Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Джордж Клуни, Григорий Лепс, Адриано Челентано и многие другие делали всё, чтобы легкая небритость была привлекательна - и все пошло прахом из-за одного небритого поющего пидара.
ИСТОЧНИК ВДОХНОВЕНИЯ Сальвадор Дали часто пользовался таким приёмом: сидя на стуле, он засыпал с зажатым между пальцами тяжёлым ключом. Постепенно хватка ослабевала, ключ падал и ударялся о лежащую на полу тарелку. Возникающие во время дремоты мысли могли быть новыми идеями или решениями сложных проблем.
Идет реклама нового фильма про Аллу Пугачеву, посвященного её 65-летию... Лицо актрисы, сыгравшей молодую Примадонну, упорно не показывают. Да ну нах, неужели опять Безруков?!
В то время, как все остальные пассажиры задержанного рейса постеснялись сказать правду про "Аэрофлот", Леонид Аркадьевич Якубович не постеснялся и назвал всё слово целиком.
Попзвезда приходит к пластическому хирургу и просит закачать ей силикона в губы. После операции смотрит на себя в зеркало и говорит: - Хорошо, но чего-то не хватает... Хирург добавляет ей силикона в обе груди. После операции она осматривает себя и снова говорит: - Хорошо, но чего-то не хватает... Хирург запрессовывает ей силокона в бедра. Попдива говорит: - Хорошо, но чего-то не хватает... Тогда хирург заливает ей сантехнического силикона в мозг... После операции звезда молчит, долго смотрит на себя в зеркало, потом говорит: - Начала бы с мозгов, уйму денег сэкономила бы!
Надо снять кино про Ди Каприо. Про то, как он старался и никак не мог получить "Оскара". А потом актёру, который в этом фильме сыграет Ди Каприо, присудить "Оскара".
В наше время одной женской добродетелью стало больше. Теперь, наряду со скромностью, красотой и хозяйственностью, это отвращение к песням Стаса Михайлова.
17
В Москве на Новом Арбате открылась школа и детский сад Аллы Пугачевой! Опять за старое взялась! Галкин-то стареет! Растит смену!
Актёр Борис Львович вспоминает... В 1971 году, когда я учился в Щукинском училище, нашему ректору Борису Захаве исполнилось 75 лет. Всю жизнь лелеявший "Вахтанговскую", "Турандотскую" атмосферу в училище, Захава и юбилей свой потребовал провести соответственно. - Никаких поздравительных речей, - заявил он, - только капустники! Чем смешнее и злее, тем лучше! И не в актовом зале, а в гимнастическом! Для именитых гостей поставим стулья, а остальные пусть на брусьях сидят! Мы, закоренелые "шестидесятники", призыв этот восприняли с ликованием и тут же придумали "капусту". На нашем курсе учился Костя Хотяновский, безумно похожий на Вахтангова. Так вот: на сцене устанавливается огромный портрет Вахтангова, я выхожу и торжественно объявляю: - Воспоминания Евгения Багратионовича Вахтангова о его любимом ученике Борисе Евгеньевиче Захаве! Портрет уходит вверх, открывая Костю, сидящего за ним в таком же костюме и в точно "портретной" позе. Он долго смотрит на Захаву, после чего решительно произносит: "Не помню!". И портрет опускается обратно. ... К сожалению, комиссия по проведению юбилея нашу гениальную идею зарубила на корню...
