Предупреждение: у нас есть цензура и предварительный отбор публикуемых материалов. Анекдоты здесь бывают... какие угодно. Если вам это не нравится, пожалуйста, покиньте сайт.18+
Два сильно пьяных бизнесмена в баре: - Иваныч, вот ты мне как мужик мужику скажи, у тебя с генералом когда-нибудь Было? - Ык, было, Петрович, однажды было... - И КТО КОГО?
Лет 15 назад мой хороший приятель, кандидат в депутаты, бизнесмен и все такое прочее, начал очень активно ухаживать за высокопоставленной сотрудницей Центральной налоговой инспекции. Женщина была в генеральском ранге, и никак не сдавалась, хотя под нажимом приятеля падали самые разные крепости. Оригинальности ситуации прибавляло несколько факторов: - приятель был на 15 лет моложе - мадам была крепко замужем - никаких меркантильных интересов у приятеля не было, во что никто не верил- но прошли годы и это подтвердилось - у приятеля первый раз в жизни была какая то маниакальная смесь из влюбленности и сексуального желания, природу которого он в дальнейшем разбирал с психоаналитиками, и корень которой похоже шел аж из мыслей о воспитательнице в детском саду - женщина мечты возглавляла подразделение, которое Очень сильно насолило нескольким общим знакомым, бывшим в курсе романа
Так вот, я за всю свою жизнь не помню, что бы когда либо такая большая группа друзей и приятелей поддерживала своего товарища в его эротических целях. В течение месяца ухаживаний ближний круг ежедневно наводил справки, проводил ревизию отношений, настраивал на успех, консультировал, поддерживал словом и делом, тщательно контролируя ситуацию. Более того, обсуждались подробности будущей близости и ее формы. Когда через месяц с копейками нашего героя таки допустили до генеральского тела, друзья организовали полноценный банкет и заздравными тостами и хвалебными речами. В ответном слове товарищ сказал сакраментальную фразу: Друзья, как говорил Леонид Ильич об очередной звезде- это не мне, это всей партии! Так вот , это не я с ней переспал, это мы все ее поимели!
P.S. Закончилось все на удивление хорошо: друзья оказались неболтливы, и приятель, и генеральша так же были с мозгами. Пару месяцев понаслаждавшись друг другом, они нежно расстались. Увидев ее через много лет уже в совершенно другом, недосягаемом для простого смертного ранге, он вздохнул и, погрузившись в воспоминания, промолвил " Какая женщина!"
Мансы Одесского Цирка Вот вы говорите – без бумажки ты какашка, а с бумажкой человек. Ох не всегда это так, не всегда. Дочь Брежнева Галина в период полового созревания имела тягу к циркачам. Ее первым (или одним из первых) увлечением был младший сын Кио, Игорь. Атракцион Кио был в те годы так популярен, что мог стоять в Одессе месяца три и все с аншлагами. Чуть ли не каждую неделю в Одессу прилетала Галя и проводила время с весьма симпатичным Кио-младшим. Галиного папу это, по-видимому, никак не волновало, он был настолько прочно на вершине власти, что мог не думать ни о каких альянсах с помощью дочери, а раз так – пусть девочка поиграется, лишь бы в рамках внешнего приличия. Сразу после Одессы советский цирк во главе с аттракционом Кио должен был отправиться на гастроли в Японию, так что попутно с гастролями здесь же проходило формирование гастрольной труппы во главе с патриархом советского цирка стариком Эмилем Теодоровичем Кио. Корифею не к лицу заниматься административными вопросами, поэтому на эту роль определили директора Одесского цирка Пал Петровича, что для последнего было пределом мечтаний – ничего себе: многомесячные гастроли в Токио. Это ж сколько валюты можно было заработать! Игорь, по-видимому, тоже был на седьмом небе – еще бы, прямое родство светит с Генеральным секретарем! Не успели они прилететь в Токио как Игорь повел Галю в местную мерию и оформил брак. Понятно, для загнивающего Запада и его падкой на сенсации желтой прессы этот факт стал манной небесной – зять генсека циркач, да еще и еврей. Но... На следующий день прилетели товарищи в штатском и увезли новобрачных в «свадебное» путешествие назад в Москву, где паспорта со штампами Токийского загса изъяли и заменили свежими, чистыми, а заодно захватили назад и ПалПетровича как неусмотревшего. Уж как он сокрушался! Жалко валюту и некупленные шмутки, но с этим еще ладно, можно смириться, но ведь вопрос стоял о потере партийной бдительности (бздительности). Еле партбилет сохранил. Прошло пару лет и Галя опять влюбилась в циркача, на этот раз в Милаева. Был такой крупных габаритов артист цирка, который держал на ногах, лежа в специальном ложе, огромную лестницу, на которой упражнялись гимнасты и гимнасточки. Милаев оказался умней – он не побежал регистрировать брак, а сделал Гале ребеночка, по-моему дочку, то бишь внучка Брежнева была от Милаева. Очистить ее от ДНК Милаева даже КГБ не под силу, это тебе не бумажка или какой-то там паспорт. Да, Галя потом стала женой генерала или еще там кого-то по-престижней, чем циркач, но Милаев остался в фаворе – куда ж денешься: папа внучки Брежнева! Он перестал держать лестницу на ногах и стал директором Московского цирка и вообще. А вы говорите – бумажка главное...
