Новые истории - основной выпуск

Занятная история приключилась с моим знакомым еще в советские времена.
Был (и сейчас существует) такой заочный университет народного искусства
– или как-то так. Обучают в этом университете всех, кому вдруг захочется
стать художником, артистом, режиссером, фотографом или оператором, а то
и вовсе музыкантом. Точнее, принимают всех, а уж там дальше – как
выйдет. Говорят, что некоторые, получив первый навык владения кистью или
домрой, в дальнейшем даже забивали всяких народных своей креативностью и
неординарностью.
Знакомый этот работал на шахте, заработки у него были солидные, бросать
свое забойщицкое дело он не собирался, а «на художника» выучиться хотел
для души, для удовольствия. И способности у него были.
Университет заочный, работы свои преподавателям «студенты» отправляли по
почте, общались с консультантами тоже письменно. А надо сказать, что
человек этот самый знакомый весьма основательный. Когда настало время
выполнять зачет по разделу «натюрморт» в карандаше и акварелью, он в
бабкином сарае нашел старую игрушку - лошадь-качалку, куклу дочкину взял
с ободранными волосами и облупившимся носом, сложил все это добро возле
собачьей будки и изобразил пастельными карандашами, отгоняя периодически
собаку Шарика, чтобы не нарушал требования жанра – «натюр»-то должен
быть «морт».
К акварельному рисунку подошел тоже серьезно: на рынке у знакомой
девушки Марины был куплен шматок сала «с прорезью» - розоватого, с
крупинками серой соли, в огороде выдернуто пару луковиц с зеленым пером,
редиска заблестела малиновыми отмытыми боками, буханка черного хлеба
устроилась рядом с салом. После некоторых раздумий в центр композиции
была помещена извлеченная из холодильника бутылка «Пшеничной».
Рисунок удался: цветовые контрасты черного-белого, зеленого-красного,
игра капелек воды на запотевшей бутылке – это было классно. Автор
упаковал свои произведения в плоский пакет бандероли, отнес на почту и
стал ждать заслуженного зачета с похвалами.
Через месяц пришел ответ – преподаватель отметил стройность композиции,
умело изображенную игру света и тени, творческий подход… И велел еще раз
пройти тему из теоретического курса – о перспективе.
«Вы совсем не учитываете перспективу, соотношение размеров предметов на
вашем рисунке ошибочно, - писал он. – Ведь это же невозможно: чтобы сало
было вровень с буханкой хлеба, такого сала не бывает».
- Конечно, - говорил мой знакомый, - в московских магазинах не бывает. А
в Донбассе на базаре – есть. То он цепляется, небось, потому что без
слез на такую радость смотреть не может.
Как бы мне хотелось написать, что пришлось ему снова на рынок идти,
напрягать знакомую девушку Марину, чтобы предоставила кусок сала
посолиднее – в Москву отправлять, для наглядности. Но нет – истина
дороже!
…Знакомый все сокрушался: ну, не принимают там заказные бандероли –
только плоские конверты. Так и не пришлось профессору по натюрмортам
увидеть настоящее сало, которое «с прорезью», розоватое, с крупинками
серой соли…

Это случилось с моим бывшим начальником, Джеффом Дэйвисом, когда тот
учился в Массачуссетском Институте Технологии.

МИТ, один из самых престижных ВУЗов в Штатах, находится под Бостоном, в
Кембридже. Несмотря на свои знаменитые университеты (а Гарвард тоже в
Кембридже) и благородное имя, Кембридж для простых людей более известен
совсем другим, а именно: автомобильными кражами, угонами, и прочим
автохулиганством.

Джефф тогда в Кембридж только переехал, но уже успел наслушаться об этих
милых городских традициях.

Главным образом он о них наслушался от своей новой однокашницы, Барбары
Империали, – ей как-то особо по-дикому не везло. Ее раздолбанную БМВшку
за последние две недели взламывали уже три раза, выбивая окна. Магнитолу
у нее, разумеется, сперли сразу.

Барбара, окончательно устав от этого безобразия, решила ставить на
ветровое стекло плакатик с надписью:
«Уважаемые господа грабители, пожалуйста, не взламывайте мою машину, в
ней нет ничего ценного. Магнитолу у меня уже украли».

