на — sic — компьютерных моделях. Т.е. к реальности они не имеют ровным счётом никакого в пень отношения. Ни модерна с астрозенекой, ни "наши" Спутник, КовиВак и ЭпиВакКорона. Мне это было известно ещё летом 2020, почему народ оставался в неведении — думаю, это был их выбор. Как в Германии 1930-х. Ничего личного. Да, ещё пару слов про пресловутый пцр... Основываясь на словах изобретателя полимераза цепной реакции (ПЦР) Карри Муллиса можно сказать, что результат тестирования находится в обратно-пропорциональной связи с кол-вом репликаций (за подробностями в Гугл). Т.е. большее кол-во репликаций всегда в ущерб точности теста.
Протоколы лечения, кратенько
А не было никаких внятных протоколов лечения кроме лицензии на убийство. Были некие "рекомендации" ВОЗ, которые принимались как указания. На каком правовом и медицинском основаниях это делалось — вопрос особый. Я хочу рассмотреть несколько существенных моментов. Покойный ныне д-р Вл. Зеленко (американский онколог) разработал уникальный метод лечения этой сезонной ОРВИ, в том числе с применением ивермектина. И тут, о чудеса, почти во всех странах этот препарат был запрещён к свободной продаже. Конечно, совпадение, мы же здравомыслящие люди. Наверно. Зато широкое распространение получило "лечение" под ИВЛ. Статистика: по России смертность под ИВЛ составляла больше 76%, в США — 88%, в Израиле — 100%. Положили чела под аппарат — готовьте пластиковый мешок для трупа. Я видел рассказ реанимационный сестры из частной клиники Хьюстона, которая во время ковидобесия была командирована в государственный госпиталь Нью-Йорка. Я взрослый мужик, оч. даже взрослый. Но смотреть это интервью без слёз было невозможно. Начну с того, что в её родной клинике от ковидлы не погиб ни один пациент. Главврач категорически запретил применение ИВЛ, — только медикаменты (интервью можно найти на ТГ-канале и вКонтакте Я.Джугашвили, правнука Сталина. На Ютубе ролики зачищены). А в это время в Нью-Йорке людей выносили пачками. Два эпизода мне кажутся весьма характерными. Мужчина пошёл на поправку и готовился к выписке. Накануне говорил по телефону с женой и детьми. В это время сестру переводят в приёмный покой. Зачем?.. От неё польза в другом месте, там она нужней. И через 20 минут приходит сигнал из палаты, которую она курировала — умер пациент. Тот самый, который собирал вещички. Не пригодились. Попытки разобраться, что там произошло на самом деле, ни к чему не привели. Второй эпизод позитивный. Привезли какого-то молодого, вкололи наркотик, чтобы "ему не было больно" (по протоколу), зафиксировали и под ИВЛ. Не учли один момент — мужик был наркошей, и больничная доза ему как слону дробина. В общем, очнулся, выпутался из ремней, выдернул трубку и смылся из госпиталя. Благодаря чему и остался жив.
А теперь о делах наших скорбных, про Россию
Как я понял задним числом, подготовка к афере у нас фактически началась в 2014 г.. Хотя видимых предпосылок вроде бы и не было. На свином гриппе наши СМИ оттоптались по полной, казалось, что на такой развод нас точно не кинут. Но была какая-то мутная "оптимизация" медицины (медики соврать не дадут). 10 дет назад из лабораторий мед. учреждений всех уровней (но не всех подряд, предполагаю) начали убирать специалистов с профильным образованием. Это как вместо водителя автобуса посадить кондуктора. Каково?.. Кстати, последствия в полной мере мы ещё не ощутили. В том же 2014 г. в Новосибирске (г. Бердск) была закрыта единственная в стране лаборатория, изучающая вирусы Эбола и Марбурга, а её руководитель А.Чепурнов был уволен. Работу ему потом, конечно, подыскали... А в 2015 г. в России вдруг объявили о разработке вакцины против Эболы. Даже четырёх. Правда, по двум испытания не были завершены, остальные так и не были официально зарегистрированы. У меня вопросы (были, сегодня уже не интересно) — кто?.. где?.. как?.. какими ресурсами?..
Всё, всё... заканчиваю
Человек существо симбиотическое. Процентов на десять мы состоим из одноклеточных. Некоторые из них ведут себя весьма разумно даже с нашей обыденной точки зрения. Так же и наша страна. Россия не единый организм, увы, мы разрознены, разбиты на регионы, анклавы, автономии и т.д.. И все части ведут себя по-разному. Что и было продемонстрировано во время ковидной аферы. Сразу выделю пять регионов. Четыре — где власти максимально жёстко били по людям, следуя указаниям ВОЗ — Москва, С-Петербург, Чечня и, будете смеяться, Башкирия. В городе Саянск, что в Иркутской области, мэр сказал — пошли нахер, люди меня выбрали, я за них отвечаю, никаких ковидных ограничений не будет. Если честно, я не мониторил, что было в Саянске после 2021 г., поэтому на этом пока и остановимся. А вот первые четыре... Выделять каждый в отдельности не вижу смысла, была общая тенденция, её будем описывать, а нюансы в своём городе лучше меня знают жители этих регионов. Начну с общих моментов. В середине января 2020 (одновременно с появлением статьи Дростена — опять вашу мать совпадение) вирус Ковид-19 вносится в список самых опасных наряду с чумой, холерой и чем-то там ещё, список можете посмотреть сами. 31 января обновлённый список утверждается. Прошу заметить — в России на тот момент не было зафиксировано ни одного "больного". Да и в самом Китае их были пока ещё единицы. Странности продолжились через пару месяцев, когда стало ясно, что карантинных мер не избежать, мнимая или явная это угроза — что-то будет. В Европе уже нарастает паника, в самом Китае даже поспокойней было на тот момент. Но Россия закрывает границу с Китаем, хотя вновь поступающие "больные" прибывают к нам из Европы, в основном это Италия, Испания, немного Португалии и "кое-что ещё". Логики ноль. Но где вы видели логику властей?.. Границу потом закрыли и с Европой, когда уже "было поздно", да и то не для всех. Особо одарённые бизнес-талантами (сиречь "толстые кошельки") продолжали путешествовать везде, где им заблагорассудится.
Ковидные госпитали. Мерзкое изобретение. На примере знаменитой Коммунарки — больше 50% больных умерли от внутрибольничной инфекции. А д-р Проценко получил орден. Тварь продажная. Кстати, полгода назад от внутрибольничной умер знакомый 49 лет от роду, осталась вдова и малолетний сын, а много-много лет назад умерла моя сестра. Когда до всеобщей уколизации ещё оставалось время, власти нагнетали общую истерию, которая сильней всего отразилась на врачах. Нигде в мире не погибло столько медиков, как в России. Есть ли, нет ли вирусной нагрузки, — это вековой спор между последователями Пастера и Бешама, но психологическое давление — страшная вещь. По сути, это были солдаты, погибшие на поле боя без объявления войны. Вечная им память. Что ещё делалось для "здоровья нации"?.. Например, запретили открытие охотничье сезона. Бред?.. Я был советским школьником, помню "Солнце, воздух и вода — наши лучшие друзья". Сидите дома, нам сказали. Никаких прогулок в лес, парки, сады и скверы. Зимой детям запрещали коллективные прогулки на лыжах. Иначе штраф. И ведь штрафовали.
Отдельная смешная тема это маски. Мне знакомые сказали, — ты умный, посчитай, что там. Открыл ПК, занялся арифметикой. Если предположить, что маски всё-таки помогают защититься от вирусов, переносимых, на минуточку, воздужно-капельным путём, то получается забавная картинка. Мы дышим воздушно-водяной смесью, при Т воздуха 20 град. и влажности, скажем, 80% через 15 минут маска должна быть просто мокрой. А она сухая, только грязная. Да, от мелко-дисперсной пыли защищает, и только. Ещё затрудняет дыхание. Знаете, есть дыхательные гимнастики, основанные на эффекте гипоксии. Но, во-первых, они не проводятся часами, во-вторых, они противопоказаны людям с хроническими заболеваниями, в острой форме тем более. Да любой медик вам это скажет! Но кое-кто успел на масочках навариться. Как наварились на "вакцинах", — лучше промолчать. Хотя один пример приведу — за 2022 год мадам Арбидол поднялась почти на 170 млн.. Гинцбург тоже в накладе не остался, по Поповой у меня данных нет. Думаю, тоже немало, — "Вектор" (ЭпиВакКорона) под её чутким руководством.
Так... что я забыл... Самоизоляция ещё. Иезуитское изобретение. Обсуждать нечего. Про уколизацию тоже распространяться не буду — нет изолята вируса, значит, нет и вакцины, даже плохой. А что есть?.. Не имею ни малейшего представления. Да и по "настоящим вакцинам" у меня сомнения, — после каждой массовой вакцинации в любой стране почти сразу начинались эпидемии. Ладно, оставим, я не доктор, мне плохо видно, я простой инженер-конструктор. На работе меня пытались прищучить, начальник даже сказал, что такие люди как я должны сидеть в тюрьме. При свидетелях. Идиот. И, наверно, последнее... При всеобщей "оптимизации" в медицине и среднем образовании учителей и врачей тем не менее всё равно не хватает. Доктора-медсёстры и педагоги часто работают по совместительству, перекрывая хоть как-то кадровый голод. Я написал работают?.. Простите великодушно, больше не буду. Меньше тоже. Потому что в некоторых регионах (точно не помню, надо оживлять в памяти) запретили внешнее совместительство. Учителю запрещено работать в двух местах, доктору — аналогично. Как учителя выкручиваются, не знаю. Если по старой советской схеме, то знаю, выкручиваются. С медиками хуже. Скажу, что сам оказался пострадавшим от такой оптимизации. Но это отдельная тема, я всё-таки жив. А сколько народа не дождалось плановой операции?.. Ну, то есть умерли. Это не шутка. В той же Германии побочные человеческие потери от карантинных ограничений в десять (10) раз больше умерших от ковидлы. По России статистика не ведётся. Не знаю, почему не ведётся... Наверно, это не важно... Поликлиники закрывались на приём по нескольку месяцев. Ещё один фактор. Лечитесь дома, сами. Вы же умные все, у вас даже Гугл есть, кого не забанили. В некоторых городах сокращалось кол-во маршрутов городского транспорта. С точки зрения здравого смысла — только для увеличения плотности пассажиропотока, для скорейшего распространения заразы, какая бы она ни была. Отменялись льготы для проезда студентам и пенсионерам. Всё для людей. Мне тут постучали и сказали, чтобы я завязывал уже насиловать клавиатуру, писатель, блять, выискался. И плевать им, что у человека, может, душа просит. Ну вот. Допросилась.
Вспомнилось... Весна 1997 г. Солнечным днём еду на троллейбусе по Невскому. Вдруг картина — почти напротив Гостинки встретились левыми фарами две тачки. Одна ГАИ, вторая ментовская. С обеих сторон группы поддержки человек по 20. Все в фуражках. Кричат, лапками друг на друга машут. Грозят нехорошим и трудно извлекаемым. В троллейбусе раздались бурные аплодисменты, переходящие в овации.
Хотел в анекдоты, но не получится. в 1989 г. услышал анекдот, который настолько меня тогда поразил, что я два часа ходил как привязанный за рассказчиком, чтобы запомнить интонации, с которыми он его рассказывал. Спустя много лет уже я узнал, что это был любимый анекдот И. Бунина. Нашёл оригинал... Что сказать, бунинский вариант понравился меньше. В общем, постараюсь изложить, как я его услышал.
В купе поезда попутчики: средних лет пара, — стройный эстонец, — голубоглазый блондин с попутчицей. Дама ну во всех отношениях. Кроме лица. Страшней Второй Мировой (или страшней пистолета, не важно). Третий — доктор, пластический хирург, как сейчас принято говорить. Прежде — "врач-косметолог". В общем, сидят, друг друга не трогают. А доктор прикидывает, что можно сделать, чтобы на даму с прекрасной фигурой и шикарными тёмно-каштановыми кудрями можно было смотреть без содрогания. Немного увлёкся, разволновался, вышел в тамбур. Курит. Спустя малое кол-во времени в нему присоединился сосед по купе. И тут нашего доктора прорвало: — Я смотрю на вашу даму... простите великодушно... Понимаете, в ней всё прекрасно! Фигура, волосы, манеры, божественный голос... Но личиком... того... малость... природа... Ну вы понимаете... Так вот... Я прикинул, что можно сделать, чтобы... ну вы понимаете меня, как мужчина, разумеется, ну так нельзя, ей-богу... с таким лицом выходить на улицу... Я тут прикинул что к чему... Вы знаете, есть возможность... я даже планчик тут набросал... Вы приезжайте ко мне в Питер! Вам это будет стоить совсем недорого, рублей 450-500 (по ценам 1989 года). Эстонец выслушал, помолчал... — Нет-т... эт-то торок... эт-то мы не потянем... Я фесу её на станцию Тно, там отин мушик опешшал са три рупля софсем её упить нахуй.
