Новые истории - основной выпуск

Пьяный в жопу фокусник едет за рулём своего авто. Подозревающий неладное
гаишник его останавливает:
- Добрый вечер!
- Бывали вечера и добрее.
- Пили?
- Нет.
- Продуваться будем?
- Всё равно вы мне не поверите. Валяйте, продувайте.
Гаишник достаёт алкотестер, показывает его водителю.
- Дуете сюда вот так: - говорит гаишник и делает длинный и сильный выдох
в приёмное отверстие алкотестера. - Поняли?
- Понял, давай.
Гаишник направляет алкотестер на фокусника. Фокусник со всей мочи дует
на алкотестер, из его рта с шумом вырывается струя пламени, алкотестер
вспыхивает, гаишник испуганно делает шаг назад и роняет полыхающий
приборчик на асфальт.
- Извините. Я вам испортил эту штучку - сконфуженно говорит водитель.
Хотите я вам просто в лицо дыхну, чтоб вы убедились, что от меня ничем
не пахнет?
- Это совершенно лишнее... Счастливой дороги! - смущённо говорит гаишник
и берёт под козырёк.

Ижевск, ж. д. вокзал. Плацкартный вагон, три минуты до отправления.
Провожающие вышли, осматриваюсь. Справа от меня мужик с лицом Валуева,
напротив - толстый армянин и рядом с ним - негр. На боковом месте
дамочка, с миловидным личиком, но личико это портит выражение
брезгливости и презрения ко всему происходящему. Муж ее только что
вышел из вагона на перрон и через закрытое окно посылал воздушные
поцелуи. Все мы от нечего делать смотрели на его пантомиму. Тут он
догадался позвонить жене.
Дамочка долго шарилась в сумочке, нашла телефон, поднесла к уху, и вот
незадача: она случайно включила "громкую связь", но этого не поняла,
ведь телефон она прижала к уху, а громкий динамик находился с
противоположной стороны телефона, и ей казалось, что звук обычный.
Полвагона слышали каждое слово мужа:
- Роднулечка, ну прости меня, этот козел Игорь обещал мне "СВ" а сам еле
купил этот вонючий плацкарт, с этими вонючими бомжами. Тебе как назло
попалось отборное быдло.
- Да дорогой, абсолютно отборное.
- Вот этот, коротко стриженный гондон, уставился на тебя (это он говорил
обо мне), смотри, если будет ночью приставать, кричи проводника.
- Да, милый, абсолютно не исключена возможность такого развития событий.
- А этот питекантроп с пидорской рожей, дебил какой-то, только слюна
не течет, посмотри аккуратно на него.
Дамочка медленно, как бы невзначай оглянулась на "Валуева".
- Да, милый, подпишусь под каждым твоим словом. И видимо скоро потечет...
Все мы не сговариваясь, больно кусали себе губы, чтобы подольше не
заржать в голос и продлить это феерическое шоу. Муж продолжал:
- Видела там, в углу, жирного чурку? То ли грузин, то ли армяшка, не
нравится он мне. Не оставляй сумку на виду, чтоб этот толстожопый ее не
умыкнул, повнимательнее там, дорогая.
- Да, милый, эта жертва анорексии меня тоже напрягает. Вообще спасибо
тебе, любимый, что устроил мне шикарную экскурсию в кунсткамеру, я всегда
об этом мечтала...
- Ну прости меня, это все из-за козла Игоря.
- А бывают еще и самолеты. Да, и кстати, тебе там хорошо, ветерок, а у
кого-то 70 кило мускусного масла... Ты понимаешь?
- Ты имеешь ввиду, что от потного черножопого воняет?
- Да, любимый.
- Сука, и что ему в Африке не сиделось, ошивается по нашим поездам,
гребанный нигер!
Поезд медленно тронулся, и чернокожий включился на слово "нигер". Видимо
по-русски не понимая ни слова. Он вскочил, нагнулся к барышне, и громко
заорал ей на ухо, что-то по-французски, обеими руками тыча ей "факи" в
лицо.
Тут нас всех прорвало, мы дико заржали, злобно таращась и скаля зубы на
барышню, изображая зомби, чтоб это видел ее муж...

Муж медленно шел за поездом, с лицом гибнущей жертвы из старинного
глухонемого фильма...