Не помогло. В очередной раз спустившись на парковку, Барбара обнаружила,
что боковое стекло опять разбито, а на ее плакатике приписано: «Я чиста
проверить!».

Вот об этом Барбара Джеффу и рассказала.

Джефф это очень серьезно воспринял. Он ведь только что купил себе
новенькую Хонду-Сивик, и в его планы совершенно не входило лишиться
машины в первый же день. Так что, поехав в первый раз в университет,
Джефф решил поискать место для парковки, которое выглядит более-менее
безопасно. Здорово он так решил, учитывая, что в Кембридже парковку
найти вообще не просто, а уж безопасную...

Но Джеффу дико, как ему тогда показалось, повезло. На открытый пятачок
он наткнулся меньше чем за полчаса рысканий. И совсем рядышком со своим
зданием.

Джефф запарковался. Не поленился, выковырял магнитолу, попрятал все
ценное, и пошел на работу.

Вечером обратно к парковке Джефф возвращался с законными опасениями. Но,
нет, его Сивик стояла на месте, не угнанная, не взломанная, в целости и
сохранности. Джефф сунул руку в карман... и ключей там не нашел. Пошарил
по всем остальным карманам – ключей не было нигде. Тогда, совсем уже
растерявшись, он посмотрел вокруг, и, - ну да. Его ключи лежали прямо
перед ним. На крыше его машины.

Видать, пока утром Джефф магнитолу в карман запихивал, он ключи на крышу
положил, а потом благополучно про них забыл. Они там так целый день и
пролежали.

Да, Джефф потом узнал, почему ему удалось так «удачно» на том пятачке
запарковаться. Это место пользовалось славой самой угонной точки в
городе. Никто из местных, которые в своем уме, там свою машину ни за что
бы не оставили.

Повезло, в общем, Джеффу с парковкой.

В последнее время ближайшие родственники озаботились зубным здоровьем,
вот и вспомнился услышанный много лет назад рассказ знакомого. Т. к. не
была свидетелем, за истинность не могу ручаться, да и историю за это
время слышало множество людей, так что, может, кто-нибудь уже и поведал
ее миру.
Начать Гена решил со стоматологии, причем лечить пожелал зубы все и
сразу. Понятно, процедура недешевая. Подкопил денег, выбрал клинику и,
собрав все свое мужество, явился в назначенный срок. Поплелся, короче,
на эшафот.
Симпатичная дама средних лет, сидящая за стойкой, осчастливила
предложением:
- Вы можете заплатить в 10 раз меньше, если согласитесь, чтобы Вас лечил
практикант.
Конечно, крайне соблазнительно уменьшить количество ноликов в итоговой
сумме, но преодолев один из смертных грехов-алчность, Гена решил на
здоровье не экономить.
Сидит Гена в стоматологическом кресле, в соседнем находится женщина.
Вокруг пациентки бегает молоденькая студенточка, то один инструмент
схватит, поковыряется во рту у несчастной, то другое орудие пытки идет в
дело. Бедная жертва экзекуции ни на что не реагирует, ей, похоже, уже
все равно. Рядом сидят и наблюдают за данным действом два солидных
товарища, явно преподаватели.
Отчаявшаяся юная дантистка поворачивается к своим наставникам и со
слезами в голосе говорит:
- Я уже 4(!) часа мучаюсь c этим зубом, и ничего не выходит.
Один из наблюдателей произносит:
- Ну что ж, зачета не будет.
Мораль сей басни такова:
"Мы не настолько богаты, чтобы покупать дешевые вещи."