В конце 2009 года я попал на удивительную встречу, посвящённую 35-летию описываемых дальше событий. Рассказываю со слов очевидцев, включая телефонную запись разговора с бывшим первым секретарём Приморского крайкома КПСС Виктором Павловичем Ломакиным, который на эту встречу из Москвы прилететь не смог. В конце 1974 года руководителям СССР и США неизвестно почему вдруг захотелось встретиться именно во Владивостоке. Я говорю "неизвестно почему", потому что умные люди зимой во Владивостоке встреч не назначают. Накануне саммита разыгралась снежная буря, начисто парализовавшая все виды сообщения с городом. Пролетая уже где-то над Байкалом, Брежнев узнал, что садиться ему придётся в Хабаровске и дальше добираться поездом неизвестно когда, если успеют расчистить пути. Прямо с борта самолёта он связался с первым секретарём крайкома и высказал ему всё, что об этом думает. В ответ на это Ломакин сказал буквально следующее: "Леонид Ильич! Насколько мне известно, у вас на борту находятся министр путей сообщения и главный метеоролог, все вопросы к ним. А у меня сейчас семь тысяч человек расчищают взлётно-посадочную полосу, к прибытию американцев успеем!". Испытания первого секретаря на этом не закончились - за пару дней до прибытия президента США на только что расчищенном владивостокском аэродроме высадился передовой подготовительный американский десант, состоявший, по оперативным данным, из отпетых црушников. Гости немедленно выразили желание поближе познакомиться с главной военно-морской крепостью России на Тихом океане. Добравшийся к этому времени на поезде Брежнев лаконично инструктировал Ломакина: "Возите их, где хотите, но чтобы гости остались довольны и ни хрена из наших укреплений не увидели!". Посоветовавшись с военными, Виктор Павлович подобрал катер поменьше размером, чтобы сильнее качало, и отправил американцев на целый день в плавание по бурному зимнему морю вокруг острова Русский площадью 100 квадратных километров - этот остров прикрывает вход в город с юга и действительно напичкан укреплениями, с моря, впрочем, малозаметными. Весь следующий день позеленевшие црушники просьбами об экскурсиях уже не беспокоили. Но больше всего мне запомнился рассказ бабы Вали, до этого саммита обыкновенной поварихи городской столовой - ей и выпала честь кормить всю эту компанию. Имя поварихи помню неуверенно, но её рассказ слушал вживую в присутствии всех других очевидцев, напутать в нём что-то трудно. По требованию американской стороны она выставила проект меню, в котором дипломаты сразу нашли грандиозный изъян - там напрочь отсутствовали пироги из тыквы, обожаемые Джеральдом Фордом. Тыква на прилавках магазинов в восточной части России в это время года отсутствовала напрочь, но на этот случай и существуют спецсамолёты. Хуже было другое – американцы вычеркнули из меню её самое вкусное блюдо, пончики с местными морепродуктами, видимо, просто заколебавшись с переводом. В первый же день переговоров, вспоминала баба Валя, по напряжённым лицам обеих делегаций было ясно, что переговоры зашли в тупик. От стресса участники ели совсем мало и неохотно. С отчаяния баба Валя на свой страх и риск приготовила всё-таки свои любимые пончики, почти схватила за лацканы какого-то видного члена американской делегации, судя по её описанию - Генри Киссинджера, и в какой-то подсобке энергичными жестами всё-таки уговорила его попробовать кусочек. Отведав легендарный пончик, госсекретарь США оживился, умял ещё несколько и распорядился обязательно добавить эти пончики в меню следующей встречи. С них он и начал эту встречу. Увидев, с каким аппетитом он их подметает, к нему присоединился Форд, а затем и заинтригованный Брежнев. Вскоре на кухню влетел посланец и потребовал ещё одну порцию в ближайшие пятнадцать минут. Это был переломный момент переговоров - накушавшись бабывалиных пончиков, оба высоких руководителя легко подписали соглашение об ядерном разоружении, положившее начало разрядке международной напряжённости...