Преподавал "госправо зарубежных стран" доцент Куличев (фамилия
изменена). У студентов пользовался популярностью своей неординарностью и
оригинальностью подачи материала, причем всегда "на грани", поскольку
тогда "самой-самой" страной был СССР, а самым-самым мощным военным
блоком страны Варшавского договора. Но был еще и экономический союз
стран социалистического лагеря - СЭВ (страны экономической
взаимопомощи). Доцент долго рассказывал о преимуществах и завоеваних
этого союза и заканчивал лекцию словами: "Суммируя сказанное, СЭВ можно
определить как союз стран, гармонично сочетающий в себе русское
планирование, польское трудолюбие и монгольскую научно-техничпескую
мысль!"

Рассказал друг. В селе электриком работал Вася. Вася редко был без
работы, мало ли кому розетку там, счетчик, провода протянуть и поэтому
мало его кто видел трезвым, потому как на селе в основном жидкой валютой
рассчитывались. Однажды ветер сильный провода порвал, в аккурат,
напротив сельсовета. Васю кликнули и он героически преодолевал
последствия стихии: в перчатка резиновых, на ногах когти для облегчения
ползания по столбам, что-то там прикручивал. А тут Федя проходил,
напарника искал, увидел Васю на столбе, кликнул, показал бутылку. Васе
не надо было повторять и, чтоб не терять время даром, выпрыгнул из
когтей и соскользнул вниз... Вышел председатель сельсовета и его чуть
кондратий не хватил: когти на столбе, перчатки на проводах, Васи нет! И
главное, внизу никого! Потом председатель рассказывал мужикам за чаркой,
что увидев такую картину, подумал, что Вася сгорел от электричества, а
его, председателя, посодют за недосмотр. Обошлось...

Жили в студенчестве в одной комнате с парнем из "закрытого" городка, их
на Урале как грязи ("закрытых"). И военной тайной от него так и веяло.
Но после "литры выпитой" он как-то начинал нас жалеть, что, мол, мы
убогие и сирые и не ведаем с каким человеком стденческий хлеб жуем, а
"литры" случались чаще, чем "хлеб". И вот он начинал издалека: "уран,
прежде чем стать ядреной бомбой, проходит три стадии обогащения"... Мы
сразу напрягались и просили его заткнуться, потому что в те времена
любой, прикоснувшийся к военной тайне, был очень интересен "конторе
глубого бурения"(КГБ), а иметь дело с этой конторой желания большого не
было. Он умолкал, но после очередной рюмахи неожиданно заявлял, что у
них, в городке, делали вторую стадию... Тут уж мы чуть было его из
комнаты не выкидывали и он орал, что больше не будет нам про свою малую
родину болтать. Все успокаивались, а он минут через пять заявлял: "А
хрен вы догадаетесь, как продукцию с городка вывозят!" Нам это надоедало
и мы выгоняли его из комнаты. Минут через десять его жалобных стенаний
впускали обратно и он с порога снисходительно заявлял: "Увидете машину с
надписью "жидкий азот" - нашу продукцию везут"!...

Магазинные воры - явление старинное. В эпоху супермаркетов с их неусыпно
бдящей охраной, видеонаблюдением и прочими ловушками воришки, как ни
странно, не вымерли и прекрасно себя чувствуют.

В одном супермаркете пропадали шпроты. Самые дорогие, с ключом. А еще
финский паштет в банках, тоже не самый дешевый. Долго гадали, как вор
выносит украденное, но не додумались до правды. И только когда не в меру
бдительный охранник... Ну, по порядку.

В супермаркете хлебный отдел, как правило, находится в самом глухом
закутке, куда камеры не смотрят. Да и что там воровать? В нашем магазине
все было точно так, только там еще был фирменный пшеничный хлебушек,
гордость фирмы "....ус", упакованный не в привычный целофан, а в
бумажный пакетик с штрих-кодом. Это была одна зацепка для воришки.
Вторая - конструкция касс. Там был резиновый транспортер, на который
клали товар, проезжая над окном сканера, автоматически считывалась цена.
Очень удобно... для кассира. На покупателя же накладывалась почетная
обязанность так положить товар, чтобы штрих-код оказался снизу. Так уж
было заведено.