Заболел. Температура за 39. Сознание какое-то плавающие. Жена сказала,
что позвонит участковому врачу (она ее хорошо знает) и ушла на работу.
Через час пришла пришла врач, посмотрела, сказала, что с такой
температурой нечего идти в аптеку и какие нужны лекарства она позвонит и
скажет жене.
Прошел еще час. Звонок в дверь. Ну думаю:"Жена сходила в аптеку и
принесла лекарства. И как всегда лень ей доставать ключи от двери."
Иду и открываю дверь. Голова в каком-то тумане.
За дверью стоят два мужика и держат ГРОБ. Задают вопрос:"Куда нести?".
У меня мысли:"Ну все. Участковая сказала жене что мне хана и та уже все
организовывает похороны."
Пытаюсьотбится:"Мужики, да я вроде еще живой".
На это они мне заявляют:"Да это тебе так кажется. Пока. Давай время не
тяни, нам еще примерить надо."
Начанаю тихо сползать на пол. Чувствую, что сейчас потеряю сознание.
Один из мужиков с удивлением смотрит и говорит другому:"Слушай, посмотри
в накладной, какой номер квартиры."
Тот отвечат:"Шестая". Первый спрашивает:"Это шестая квартира?"
"Нет восьмая"- завляю им с великой радостью. И закрываю дверь.
Оказывается ночью умерла соседка. Я об это не знал.

Савва Морозов

Выпало мне счастье года три назад познакомиться с Ильей Резником.
Оказался он хоть и чуточку пафосным (ну а как иначе?!), но в целом очень
добрым и хорошим человеком. Поехали мы с ним и его очаровательной
супругой в Никосию (столицу Кипра) на шопинг. А я, как уже опытный гид,
понимаю, что с этого особо не заработать, говорю:
- Ну какой может быть шопинг в Никосии, после Милана, Парижа или той же
самой Москвы?
Илья так расстроено:
- Ну а куда же нам ехать?
- Так давайте мимоходом, заедем в деревушку Лефкара. Там прекрасные
изделия из серебра умельцы продают. У одного из них даже Алла
Пугачева была.
- Да вы, что Павел?! Аллочка была? Конечно, давайте заедем!
Про то, что Алла Пугачева была в этой деревне с упоением и каждому
рассказывает самый знаменитый тамошний “серебряный кузнец“ Савва,
взявший для лучшего контакта с главным клиентом, русским туристом,
псевдоним “Морозов”. Сам по себе Савва персонаж очень колоритный – уже
снялся в главной роли в клипе “Сам ты Наташа” у “Шпилек”, а также в роли
хозяина ресторанчика в фильме Абая Карпыкова “На пути к сердцу”. Обе эти
работы я помогал администрировать в свое время.
Приезжаем к Савве. Он, узнав какая величина к нему в лавку приехала,
улыбается на все 32, и сразу же фотографируется с Ильей в обнимку –
теперь фото украшает лавку. Ну и, конечно, подтверждает на своём уже
совсем неплохом русском языке с забавным южным акцентом, что и Алла
Пугачева и Филипп Киркоров, и его добрый друг Юрий Михайлович Лужков
здесь побывали и многое приобрели.
Илья, получив такую информацию, приходит в состояние полного умиления и
тоже приобретает серебряный чайный сервис, чем немало радует как Савву,
так и меня грешного.
Распрощались, погрузились, поехали в Никосию. Конечно, Илья решил сразу
позвонить Алле Борисовне. Разговор примерно был такой:
- Аллочка, ну как ты? Ах, ты приболела? Ну, теплый, солнечный тебе
привет с Кипра! И от Саввы тебе большой привет! От какого Саввы? Ну,
помнишь ты у него в серебряной лавке была? Что?! Ты не была?! Ах, ты
на Кипре вообще не была??!!!
Остаток их разговора я не помню, потому что под выразительным взглядом
Ильи чуть не провалился под землю. Как только Илья закончил общаться с
Аллой Борисовной, я звоню Савве:
- Господин Савва!
- Да!
- А что же Вы говорите, что Алла Пугачева была у Вас в лавке. Если она и
на Кипре даже не была!
- Как не была? Была!
- Ну, ей сейчас позвонили, привет от Вас передали, а она говорит, что
знать не знает, и не была никогда!
- Хм, очень странно! Очень странно, непонятно! Потому что ко мне пришел
Филипп Киркоров и говорит: “Вот моя жена – Алла Пугачева!”. Я думал –
была!

После такого объяснения Резник долго смеялся – как всегда все свалили на
Филиппа!