История о с творогом периода общества развитого социализма которую я опубликовал( 28/12/23, https://www.anekdot.ru/id/1434479/#c2668481, вызвала бурный оживляж. Я получил 29 уведомлений о комментариях. Ни ответить на все, ни даже все просмотреть нет ни возможности, ни желания. Но несколько я прочел. Ругают. Как же, Спокойный покусился на святое – на союз нерушимый републик свободных! Для таких ругателей еще две истории из горькой горьковской совжизни.
1. В Горьком мяса, масла и сыра в магазинах не было (на базаре было, но по другой цене). Возили из Москвы, там всего одна ночь на поезде. А в Москве «давали» по полкило в одни руки (это было еще до того, как стали продавать только москвичам). А я довольно часто ездил в Москву по работе, и за неделю до каждой такой поездки звонил московским родственникам и просил взять для меня масло и сыр. Когда я приезжал, мало того, что мне было где остановиться (мест в гостиницах, естественно, не было, социализм же ж!) меня в холодильниках ждали несколько пакетов с маслом и сыром. Пакеты, конечно, не были ровно по полкило, в магазине отрезали примерно, взвешивали, заворачивали и писали цену. Деньги я родственникам отдавал, а т.к. мне столько масла/сыра было не нужно, я отдавал сотрудникам, естественно, за ту цену, которая была написана на пакетах. Была ли цена завышена, я не проверял, просто в буквальном смысле слова, «почем купил, по том продал». Народ был доволен, меня благодарили, а потом оказалось, что все были убеждены, что я на этом зарабатываю и продаю ворованное. Я эту практику прекратил.
1.Брежнев с Христорадновым (1-й секретарь горьковского обкома) идут по Арбату. И встречные здороваются с Христорадновым, а с Брежневым – нет. Брежнев: - Послушай, Юра, почему мои москвичи с тобой здороваются, я со мной- нет? - А это не москвичи, Л. И., это мои горьковчане за мясом приехали. - Так ты им скажи, чтоб здоровались, а то за хлебом ездить будут. Кстати, хлеб в Горьком в магазинах был всегда. А в области не всегда, я неоднократно видел как колхозники везли из города хлеб.
2. В Горьком на длинном и красивом проспекте стоял памятник Горькому (наверное, и сейчас стоит). Он так гордо стоит, смотрит вдоль проспекта. Дальше на проспекте памятник Минину с простертой рукой, показывающей дальше, а дальше – памятник Чкалову, надевающему перчатку. Герой стоит в характерной позе - одна рука согнута в локте, другой он эту перчатку натягивает. Если смотреть с определенного места, интересный эффект получается (кто знает про одесского Дюка с люка – так тут то же самое). Теперь сам анекдот. Приходит мужик к Горькому: «Скажите, пожалуйста, где мне купить масло?» Горький, высокомерно: «К Минину иди». Мужик дальше по проспекту к Минину с тем же вопросом. Минин: «К Чкалову иди!» и рукой показывает. Этот идет к Чкалову: «Где купить масло?» Чкалов: «Вот тебе масло!»
