10 марта 2008
Копии стишков Меняется каждый час по результатам голосования После пьянки небольшой Миша мучился башкой. Лоб разбил о край стола - Заболела голова. Зайка рюмочку поднес, Утирая Мишке нос: "Не горюй ты, Миша, друг! Вот приедет пять подруг, Посидим с тобой опять, А потом пойдем плясать!" "Нет, Зайчишка, не могу, Лучше я домой пойду. Дуну шишек я опять, Чтобы крепко-крепко спать." http://www.krestom.ru/humor/boo-boo-bear.html
Ворона и лиса Умных сказок скрытый смысл открываем вновь и снова в баснях дедушки Крылова. Поучительный момент завершал любой сюжет. Вот и в басне про ворону тему важную затронул, показав, что с тем бывает, кто от лести ум теряет. Дети плачут: жаль ворону. Все сочувствуют урону. Малыши, утрите слезы: кактус там, где были розы. Правду всю об этой басне от людей скрывали власти. А теперь настал момент скорректировать сюжет, рассказать оригинал, так как автор написал. Вороне где-то бог послал кусочек сыра: неужто верите, что прямо так и было? Цензура правду не сказала: ворона у лисицы сыр украла. Чего ж не свистнуть – та ведь спала. Признаем правду: птица ловко стащила сыра целую головку. Взлететь ей силы не хватило - к гнезду ворона сыр катила. На ель с натугой еле влезла - в гнездо добыча не пролезла. Держит в клюве этот сыр, вдыхая аромат из сыра дыр. Тем временем лиса проснулась: вокруг три раза обернулась. По заначкам поискала - нету сыра, все пропало. Видит только колею. - Сперли собственность мою. Что ж за страсти происходят - из под носа сыр уводят. А пойду ка я по следу: может сыр верну к обеду. След у ели обрывался. Там же сыр и оказался. Был он в клюве у вороны, наверху, у самой кроны. В общем, с ходу не достать. Что же, сыру пропадать? - Нет. Такому не бывать. Сыр верну домой, в семью. И вороне клюв набью. Слышишь, глупое создание. Есть последнее желание? Торопись его сказать. Ведь недолго жить осталось – скоро буду убивать. А ворона та молчит – сыр из клюва то торчит. Да и нечего сказать: голодна - хотелось жрать. Так ведь это не причина, чтобы пищу воровать. - Так и будем мы молчать? Ты, голубушка, покайся, честь по чести мне признайся. Так мол так и сяк мол всяк. Упорола я косяк. В чем прилюдно признаюсь и немедля правосудью с потрохами отдаюсь. Но ворона все молчит. Из густой еловой кроны только клюв и сыр торчит. - Ах воровка, ах зараза, не поймала тебя сразу. Эх, сейчас бы мне ружье. Наказала я б ворье. Иль хотя бы пистолет: бахнул раз – проблемы нет. Ухмыляется ворона. Кто ж ее на елке тронет. До скончания веков наблюдать с верхушки будет на потуги дураков. - Эй, пернатая зараза. Не сказала тебе сразу. Не хотелось грязных тряпок мне прилюдно ворошить, но раз так вопрос ты ставишь, то придется доложить. Довелось с твоей мамашей мне интимно подружить. Знаешь, как она брыкалась? Все орала, надрывалась. Умоляла пощадить, обещала наградить. Все по правде так и было – я награду от вороны долго травами лечила. - Врешь, мохнатая чудила. Выпал сыр у той наседки - вниз упал, ломая ветки. На пути лиса стояла - на нее еда упала. И лисица наповал – долго крик ее предсмертный над березами витал. А ворона не смутилась – по стволу к корням скатилась, за орудие убийства резво лапами вцепилась. - Мой навеки, это точно, сей продукт кисломолочный. Хоть теперь ты и улика, но попробуй, отбери-ка. Мы с тобой, мой сыр, вдвоем, и слона теперь убьем. Тут вот сказка оборвалась. И под елкой в раскоряку лишь лиса лежать осталась. А мораль у этой сказки: не гуляй везде без каски. 2008 © juriy http://www.hohmodrom.ru/project.php?prid=46554
Стакан. Максим Бланк Отдыхала муха баловская, на дне полупьяного стакана; улетела утром, чуть живая, по заре на солнышко бухая; лапок след остался на чужбине грязного стакана. Но далеко муха, поступившая жестоко, в этой сонной утренней квартире. 3.02.08.
Я сегодня все грущу и плачу. Максим Бланк Я сегодня все грущу и плачу, Не курю сегодня анаши; Промуфлонил я свою удачу, Что светила мне в ночной глуши. А когда-то, я удачу лямзил, По губам удачи колотил; На реке, на русской тихой Клязьме, Ею я себя боготворил. Лето наслаждалось нашей мукой, Все светило, подлое, в окно, А зима нам принесла разлуку; Без удачи быть, мне решено. Как мы на песочке кувыркались... Среди пальм Египетского дна И арабы нами умилялись, Из оконец замка "максимА". Чопорна Москва своей зимою, В небе светит полужелтый блин; Поругались мы и я с душою, Посещаю свой пивной "Берлин". А ведь мог, ведь мог с тобою быть я И тебе читать свои стихи. Упиваюсь пьяный я в забытьи, Среди поэтической тоски. Где мне грузят, сразу у порога, Про просторы белого снега, По которой пролегла дорога, Кокаинистическая мгла. Евтушенят мне стихами мозги, Что снега белы и глубоки, И прекрасны блядские полоски, Что барменят в клубе мудаки. Ночь сжигает все мои упреки Мундштуком фарфора Тулипье. На салфетке полупьяной строки Я сжигаю портером в вине. Я сегодня все грущу и плачу, Не курю сегодня анаши; Промуфлонил я свою удачу. В этой поэтической глуши. Не забыть ее прекрасный образ, Ее дивный непорочный стан, Сладострастный томный нежный голос И бутылку летнюю "Агдам", Негу загорелого бутона, Средь травы Рублевсколуговой, И ебло мордатого гандона, Что порвался на минуте той. 05.01.08.