Рассказала учительница дочки-второклассницы.
Задавали детям в классе тест на тему "Как ваши родители относятся к
вашим оценкам".
Был зачитан ответ на тест одного ученика.
Вопрос: Как реагируют родители на твою пятерку?
Ответ: Довольны и дают сто рублей.
Вопрос: Как реагируют родители на твою четверку?
Ответ: Довольны и дают восемьдесят рублей.
Вопрос: Как реагируют родители на твою тройку?
Ответ: Не очень довольны, но дают пятьдесят рублей.
Вопрос: Как реагируют родители на твою двойку?
Ответ: Не знаю, двоек еще не получал, но наверное дадут десять рублей.

"Вспомнила забавную историю про дочку и деньги, вернее про ее
представление о деньгах и работе:)

Было ей года 2,5. Пошли мы с ней в магазин за продуктами. Закупились,
расплатилась я, идем к машине.
Вижу, ребенок мой начинает плакать, глаза полные слез и губы
скукоженные.
Спрашиваю, что случилось. И она, бедная, захлебываясь и чуть ли не икая,
говорит: "Мама, эта тетя такая плохая! Она нам совсем денег не дала!"
Имелась в виду кассир:) Она дала мне сдачу одной купюрой, и ребенок мой
заподозрил ни в чем неповинную женщину в злонамеренности.
Дальше больше, слово за слово выяснилось, что дочка думала, что деньги
для жизни надо получать в магазине. То есть пойти в магазин, набрать
продуктов, а тебе за это дело еще и денег отвалят.
Я сначала не врубилась в детскую логику, а потом поняла!
Даешь, например, бумажку в 100 рублей, а тебе на сдачу 2 десятирублевки
и монетки. Конечно, денег стало БОЛЬШЕ!!!
И еще моя дочка мне объяснила (после того, как я ей объяснила ее
заблуждение, что было нелегко), что она не могла понять, почему я после
работы устаю. Ведь это не так сложно, пойти в магазин и получить деньги!
Она думала, что в этом работа заключается:)))))))"
(с сайта newwoman.ru)

Это было новоселье нашего с Лехой общего друга. Праздник давно уже
подошел к своей завершающей стадии и все гости выпили на посошок раз
восемь. Только Юрий Александрович, удобно пристроив зад на одной из
привезенных им с собой табуреток, трепался с гостеприимным хозяином,
выливая в себя рюмку за рюмкой. Его жена - Ольга, грустно придерживала
ногой стопку таких же, но уже "свинченных" табуреток и была в плохом
настроении. Мало того, что ей по жребию выпал "руль" их с Юркой общей
машины и весь праздник прошел мимо, так еще и по всему было видно, что
домой она повезет совершенно никчемное тело. Видя такую грусть
симпатичной тетки Леха не мог не спросить:
- Оль, может чем помочь?
- Чем же ты поможешь, Леха, - Ольга окинула оценивающим взглядом Лехину
могучую фигуру, - его ж теперь никакой силой из-за стола не вытащишь.
а мне еще табуретку свинчивать.
- Нет проблем, - Леха, толком не разобрал зачем, кого и куда
вытаскивать, но слово табуретка расслышал отчетливо. Он подошел к Юрке и
одним движением выдернул из под него табурет.
Юрий Александрович, не ожидая ни от кого такой подлости, только что
открыл рот, поднеся к нему рюмку холодной водки, и уж зажмурил было
глаза в предвкушении удовольствия от заедания водочки маринованным
конишончиком, как из под него вылетел табурет.
Видимо Юрке помогло его предвкушаемое состояние нирваны. Он не упал,
нет. Но и в воздухе не повис, - до состояния левитации еще не хватало
пары рюмок. Он обкатил спиной ковер, как обкатывает бумагу пресс-папье с
промокашкой, или кресло качалка. Рюмку Юрка в падении не выпустил. Он ее
выпил в рот, не пролив ни капли. Наверное, он бы и закусить успел, но
падать было невысоко. Все зааплодировали, а Юрий Александрович к радости
жены засобирался домой.
Вечером следующего дня я встретил Леху на улице. Передвигался он
странным мелким шагом, руками не размахивал совсем, держал спину
неестественно прямо, а на морде имел кислую кислую мину и много царапин.
На мои вопросы он вдруг ответил, что теперь совершенно уверен, что
Колька именно его сын.
- У тя чо сомнения были!? - я офигел от таких слов до невозможности:
достаточно одного взгляда на эту семейку, чтоб понять, что Колька Лёхин
сын, а Танька - дочь, то есть жена (у Лехи рост 198, а Танька
дотягивается до метр семьдесят только, подпрыгивая на каблуках, когда
семенит за мужем).
- Нет, не было у меня никаких сомнений, - мрачно ответил Леха, - зато
доказательства теперь есть. Менделя и наследственные признаки помнишь?
Я кивнул.
- А помнишь, как я из-под Саныча табуретку выдернул?
Я опять кивнул.
- Вчера вечером стою я на табуретке и белье за окно вешаю. Танька
попросила. Она не дотягивается. Вот этот юный мендель, этот Колька
табуретку из-под меня возьми и выдерни. Я в окно вылетел. В куст спиной
и мордой одновременно. Жасмин, епт. Пахнет. Так что Колька у меня весь в
папу. В меня, то есть Леха нахмурился и спросил: Чего ржешь-то? Больно
ведь. И сам счастливо засмеялся. Кольке на тот момент исполнилось пять
лет, и, к счастью, они жили на первом этаже.