Я и Сбер. "Плач Ярославны" Для дела потребовались реквизиты счёта. Обычное дело. В любом банкомате на любом чеке они есть. Но что-то пошло не так. Чеков нет. Что?.. А ничего. Топай в отделение, паспорт не забудь, урод. Взял пачпорт, топаю в отделение... Упс... закрыто на ремонт. "Это будет лучшее отделение в Центральном районе". А сегодня топайте в Галерею. В Галере был, дорогу знаю. Пришёл. Ищу вход... А де вход?.. Ручки дверей пропали, войти нельзя. Прошёл до конца, вернулся. Входа нет. Никаких указателей тоже. Потом присмотрелся в матовые стеклянные "стены" — вот оно счастье, совсем близко. Теперь вход через торговый центр. Вошёл, взял номерок в электронной очереди... Громкая связь такого качества, если бы не монитор, то свою очередь я бы просрал однозначно. Хотя... Полчаса... ладно, терпимо. О, мне пора!. — ...Это было техническая ошибка, вас пригласят. Ладно, жду... Через пять минут приносят новый номер... Ещё пятнадцать минут. Быренько всё заполнили, вывод на печать, шрифт... Блять, вы охуели на картриджах экономить! — Крупней никак. Вышел... Жопа в мыле... Хотел разозлиться, потом вспомнил, что я чудовище и крутой монстр, поржал и потопал домой. Греф! Гореть тебе в аду, паскуда.
Пока мы тут заняты своими делами, ув. друзья, в США граждане массово ржут над одной своей выдающейся соотечественницей. Несколько лет назад дама по имени Рейчел Долезал, возглавлявшая одну из активистских негритянских группировок за права и казённые деньги, неожиданно попала. Какие-то сволочи выложили в сеть её юношеские фото, и оказалось, что она от природы голубоглазая блондинка, а всё её негритянство — это автозагар и бигуди. Рейчел разжаловали из негритянок, выгнали из активисток, уволили из Университета Восточного Вашингтона, где она преподавала «Африканские науки», и забыли. Она тихо спряталась от публики, официально переименовалась в Нкечи Диалло (я сбегал уточнить, Нкечи — это нигерийское имя) и устроилась в какой-то аризонской глуши школьной училкой. ...И тут кто-то обнаружил, что училка с 2021 года ведёт Онлифанз и запостила уже более 600 своих порнофото и видео. Сейчас Нкечи опять выгнали, опять уволили, публика ржёт.
А зря ржёт, между прочим. Потому что это точно ещё не конец. Через несколько лет Рейчел обнаружится ещё раз — в качестве тибетской инструкторши по йоге Шри Тхонг Япутры, или в облике беглой русской диссидентки Миши Строганович, или в виде арабского транс-активиста шейха Ярбути. Ибо нет покоя активистам. А эпоха, в которую мы вступили, благоприятствует тому, чтобы люди с шилом в организме и нюхом на актуалочку могли бесконечно трансформироваться и менять в зависимости от трендов себе хоть пол, хоть расу, хоть имя, хоть биографию. ...Ибо концепция «весь мир вебкам, и люди в нём модели» предполагает, что на самом деле никакого дела нет. А есть только Онлифанз — и меняющиеся способы привлекать аудиторию.
Виктор Мараховский.
Комментарий от моего подписчика: Схожую историю рассказал Такер на днях. В Калифорнии лидер BLM требует $5М компенсации за рабство каждому чернокожему калифорнийцу (при этом штат никогда не был рабовладельческим), а пока суд да дело в сутяжных структурах, поехал отдыхать по блядям в Колумбию. 😄
История шестилетней давности. Не моя. Дело в том, что с Автором мы разошлись "по некоторым причинам", но это личное. В остальном он порядочный человек, светить его имя не хочу, источник тоже указывать не стану, и надеюсь, что он ещё жив. Далее авторский текст "как есть" без моих правок.
Обещался рассказать чем закончилось мое лечение в больнице номер 20... Ладно! Впрочем, особо рассказывать нечего...
В выходные, из бесплатных аттракционов случились только капельницы. И то что многие, по привычке, называют приёмом пищи. Особо воодушевило не само "диетическое питание", которое я не имею право оценивать, потому как не пробовал. А то, как оно предлагалось. Завтрак в 10, обед в 14, ужин в 15:00. На вопрос почему ужин так рано, персонал отвечает вопросом на вопрос - "Вы что хотите, чтобы мы тут целый рабочий день сидели". Кстати, если по роковой случайности ты не являешься счастливым обладателем личной солдатской ложки в сапоге, то ты вообще будешь лишен радости от поглощения калорий, необходимых тебе для выздоравливания... Будь бдителен!
В понедельник вместо врача на обход пришел сам зав. отделением. - Ну как, больной, вам уже лучше? Вижу что лучше, вижу! - Доктор! Если брать в расчет то, что вы лечили меня от бронхита, которого у меня не было, вам надо поставить памятник у входа в приемный покой. Вам удалось справиться с этой коварной болезнью мгновенно. Возможно даже вы это сделали одним взглядом... - Отлично. Раз шутите, значит на поправку пошли...
Все последующие обходы проходили по одной и той же схеме: - Здравствуйте! Сколько вам уже капельниц ставили? - Не считал. У вас должно быть где-то записано. - Ладно, посмотрю. Какое давление и температура? - Не знаю, нам тут нечем мерить. - Ну так что же вы с собой не привезли тонометр и градусник? - Я наивно полагал, что меня скорая привезла в больницу... - В больницу! Лежите больше и отдыхайте. - На чём? То, что медперсонал застенчиво называет "больничным топчаном", на самом деле является садовой скамейкой. Долго не пролежишь. Даже ночью...
Примечание Если верить выцветшей этикетке снизу, то больничная "койка" является: "Экон. скамейка садовая 7-72". (Смотри фото в комментах).
Восьмого марта персонал был особенно приветлив... Выражалось это в его отсутствии. Беспризорные больные, которые еще могли ходить, тоже разбежались как тараканы... В учреждении, которое "оказывает медицинские услуги" слышался тихий скрип дверей от легких сквозняков и грустное журчание воды в обоих полуисправных унитазах...
Вот пожалуй и всё! Чувствую себя как в школе - на троечку. Значит - удовлетворительно. Думаю, чувствовал бы себя много хуже, если бы не покинул эту больницу вовремя...
На водную гладь лесного озера опустилась стая больших добрых птиц. — А куда вы полетите дальше? — спросила маленькая птичка. — Мы полетим на юг, — сказали большие добрые птицы. — А-а... — сказала маленькая птичка, — вам хорошо, вы полетите на юг и будете там греться, а я так и останусь на этом маленьком холодном озере. — Не переживай, маленькая птичка, — сказали большие добрые птицы, — мы заберём тебя с собой. — А-а... — сказала маленькая птичка, — у вас большие крылья, а у меня маленькие, вы будете быстро лететь, и я за вами не успею. — Не переживай, маленькая птичка, — сказали большие добрые птицы, — мы посадим тебя на спину, и ты полетишь вместе с нами. — А-а... — сказала маленькая птичка, — у вас большие клювы, вы будете ловить ими рыбу, а я умру от голода. — Не переживай, маленькая птичка, — сказали большие добрые птицы, — мы будем делиться с тобой добычей. — А-а... — сказала маленькая птичка... — Да пошла ты нахуй! — сказали большие добрые птицы.
Ко мне в шестой класс на уроки повадился первоклассник. Георгий его зовут. Маленький такой, пух цыплячий ещё не растерял, а уже — Георгий. И имя это ему идёт необыкновенно. Хотя мне всегда казалось, что «Георгий» — это обязательно жгучий брюнет со сросшимися на переносице бровями, который непременно, вне зависимости от национальности, умеет танцевать лезгинку.
Мой же новый знакомый — белобрыс той особой русской белобрысостью, когда бровей нет настолько, что-то место, где они должны расти, аж краснеет от смущения по причине их полного отсутствия. На голове волос настолько много, что они даже не умещаются, а сбегают двумя русыми тонкими струйками-ручейками по шее куда-то ему за шиворот. Лучше бы Георгия назвали Львом, наверное.
А ходит ко мне на уроки Георгий потому, что его старшая сестра Вика учится в шестом. Когда у брата уроки заканчиваются, у неё они всё ещё идут. Одного же его отпускать домой нельзя: две дороги переходить надо. Кроме того, ключи Георгию доверить невозможно, ибо сами понимаете... почему.
«Сдать» его в группу продлённого дня тоже не представляется возможным, так как Георгий свободолюбив, горяч и сугубо независим. То есть обладает теми самыми качествами, которые мешают ему влиться «в дружный детский коллектив» в «свободное от основной деятельности время», которое протекает для него в 1 «Г» ежедневно, кроме выходных, с 8−30 до 12−35 в стенах нашей школы.
Вот и попросила меня однажды Вика, чтобы позволил сидеть Георгию иногда (всего 3 раза в неделю) на последнем уроке вместе с нею за последней партой.
Когда он впервые вошёл в наш кабинет русского языка и литературы, то сразу же направился к моему учительскому столу, чтобы засвидетельствовать своё почтение и уточнить, действительно ли я позволил его старшей сестре, чтобы он мог присутствовать на наших учёных занятиях.
Перечитайте, пожалуйста, ещё раз предыдущий чопорным языком написанный абзац моего повествования!
Прочли?.. Ну так вот, это почти дословно процитированное высказывание Георгия, когда он ко мне приблизился. Я слегка обалдел от этакой языковой изысканности и некоторой приятной речевой старомодности, не удержался и пожал ему в ответ руку. Георгий воспринял это как должное, чуть кивнул мне — тоже весьма степенно — и отправился за последний стол, где Вика уже приготовила места для себя и брата.
Признаться, я и не думал, что его присутствие на наших уроках причинит мне много хлопот. Предполагал, что старшая сестра обеспечит его цветными карандашами и альбомом для рисования, где в течение 45 минут он будет изображать в деталях дым или трубу, из которой этот дым происходит.
Но каково же было моё удивление, когда со звонком на урок он встал из-за парты, как и все окружавшие его шестиклассники, на моё приветствие опять склонил голову, а затем почти лихо, по-кадетски даже, я бы сказал, вздёрнул подбородок.
Усевшись за парту, он порылся мгновение в недрах своего довольно увесистого рюкзака с гигантской буквой «Г» на передней плоскости и извлёк оттуда солидных размеров том. Извлёк и стал читать. К моему изумлению, «не изображал чтение», а читал, читал весь урок, внимательно, темпераментно и страстно.
По теням, блуждавшим по его лику, можно было даже предположить, что сейчас свершается на страницах книги. Когда коллизии происходящего в недрах кем-то придуманного мира его настолько увлекали, что он абсолютно абстрагировался от реальности, то даже хохотал коротко или скорбно вздыхал, но сам того не замечал, а потому не конфузился и не извинялся.
После окончания урока он со мною простился, абсолютно отчётливо проаудировав мои довольно мудрёные имя и отчество «Всеволод Иммануилович» и отбыл вместе с близкой своей родственницей к постоянному месту жительства.
Когда его посещение стало уже третьим, я всё же не удержался и спросил:
— Георгий, мне было бы любопытно узнать, что Вы читаете столь увлечённо в то время, как Ваша сестрица осваивает корни с чередованиями?
Вопрос его совсем не обескуражил. Он тут же извлёк из рюкзака книгу и протянул её мне со словами:
— Извольте взглянуть. Сейчас я читаю серию книг Альфреда Шкляревского о приключениях Томека Вильмовского, который путешествует по различным странам и континентам. Это третья книга — «Томек на тропе войны». Две предыдущие показались мне достаточно занятными.
Мне хотелось продолжить беседу, но тут вмешалась Вика:
— Извините, — сказала она, обращаясь ко мне, и тут же перевела глаза на Георгия, — мама звонила. Она ждёт нас к обеду.
Георгий раскланялся со мною и ушёл, к моему невероятному сожалению…
С тех пор при каждом удобном случае я старался завязать с ним хоть какие-то неформальные отношения и о чём-нибудь поговорить. Георгий был вежлив, неизменно корректен, но дистанцию сохранял, не торопясь идти со мною на сближение.
А ещё через несколько дней, выйдя из школы и направляясь к автобусу, я вдруг ещё издалека увидел, что рядом с остановкой, в сквере, стоят Георгий и Вика, а против них трое мальчишек, кажется, из седьмого класса. Причём по расстановке участников этой сцены было понятно, что Георгий загораживает собою сестру. Зрелище было трогательным. Она почти на голову выше брата, а он прикрывает её собою. Противники — ещё крупнее. Все настолько увлечены тем, что сейчас происходит, что абсолютно не замечают ни того, что вокруг них, ни того, кто сейчас наблюдает за ними.
И слышу взволнованный, почти драматический голос Георгия. Но криком это не было. Говорил юный мужчина, и в его совсем ещё детском голосе звучал металл:
— Вы, конечно, можете начать драку и, скорее всего, думаете, что одержите верх надо мною. Но это не факт, как мне кажется. Знаю, наверное, только одно: к ней прикоснуться я вам не позволю. И не только потому, что Вика — моя сестра. Она, прежде всего, девочка, а мужчина, даже если он пока ещё всего лишь мальчик, не смеет издеваться над женщиной, даже если она пока ещё девочка.
…Надо было вмешаться. Мне или Вике. Но мы все (враги Георгия — тоже!) стояли в каком-то оцепенении и не знали, что делать. Первым стряхнул с себя гипнотическое очарование слов Георгия тот из «бойцов», что стоял к нему всех ближе. Он круто развернулся и пошёл прочь. За ним последовали и двое других. Георгий же привстал почти на цыпочки, взял Вику под локоть и повёл её к переходу через дорогу.