Догадались? Воришка брал буханку хлеба в глухом и мало интересном охране
хлебном отделе, снимал пакет, ловко потрошил ее, удаляя и сминая мякиш
(комок белого цвета летел в урну у кассы), затем заполнял внутренности
хлеба тонкими банками консервов, клал буханку в пакет с кодом и,
прихватив пару мелочей для виду (соль, перец и прочие дешевые товары)
проходил на кассу. Ленивый кассир запускал ленту, товар проезжал
сканер... И лишь в последний раз охранник вдруг решил взять в руки пакет
с хлебом. Формально он не мог этого делать - хлеб был оплачен
покупателем. Вес буханки вызвал у него нешуточное удивление...
Дальнейшее понятно. С тех пор весь товар в этом магазине кассир
непременно берет в руки - таковы новые правила.

Объявление на двери в здание КГБ:
«У нас ремонт. Просьба стучать по телефону».

Специфика работы в торговле в СССР требовала наличия знакомств во
многих одиозных структурах. Завмагом стройматериалов был мой товарищ
Анатолий, который и предложил работать с ним. Он там, в станице, жил и
трудился не первый год и оброс многочисленными знакомствами. Его
большими друзьями были капитан милиции - начальник ОБХСС местного РОВД и
его зам.
Заместитель был приятным, невредным парнем. При его работе, часто
требовавшей от него традиционных для милиции действий, он был
справедливым и уважаемым человеком. Не в пример ему был его шеф. Ну,
разве не характеризует человека такая привычка – он практически всегда,
с видимым удовольствием соглашался посидеть в компании, выпить. Он
громогласно требовал, чтобы всем и ему в том числе, вовремя наливали, но
сам никогда не пил, тихонечко выливал содержимое рюмок. Не пил даже
самые лучшие коньяки. Выливал и делал вид, что пьянеет.
Не часто, но обращались они к нам с пустяковыми просьбами. У меня был
автомобиль и от меня максимум, что требовалось – иногда проскочить куда,
или перевезти чего.
А у Анатолия было увлечение – радиотехника. Он покупал японские
магнитофоны. Первое время наслаждался качеством звука. Затем начинал
измерять приборами различные параметры, диапазоны звучания, изучал
статьи в журнале «Радио». Постигнув наполовину прочитанное,
руководствуясь рекомендациями всяких специалистов - дилетантов, начинал
что-то перепаивать, менять японские детали на отечественные, видимо
более качественные. После усовершенствования ни один из его магнитофонов
уже никогда не издавал никаких звуков. Разве что при падении. Ни разу
ему не удалось собрать всё содержимое обратно в корпус – оно даже
физически туда не влазило. По мере возможности, Толик покупал всё новые
и новые штукенции. Однажды, это было в начале восьмидесятых годов, у
него появился радиомикрофон. Это то самое подслушивающее устройство,
называемое «жучком». Сейчас этих жучков можно приобрести на любом
радиорынке сколько угодно, причём самых любых модификаций. А тогда!
Анатолий похвастал диковинным приобретением перед деревенскими ментами,
те просто обалдели, хотя слышали о чём-то подобном. Лоб начальника ОБХСС
наморщился, что говорило не только о крайней озабоченности, но и вообще
о теоретической способности мыслить. Решение, кому первому испортить
жизнь, возникло у него через пару дней. Как Холмс с Ватсоном, приехал он
со своим замом к нам в магазин и таинственным шёпотом поведал о
гениальном плане поимки за руку врача – гинеколога райбольницы.
Оказывается, по агентурным данным, эта женщина, пользуясь своими
профессиональными навыками, делала колхозницам аборты, чем приносила
непоправимый урон экономике нашего государства. Вот и решил славный
капитан милиции стать на защиту государственных интересов.
Проведя определённую работу среди лучших проституток района, он нашёл
вполне беременную дивчину, и умело «завербовал» её. При всесоюзной таксе
на аборты «четвертак», капитан получил из кассы РОВД купюру,
достоинством в пятьдесят рублей и каким-то милицейским способом
«пометил» её. Далее, он обязал обрюхаченную сельскими механизаторами
подсадную утку уговорить врача сделать ей аборт. По разработанному
сценарию, агент на сносях, вооружённая «жучком», должна была дать в руки
врачу этот полтинник, как плату за предстоящий аборт, сразу после чего
произнести определённую условную фразу.
Начало смеркаться и мы отправились на операцию. Мне выпала миссия
водителя, Анатолий был главным радиоспециалистом и звукооператором. Оба
обэхээсника, заметно возбуждённые, сидели на заднем сидении Жигулей,
прикрыв, для конспирации, свои кители тряпьём. Мне было велено заехать
на территорию больницы и припарковаться у здания, под окнами
гинекологического отделения.
На коленях «звукооператора» негромко, на нужной волне, издавал шумы
радиоприёмник. Наконец послышались взаимные приветствия пациентки и
обречённой на срок акушерки. Добавили громкости. Уговоры длились дольше,
чем предполагала милиция. Наконец прозвучала сакраментальная фраза: «Ой,
как я Вам благодарна». Моментально, с криком: «Давай понятых», главный
стратег вылетел из салона авто и понёсся в здание. Мы с Анатолием
остались в машине и дальше просто слушали, как происходило «взятие
преступницы с поличными». Всё было задумано очень квалифицированно, но
процесс задержания затягивался – полтинник пропал. На глазах изумлённых
понятых, был перевёрнут и досконально обыскан весь кабинет. Результат –
ноль. Сильно подозреваемую врачиху раздели, как следует осмотрели, а
желающие облапали – нет денег. Не могла ничего подсказать и беременная
«утка», хотя сама давала деньги и никуда не отлучалась. В состоянии
сплошного обыска прошло больше четырёх часов. Денег не было. Пропал
казённый полтинник. Совершенно обезумевшие и убитые горем от
материальной катастрофы милиционеры вынуждены были извиниться и
распроститься с подозреваемой, с персоналом больницы и со своей меченой
пятидесятирублёвкой.
Последнее, что передало нам шпионское радио, это вопрос беременной
проститутки, когда будет аборт и ответ врача: «По этому вопросу
обращайтесь в милицию».