Московская консерватория, концерт: Брамс, Чайковский. Дирижирует сэр
Роджер Норрингтон (Великобритания). Третий звонок после антракта.

Публика долго рассаживается, хлопают двери, шумно. Сэр Норрингтон ждет
тишины, стоя лицом к оркестру. Вот снова хлопнула дверь. Сэр Норрингтон
поворачивается боком и недовольно застывает в долгой выразительной
паузе. Вот, кажется, все на месте. Сэр Норрингтон взмахивает палочкой
- но тут снова хлопает дверь!

Сэр Норрингтон поворачивается к залу спиной и несколько раз шаркает на
него ногами, повторяя движения собачки, зарывающей свои "дела"...

А ведь прав был Жванецкий: что-то не так в этой самой консерватории!

Работаю на Кипре гидом и делаю как-то очередную частную экскурсию для
российских туристов. Народ “мААсковский” пафосный. Самый большой
“мААсквич” сидит позади с кислой миной. Рассказываю о том – о сем и,
проезжая через старый город, крещусь на крест православной церквушки.
Церквушка махонькая, а вот напротив большая старая мечеть, с минаретом и
большим полумесяцем на маковке.
Клиент видимо церквушку не заметил и, перебивая меня, с вызовом
спрашивает:
- Так Вы, Павел, что?! Мусульманин?!
Я был увлечен рассказом и не понял сразу, что ввело его в заблуждение, и
просто ответил:
- Нет, православный.
- А чего ж вы на мечеть перекрестились?!
Я еле сдержался, чтоб не расхохотаться ему в лицо. Передо мной так и
прошли крестным ходом мусульмане, сурово, широко крестясь на Каабу.
Продолжение этой истории случилось через пару лет. Рассказал эту историю
двум девушкам-туристкам, но что одна из них поделилась своей:
- Мой папа тоже постоянно крестится на мечеть у нас в Питере. Я как то
уже не выдержала и спросила, зачем он это делает, на что папа, сурово
сдвинув брови, отвел:
- А чтоб ни одна зараза не прицепилась!

Зашел в магазин, подхожу к стойке, продавца нет. На стойке большая и
красивая табличка "Если вам нужна помощь, позвоните в колокольчик".
А где юмор, скажите.
Колокольчика не было...

В детстве у меня были два игрушечных медвежонка по имени Сакко и
Ванцетти.
Такой выбор имен в то время никому не казался странным. Это сочетание
знал любой ребенок, оно было написано на каждой коробке цветных
карандашей: "фабрика имени Сакко и Ванцетти".

Во втором классе я познакомилась с девочкой Никой, обладательницей
зайчонка Вулли и медведя Мики, и мы пустились играть с ней в одну и ту
же никогда не надоедающую игру.