Назавтра Георгий на урок ко мне не пришёл. Я спросил Вику о причине его отсутствия. Она, почему-то виновато, опустив глаза, ответила:
— Он заболел. Лежит дома с температурой. Вчера очень… переволновался…
Оторжались по теме все, кому не лень. https://www.anekdot.ru/id/1392698/ Половина, конечно, мимо кассы, — нераздельное внимание, увы, не самая сильное качество большинства читателей.
Я уже рассказывал о своих отношениях с медициной. Весьма противоречивых, должен сказать. Последний случай всех злей.
Примерно четыре года назад совсем недолгое время на нашем участке была терапевт, Ядвига Вячеславовна С.. Впечатления о ней как о докторе могли быть и хуже, если бы она, к примеру, работала хирургом. Но пронесло. Молодая, чуть за 25, обалденной красоты девка. Был бы я лет на 30 моложе, отбил бы её от мужа за неделю. Наверно. В общем, пиздец какая красивая. Потом она ушла в декрет, и мне доложились, что по выходе на работу она сразу переводится в кардиологию. Якобы, невьебенного кардиологического таланта девочка. Ну и хуй с ней, мне у неё не лечиться. Думал я.
Два месяца назад прокатился пару раз до больнички с ветерком и со спецсигналами. Резко поставили на учёт. Наблюдался у завотделением. А тут она неожиданно уехала на какую-то плановую учёбу, и я решил, — а... была не была, заодно полюбуюсь на нашу красавицу писаную. Со сранья пораньше, строго по расписанию захожу в кабинет. Сидит какая-то мышь серая в очках с толстенными линзами. Ну, думаю, не туда попал? — Ядвига Вячеславовна?.. Посмотрела на меня. — Разрешите просочиться?
Приём получился долгий, больше получаса, "больной ни в какую не соглашался на погост" (шутка, если что). Короче, вышел просто охуевший. Не может человек так сильно измениться за четыре года. Не может! Я, сидя напротив неё нос к носу, не узнал в ней ничего. И это с моей почти феноменальной памятью на лица. А вот всё остальное совпало.
В этот раз я решил поступить вопреки здравому смыслу. Начал наводить справки о ротации кадров за последние пять лет. Если мне повезёт, и старый знакомый главврач не уволился, то в течение месяца, думаю, необходимые доки будут на руках. А дальше... Либо я круглый идиот и выживший из ума старый маразматик. Либо я иду в прокуратуру.
Вряд ли на этом ресурсе найдутся пиплы, не слышавшие ни разу, что это такое. Для чуть более глубокого ознакомления с темой предлагаю посмотреть ролик известной "паникёрши и нагнетательницы" Галины Царёвой. На Ютубе естественно его нет, нашёл лишь на ТГ-канале. На мой взгляд некоторые факты кажутся надуманными, но большинство буквально бьёт по глазам своей очевидностью. https://t.me/poiskistiny8/5912 Если ссылка не пройдёт здесь, продублирую в комменте.
А теперь, собсна, то, ради чего я это затеял… Личный опыт разделился на две категории, — прямой и косвенный, сейчас поймёте, про что я.
Был знакомый шахматист по фамилии Карпов. Крепкий мастер, серьёзно мы не играли, была любимая тема — консультативные партии. Шахматисты поймут, а остальным необязательно, на сюжет не влияет. Как-то разговорились, и я спросил, — а ты не ассоциировал свою фамилию с Анатолием Карповым? Никогда, говорит, мне и в голову это не приходило. Это был конец 80-х. Но когда спустя 10 лет у нас состоялся похожий диалог, он сказал, что да, всегда, и по-другому быть не могло. Я не стал его разочаровывать, ему и так от меня доставалось.
Второй эпизод со знакомым мареманом, в Ладоге рыбу брал, на сухогрузе по рекам ходил. Однажды рассказал любопытную вещь... Есть, говорит в Ладоге интересная вещь... Тюлени часто крутятся вокруг судов, им всегда есть чем поживиться. И вот если кто засмотрится на купание тюленей, обязательно окажется в воде. Прям, говорит, магия какая-то. А водичка в Ладоге это что-то, плавал, знаю; человека, бывало, вытащить-то вытащили, а спасти не удавалось. Спустя примерно те же 10 лет я вернулся к этому разговору. — А помнишь?.. — Иваныч! Да я никогда такой хуйни тебе сказать не мог! Ты бредишь. Ладно бы человек по пьяни мог чего наговорить, но этот не бухарик, даже по праздникам выпьет малость, и всё.
Третий эпизод был с моими родственниками. Кратенько... В один гостевой приезд угостили вкусным кофе (марка не важна). Я специально записал, чтоб не забыть, и по возможности стараюсь его покупать. Спустя три-четыре года обратил внимание, что у них Нескафе. А почему, спрашиваю, сменили марку? Ничего мы не меняли, ты что-то путаешь. Ну, значит, опять я...
Это были прямые... Косвенные связаны с печатным словом (в ролике эта тема затронута). Впервые столкнулся... Даже и не помню... В начале 80-х был как-то дома у однокурсницы, и увидел на книжной полке словарь Даля. До этого я про него только слышал. Ну и полез туда. Зачем? Искать любимое слово "блядь". Нашёл, почитал, местами поудивлялся. С появлением дома скоростного Интернета решил скачать словарь в домашнее пользование. Ну скачал. Только в репринтной версии (в репринтной!) слово "блядь" отсутствует. (прим. — при написании текста потратил 3 мин. для подтверждения слов). Остался только блуд. Кому интересно, в комментах отвечу на наводящие. В церковно-славянском словаре прот. Гр. Дьяченко это слово сохранилось, можете убедиться сами. Должен заметить, что с точки зрения языка "блуд" более ругательное слово, нежели "блядь". Когда я увидел это несоответствие ожиданий реальности, вспомнил публикацию в прессе по поводу анафемы Льву Толстому (начало 1900-х). В формулировке были в том числе такие слова — "за блядословие против Церкви". (блядословие у нас потом стало словоблудием) Конечно, Инет нам в помощь. Что?.. А ничего, т.е. хуюшки, нет там этих слов. Третий случай ещё вчера был в голове, а утром вылетел. Звиняйте.
Ну и последнее... Вчера наконец-то закончил новую повесть. "Последнее дело Жерново́" В Личной Гостиной публикации начались 19 апреля. Черновые варианты, само собой. Текст редактируется. По запросу вышлю в PDF-формате.
Дело давнее... В возрасте 13 лет волею родительской отправлен был в пионерский лагерь на летний "отдых". В целом отдохнул. Кроме режима дня, идиотских линеек и запрета на вольное купание, мне там нравилось всё. То есть, природа, кормёжка. И танцы. Там я вкусил все прелести танцев с девочкой под духовой ансамбль. Не с девочками, — с девочкой, с одной. Эта мелкая поганка с белоснежными волосами (в природе таких не бывает, я знаю. Но иногда...) Так вот эта мелочь разгоняла конкуренток ссаными тряпками. В то время этого выражения ещё не было, но тряпки были. Да я, если честно, не очень и сопротивлялся. Оленька была очень красивая, а в красоте я толк понимал ещё с детского сада. Помимо удовольствия парных танцев я дико завидовал пацанам постарше, которые на площадки выделывали чёрт-те что. Называлось это новым для меня словом "шейк". Не очень и новым на самом деле, по-аглицки я уже сносненько чирикал. А танец, если то можно было называть танцем, точно был для меня открытием. И я дал себе слово, что дома обязательно стану в нём лучшим. Про данное слово я благополучно забыл, и вспомнил лишь спустя 3 или четыре года, когда младшая сестра однажды сказала: — А ты не знал?... Тебя давно уже называют королём шейка. Но главное было третье, имеющее прямое отношение к обсуждениям в ГГ последние несколько дней. Научился я там игре в стёклышки. Правил уже не помню, лишь приблизительно. Горсточку подбрасываешь, принимаешь тыльной стороной ладошки, как-то их собирать надо было... Среди пацанов я оказался круче всех, и к концу смены накопил четыре упаковки из-под зубной пасты. С этим богатством я и вернулся в дом родной. Ну, думаю, щаз я вам покажу стёклышки, все тут у меня... В общем, так и случилось. Почти. То есть все, конечно. Дружно послали меня нахуй с этим стеклом. Помыкавшись пару дней с "фишками" никому не нужного "казино", я выбросил их на помойку.
Намедни приехала ко мне погостить приемная дочь моего старого знакомого по среднеазиатским командировкам – Гульчирой. Когда-то шестнадцатилетней я впервые привез ее в Москву, а нынче узнал с трудом, хотя не сомневался, что Гульчирой заладит старую песню: - Дядя Узбек, почему вы не женитесь на мне? - Я много раз объяснял тебе: я женат. - Ну и что? Я могла бы быть вашей младшей женой. - Здесь так не принято, а вот замуж тебя точно надо выдать. - Не-ет, дядя Узбек, я люблю только вас.
Ну, что здесь сделаешь! Что с замужеством, что с "дядей" (Гульчирой младше меня всего на несколько лет)! По паспорту она – узбечка, но в реальности – типичная согдийка: белотелая и черноволосая, с лицом, исполненным детской непосредственностью и одновременно – таинственным, истинно женским очарованием.
- Мы сегодня приготовим с тобой думбиль-шурпу, - говорю я, чтобы перевести тему разговора в другое русло, и самому отвлечься. - Правда? – Гульчирой хлопает в ладоши и начинает скакать вокруг меня, как заяц вокруг новогодней ёлки.- Так, как вы готовили ее у нас? С баней? И походом на Четверговый базар?
Четверговый базар, друзья мои, это вам не какой-нибудь банальный рынок в Ташкенте, Душанбе или даже Фергане. Это – базар с караван-сараями, лавочниками, мирабами-водоносами, гончарами и «ручниками», сбывающими у ворот нишалду, сушеный урюк, пастилу, навот, парварду и прочую сладкую снедь!
Это сидящие в тенечке кумарвозы и игроки, вокруг которых витает запах марихуаны. Это снующие в толпе карманники, которых легко перепутать с блаженными и юродивыми. Это чинные раисы, носящие собственный живот, как орден птицы Симург. Это обобранные раисами дехкане, что-то все же вырастившие для продажи. Это ремесленники и мастеровые, ростовщики и менялы, скупщики краденного и продавцы ворованного, бродячие музыканты и безвестные поэты, слагающие макомы!..
Только здесь на севатах, как отражение солнца, золотятся масляные лепешки-патыры и мелкие кульчи, простоватый оби-нон и изысканная лепешка-ширман, причудливая загора и пахучая джиза с катламой!..
Только здесь румянится в капельках черного тмина самса и источают луковый дух манты, преет на углях нут, на который брошены горсти шакарапа и чаяна, и парится кукуруза!(* см. сноску).
Только здесь с широких листьев можно отведать истекающий соком инжир. Полюбоваться холмиками чернослива и синеватой алычи. Обойти редуты медовых груш и гулистанских дынь. Вдохнуть вязкий аромат хурмы и потрескавшегося граната. Потрогать огненно-розовые ягодицы персиков. И, наконец, щипнуть ягодку винограда – белого, черного, с косточками и без, круглого, длинного, мелкого, крупного, сладкого, кислого – любого!..
- Баня обязательно будет, иначе какая пользы от думбиль-шурпы? - говорю я, глядя в наивные глаза Гульчирой. - Вот только здесь нет Четвергового базара, но все, что нужно для шурпы, я уже нашел.
Не знаю, кто дернул меня за язык сказать о думбиль-шурпе - этой типичной узбекской "животворной" и очень двусмысленной похлебке. Но отступать некуда, тем более, что Гульчирой хорошо осведомлена о подноготной блюда и "процедурных этапах", так сказать, его приготовления. Ибо только несведущему может показаться, что "думбиль-шурпа" переводится как «суп с добавлением кукурузы». На самом деле всё здесь замешано на заковыристой игре однокоренных слов - "думбиль" (кукуруза) и "думба" (курдюк), подразумевающей определенный подтекст в таинстве взаимопроникновения продуктов и их предназначения. Ну вот, пожалуйста: - Дядя Узбек, - быстро ориентируется Гульчирой, - а я знаю, какую часть овцы вы купили для думбиль-шурпы. Это место в утробе (показывает на свой животик), где у нее вырастает ягненок. Верно. Мог бы вырасти. Это часть бараньих надпочечных позвонков с двумя-тремя нижними ребрами, сообщающая, по теории знатоков думбиль-шурпы, жизнетворящую силу будущему блюду. Особенно, если положить на мясо мелко нарезанное "жизненное средоточие" - думбу.
- Овощи, которые родились в земле, - продолжает комментировать Гульчирой, - мы обязательно кладем на мясо целиком. Правда, дядя Узбек? И это верно, если подразумевать под овощами, «родившимися в земле», корнеплоды: белую репу, морковь, белый лук, чеснок и картофель. Людям не дано знать таинства зарождения и развития жизни в корнеплодах. Стало быть, и резать их нежелательно.
Овощи же, которые "родились над землей" (болгарский перец, помидоры) напротив, подвергают тому или иному измельчению, дабы всё, с чем они над землей соприкасались – частичками ветра и солнца, каплями воды или даже жужжанием пчел – полнее уходило в шурпу.
Исключение делается разве что для початков кукурузы, которые можно сломать на четыре части, и жгучих перечных стручков. Последние, в отличие от других овощей, "родившихся над землей", способны еще менять свое внутреннее состояние, будучи сорванными с кустов.
А венчают палитру думбиль-шурпы листики белого (зеленого) базилика – единственного, должно быть, из кулинарных трав растения, носящего женское имя. Ибо узбекское название базилика – "райхан".