Бродим с ненаглядным супругом по аптечному супермаркету. Я сверяюсь со
списком, медленно - по причине поздней беременности - переваливаюсь от
полки к полке, а муж терпеливо тащит сзади корзинку. В корзинке растет
гора из прокладок для рожениц, стерильных пеленок, пустышек, клеенок,
компрессионных чулок, бюстгалтеров для кормящих, бутылочек и т.д, и т.п.
Зависаю над очередной полкой, муж с тоской смотрит куда-то в сторону.
Оборачиваюсь и выясняю, что в сторону стеллажа с презервативами.
Муж грустно кивает в их сторону:
- Может, возьмем?..
Ну да, ну да... Готовь сани летом.

Буквально не давно решил куму позвонить, узнать как дела. Дальше диалог:
- Кум привет, как дела, чем занимаешься?
- Да всё отлично, на больничном.
- Блин, когда и чем ты успел заболеть?
- Да ничего страшного, просто палец сломал.
- Где и как ты умудрился?
- Сломал на ноге мизинец. А сломал, банально просто. КОТА на улицу
выгонял. Открыл дверь, а он, зараза стоит не выходит. Ну и решил я ему
пендаля для ускарения выписать. Кот умный оказался, в последний момент в
сторону отскочил, а я по косяку мизинчиком.
Дальше, когда представил себе такую картину, уже разговор я не смог
продолжать и перезвонил ему позже.

Заголовки вчерашних новостей: "Лужков улетает в отпуск в Австрию. Ему
нужно время, чтобы подумать."

Наш утренний диалог с женой:
- Купи, пожалуйста, тортик.
- Я подумаю...
- Подумай. Надеюсь, тебе для этого в Австрию лететь не придётся?