Для Мики, Вулли, Сакко и Ванцетти наступила эпоха гламура. Роскошные
парики из ниток мулине. Одежда из обрезков бархата, крепдешина, меха и
кружев. Серьги и браслеты из бусин и елочного дождя. Косметика из гуаши.
Будуары из обувных коробок, с мебелью, зеркалами и мягкими пуфами. В
коробках прорезались окна, драпированные шторами с кистями. Стены
оклеивались обоями кричащих расцветок. Все, что нельзя было сшить или
склеить из картона, лепилось из пластилина и заворачивалось в золотинки
от конфет. Так что жрали наши подопечные из серебряной посуды и срали в
золотые унитазы.

Играли мы по субботам и воскресеньям, а в течение недели тщательно
пиарили новинки, изнывая от нетерпения. "Бабушка помогла мне сшить для
Вулли новую шубу. Ты упадешь!" "Папа показал мне, как склеить для Сакко
трюмо. Закачаешься!"

Вулли и Сакко были девочками, да простит меня рабочий обувной фабрики
Никколо. Торговцу рыбой Бартоломео повезло больше: Ванцетти и Мики
считались мальчиками.

Начиная в выходной день игру, мы с Никой никуда не спешили. Все
недельные новшества нужно было рассмотреть. Все одежки и парики
перемерить. Накрасить девкам морды. Приклеить мальчикам бороды и усы,
если вдруг нужны бороды и усы.
Будуары обставлялись не заранее, а в процессе игры. "Вот, смотри, я
вешаю на стену картину". "Ух ты! Из чего сделала?"
Технология рассказывалась подробно, никаких секретов мастерства. Все
перенималось тут же - "я сейчас своим так же сделаю" - "давай, покажу,
как".

Мы даже умышленно тянули время, уже тогда понимая ценность ожидания
счастья. Приготовления занимали часа три.
Когда все было готово, начиналось собственно действие. Все по очереди
проговаривалось вслух.
"Сакко спит у себя дома. Она потягивается и открывает глаза. В окна
светит солнце."
"Вулли уже давно проснулась. Ведь у нее сегодня будут гости."

С чего бы ни началось, сюжет развивался по определенной схеме. Пары
воссоединялись по отдельности, это отыгрывалось подробно, и тут еще были
возможны варианты. А потом одна пара шла в гости к другой, и кульминация
оставалась неизменной.

Куря сигарету за сигаретой, беспрестанно бухая шампанское и матерясь не
хуже портовых грузчиков, Вулли, Сакко, Ванцетти и Мики трахались,
трахались и трахались.
На столе и на полу. На кроватях и балконах. Стоя, сидя и лежа.
Меняясь партнерами. Вдвоем, втроем и вчетвером. Девочка с девочкой.
Мальчик с мальчиком.
Иногда приглашались проститутки - котенок Лев, лягушка Суок и заводная
железная Дюймовочка по кличке Дерьмовка.
Не часто, но бывало, что в ход шли домашние животные - собака,
принадлежащая Ванцетти, и лошадь Вулли.
Все это тоже проговаривалось.
"Подведите ко мне потную лошадь и задерите ей хвост".
"Сакко, встань на четвереньки, собака выебет тебя, а то я устал".

В комнату заглядывала мама одной из нас, звала пить чай. Мы чинно
выходили, потупив глазки, поддевали ложечкой варенье и рассказывали об
успехах: в хоровой студии - я, или в музыкальной школе по классу
скрипочки - Ника.
После чаепития спокойно возвращались к игре и вновь случали отдохнувших
персонажей.

В третьем классе нас приняли в пионеры, и в честь этого знаменательного
события мы задумали сделать игрушкам гениталии.
С девочками проблем не возникло, мы прожгли в них дыры раскаленной иглой
и оклеили нитками. Сакко оказалась натуральной блондинкой, а Вулли -
рыжей бестией.
А вот у мальчиков пластилиновое оснащение все время отваливалось. С
папой и бабушкой посоветоваться мы здраво не рискнули, и каждый раз
лепили богатство заново.
Случались и такие казусы, когда беднягам Мики и Ванцетти приходилось
посреди оргии вынимать лучшую часть себя из лошади собственными, то есть
нашими, руками.