Вот и всё. Щепотка соли, щепотка красного перца и щепотка растертой в ладонях зиры, плюс три литра холодной ключевой воды, и казан можно ставить на медленный огонь, больше ни о чем в течение двух часов не заботясь...
- Дядя Узбек, а камни в бане уже разогрелись, - откуда-то издалека, как приговор, звучит голос Гульчирой. - Вы будете меня пАрить? - Буду, - отзываюсь я, поскольку баня перед думбиль-шурпой – вещь обязательная, если есть желание полностью постигнуть суть этого блюда. К тому же камни в парилке действительно раскалились до нужной температуры.
Гульчирой никогда меня не стеснялась и даже не пыталась хоть как-то скрывать свое тело. "Я вас люблю, дядя Узбек, разве можно стесняться любимого?" Мне же, тем не менее, приходится входить в парилку обмотанным полотенцем, ибо я не разделяю доводов Гульчирой. Но я сам когда-то, подобно Пигмалиону, лепил в ней это. Заставил отказаться от национальных шаровар в пользу европейского платья. Доказал неэффективность растительной усьмы, соком которой она красила брови. Уговорил расплести четыре десятка мелких косичек и носить волосы в подбор, чтобы перед сном, убрав шпильки, она могла распластать их по подушке, как корни карагача... Иначе говоря, разбавил восточную сдержанность светскими резонами, получив очень неожиданный "коктейль". - Можно я перевернусь на спину, дядя Узбек? – жалобно просит она, хотя я не закончил еще охаживать веником спину.
Ну, а это испытание точно уже не для меня. Я выхожу из парилки, оставив веник на ягодицах Гульчирой.
Я знаю, что будет потом. Остывшие и посвежевшие, мы сядем этим тихим летним вечером на веранде, куда я принесу глиняные пиалы с дымящейся думбиль-шурпой и (на отдельном блюде) выловленные из шурпы мясо, овощи и кукурузу.
После ужина я уложу ее спать, прекрасно понимая, чего хочет она и чего хочу я. Но ограничусь, как всегда, лишь тем, что нежно поцелую Гульчирой за ушко, чуть пониже серьги с крохотным александритом. И у меня не будет сомнений, что последующий крепкий сон унесет Гульчирой в придуманные ею миры.
Хорошего ей сна, а вам – приятного аппетита.
*** Ингредиенты (на 3-4 порции думбиль-шурпы):
1. Около килограмма баранины или телятины (реберная и позвоночная части обязательны) 2. Пять-шесть средних белых луковиц 3. Три небольшие белые репки 4. Головка чеснока 5. Два средних сладких перца 6. Три средних помидора 7. Пять-шесть мелких картофелин 8. Стручок жгучего перца 9. Одна-две средние моркови 10. 50 граммов курдючного или свиного сала, порезанного на мелкие пластины 11. Пучок зеленого базилика 12. Соль и красный перец по вкусу (щепотка зиры не обязательна) 13. Два-три молочных початка кукурузы
Блюдо с одновременно заложенными в него продуктами готовится на очень медленном огне не менее двух часов, но не более четырех часов. Рекомендуемый напиток – зеленый чай без примесей (лучше №95 Самаркандской чаеразвесочной фабрики).
______________________________________________
*нишалда – воздушное лакомство молочно-белого цвета (нет европейских аналогов) парварда – домашняя карамель навот – прозрачный кристаллический сахар кумарвоз – травокур севат – широкая круглая корзина для хлеба (ее носят на голове) патыр – лепешка, замешанная на сметане кульча – небольшой патыр ширман – лепешка из гороховой (нутовой) муки. Встречается только в Ферганской долине оби-нон – обычная пресная лепешка загора – лепешка из кукурузной муки джиза – лепешка с добавлением бараньих шкварок катлама – слоеная лепешка с запеченным луком. чаян (скорпион) - мелкий, чрезвычайно жгучий красный перец, способный оставить на языке волдыри. шакарап – салат из помидоров, лука и перца маком – жанр старинных узбекских песен.
Мне с молодыми докторами повезло (везло последние лет пять). Совсем соплюхи, причём, у второй к тому же и голосок как у маленькой девчонки. На улице услышишь — не поверишь. ЛОР был молодой армянин, Карен Тигранович Погосян. Не забуду до самой смерти. Три года назад — резкое обострение синусита. Он глянул снимок. Да, говорит, пенициллином это не пробьём. И назначил какой-то убойный антибиотик. Напоследок посоветовал сделать операцию по удалению кисты с левой стороны, иначе так и буду мучиться, пока не помру. А чтобы понимать, какое было обострение, скажу, что простой поход в булочную за 300 метров от дома стоил мне полчаса жизни, по дороге минимум дважды останавливался, чтобы набраться сил. Даже при затяжном легионеллёзе мне не было так хуёво. Правда, с тех пор постарел на 32 года. Возвращаясь к Карену... Пролечился, пошёл на реальную поправку, и вдруг (не вдруг, спустя четыре месяца) обратил внимание — пропали обмороки, мучившие меня полжизни, если не больше... да, пожалуй, с самого детства. То есть пропали совсем. А то, бывало, резко голову вверх задрал — здравствуй, Земля (паркет-асфальт-бетон). Помню, ходил к докторице (той, что была до первых двух). Особенности развития! Блять! Какое в пизду развитие! Карточку открой, дура! Мне на кладбище уже прогулы ставят. Ну и после Карена выяснилось, что это было за "развитие". Киста давила на какие-то нервные окончания, находящиеся по соседству с носоглоткой. Но доктор же сказал — удалять. После запрета на внешнее совместительство Карен ушёл в платную совсем, так я попал на детский голосочек. Сделали снимок. А кисты нет. Операция не нужна. Как нет! Разве так бывает?... Оказалось да, хоть и редко. Ну мне же лучше, и так живых мест от ножей уже мало осталось.
А что с той падлой с "особенностями развития"? Вышла замуж за военного, и быренько в декрет. Скоро выйдет. Уже в кардиологию. Йобаный ж ты в рот... Не дай Бог к ней попасть. За сердцем теперь слежу, давление дважды в день меряю. Потому что на платные услуги я пока тратиться не готов.
ТЯНЬ-ШАНЬСКАЯ РУЛЕТКА (окончание) Начало https://www.anekdot.ru/id/1371414/
15 июля
— Здравствуйте… мне пришла квитанция… Это к вам? — Паспорт ваш дайте, пожалуйста… распишитесь. — Спасибо…
«Дорогой Герман, здравствуй! Эта бандероль была приготовлена заранее и передана твоему знакомому, сослуживцу, моему соседу в махалля Ёдгоржону. Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет в живых. Извини, не смог с тобой попрощаться по-человечески. Но так уж вышло. Слава Аллаху, я в тебе не ошибся, как не ошибся ранее в людях, кому ты помогал во славу Его и на благо нашего Отечества. А Отечество для меня не простой звук. Я боролся с басмачами, восстанавливал Советскую власть, и если где совершал неблаговидные вещи, то знай, я искренне верил в дело, которому служил. Как служишь ты сейчас. Буду немногословен, хотя, и ты однажды меня поймёшь, писать завещание дело красивое и неблагодарное одновременно. Высылаю ключевые документы, в них имена, должности, структура управления. Этих данных больше нет нигде. Прости, что солгал тебе при нашей первой встрече. Не могу знать, пригодятся ли они тебе, как ты используешь их, кому передашь. Но это последний долг, который я обязан исполнить. Родина как и жизнь у человека одна. Зачем я это делаю… прямо говорить не стану… Вспомни французский фильм «Смерть негодяя», и ты всё поймёшь. Ты умный. Всё, что кроме, большого значения не имеет, но за каждый листок из этого письма не пожалеют ни родных, ни близких, ни знакомых, никого. Так что береги себя, свою семью, а паче чаяния (видишь, я тоже стал немного русским) душу свою береги. Она всего дороже. Прощай Генерал-лейтенант в отставке К. У. Умаров»
7 сентября
— Красота какая… «Берёзы… русские берёзы… вы на судьбу мою похожи…» — Герман, и где ты здесь видишь берёзы? — Пап, это песня конца семидесятых. Не слышал что ли?... Мансур Ташматов пел… шикарый был голос… потом пропал куда-то. — Сын, ну куда люди пропадают… Кто-то умирает, кто-то дорогу перешёл не тому человеку. Хорошо, если жив остался. — Да ну тя, пап… — Ты где витаешь? Тебя здесь нет. Проснись, наконец, Гера. При твоей работе… — Пап, не про работу… вот она где у меня эта работа. — Возьми отпуск. Ты ведь неделю не догулял, кажется? — Десять дней. — Ну вот и отдохни… Езжай в Ленинград, погуляй… — Наверно так и сделаю… заодно человечка надо повидать одного… Вот удивится-то… — Самому бы не удивиться, Гера. — Хм… ты так думаешь?... Пап, я, пожалуй, выпью… — …Геля, сделай Герману что-нибудь… закусить. — …Пап, не надо, я сам… Ох… — Что такое? — Да кольнуло что-то… в боку… разогнуться не могу… — Ну-ка дай… аппендикса у тебя давно нет… что это может быть… А так?... — Ух-х… ф-фу… — Так, Гера, к машине… аккуратненько… Геля, к ужину не жди! — Вы куда?... Слава, что случилось? — Герку везу в больницу. — Что-нибудь серьёзное? — Ну, а сама-то как думаешь! — Слав, позвони… пожалуйста…
— …Вы кто, ангел?... Девушка, выходите за меня замуж… — …Софья Андревна?... — …бредит… Замуж зовёт. — Значит, бредит… Я начинаю…
— Станислав Сергеевич, как вы догадались про аневризму? — Милочка моя, я по образованию военврач… Был у нас в Академии замечательный совершенно преподаватель… Так вот он рассказал однажды… В общем, — Ставроцкий махнул рукой, — аневризма брюшной аорты удел старых, пожилых. Но и молодёжь, как ты сама, Сонечка, видишь, не застрахована. Окажись он в других условиях, скончался бы в течение суток. — Это же сын, а вы так спокойно говорите… — Софья Андревна, ангел мой, здесь я прежде всего хирург, врач высшей категории. Или ты решила принять его предложение? — Да ну вас, скажете тоже… — Я пошутил… Ну, я, пожалуй, поеду… утром встретимся…
«Опять выходной пропал… ну Гера, подвёл папу…»
— Ну что, больной, как самочувствие? — Хреново… Пап, что у меня было? — Потом, всё потом, поправляйся… Геля с Пашкой привет передают, волнуются за тебя. — Спасибо, мне очень приятно… Пап, а та девушка… Кто она? — Помнишь?... Надо же, думали, бредишь… Софья Андреевна, моя операционная сестра. Двадцать шесть, не замужем… пока. — Исправимо. — Серьёзно?... Могу позвать. — А можно? — Хм… кажется, нужно…
— …Соня, ты музыку любишь? — Какую, Станислав Сергеич? — Ну… например, марши! — Опять смеётесь?... Я кроме «Прощания славянки» ничего и не знаю. — Ну так узнайте, ангел мой, всё в руках ваших. — Что-то я вас не понимаю… Станислав… Сергеевич… — Тут недалеко молодой человек один хочет послушать музыку, просит составить ему компанию. — Меня? — Вас, моя дорогая. А про музыку не спросите? — «Прощание славянки»?... — Софья вы моя недогадливая Андреевна, марш Мендельсона! Номер палаты подсказать?...
Послесловие
Со времени описываемых событий прошло тридцать семь лет. Сегодня можно рассказать о «кто был кто». То немногое, за что точно не привлекут как за правду, так и за художественный вымысел. Начну с Евдокимова. Последний раз я встречался с ним в августе восемьдесят седьмого. К тому времени он уже сменил три школы, в четвёртой ему было отказано. Его сын (дочь младшая) по окончании восьмого класса ушёл в училище, чтобы хоть как-то поддержать семью материально. В конце августа на фоне психического обострения он много накуролесил, в том числе, — сейчас в это трудно верится, а тогда тем более… В общем, в одиночку захватил подводную лодку у причала базы в Финском заливе. Скрылся, был в бегах, через месяц он уже находился под бдительным присмотром в психбольнице. Спустя лет семь–восемь я случайно встретил его на автобусной остановке, меня он не узнал. Да, чуть не забыл… После смерти мамы Галины Аркадьевны, то есть тёщи они продали домик под Калинином (ныне Тверь), квартиру в Подмосковьи и перебрались в посёлок Левашово под Ленинградом.
Генерал Будрин скончался от инфаркта в своей постели вскоре после отставки осенью девяносто первого. Его двойная роль в истории с «Экспедицией» так и не вышла за пределы кабинетов. Возможно, это было правильно.
Полковник Забродин вышел в отставку по достижении предельного возраста. В середине девяностых его дети выехали в Германию, чуть позже забрали к себе и отца.
Братья Зайцевы. Про них известно только, что в девяносто втором они уехали в Израиль, — оказалось, что по материнской линии у них есть кое-какие преференции. Шабак принял их в свои ряды с распростёртыми объятиями, и они прослужили там больше пяти лет, после чего уехали в Америку (или в Канаду — неизвестно).