Топографический кретинизм и тяга к прекрасному

Бывают такие люди, которым очень сложно ориентироваться в городе. Да и
не в городе тоже. Они всегда уходят в другую сторону, выбирают
неправильное направление и кружат по кварталам часами, отмечая про себя:
"Здесь я уже проходил, вот эта вывеска мне уже попадалась".
Топографический кретинизм штука неизлечимая, потому что это вроде как не
болезнь, но неприятно, это факт. Сейчас в помощь им изобрели навигаторы,
но там главное не перепутать режим и не ходить по велосипедному, а то и
по автомобильному маршруту.
Были у меня в своё время знакомые из славного подмосковного города
Жуковский. И захотелось им встречи с прекрасным. Решили девчонки сходить
в театр, по-простому говоря. То ли в Театр имени Моссовета, то ли в
Театр сатиры. Куда-то на Маяковскую в общем. Одна из подруг работала в
Москве и ориентировалась в паутине метрополитена как рыба в воде, вторая
карты читать тоже умела. У них проблем не возникло. Договорились они
встретиться в вестибюле станции с таким расчётом, чтобы спокойно купить
билеты и время покурить тоже осталось. Годы студенческие били ключом и
третья театралка, назовём её Надя, тоже готовилась. Приблизительно с
полудня. Сушила волосы, делала маникюр, и третий час выбирала подходящий
наряд. В этот ответственный момент к ней зашла двоюродная сестра с пивом
и обалденно вкусной воблой, чем и предрешила исход прекрасного
солнечного сентябрьского дня. Свежее пиво пленило Надю, как и всегда,
моментально и окончательно, вобла ему чем смогла помогла, причём
довольно сильно. Не сказать, чтобы они напились, нет, так, слегка
освежились парой тройкой бутылочек. В пять вечера сестра запихала
упирающуюся Надю в маршрутку, дав на прощание пачку жевачки, в театр же
всё-таки, и ценные указания выйти на конечной, т. е. на Выхино. Девчонки
в это время готовились уйти с работы. Вечер начался.
Миновало 18.30, потом 19.00, в 19.30 они решили, что ждать бесполезно.
Развернулись и уехали домой с твердым намерением устроить себе
культурную программу в родных пенатах, раз поход в театр не задался,
матеря Надю на все лады. Созвониться у них почему-то не получилось, то
ли она без телефона уехала, то ли в те времена он в метро не ловил. Надя
появилась дома в десятом часу, когда её уже хотели искать с собаками.
Заливаясь горючими слезами, она пила пиво и твёрдо обещала никогда
больше в Москву не ездить. Её даже не ругали. Когда к ней вернулась
способность говорить целыми предложениями, выяснилась причина
провального недохода до театра, ужасного общественного транспорта и
неправильных дикторов. До Выхино Надя доехала без приключений, сестра
посадила её в правильную маршрутку. Дальше всё пошло наперекосяк.
Станция за станцией бежали, выхватывая из тёмных тоннелей пересадочные
пункты и спешащие толпы, но Маяковскую диктор почему-то не объявлял.
Пролетели 57 минут и слова "Осторожно, двери закрываются. Следующая
станция Планерная." вырвали Надю из дремотного пивного оцепенения.
Покатившись в обратную сторону, она думала, что дорога идёт другим
маршрутом, или она случайно проспала нужную остановку. Выхино за два
часа совершенно не изменилось. Для надёжности Надя предприняла повторный
вояж. Девчонки же ждут, театр и всё такое. Шёл третий час путешествия.
Вот тут Надя сильно разволновалась, нервничала и кусала ногти,
вслушиваясь в каждое объявление, но чуда не произошло. На
Таганско-Краснопресненской линии Московского метрополитена станцию
Маяковская так и не объявили. Надя разревелась, плюнула на все эти
богемные замашки, развернулась и уехала домой в Жуковский. А виновата во
всём оказалась сестра, потому что не сказала, что надо на Пушкинской
сделать пересадку. Хотя, я думаю, она говорила :)

Таксистская байка монолог

«Беру я в Домодедово негра. Негр, сразу видно, не побирушка: в кожаном
плаще, явно не из Турции и на Черкизовском рынке приобретенный, с
кейсом, часики, наверное, как три моих машины стоят, туфли – последний
писк моды – короче негр упакованный с ног до головы. И сразу сел на
заднее сиденье: им рядом с водителем сидеть западло. Думаю: «Надо его на
баксы развести». Взял и на торпеду наклейку от жвачки приклеил, эмблему
доллара. А ему в гостинцу «Россия» нужно было. «Триста долларов!» –
говорю. А он мне: «Ноу, доллар, – и достает мне из кармана пачку
«пятихаток», отсчитал мне три тысячи и смотрит на меня, как вошь на
гребешок. Они, гады, все цены знают. Наверное, Би-би-си им в день по
десять раз объявляет, сколько такси в России от Домодедова до гостиницы
«Россия» стоит. «Ладно, – думаю, – прокачу я тебя, скотина нерусская,
натерпишься ты у меня страху, что следующий раз вообще пешком пойдешь. Я
тут на днях одного индуса вез в чалме, он у меня по дороге всех своих
богов вспомнил: и Кришну, и Шиву, и Будду, когда на скорости 150, я на
кочке подпрыгнул и у меня капот открылся. Я ему говорю: «Спокойно, идем
по приборам!» А сам думаю: «Мать твою, где же обочина? Резко тормозить
нельзя – в зад въедут, а перестраиваться как, не видать ни хрена из-за
капота?». Взбодрил я индуса, полагаю, что тот навек зарекся в России на
такси ездить. И правильно, нечего в мою тачку садиться в белом саване.
«Ну что, поехали, смертничек?» – спрашиваю я у негра. Сидит, улыбается.
Надо сказать негр крепкий оказался, ничем его не проймёшь, я и на
двойной, и на тройной обгон шел, раз десять на встречку выезжал, ни один
мускул не дрогнул на каменном лице Кинг-Конга. Въехали в Москву, тут уже
не пошалишь.