Третий класс мы окончили с отличием. Но не суждено было нам поиграть
летом на каникулах - Никиного отца перевели в военный городок где-то под
Иркутском.
На прощание я, обливаясь слезами, подарила безутешной Нике Сакко и
Ванцетти со всем добром. Я же оставалась в большом городе, полном
соблазнов, а ей в дальнем гарнизоне чем еще было заниматься вместо
скрипочки и сольфеджио.

За лето мы обменялись несколькими письмами. О природе, о предстоящей
учебе, о пионерских делах, ни одного нецензурного слова.
В конце своего последнего письма Ника сделала приписку :
"Бабушка нашла у Вулли пизду. Был скандал, папа сжег всех в бочке. Не
забывай Вулли, Мики, Сакко и Ванцетти никогда!"
Я тайно проплакала всю ночь и ответила Нике открыткой "Никогда не
забуду!" - красным, по диагонали, огромными буквами.
На этом наша переписка прекратилась навсегда.

Я забыла в последующие годы множество событий, вещей и людей. Но черных
пластмассовых Сакко и Ванцетти, оранжевую целлулоидную Вулли и бордового
резинового Мики забыть не в силах.
Они отжигали при жизни и умерли, объятые одним общим огнем.

Заходила подруга, выходные провели шумно и со смыслом. Вечер, она уже
причесаная и облагороженная, собирается уходить. Звонит ее телефон.
Усталым голосом - "Да, выходные провела великолепно. Отдохнула по поРной
программе!". Закрывает мобилу - "Бл...! Эти оговорчки по Фрейду..."

"Мощи Христа" (Прости Господи!)

Везу как то туристов в деревушку Лефкара – есть такая на Кипре
симпатичная деревня тотального туристического развода по принципу деньги
- серебро - в три раза больше денег, но, главное, что всем очень
нравится. Туристы – семейная пара. Он - хозяин мясокомбината, усы как у
моего дедушки, аж кисточки до глаз достают – сразу видно человек
свободный и корпоративной этикой не связан. Жена – его ровесница -
обычная женщина чуть старше средних лет.
Едем весело. Ему интересно рассказывать, как здорово гонять по просторам
Монголии стада мелкого и крупного, но рогатого скота напрямую к нему на
бойню, а мне - вставлять комментарии.
На горизонте возникает высокая гора с одиноким, но большим монастырем. Я
и говорю:
- А вот и Ставровуни. Вы, по Вашим рассказам уже много где успели
побывать по острову. Наверное, Вы и там были?
Она так расслаблено, со знанием дела:
- Конечно! Конечно, мы там были. Там ведь еще и мощи Христа хранятся.
У меня как взрыв перед глазами от таких слов – психологический шок резко
переходящий в культурный. Но муж её не растерялся. Поворачивается к ней
с переднего сидения, наверно, чтоб в глаза смотреть, и говорит
эмоционально:
- Какие мощи Христа!!! Там!!! Частицы креста! – и набрав еще воздуха,
добавляет. – Да и не были мы там!!!
Больше дама за всю экскурсию не сказала ни слова. И поступила, согласно
мнения Аристотеля, весьма мудро.

Когда после распределения попал в один московский НИИ, меня первым делом
послали на две недели в колхоз на сельхозработы. В деревне, где мы жили,
из всех культурных объектов было сельпо да изба, приспособленная под
кинотеатр.
Вечером я купил у кассирши билет.
- Только, будьте любезны, дайте мне ряд подальше.
Киоскерша ухмыльнулась и нарисовала на билете цифру 2. Я не стал
протестовать и прошел в зал. Там было всего два ряда. Вскоре пришли и
местные девчата и парни - все сплошь русоволосые (что важно, как мы
далее увидим). Погасили свет, и кино началось.
Показывали армянский фильм "Пощечина". В нем мать-армянка никак не могла
женить своего сына. То та невеста ему не подходит, то эта. Наконец, она
нашла идеальный вариант: и красивая, и богатая, и происхождения
знатного.
- Не пойдет, - заявил сын, - у ней волосы желтые!
Что тут начало происходить с нашей русоволосой публикой - догадайтесь
сами.