После развала страны и начавшейся реформы Конторы в девяносто первом Ставроцкий оставил службу и ушёл в коммерцию. Спустя четыре года, когда он ехал в машине со своими родственниками, на него было совершено покушение, замаскированное под дорожно–транспортное происшествие. Сам Герман отделался синяками и ссадинами, Ставроцкий–старший и его жена погибли на месте, их сына врачи спасли, но головной мозг получил настолько серьёзные повреждения, что без посторонней помощи он не мог себя обслуживать. Герман перевёз брата в усадьбу, которую успел построить в чистом поле недалеко от деревни в погранзоне в ста пятидесяти километрах от Петербурга. Я встречался с ним в ноябре двухтысячного (бизнес), в две тысячи втором получил известие, что он пропал. Исчез. Есть мнение, что его всё-таки достали, потому что брат остался без опеки и был помещён в одну из городских клиник. Усадьбу местные жители растащили по брёвнышкам, остальное сожгли. Людская память о нём была нехорошая. Меня это не удивило. Да, ещё… Сюжет с участием «Софьи Андреевны» — просто эпизод красивой лирической сказки с открытым финалом, — Ставроцкий так и не был больше женат.
Лучше всех сложилась судьба Князева. Он дослужился до высоких чинов и должностей, и возглавляет серьёзное подразделение в одной из Федеральных силовых структур. Лично не встречался очень давно, но мне рассказывали о нём около полутора лет назад. С Зойкой он развёлся. Она бросила его в девяносто четвёртом и вышла замуж за другого, а он остался один. Правда, замужняя дочка и внуки рядом с ним. Так что деду скучать не приходится. Вот, пожалуй, и всё.
…А мир светляков нахлынет, и прошлое в нём потонет, И крохотное сердечко раскроется на ладони. (Ф. Г. Лорка)
ТЯНЬ-ШАНЬСКАЯ РУЛЕТКА (продолжение) Начало https://www.anekdot.ru/id/1371414/
8 июля
— Разрешите, тащ генерал? — Ты зачем сюда притащился! Я что тебе приказал? — Не приказали, а сказали, тащ генерал. Я в отпуске. Сами же выгоняли. — Какая к чёрту разница! Русских слов уже не понимаешь? — Oui, mon général, je ne comprends pas. — Когда ты повзрослеешь… — Так мне выйти и снова зайти? — Сядь… Доложись. — Познакомился с его матерью, моложавая вдова лет сорокавосьми–пятидесяти… Есть младший брат его бывшей… Вот, собственно, и всё. — А документы? — А документы в Москве. — Где?... Почему я их не вижу?.. А я хочу их видеть. Зачем я тебя туда посылал! — Тащ генерал, документы в Москве с конца июня. — Что?... У кого? — У Евдокимова Александра Фомича. — У капитана Евдокимова?!... Ничего не понимаю… — Сейчас поймёте…
— …Это Будрин… подготовьте приказ об отзыве майора Ставроцкого из отпуска в связи с оперативной необходимостью… Нет, Забродин здесь ни при чём, это моё личное распоряжение… Ну давай, рассказывай… Евдокимов опять в больнице. — Позвоночник? — Если бы… В Кащенко. — Хорошие дела… Как его в школу взяли с таким диагнозом… — Мужиков не хватает, берут кого попало… Ну что, майор, опять с женщиной общаться. — Ну тащ генерал… ну сколько можно… — Сколько нужно, Герман. — Тошнит уже от чужих баб.
У генерала взлетели брови.
— Давно? — Да ладно вам… ну честное слово… Пошлите молодого кого-нибудь, пусть практикуется… на кошках. — Вопросы есть? — Какие тут… блин… — Кого в помощь? — Никого, дело-то деликатное, один пойду. — Давай, Герман, сделаешь и на рыбалку. — Последний вопрос, тащ генерал… А… а давно Евдокимов лечится? — С прошлого года. — Нет, я имел ввиду, — когда сейчас прилёг? — Не знаю. А тебе зачем? — Ну в самом деле… — …Пал Петрович, это генерал Будрин… Слуш, Паш, ты не знаешь, случаем, когда наш бывший сотрудник Евдокимов лёг в больницу?... точно?... Спасибо, Паш, не болей… Тринадцатого июня, почти сразу после окончания учебного года. — Отлично! — От чего отлично? — От всего, тащ генерал! — Чего ты развеселился? — Так ведь нет у Евдокимова никаких документов! — Как нет!... А ты что мне тут говорил? — Простите, Юрь Василич, неточно выразился… Документы у жены Евдокимова, Маркус мог передать их только ей… À la pêche aux moules, moules, moules… Je n'veux plus y aller maman… — Где ты этой дряни нахватался… — Тащ генерал, это детская песенка, мне мама её пела когда-то. Перевести? — Кыш отсюда, переводчик хренов, и без бумаг не возвращайся. — Есть, тащ генерал! Не возвращаться!
9 июля
— Тащ генерал?... — Заходи. Ну?... — Пока вот… ничего. — Та-ак… Майор, если ты пришёл сюда… с целью меня разозлить… то ты всё сделал правильно. — Тащ генерал… Бумаги в деревне. — В какой деревне, почему в деревне… Сколько можно меня завтраками кормить!... — Галина Аркадьевна… ну, Евдокимова увезла их в дом родителей, под Калинином. — Час от часу не легче… За каким хреном!... — Маркус просил их спрятать. — Хм… логично… Когда поедешь? — Не раньше вечера пятницы, а лучше в субботу с утра. — Почему не сегодня или хотя бы завтра? — Евдокимова фельдшер в доме престарелых, два выходных. Не хочу привлекать внимание. — Когда ж это всё закончится… Выпьешь со мной? — Тащ генерал… — Ну не могу я пить один!... Понимаешь?... никаких нервов же не хватает. — Тащ генерал… Юрь Василич… поехали в Королёв, а?... С отцом познакомлю, на рыбалку смотаемся… Что вам стоит?... На три дня, даже на два можно… две ночёвки. Полноценный выходной. — Среди недели? — Давайте, я вам больничный сделаю, по блату. — Ты так пошутил? — Нет. У меня отец заведующий хирургическим отделением. — Хочешь мне что-нибудь отчекрыжить, да? — Ну зачем вы… что-нибудь пролечить… Как вам идея? — А-а… поехали… когда ещё такой случай представится… — …Алло, пап?… это я… Слушай, пап, тут такое дело…
— Герра, ты обещал! — Опять?... Ну что я тебе обещал! — Пестик подержать. — …Герман, обещал? — Было дело… — Ничего, поправимо… Держи, Паша. Настоящий генеральский. — Ух ты… а патроны можно? — Паш, ты в кого стрелять собрался? — Ни в кого, дядь Юра, просто… — Запомни, брат, патроны нужны чтобы стрелять, «просто» они не нужны. Запомнил? — Запомнил… — Не кисни, настреляешься ещё, какие твои годы… Майор, у тебя мелкашка есть? — У отца карабин. — Жестковат… — В принципе, двадцадка где-то завалялась. Если патроны есть, — можно по бутылкам пострелять. Подождите, щас узнаю… Нет, всё дома, и патронов давно нет, отец говорит, редко бывают в продаже. — …Ну вот, опя-ать… — Пашкет, не зуди. — …Паш, даю честное генеральское слово! Найду патроны для ружья, и мы настреляемся до… До чего мы достреляемся? — Не знаю, дядь Юр. А до чего вы достреливались, когда были маленький? — О, Паша, это отдельная история. — Расскажите, дядь Юр. — А за удочками кто будет следить? — Пусть Герра следит, ему всё равно делать нечего. — …Ну Пашкет, ну ты даёшь… Ладно, послежу… всё равно больше делать нечего…
13 июля
— Товарищ генерал, может останетесь? Ну зачем вам тащиться в такую даль… — Станешь генералом, поймёшь. — Вряд ли… — Вряд ли поймёшь? — Завтра на блюдечке с золотой каёмочкой… — Сам хочу эти проклятые бумаги взять… Сам… Понимаешь? Я ведь не генералом родился. Или думаешь, оперативник умер, всё?... — Не думал… Юрь Василич, время, машина ждёт. — Едем.
— …Спасибо, Галина Аркадьевна, вы нам очень помогли. Ещё раз, — огромное вам спасибо. — Ну что вы так… Хоть бы чаю попили… мне даже неудобно как-то… — Не переживайте, всё хорошо. Главное, берегите себя и Александра Фомича. — Да куда уж там беречь… Доктора говорят, — теперь уж навсегда. — Ну, доктора говорят одно, а жизнь, бывало, и другое. — Может вам пирожков на дорожку?... Мама испекла… — А вот от маминых пирожков отказываться грешно… Спасибо… да куда ж вы столько… — Ничего, ехать-то вам далековато. — Может, и вы с нами? — Нет, я уж с мамой побуду, спасибо. — Ну, тогда до свидания. Александру Фомичу поклон передавайте…
— Ну и сука ты, майор… какой талант пропадает… тебе бы в больших театрах представления давать… — Тащ генерал, так ведь дело-то серьёзное… хвосты рубить надо сразу. — Ну вот где ты этому научился, а?... Я не учил, Паша не учил… В школе тоже не учили. — Учили, Юрь Василич… мама научила. — Мама?!... — Преподавала французский… с погружением… — Ах вот оно как… — Вот так, Юрь Василич… Поэтому генералом… не бывать мне генералом. — Неужто разочаровался? — Нет, Юрь Василич, что вы!... Просто вижу… всё вижу… куда катимся… в пропасть… — Оригинально… А себя где видишь? — Нигде. Я себя там вообще не вижу…
ТЯНЬ-ШАНЬСКАЯ РУЛЕТКА (продолжение) Начало https://www.anekdot.ru/id/1371414/
25 июня, утро
— Спускаться, конечно, не подниматься, но к вечеру доберёмся. — Саныч, к вечеру это хорошо. Но потом три часа с лишним за рулём это уже не очень хорошо. — По очереди, в чём проблема… — Опять кофеин жрать… — На базе выспимся… — Саныч, а на базе сгущёнка осталась ещё? — Леха, тебя могила исправит! — Не, ну, а чё… Мы работу сделали, всё чисто. Имею право на глюкозу? — Имеешь, имеешь… Петь, как ты? — Да пусть жрёт, жалко что ли… — …А тогда зажать хотел! — Дурак ты, Лёха, и уши у тебя холодные. — Договорится кто-то сейчас у меня. — …Да хватит вам уже… помолчите… нам топать ещё и топать…
26 июня
— Здравствуйте, товарищи офицеры. Выспались? — Товарищ полковник… Вы как здесь!... — Мимо шёл, дай, думаю, проведаю. Может чего надо, а у меня уже есть… — Шутить изволите, Пал Петрович? — Есть у меня, Владимир Александрович. — Звать? — Пить хочется… — Сейчас… Бойцы, на выход. — …Здравия желаем, тащ полковник! — Вольно… Пока чай пью, — общий сбор, приготовить вещи к отъезду. — Куда, тащ полковник? — В Ташкент. — …сглазили…
— Ну что, господин… Виджасингх, так и будем упираться?… Никакой вы не Виджасингх. Кого обмануть хотите? Давайте начистоту, гражданин хороший. — С чего вы взяли?... Претензий ко мне никаких, а мой самолёт уже в небе… Кто мне оплатит проживание в гостинице, наконец! — Да какая гостиница… Здесь переночуешь, а может и не здесь… Потерпите немного, вы же терпели?... У вас оплачена гостиница… гостиница оплачена аж за два месяца. Но вас там никто не помнит. Вопрос, гражданин хороший, — где вы жили всё это время.
«Где же я прокололся… Документы настоящие, пусть пробивают… По улицам не болтался, ничего не высматривал… Остаётся один вариант, — ждали меня… Да, ждали…»
— …В разных местах… снимал комнаты… — С номером в гостинице снимал комнату?... В Ташкенте?... — Нет, в пригороде. Не люблю большие города. — Дели большой город?... — Я из Пондишери. — Скажи нам что-нибудь на хинди или бенгали. — Вы знаете эти языки? — Нет, но я узнаю их звучание. — Я тоже не знаю. Мой родной — тамил и французский. Мы не часть Индии, мы союзное государство. Как у вас Болгария, например, или Монголия. — Всё… надоело с тобой время терять… Скоро заберут, и под скополамином заговоришь как миленький. Заодно расскажешь, с какой целью крутился в районе флюоритовой обогатительной фабрики.
«Фабрика?... какая такая фабрика!...»
— У меня дипломатическая неприкосновенность! — Какой же ты настырный… Заруби себе на носу, — рашидовщина закончилась два года назад, теперь мы здесь власть. И вам здесь нечего делать. Скажи, чего тебе не сиделось на своей Лубянке?... — …Что шумим? — Вы кто такой? — Комитет Гос Безопасности, подполковник Нигматуллин.
«Вот и всё… с прожарки не соскочить…»
— Капитан, чёрную «Волгу» видишь? — Вижу, тащ полковник. — Люди Нигматуллина. Нейтрализовать. — Как? — По ситуации, лишь бы под ногами не путались у меня…
— Добрый вечер, товарищи. По какому поводу собрались? — Забродин… мог бы догадаться… — Ну вот видишь, как удачно всё сложилось… Я человека своего забираю. Не возражаешь? — Что ты, полковник, какие могут быть возражения. Только уйти далеко не сможете. — Фархад Назирович, ты в Бога веришь? — Это не важно. — Ну смотри, Фари, тебе видней… А за ребят своих помолись на всякий случай, чтобы живыми остались. Ты меня понял? — Ну, полковник… — Мишель, за мной…
— Капитан, номера настоящие? — Нет, конечно. — Всё равно поменяй, целей будем… Так… здесь остановись… Быстро в машину… Да выброси ты ключи эти проклятые! Кому они понадобятся!... Герман, ты как? — Да нормально, Пал Петрович. — Устал? — Ничуть. Правда, когда Нигматуллин появился… В общем, скис немного. — За руль садись, ребята вымотались, да и я не в форме. — Куда? — Подальше от Ташкента, что-то жарко стало здесь… В Чимкент. — Тоже не Чукотка. — А здесь уж совсем припекло… Домой хочу. — Соскучились по генералу Будрину? — Типун те на язык... Вот ничему тебя, Гера, жизнь не учит… За дорогой следи. Пожалуйста...
