Поиск по автору:

СМИ, пли!

Ах, если б испытывать нужду было так же приятно, как справлять! (Ашот Наданян)

Шеф-повар на кухне: «Прометеев, огня! Танталов, муки! Колумбова, яйцо! Бертолетова, соль! Адамова, яблоко! Эзопов, язык! Прокрустов, руби! Дамоклов, шинкуй! Сизифов, неси!» (Ашот Наданян)

Жезл гаишника — это палочка для еды. (Ашот Наданян)

Таксидермист сдирает шкуру; таксист сдирает три шкуры. (Ашот Наданян)

Если жена вас с порога встречает поцелуем, не обольщайтесь: скорее всего, она ищет запах чужих духов. (Ашот Наданян)

Сытого мужчину тянет на ножки, голодного — на окорочка. (Ашот Наданян)

Дурак беспечен; умный обеспечен; мудрый вечен.

Самолюбие не позволяет мне заниматься себялюбием.

Соревнования на траве по горным лыжам (грасс-ски) — это горноложный спорт.

В молодости прикалываемся; в зрелости вкалываем; в старости колемся. (Ашот Наданян)

Ба! Знакомые бла-бла!

Венера Милосская настолько прекрасна, что наверняка многие искали её руки.

Женщина вначале — одуванчик в поле, потом — роза в цветнике, затем — герань на подоконнике. (Ашот Наданян)

Только великих шахматистов бьют по голове доской. Неудачники бьются об неё сами. (Ашот Наданян)

Когда женщина не может пробить себе дорогу лбом, она прокладывает её грудью. (Ашот Наданян)

Где пальцы веером, там ветер в голове.

Тот, кто думает, что Жорж Санд — это мужчина, уверен и в том, что Эрих Мария Ремарк — это женщина. (Ашот Наданян)

Ягодичные мышцы — это то, что делает шахматы спортом. (Ашот Наданян)

Не всегда движение вперёд — хорошо, а назад — плохо. В перетягивании каната, например, совсем наоборот. (Ашот Наданян)

Порядочный парикмахер должен продолжать здороваться с облысевшим клиентом. (Ашот Наданян)

Так настойчиво преследовал цель, что та обратилась в бегство. (Ашот Наданян)

Особого внимания требуют: пешеходный переход, пеший проходимец и проходная пешка. (Ашот Наданян)

От выключенного телевизора пользы больше, чем от включённого — его хотя бы можно использовать в качестве зеркала.

Битьё посуды — это ругань без слов.

Стринги покупать легко: фасон не выбираешь, только цвет. (Ашот Наданян)

Эпидемия — это когда туберкулёзная палочка передаётся как эстафетная. (Ашот Наданян)

Шахматы — это интеллектуальный армрестлинг.

Лишь вначале жизнь мужчины — игра и фуа-гра. Дальше обычно — подагра и виагра. (Ашот Наданян)

Не действуй исподтишка — и на тебя не будут смотреть исподлобья.

«Он меня подкачал», — говорил о своём тренере бодибилдер.

Если приговоренный к смерти чихнул, тактичный палач должен промолчать. (Ашот Наданян)

У певцов напевательское отношение к жизни.

Ни один мужчина не наступил бы дважды на одни грабли, будь их черенок в два раза короче. (Ашот Наданян)

Электрический ток не бьёт, он защищается. (Ашот Наданян)

Свадебный пир — это такой же акт гуманизма в отношении новобрачных, как последний ужин для приговорённых к смертной казни. (Ашот Наданян)

Когда связующая нить между президентом страны и молодёжью рвётся, она начинает обвиваться вокруг его шеи.

Бедуины не дерутся за место под солнцем. (Ашот Наданян)

Афоризмы не штампуют, их выковывают.

Хотел я как-то купить небольшой земельный участок. Вышел на одного брокера, который взялся помочь. Мы договорились встретиться возле супермаркета на окраине города. Когда я подъехал на своей машине, он предложил оставить её возле супермаркета и пересесть к нему, так как необходимо было по грунтовой дороге забираться на возвышенность, а туда мой седан с низкой подвеской мог и не доехать. Я сел в «Рендж-Ровер» брокера, и мы поехали. «Хорошая машина! — похвалил я по дороге его внедорожник. — Впервые на ней еду». Вскоре мы, немного не доехав до нужного места, остановились, так как даже его «джип» дальше бы не проехал. Мы вышли из автомобиля, и брокер сказал, что оставшиеся сто метров нужно пройти пешком. И мы стали взбираться по каменистому крутому подъёму. Мой попутчик был весьма грузным и тяжело дышал. Одышка безжалостно душила его. Я то и дело замедлял ход, чтобы он не отставал. Когда мы добрались, брокер шумно отдышался, вытер со лба пот, а потом выдал самый что ни на есть афоризм:
— Хорошей машиной должна быть не та, в которой сидим мы, а та, которая сидит в нас.

Если цены смешные, значит — это розыгрыш.

У шахматистов не только слоны бывают разноцветными, но и носки.

Три моих любимых произведения русских авторов об Армении — это «Уроки Армении» Андрея Битова, «Тоска по Армении» Юрия Карабчиевского и «Добро вам!» Василия Гроссмана.
Но отрывок из книги Гроссмана стоит особняком — он любимый с большим отрывом:
«Внутренний двор! Не храмы и правительственные здания, не вокзалы, не театр и филармония, не трёхэтажный дворец универмага, а внутренние дворики — вот душа, нутро Еревана. Плоские крыши, лестницы, лестнички, коридорчики, балкончики, террасы и терраски, чинары, инжир, вьющийся виноград, столик, скамеечки, переходы, галерейки — всё это слажено, слито, входит одно в другое, выходит одно из другого. Десятки, сотни верёвок, подобно артериям и нервным волокнам, связывают балкончики и галерейки. На верёвках сохнет огромное, многоцветное бельё ереванцев — вот они простыни, на которых спят чернобровые мужья и бабы, делают детей, вот они просторные, как паруса, лифчики матерей-героинь, рубашонки ереванских девчонок, обесцвеченные на ширинке кальсоны армянских старцев, штаны младенцев, пелёночки, парадные кружевные покрывала. Внутренний двор! Живой организм города со снятыми кожными покровами, тут видна вся жизнь Востока: и нежность сердца, и перистальтика кишок, и нервные вспышки, и кровное родство, и мощь землячества. Старики перебирают чётки, неторопливо пересмеиваются, дети озоруют, дымят мангалы — в медных тазах варится айвовое и персиковое варенье, пар стоит над корытами, зеленоглазые кошки глядят на хозяек, ощипывающих кур. Рядом Турция. Рядом Персия».
Потрясающее по своей художественной силе описание. Мастерский текст, на который хочется равняться.

Сатира — это литературная рапира.

И живое пиво даст пивной живот.

Аббревиатура — буквы, которые много на себя берут.

Япония — это нация, которая твёрдо сидит на своих ногах.

Анонимность — это увеличительное стекло как для плохого, так и для хорошего, ведь в то время как анонимно сделанное зло более гнусно, анонимно сделанное добро более прекрасно.

Живущему на бездорожье не по карману внедорожник.

С душераздирающими случаями чаще других сталкиваются сантехники.