Гляжу, мужик на дороге голосует в дымину пьяный, чуть ли не под машины
бросается. Я, ради прикола, спрашиваю у негра: «Возьмем этого
кренделька?» Тот головой кивает, дескать, давай. Тут я из третьего ряда
сразу на первый, через две сплошные, к этому мужику: «Куда тебе,
поросенок?». Он мне какую-то улицу называет, что я о такой даже и не
слышал. Договорись мы: довезу я до гостиницы «Россия», а дальше, как
хочешь. Тут меня из-за этого алкаша ДПСники оштрафовали на «штуку».
Мужик говорит: «Не волнуйся, братан, все компенсирую». Вы компенсируете!
С вашей компенсацией по миру пойдешь. Будешь у Даниловского монастыря
«лазаря» петь.

Едем. Мужик на переднее сидение сел и от скуки стал к негру
доматываться: «Уголёк да уголёк!» «Хочешь, – говорит, – я тебе
обезьянку?» – и давай у меня крутить зеркало заднего вида. Я ему по
рукам, ничего себе шовинист какой нашелся, вот довезу, высажу, хоть
колодки на него одевай, а в моей машине расизм не пройдет. Все дорогу я
с этим мужиком дрался. Негр глазами хлопает – не поймет в чем дело. А
мужик опять к нему: «Уголёк, поедем со мной, я тебя с Манькой Спотыкач
познакомлю. Ты знаешь, какая это женщина?! У неё все национальности
были, никто не жаловался. У Маньки все по высшему разряду. А она мне за
такого справного негра сразу же банку первача выставит. А ты-то её как
полюбишь! Это же тебе не ваши худосочные девки, которых гепард догнать
не может, и крокодилы жрать брезгуют. Манька тебя так укатает – полосами
белыми пойдешь, как зебра. Вот ты выпей зараз бутылку водки и кранты
тебе, нужно где-то закапывать, а у неё от бутылки только щечки розоветь
начинают. А хочешь, ещё кого-нибудь найдем, у нас, брат, есть из кого
выбрать». Все дорогу он такую пургу нес. Это хорошо, что негр по-русски,
Бог даст, не понимает, потому, как пес его знает, кто он посол или принц
из какой-нибудь Жопандии?

С горем пополам, приехали. Негр со мной ещё в аэропорту расплатился, а
наш пьяный урод начал карманы выворачивать: «Извини, браток, денег нет,
наверное, баба вытащила из кармана. Я думал, они есть, а их,
оказывается, нет». Тут меня такое зло взяло, я давай на него орать: «Вот
из-за таких как ты козлов и работай себе в убыток: машину заправить, в
сервис заехать, на запчасти отложить, ментам отстегнуть, бандитам,
диспетчерам, налог заплатить – все деньги. А где их взять?!» Тут меня
сразу таксисты обступили: «В чем дело?!» «Да вот, – говорю, – сволочь,
платить не хочет». А негр стоит, слушает, чем дело кончится, идиот. Есть
у нас один таксист, бывший омоновец, он все войны собрал, какие только
на его памяти были. Его не пой, не корми, дай только кому-нибудь морду
набить. Он без предисловий, только одну фразу и бросил: «Они уже совсем
оборзели!», и как дал негру в ухо, тот с копыт, мы по машинам и в
россыпную. Я потом с месяц на работу шел, как в последний раз, все ждал,
когда на Лубянку вызовут. Пронесло, Бог не без милости. Что не говори, а
у таксистов жизнь веселая.

9. 03. 10 г.