4 июля
— Здравствуйте, товарищи офицеры. — Здравия желаем, тащ генерал! — Да сидите уж, сидите… Пал Петрович, не надо, я с краешку пристроюсь… Паша, что за мебель у тебя… хрень какая-то неудобная, а не стулья… — Юрь Василич, может, на мой сядете всё-таки? — …Хм… а себе-то стульчик приличный выбрал… Ну хитёр, полковник. Хозяйственный...
Будрин расхохотался в голос так, что стёкла задрожали.
— Доставайте, что там у вас… Ну доставайте же! Знаю ведь, не просто так сидите.
На столе появились низкие круглые стаканы и початая бутылка Ка Вэ.
— Ну и мне налейте по такому случаю… За ваше возвращение, сынки… Я ненадолго, не задержусь, так сказать…
Генерал посмотрел на просвет опустевший стакан.
— Премий не будет, повышений не будет, присвоений не будет… Надеюсь, это никого не удивило. — Тащ генерал… — Помолчи, Паш, я быстро… Князева отдаю тебе. — Спасибо, Юрь Василич. — Не за что. — Да есть… — А майора Ставроцкого я у тебя забираю. — Товарищ генерал!... Ну как же так… — От оперативной работы отстранён с завтрашнего дня, приказ у меня на столе… После Ташкента ему в поле не выходить год… может и два. А за два года, судя по тому, что мы уже знаем, про него забудут. Да и про нас тоже.
Будрин с улыбкой рассмеялся.
— Не унывайте, воины, вся жизнь впереди. И отпуск. Завтра пятница, оформите документы, получите отпускные, если успеете, конечно, и свободны до начала августа. Только попрошу из Москвы пока не уезжать, всё-таки отпуск с понедельника… А я пойду… Попрощайтесь с товарищем майором… Ставроцкий, за мной.
— Герман, чай? — Спасибо, тащ генерал. — …Тут ведь какое дело, майор… Закончить надо его… Официально ты в отпуске, а вечером выезжаешь в Ленинград на «Авроре». — Маркус… — Правильно мыслишь. Забери бумаги, а то потеряет ещё, нам потом искать. Понял? — Куда уж понятней… — Погуляешь по родному городу, воздух понюхаешь, мало ли что… — Не думаю, что припрутся. — Не сами, так с местными договорятся. — Тащ генерал, в Москве будут искать, если что. — Как знать… как знать… Маркус питерский, могут и через него. — А кроме нас кто про Питер знает? — Кое-кто уже знает, даже не сомневаюсь. — Вы что-то не договариваете… — Умаров убит. — Как!... — Вот так… — Жаль старика… — Люди видели две машины с ташкентскими номерами у его дома… ну и следы… Пытали. — А почему не забрали?... Так же проще. — Не знаю и знать не хочу… Может, не выдержал, а может сердце отказало… не знаю… Так что, Гера, смотри по сторонам… Так… билет на поезд… деньги… — Юрий Васильевич… — Молчи, несчастный… По возвращении сюда пока не суйся, пересиди у отца… Рыбалку любишь? — С братом ходим. — Ну вот и я с вами схожу. Возьмёте? — А куда мы денемся. — Очень на тебя рассчитываю, надо закрыть вопрос до конца следующей недели… Да и делов-то у тебя… один адрес. — Разрешите идти? — До свидания, майор.
6 июля
— Алевтина Сергеевна?... Здравствуйте, я звонил вам утром. — Проходите, Герман Станиславович. — Можно просто Герман… Я могу видеть Антона? — Сегодня вряд ли, он у Виталия. — Кто это? — Брат его… младший брат его бывшей жены. — То есть он у него живёт? — Нет, иногда остаётся ночевать, если Виталик не занят. — Жаль… надо бы встретиться. — Да вы проходите. Кофе будете? — С превеликим удовольствием…
— Алевтина Сергеевна, можно я пока фотографии посмотрю? — Да смотрите ради Бога… Если хотите, могу и альбом показать… У Виталика телефона пока нет, всё обещают да обещают. — Я в Ленинграде задержусь на несколько дней, так что ещё увидимся, надеюсь. — Если срочное что, могу вам адрес дать. — Нет, спасибо… А как фамилия Виталия? — Заболотный… Виталий Иванович Заболотный. — Спасибо, буду знать…
«И буду знать уже послезавтра вечером…»
— …М-м… Вкусно как… А я так и не научился кофе варить, то убегает, то пригорает. Весь в отца. — А ваша мама? — Мама умерла от перитонита почти двадцать лет назад. — Извините… — Да что вы, Алевтина Сергеевна!... Я хотел спросить… можно?... — Да ради Бога. — А кто это на той фотографии? — На какой, на этой? — Ну да. — Мой покойный муж, отец Антона, с другом. — Больно молод он для друга. — Они на службе познакомились… лет, наверно, за пять… нет, в шестьдесят седьмом, Санечка пришёл к ним работать после армии. — Санечка? — Саша Евдокимов. Потом уехал в Москву, кажется, и сейчас там живёт… Женился, дочка уже большая… Надо Антона спросить, он знает, они встречаются иногда. Антон даже в гости к ним ездил несколько раз… Ой, да что я такое говорю! Антон же был у них недавно, ну, как вернулся из Ташкента. — …Спасибо за угощение, Алевтина Сергевна, мне пора. — Антону передать что? — Да… пожалуй, не надо… Я позвоню, если что. До свидания.
«Вот нахрена попу наган, если поп не хулиган… Евдокимов, значит… Выходит, бумаги уже там… Не утекли бы куда… дело-то серьёзней, чем я думал… А… гулять так гулять! Поеду завтра».
ТЯНЬ-ШАНЬСКАЯ РУЛЕТКА (продолжение) Начало https://www.anekdot.ru/id/1371414/
14 июня
— Товарищ капитан, сообщение от товарища майора. — Ты меня ещё по имени–отчеству назови… — Саныч, ну ты чё… от Герыча… Держи. — …Та-ак, что нам папочка пишет… Папа написал, что по нам соскучился, предлагает встретиться. Число. Без подписи. — Тащ капитан, ну какого числа-то! — «Ва-аскре-есе-енье… радостный день…» — Послезавтра что ли!... двадцать третьего?... — Да, через девять дней. Значица так, Шарапов… Двадцать первого выдвигаемся. А теперь отдыхаем. — Саныч, может, смотаемся в Ташкент? Сколько торчим, а города так и не видел. — На коллег бы не наткнуться, нам они совсем не по делу. — Думаешь, могут узнать? В прошлом году мы бледные были как поганки, да и прикид… — А Лёха где? — В магазин чимкентское пиво привезли… — Чимкентское, говоришь? — Ага, бутылочное. — Вернёмся — попьём… Надо денег взять, хочу дочке что-нибудь привезти… А вот и Лёха…
22 июня
— Подъём, бойцы!... Харе дрыхнуть. — Саныч, ну ё-моё… — Вставай и Петьку буди, мне двоих не потянуть. — Ла-адно… — Не ладно, а есть, тащ капитан. — Встаю уже… встал… Петя, не спи, замёрзнешь. — Спасибо, Лёш, такая херня снилась… — Я что ли? — Иди ты… — А кто? Не Саныч же! — …Короче… Взяли меня в плен… — Немцы что ли? — Забыл уже… в общем, плохиши… И я, чтоб не выдавать секреты, раскусил ампулу с ядом. — Саныч, слышал?... В нашем полку психов пополнение. — …Да ну тебя…
— Саныч, а мы на чьей стороне, за хороших или за плохих?... Петька вон думает, что за хороших. — И ты думай. — Зачем?... Мне и так нормально. — Что нормального… Может, завтра–послезавтра людей будешь убивать. Это нормально? — Так ведь… да ну вас… У нас приказ, мы офицеры, обязаны его исполнять. — А если преступный? — Кто! — Приказ преступный! — А мне-то откуда знать! — Вот и говорю, Лёша, думай… — Дайте пожрать спокойно… думай… а я что делаю?...
— Эх, нам бы подальше, пока время есть… — Ну так дёрнули по холодку, потом жарко будет. — Герыч должен увидеть нас на месте, а там ему будет не до гляделок. — Саныч, говно вопрос. Где удобная стоянка следующая? — Да часа три, наверно, топать, не меньше. — Так пошли, чего ждём! А я вернусь налегке, спальник только прихвачу. Герычу хватит. — Молодец, Лёша… Петь, слышал? — Слышал, слышал… Саныч, а Леший банку сгущёнки в одну харю сожрал… Скотина ты, Лёха, прожорливая скотина. — Мне тащ капитан приказал думать, а мозгу для думанья нужна глюкоза. — Вернёмся домой, я тя так глюкозой накачаю, на горшок неделю не сходишь. — Ой, напуга-ал… — Лёша, я не пугаю. Я тебя предупредил. — …Не собачьтесь, успеете ещё…
23 июня
— Петя, напряглись… — Так ведь Лёхи нет ещё! — Лёха будет следом. — Времени-то… — Старлей, мы на чём приехали? — А мы тут при чём… Ну, на машине. — Вот и они на машинах приехали. Дело-то серьёзное, как Герыч говорит, силы надо беречь, так что Лысую, думаю, они уже прошли.
— …Не выходит у меня сон тот из головы… Саныч, вот смотри… Советские люди помогают советским людям, которые идут убивать других советских людей. Как это понимать? — Старлей, послезавтра или в крайнем случае через три дня будем дома. Может, потом, а?... Тиш… идут… Раз… два… четыре… шесть… семь… Все. Комплект. Только бы Лёха не застрял. — Я ему застряну! — Что ты ему сделаешь… — Ничего не буду делать… У меня кроме брата никого, нам друг без друга нельзя, пропадём. — Петь, не пропадёте, если что — обращайся. — Спасибо, Саныч, не забуду… Лёха… вижу Лёху…
24 июня, утро
— Лёха, смотри сюда… до двенадцати ноль–ноль они должны выйти на плато. Часа два им на отдых, а потом неугомонные наши попрут на перехват машины… три–четыре человека… Так? — Ну так… и что? — Пойдёшь за ними до плато, «Винторез» оставь. — А если запалят? — Значит, запалят… пойдём на контакт. — От нихера се!... А чё сразу не пошли? — Не твоя забота… И не моя, такой приказ. — Ну блин… приказчики… — На то, Лёха, и погоны, чтобы приказывать. — Опять легавой работать… — Ты у нас многожильный, справишься. — А вы? — Потихоньку следом, нам рюкзаки тащить. — А, ну тогда согласен. — Давай там… аккуратно как-нибудь… осталось немного. — Ну, я пошёл. — Ну, иди…
24 июня, 15:00
— …Бойцы, «В ружьё»! — Что, уже? — Машина прошла. — Сколько у нас времени? — Час… плюс… максимум двадцать минут и возвращаемся домой, за сгущёнкой. — Достали со своей сгущёнкой… — Знаешь, Лёш, когда я был зелёный как три рубля, пришлось однажды переть за клиентом восемьсот километров. — Пешком что ли? — На мотоцикле. — Прилично. И что? — А то, что клиент был на машине. Понял? — Ух ты… я бы не смог. — И знаешь, что мне помогало?... Всю дорогу пел песни и рассказывал сам себе стихи. — Ну даёшь, Саныч… А при чём здесь сгущёнка? — Думай про неё, с каждым часом ты к ней всё ближе… всё ближе и ближе… — Не, Саныч, есть вещи повкусней сгущёнки… Лучше как ты… со стихами–песнями… Выдвигаюсь на позицию.