В 1980 году праздновали юбилей мощнейшего циркового деятеля Марка Соломоновича Местечкина. На арене цирка, что на Цветном бульваре, за форгангом толпились люди и кони, чтобы выразить восхищение мэтру советского цирка. В правительственной ложе кучно сидело московское начальство из МГК КПСС. Александр Ширвиндт, собрав юбилейную команду Театра сатиры, вывел на арену Ольгу Аросеву, Бориса Рунге, Михаила Державина, которые с успехом продемонстрировали Местечкину схожесть с цирком творческих направлений. - И, наконец, - с пафосом произносит Ширвиндт, - эталон нашей цирковой династии, 90-летний Георгий Тусузов! Тусузов дрессированно выбегает на арену и под привычный шквал аплодисментов бодро бежит по маршруту цирковых лошадей. Во время его пробежки Ширвиндт успевает сказать в микрофон: - Вот, дорогой Марк Соломонович, Тусузов старше вас на десять лет, а в какой он прекрасной форме - и это несмотря на то, что питается говном в нашем театральном буфете. Лучше бы он не успел этого произнести... На следующее утро Театр сатиры пригласили к секретарю МГК партии по идеологии. Поскольку одного Ширвиндта - в силу его стойкой беспартийности - приглашать было нельзя, его вёл за руку секретарь партийной организации театра милейший Борис Рунге. За столом сидело несколько суровых дам с "халами" на головах и пара мужичков с лицами провинциальных инквизиторов, причёсанные водой, очевидно, после вчерашних алкогольных ошибок. С экзекуцией особо не тянули, поскольку очередь на "ковёр" была большая, и сразу спросили, обращаясь, естественно к соратнику по партии Борису Васильевичу Рунге, считает ли он возможным дальнейшее пребывание в стенах академического театра человека, осмелившегося с арены краснознамённого цирка произнести то, что повторить в стенах горкома партии не может никто. Рунге беспомощно посмотрел на Ширвиндта и тот, не будучи обременённый грузом партийной этики, сделал наивно-удивлённое лицо и сказал: - Мне известно, что инкриминирует мне родной МГК, но я весьма удивлён испорченностью восприятия уважаемых секретарей, ибо вчера на арене я чётко произнёс: "Питается давно в буфете нашего театра". Сконфуженный МГК отпустил Рунге в театр без партвзысканий.
- Каждые десять лет мы в театре Сатиры празднуем юбилей, - вспоминает Александр Ширвиндт. - За отчётный период я их сделал четыре: 60, 70, 80 и 85 лет. В 1984 году, к 60-летию, на сцене был установлен огромный пандус в виде улитки. На нём выстроилась вся труппа. Наверху, на площадке стояли Татьяна Пельтцер, Анатолий Папанов, Георгий Менглет, Валентина Токарская. Я вёл программу и представлял труппу: - Вот наша молодёжь!.. А вот среднее поколение!.. А вот наши ветераны, которые на своих плечах... И, наконец, - кричал я, - вечно молодой пионер нашего театра, 93-летний Георгий Баронович Тусузов! Он бежал против движения кольца. Зал в едином порыве встал и начал аплодировать. Пельтцер (1904 г.р.) повернулась к Токарской (1906 г.р.) и говорит: - Валя, вот если бы ты, старая б***ь, не скрывала свой возраст, то и ты бегала бы сейчас вместе с Тузиком...
«Вместо покойника вынесли меня» В актёрской среде панихиды тоже порой напоминают шоу. Трагедия, фарс - всё вместе. - Хоронили Олега Николаевича Ефремова, - вспоминает Александр Ширвиндт. - Панихида подходила к концу. Я сидел в зале и вдруг услышал, как кто-то около сцены упал в обморок. Кто упал, не было видно, а чем закончилась эта история, я узнал через несколько дней. Ко мне подходит мой старинный друг Анатолий Адоскин, интеллигентнейший, мягкий, тонкий человек и ироничный до мозга костей. - Ты представляешь, что со мной произошло, - говорит он. - Я же упал в обморок на панихиде Олега. Оставалось несколько минут до выноса Олега, весь Камергерский переулок заполнен народом, и вдруг выносят меня. Правда, вперёд головой. Я понимаю, что надо хотя бы пошевелиться, но я слаб. Начал думать, что вот так же выносили Станиславского, Немировича-Данченко. И тогда я немножко привстал...
Игра "Что? Где? Когда?". Внимание, вопрос: - Как вы думаете, господин Друзь, жена вам изменяет? - Думаю, что нет, господин ведущий! - А теперь внимание на экран!..