24 июня, 16:00
— Орлы, «Тревога»! — Есть, «Тревога». — Преследование отсекаем, на встречный не нарываемся и не реагируем. — Есть, тащ капитан… — Отбой связи… «Как медленно тянется время…»
— Первый Памиру — «К бою», машина прошла, начали!... — Первый, у меня тихо. — …У меня тоже. Первый, что делаем? — Ждём полторы минуты после взрыва и рвём заряды. — Есть ждать полторы минуты после взрыва…
— Памиры, оба ко мне. — …Ну что, Саныч, всё что ли? — Всё, домой. — В смысле, на базу? — Доложимся, там видно будет. А пока двигаем на стоянку, с утреца да по холодку и потопаем… Петь, ты чего? — Да зацепило, кажется… — А чего молчишь?! — Да… не хотел беспокоить. — Куда? Покажи. — В бочину… навылет… — Дай глянуть… ну ты, кролик, везунчик… — Ну да, везунчик, шкурку-то попортили. — Откуда прилетело? — Да шальная… рикошетом… Спасибо, тащ капитан. — …Ну-ка подвигайся… — …Саднит немного. — Лёха, ты чего? — Не переношу вида крови. — Красна девица… — …Да ладно тебе, Саныч… Командир, скоро сумерки, пора топать. — Пора…
ТЯНЬ-ШАНЬСКАЯ РУЛЕТКА (продолжение) Начало https://www.anekdot.ru/id/1371414/
Часть II
Умный в гору не пойдёт…
1985г., 7 мая
— Как дела, старлей? — У меня хорошо. А ваши, тащ майор? — Ждём, Петя, осталось три недели с хвостиком. День защиты детей знаешь? — Первого июня? — Ага, вот первого и начнём их защищать. — Как в прошлом году? — Один в один… Всё, старлей, больше никаких личных контактов, только письмом. — Уже?... — Чувствую, приглядывают. — Не доверяют что ли? — Присматриваются… Они все знакомы много лет, а я, хоть и человек Умарова, всё равно чужой, пришлый, со стороны. — Не страшно? — Я своё отбоялся, теперь твоя очередь… Напоминаю, не позднее пятнадцатого должны быть сделаны последние закладки, иначе… Да хрен знает, что будет иначе. У нас время будет рассчитано чуть ли не поминутно, так что и вы уж не подкачайте. — Герыч, сколько можно… маршрут изучили как свои пять пальцев. — Ладно, не обижайся, волнуюсь я что-то… беспокойство… Как будто беда где-то рядом… — Опять предчувствие? — Оно меня подводило? — Да ну тебя, Герыч, ей-богу… — Всё. Тайник проверяй по чётным, дальше без меня. Держи пять. — Удачи, тащ майор.
13 мая
— Всё, бойцы, расслабляйтесь, пару недель можно не думать о плохом. — Саныч, картошки пожарить? — Щаз бы пельмешков… — Не магазинных же… Может, манты на базаре купить? — Хорошая идея… Петь, сходишь? — Что?... — Я говорю, за мантами слётаешь, или опять Лёху посылать? — Пошли, я сегодня посылал уже. — …Ну ты, придурок!... Кто кого послал ещё… размечтался… Схожу… заодно жалом повожу, что на воле делается… — Лёш, на книжном развале пошуруй, Зойка Коран просила. — Нафига! — Да пусть читает, не жалко. — В Москве не купить что ли? — Попробуй купи, как же… — Ладно, посмотрю… Кастрюлю ставьте, я быстро.
— ...А вот и манты прибыли! — Лёха, что за шум на улице? — А… так… говорят, заведующую детсадом машина сбила. — Где, у нас что ли? — Не, Петь, в соседнем квартале. — …Заведующую?... в соседнем квартале?!... Сколько здесь детсадов, Леший! — Ну, один. А что такое, Саныч? — И кто там заведует? — …п-твою ма-ать… чистый ёшкин кот… поели мантов. — Манты в морозилку, общий сбор! — Капитан, мы-то чем поможем? Всё уже случилось. — Может, и не всё. — Саныч, оружие брать? — Только ножи, на всякий случай.
— …Где, ты говоришь, он стоял? — У второго подъезда обычно… Квартира на пятом этаже. — Лёша, ходу, мы подстрахуем.
— …Ну всё, номер есть, осталось только пробить. — Ничего пробивать не будем, не наше дело. — А нахера мы сюда припёрлись, капитан! — Лёш, ты самый хитрожопый, дождись клиента, любого, сольёшь информацию и на базу. Мы рядом, если что. — Есть, капитан… Чё будет… — Ничего не будет, лишь бы с катушек не слетели… — Не знаю, я бы слетел… — Приготовились, идут.
— Слышь, парень, ты машину видел? — Тут много машин. — КамАЗ. — Грузовик что ли? — Ну да, грузовик. — Не, не видел. Самосвал видел. — Точно видел? — Точней не бывает, гражданин начальник. — Справка есть? — Обижаешь, гражданин начальник, паспорт у меня. Показать?... — Значит, говоришь, самосвал видел? — А чё мне врать! Во-он там стоял. А как уехал, извини, начальник, не видел. — Может, номер запомнил? — А чего не запомнить, начальник. Один к одному день рождения мой. А чё, надо? — Надо. — Ну тогда записывай, начальник, если надо… Я и водилу знаю, во втором подъезде живёт. — Во втором? — На стакан дашь, — квартиру покажу. — …Держи… — Пятый этаж, первая дверь направо, не ошибёшься … Я тебе нужен? — Спасибо, друг… За что сидел? — Чужую вину на себя принял. Я не жалею, так было надо. И ты не жалей, если что… начальник.
16 мая
— Алексей, ты со всеми, а мы через мусульманское кладбище, мало ли кто подтянется. — …Народу-то сколько, как Брежнева хоронят… — Лёха, не тормози, время… — Бывайте…
— Старлей, давай ближе к могиле… А вот и Лёха. — Саныч, глянь… Все в сборе… — Где все-то!... хохла не вижу… — Да вон же… справа чуть дальше Дамира… — Пять минут и уходим… Лёха нас видит? — Отмашку дал…
17 мая
— Товарищ генерал, в поле Че Пэ. — Что?... — Не с нашими… погибла девушка Маркуса, сбило машиной. — Та-ак… А в подробностях? — Князев подключился… — Паша, они там охренели совсем, что ли? Какое «подключился»! Что ты несёшь? — Да нормально всё, Юрь Василич… сбоку подошли, дождались милицию, точней, Махмудова… — Засветились всё-таки. — Чисто сделали, не подумайте… — Это ты не подумай, мне по должности думать полагается… Ладно, что ещё? — В общем… девчонку жалко, конечно, но, судя по всему, туристов это не остановит. — Надеюсь… — Вот смотри, Юр… Вся группа в сборе, Индус мотается по стране, — Томск, Тула, Ижевск… Хотя, подожди… Всё, на месте… Умаров звонил. — Дурак старый… — Юрь Василич, теперь уже всё равно. Даже если засветится, ни туристов, ни группу Князева не остановить. Просто не успеют переиграть. — Когда Маркус прибывает в Ташкент? — Первого числа. — Первого?... Дежавю просто… — В каком смысле? — В прошлом году не первого ли числа он там был? — А, это… Ну да, первого. — Так… что там у нас… сегодня пятница, значит… плюс четырнадцать… пятнадцать дней… Суббота… Плохо. — Суббота как суббота… — Эх, засиделся ты в кабинете, Паша, а меня ещё попрекаешь… Суббота, выходной, транспортный поток на нуле, да ещё в пригород. Оставишь без «хвоста»? — Я-то что могу! Князев на месте решит, что делать. Или самому предлагаешь в Ташкент ехать? — Хм… Паш, а если и правда съездить, а? — Да ладно… — Что, не хочешь? — Не могу поверить в собственное счастье, товарищ генерал. — Совсем другое дело! А давай мы за твою командировку по двадцать капель! Не возражаешь? — Юр, я тебя не узнаю… Ты любовницу не завёл?... случайно. — Случайно, Паша, любовницы не заводятся… ну… давай, за твоё… за ваше, так сказать, благополучное возвращение…. Слуш… хм… Паш… а… это… Ставроцкий твой женат? — Был недолго. — Сколько? — Года четыре, кажется. — Ну, четыре тоже не мало… За четыре года можно ого-го сколько наворотить!... А теперь серьёзно… План мероприятий на стол, не хватало нам ещё твоих импровизаций на мою седую голову.
Забродин медленно раскрыл папку, двумя пальцами аккуратненько как дохлую мышь вынул лист бумаги и положил его на стол Будрина. — Разрешите, тащ генерал?... Тут, так сказать… план мероприятий…
10 июня
— Антон, Боба и Марата не представляю. Снайпер и второй номер… Василий, Вася Савушкин… Казимир Войцеховский, подрывник… Мишель Виджасингх. — Где ты их насобирал? — Василий сибиряк, Казим харьковчанин, Мишель приехал из Индии, Пондишери. — Ого… далековато тебя занесло. — Моё начальство заинтересовано в этой… э-э… в этой прогулке. — Откуда язык? — В каком смысле язык? — Говоришь почти без акцента. — Учился в Ленинграде, потом работал в посольстве. — Земляк, значит, почти… — …Ну всё, по коням?... Поедем смотреть, что у нас приготовлено.
— …Си-четыре, тридцать килограммов. — Ничего себе… — Дальше… радиоуправляемые взрыватели. Не американские конечно, но вполне надёжные… Теперь смотри… Компактные рюкзаки с поясным креплением как у станков. Вместимость — четыре–пять кэ гэ си-четыре и сухпай на двое суток. — Меня интересуют стволы. — Мишель, покажи. — …Вэ Эс Эс «Винторез». Последняя советская разработка. Этой винтовки даже на вооружении нет ещё. Оцени… Коллиматорный и ночной прицелы, с пятиста метров пробивает двухмиллиметровую сталь. Без снаряжения меньше трёх килограммов. Магазины по двадцать патронов, заряжаются из обоймы. — Скорострельность? — Неплохая, я бы сказал, — хорошая. Меньше секунды. — Как ты всё добыл! — Керим–ака. Я помог со средствами. Американские доллары даже у вас двери открывают.
«Доллары, как же… знали бы вы, как генерал Будрин двери открывает…»
— …«Стечкин», это само собой. — С пистолетом на амбразуры? — Зачем с пистолетом… Вот, держи… «Вал», из одной серии с «Винторезом». Скорость выше, остальное хуже. Но хорош, собака, для стрельбы на ходу. — Лёгкий какой… А ничего, удобная приблуда. Маслят много? — Что такое мяслята?... Грибы знаю. — Патроны. — А, патроны… Патронов хватит… Тут складные станки… титановая рама…
«Силён мужик… я бы с ума сошёл от горя… Слушай, смотри, щупай, запоминай, через две недели друг другу задницы будем прикрывать…»
ТЯНЬ-ШАНЬСКАЯ РУЛЕТКА (продолжение) Начало https://www.anekdot.ru/id/1371414/
Терминатор
— Здорово, парни… — Здорово, княже… Как ты? — Нормально. Вы-то как?... как добрались? — Ничего нового… Ты один? — Сам по себе… Что-то в тебе поменялось… только не пойму, что… — Вова, глаза разуй! — Ба!... Бороду сбрил. Ну ты, Герыч, дал! Не жалко было? — Да жарко у вас… — Усы не потеют?... Слушай, ты стал на местного похож. — На узбека? — Нет… в смысле… долго жил здесь… И загар не московский. — Вова, в тени сорок пять. Ты долго будешь нас мариновать? — Белый жигуль видишь? — Идём.
— …Как Умаров? — Умаров лучше всех. А вот Махмудов… — Ну-ка, ну-ка… — Засуетился наш татарин, сразу как Маркус уехал, так и пошло движение. — Как ты успеваешь? — Так ведь Забродин человечка дал, прямого контакта конечно нет, опасно, информация запаздывает. — Переписку ведёт? — Человек? — Махмудов, Вова! — Даже не сомневаюсь. Только не уследить, — местных велено не трогать. — Ладно, переживём. Чтобы ни произошло, — начнётся отсюда… Почему здесь? — Новый микрорайон, народ разный, много бывает приезжих. До Той-Тепе меньше двадцати минут. — Практично… Петь, Лёш, подтягивайтесь, повечеряем чем Бог послал…
— Ну что, Вова, нормально?... Ты здесь второй месяц, пообтёрся малость. — Не-а, не годится. От вас за версту Лубянкой несёт. — Кто бы говорил. — Не, Герыч, я не шучу. Тебя ещё можно проморгать, а мужиков на раз-два вычислят. Ты пойми, под местных рядиться бесполезно, делать вид, что баллы на горном туризме зарабатываете, тоже нельзя. Популярные маршруты на юго-востоке, Чаткальский заповедник никому кроме местных не интересен. А вы, повторяю, не местные. — Блять… чё делать… — Надо подумать… Съезжу на базар, вечером должен быть Умаров, послушаем, что скажет.
— …Керим-ака, ваше слово. — Прав капитан, вырядились как шпионы из плохого кино. «Чиво вам здес ищет!… чина не будыт, ухады здес…» — Очень смешно. — А ты как хотел?... Вот чего эти «стрекозы» напялили! — Нормальные очки, все так ходят. — В этом всё дело. Эх, майор, майор… Все, значит, на очки не обратят внимание, будут фиксировать другие мелочи. — Ах, вы про это… Где можно купить? — Нигде. Я достану… ещё… Кроме горных ботинок всё поменять, чем ярче и противоестественней будет экипировка, тем проще потом затеряться… Чему вас учили? — Да мы ж городские… — Задачу ставить надо правильно, «городские»… Капитан, нам бы съездить к приятелю одному, у него подберём очки… Заночую у внучки, не ждите… Когда в горы? — Тянуть не будем, до конца сентября надо закончить. — На Лысую в обход идите, через махалля вам нельзя. — Жаль… — Ахунбабаева могу взять на себя, но он не собака, на цепь не посадишь. — Понял, тащ генерал-лейтенант. — Герман… — Извините, Керим-ака. — Увидимся.
Терминатор-2
— Планшеты разобрали… дальномеры… Достали карту… — …Узнаю родимые места… — …Здесь я навернулся. — …Тихо вы… Отметили все броды, которые помните, потом сверим. — …Майор, вот здесь туристы пошли наверх. — Дай глянуть… Тоже отмечаем, вдруг пригодится. — Там шею свернуть можно. Мало было капитана? Хорошо, жив остался. А то бы… — Леший, помолчи… работаем с картой… С этого поворота держим дистанцию… Леший, какая должна быть дистанция? — На Памире держали пятнадцать тире тридцать в зависимости от угла подъёма. А там ещё плато… ты говорил. — Короткое, — тоже говорил… Ну… пятнадцать мало… Двадцать пять по прямой будет в самый раз. Критические точки отмечаем на картах, потом сверим. — Долго будем ходить? — До середины сентября маршрут надо пройти не меньше трёх раз, а лучше четыре. — Герыч, давай пять, чтоб мы сдохли наконец… проще пристрелить. — Старлей, надо будет — пристрелим. Tu m'as compris? — Началось в колхозе утро… Моя твоя не пониме. — Ça va… — А чё сова-то?.. сам ты сова… — Побурчи у меня ещё… — …Лёха, я те говорил — учи французский. — Слышь, Педруччо! Кто здесь птица-говорун? — …Прекратить… Случится что, — полковник шкуру снимет с вас… перочинным ножиком. — Ладно, четыре так четыре… Карты только эти? — Ты про что? — Ну… испачкаем, порвём, накосячим в записях. Всяко быват. — Не переживай, на нашу короткую жизнь хватит. — А чё короткую-то сразу! Я собираюсь жить долго и счастливо. — Профессия не располагает. — Петя, а я те говорил!... а ты мне «ка гэ бэ… ка гэ бэ…» — …Подеритесь ещё. — Шибко надо… передай дальномер… Ух ты… Что за модель? У нас таких не было. — Дарю. — Серьёзно что ли? — Идут под списание. — Класс! Спасибо, тащ майор, век помнить буду. — До конца сентября помни, потом забыть можешь. — Не, я злопамятный. Петь, слышал? — Слышал, слышал, больше четверти века тебя слушаю… Чай сделать? — Сделай… Герыч, я за лепёшками смотаюсь? — Куда! А чай? — Да тут базарчик рядом… бабка по полтиннику продаёт. — Хм… не перекупщица, значит… Давай, сходи… Князь, новое что есть? — По нолям. Ждём. — Значит, ждём…
Терминатор-3
— Керим-ака, мы уезжаем. — Когда ждать? — Через Князева, он остаётся. — Мне что прикажете делать? — Приказывать вам?... Моя б воля, давно бы переселил в безопасное место. — Только подозрение вызовет. — У кого! — Если бы знать, Герман, если бы… Оставим как есть. — Держитесь до последнего, тяните время сколько сможете. — Амир пока ничего не сообщал. — Ищет людей с профильной подготовкой. Дело-то не шуточное. — В любом случае до приезда Маркуса всё должно быть готово. — С нашей стороны точно. Успеет ли он? — При его связах… да и свои подтяну. — …Керим-ака, у нас на месте нет людей. Нужно две базы хранения. — Зачем две, Герман? — А чтоб никто не догадался… Шутка… На первую будем подвозить снаряжение, со второй будет забирать Махмудов. Не будем же с ним графики поставок согласовывать. — Я подумаю. — На вас надежда. — Тряхну стариной… Когда обратно? — Если протянете время, сразу после прибытия остальных членов группы. — Сколько их должно быть, кто знает… — А вы узнайте, Керим-ака, Махмудовы у вас на крючке. — Только Амир, брата решено не брать. — А этот… как его… Кучкаров? — Тоже. — Во даёт полковник… Значит, он, Маркус, Ким… Минимум пару человек ещё надо. — Хорошая мысль, майор… Пара человек его и ты. Как тебе?... — Идеально… а-а… ничего идеального нет… Не прощаемся. А вам с Князевым. — Не переживай, делай свою работу спокойно. — Я не переживаю, чего мне переживать…
— …Юрий Васильевич, к Махмудову гости. — Паш, Князев доложился. Что за гости, какие гости, откуда гости? Полковник открыл папку. — Василий Савушкин, сержант Вэ Дэ Вэ, снайпер, Омск… Казимир Войцеховский, сержант Вэ Дэ Вэ, сапёр-подрывник, Харьков… — Молодец, Махмудов! Уважаю. — Что с Индусом? — Запускаем… Зайцевых тоже, пусть дорабатывают тему. — Обоих-то зачем! — Много не мало… Одного для связи с Индусом, второго в помощь Князеву, он там ошалел, наверно, от одиночества. — Вряд ли. Молодой здоровый симпатичный мужик… — На службе, между прочим. — Ой, Юр, не надо… Когда это тебя останавливало… — Поговори ещё… интересное было время… Сколько времени на подготовку? — Индусу только загар подправить и можно выпускать в поле. — Ну что ж, Павел Петрович… Что зависело лично от нас — сделано всё. Осталось дождаться результата… Да, Паш, что с пропавшими бумагами? — Забудьте, тащ генерал, как не было. — Значица, не было. С Богом.
ТЯНЬ-ШАНЬСКАЯ РУЛЕТКА (продолжение) Начало https://www.anekdot.ru/id/1371414/
Отчий дом
— Пап, Геля, вы дома? — …С приездом, Гера. Мужики мои скоро будут. — Где шлындают? — Пашке обувь пошли искать. — Опять? — Опять… Хоть набойки приколачивай. — А может их к полу приколотить? — Когда повзрослеешь… — О, точь-в-точь как моя бывшая. Даже не верится, что вы не были знакомы. — Гера, у меня в руках полотенце. Могу намочить. — Всё, молчу, молчу… Гель, у отца выпить есть что? — Посмотри в баре. Или за тобой ухаживать надо? — Уай нот, как говорят англичане? — Американцы… — Да какая разница… — Большая. Язык другой, культура другая. — Ну всё, я пошёл… В баре, говоришь? — Поел бы с дороги… пить на голодный желудок… папа родимый… — Не на голодный, два часа назад с начальством в столовке отобедали. — Отобедали... пирожками с капустой... — Обижаешь, мать!... Первое, два вторых. — Знаю ваши вторые, одно название… — А у тебя что? — Ты же не голоден! — Ну всё-таки?... — Суточные щи. — Вчерашние что ли? — Дурак ты, Гера, готовятся они сутки. — Ты сутки стояла у плиты?... Ну прям героиня. — Так будешь или нет? — Налей… половничек… два… половничка. — Хлеб сам порежь, некогда. — … Ух ты… вкусно как… — Бабушкин рецепт. Дед, когда на промысел уходил, всегда с собой брал. — Прям в кастрюле что ли? — Варится погуще, потом на мороз. Получается как холодец. Можно так есть, а можно в котелке разогреть. — …Спасибо, мать. Можно в щёчку? — Можно. И пошёл бы ты куда уже, занята я, А мне к работе готовиться. — Что случилось? — Да ничего… Из Чехословакии пришли новые машины «Консул». Никто с ними не работал кроме меня, да и то… — Трудись, мать, без тебя вычислительная промышленность встанет. — Ну всё, договорился. — …Ай!... Ты что творишь, мать!... — Ой, Гера, совсем забыла!... Отец купил новый карабин, просил пристрелять. — Вот бы вы без Геры… — Сделаешь? — А куда я денусь! С удовольствием. Бутылочку у папы дёрну и во двор.
Индус
— Пал Петрович, представляю нашу скорую помощь и по совместительству старого друга… Иосиф Вартанович Петросян. — Петросян?… Полковник расхохотался в голос. — Так вот какого Петросяна ты вспоминал!… А я-то, дурак старый… Здравствуйте, очень приятно. — Полковник, не узнаешь? — Что-то не припоминаю… — Юр, ну ты хоть объяснил бы своему человеку, кто я такой, а то нехорошо как-то… — Да ладно, чего уж там… Паша, Иосиф наш… бывший. — А-а… вот оно что… — Вообще-то особой надобности в знакомстве не было, но, знаешь, как бывает… Надо, чтобы в деле его имя было на слуху. — Новые веяния в службе? — Старые обстоятельства… Я, собственно, для чего вас пригласил… Князев с Умаровым вылетают в Ташкент, Иосиф остаётся на пару с Германом, будет занят его подготовкой… Йося, сколько времени потребуется? — Откуда я знаю! Зависит от вашего Германа. Если тупой как пробка… — Не тупой, поверь. — Ну-у… я не гений, конечно, у меня ушло три недели… В первый раз. С глубоким погружением уложимся в три дня. Рискнём? — Н-нет, рисковать не станем… Паш?... — Я вообще не понимаю, о чём речь. — Ах да… Герман поработает под прикрытием. — С ума сошёл!... Где?... когда? — Здесь, то есть, в Средней Азии. — Что за нелегальщина… — Другое имя, гражданство, специализация… Вот. Генерал положил перед Забродиным паспорт в бордовой обложке. — Индия?... У Ставроцкого английский на уровне пятого класса средней школы. Что ему там делать с этим паспортом? — Зато французский на хорошем уровне. И не там, а здесь. Ты меня вообще слушаешь? — Странную игру ты затеял, Юра, не нравится мне это. — Дослушай, приговор потом зачитаешь.
— …Идея не моя. — Ну не Ставроцкого же! — Майор получит приказ позже… завтра… Идея Умарова. — Нашёл контрразведчика… — Можно и так сказать… Оказывается, в «Экспедиции» были специалисты из Индии. — Ну, были да сплыли. И что с того? — Я знаю, что сплыли, ты знаешь, что были. Умаров говорит, что были. А может их и не было там никогда. Никто кроме Умарова не может сказать наверняка, кто там был, а кого там не было. И как он скажет, так и будет. — Кому скажет! Нам уже сказал. — Ну Паша… Махмудову скажет, кому же ещё! — Ах ты ж, генерал, ай старик… А мозги-то у него шурупят! — Получше твоих, как выяснилось. Мы с Йосей сразу догадались, куда гнёт старик. — Надо Ставроцкого срочно сюда! — Пал Петрович, не гони лошадей. Завтра — значит завтра, теперь успеем точно. — Мне бы такую уверенность. — Никуда они без генерала не денутся, будут сидеть как мыши под лавкой и ждать его советов. — Понял… Иосиф Вартанович, а ваша роль? — За три недели должен сделать из него полноценного индуса. — Смеётесь? — Нет… Учился в Ленинграде, — оригинал действительно там учился, русским владеет почти как родным, сам родом из Пондишери, это бывшая французская колония. Что имеем?... Знание французского, плохой английский, хуже даже, чем традиционный пиджин-инглиш. Ну, акцент поставлю за пару недель, ни один лингвист подвоха не заметит… Кстати, Юрий Васильевич, у них есть лингвисты? — Узбек и два татарина. — Выходит, нету. И вопросов тоже нету. Или есть? — Только оперативные. — …Наши действия, тащ генерал? — Наша задача — снабдить их группу всем необходимым. От снаряжения до вооружения, в разумных пределах, конечно. Дать им столько плюшек, чтобы бдительность ушла до нуля. — Нам одной войны мало? — Уймись, Паша, лавочку надо прикрыть любой ценой. — Любой… — Да подстрахуем бойцов, не дрейфь, Петрович! Пошлём твои питерские кадры, Князев там будет. Место знают, лишь бы не ползали где попало, чтоб эвакуировать не пришлось… Что сидишь? Вызывай свой крольчатник, работа есть. — Что за работа? — Иосифа и Ставроцкого будут охранять. Они для нас теперь дороже золота.
Замутил тему, отослал человеку образец договора, обратно должен получить со всеми данными и за подписью. Говорю, может, нуегонахуй? Не хочется тащиться в Москву за сраными бумагами. — Да ты ебанулся! На дворе 21-й век! Почта, СДЭК и другая хуйня. После разговора вышел на воздуся покурить... хожу, размышляю... И правда, что за каша в голове? Пересылал всяку бяку, получал тоже, и Боксберри тоже есть. Откуда в башке тормоз? Часа через два до меня дошло.
Лет 15 назад написал повесть "Побег", искать её не надо, все хвосты зачищены, разве что упоминание где осталось. В одном эпизоде описана история переправки партии алмазов (не бриллиантов) из Питера в Москву в первой половине 90-х. Была такая подработка у действующих и уволенных. Возили доки, чаще архивные, валюту, золото в слитках, в изделиях, ну и камни, само собой. За "курьерскую" работу платили хорошо. Одна поездка — месячная зарплата. Плюс "командировочные", которые перекрывали все расходы в несколько раз. Что сэкономил — всё твоё. Оставалось лишь добраться. Живым. Удавалось не всем. В том эпизоде парочка оперов решила выгадать ("не выгадывай, прогадаешь" — цитата от М.К.), поехали как белые люди на "Авроре" (не уверен, может и на 19-м). После отправления проводник привёл к ним в купе старичка ростом, как любил писать знакомый всем автор, с сидячую собаку. Пожалели, пустили. В дороге старичок достал шахматы, бутылку хорошего коньяка. Дурни (хотя я ещё дурней) присоединились. Старичок вышел на станции Бологое, дурни поехали дальше, до Москвы. Один в больничку (повезло), второй в морг. Ни камней, ни деда не нашли. Опер, который раскапывал это говно, "случайно" был сбит машиной в декабре 95-го (я писал о нём в романе). Концы в воду. Это со стороны Питера, про московские дела ничего не знаю. Напоследок... Питер начали зачищать ещё в середине 80-х (с 85-го, после того, как слили Г.В.Романова), просто в 90-е уже оборзели совсем. Достаточно вспомнить дело Юрия Шутова (с ним однажды виделся на Лебедева через несколько месяцев после ареста). Но началось это не у нас, а в начале 70-х, когда Закавказье легло под партию и Контору (воры и цеховики), а Средняя Азия "не согласилась". Но об этом как-нить в другой раз, если будет настроение как сегодня.