Левон Оганезов вспоминает... Утром, в один из праздничных дней, в Барвихе состоялся концерт для кремлёвской обслуги. Всем было сказано, чтобы к половине второго закончить и уехать. Мы так и сделали. Все, кроме одного человека. Это был ударник нашего оркестра Семён Лившин, попросту Сёма. И не то, чтобы он был медлительным, хотя и не без этого, а просто - ударная установка содержит в себе множество отдельных частей и винтов, которые упаковывались, застёгивались, завязывались и закрывались на молнию. И со всеми этими сумками худенький, маленький Сёма пытался на глазах у сидящих в автобусе артистов выйти на улицу. Дверь, как назло, открывалась вовнутрь... В это время мягко подкатила огромная чёрная машина, и из неё вышел Леонид Ильич Брежнев. Увидев человека с сумками, генсек, как человек воспитанный, открыл дверь и жестом попросил Сёму пройти. Сёма также, как воспитанный человек, хотел поблагодарить. Поднял глаза. Увидев перед собой до боли знакомое лицо, он остекленел. Переборов “остекленение” (мы наблюдали за этим из автобуса с интересом), Сёма, помедлив секунду, вдруг произнес: “Здравствуйте, Никита Ильич...”. И тут же исправился: “Ой, простите, Леонид Сергеевич”. После первой ошибки Брежнев поднял одну бровь, после второй он так же поднял вторую и дружелюбно произнёс: “Ну, вспоминайте, вспоминайте”. Сёма так и не вспомнил. Не любит он это вспоминать и сейчас, потому что жил он в пятиметровой комнате на площади Ногина, и двадцать лет после этого случая только ленивый не говорил ему: “Какой же ты, Сёма, ...! У тебя в руках была квартира”.
Рассказывают, что Брежнев, посмотрев сериал "Семнадцать мгновений весны", приказал разыскать разведчика Штирлица-Исаева и представить его к ордену Ленина. Однако этот герой был вымышленным и найти его не представлялось возможным. И тогда орден вручили Вячеславу Тихонову.
Олимпийский чемпион Виктор Шувалов вспоминал, что однажды Всеволод Бобров сидел с ребятами в ресторане, и к нему подошёл какой-то мужик, и, по-приятельски постучав его по плечу, сказал: "Хочу с Бобровым выпить". Бобров отказался, сказав, что не хочет с ним пить. Мужик на "дыбы": "А, зазнался Бобров!". И толкнул его. Тогда Бобров встал и врезал мужику. Позже об этом случае доложили Брежневу, мол, Бобров в ресторане депутата избил. Леонид Ильич, немного подумав, сказал: "Депутатов у нас много, а Бобров один".
Главный герой этой истории - назовем его дядей Беней, потому как имя рассказчик мне не поведал, был своеобразной легендой столичного подпольного мира 60-70-х годов. Дядя Беня был вполне типичным столичным евреем, имевшим комнату в арбатской двушке. Его соседом был глухой на оба уха и подслеповатый ветеран ВОВ, живший на пенсию, поэтому попытки ческистов получить от него какую - либо информацию о жизни дяди Бени были обречены на провал. При том, что квартира была одна на этаже - другие варианты слежки, если не заниматься ею постоянно, так же были не из легких. А следить было за чем - дядя Беня занимал какую то незначительную должность в Гохране, но при этом был одним из лучших специалистов в столице по оценке бриллиантов. Главным принципом жизни дяди Бени была честность - он никогда, ни при каких обстоятельствах не обманывал своих клиентов, и клиенты это знали. Другим принципом его жизни было нестяжательство - несмотря на то, что деньги просто просились к нему в руки, дядя Беня исправно жил на свою зарплату. С клиентов он не брал ни копейки денег, и категорически не оставлял у себя что либо из вещей принесенных клиентами. Эту его особенность в конторе очень хорошо знали - посему поймать дядю Беню за руку было крайне сложно. Как же он работал? В те годы бриллиантов на рынке было множество, но большинство камней было крайне низкого качества, и невысокого уровня огранки. Разумеется был черный рынок с царскими украшениями, выносом с предприятий и трофейными ценностями генералов. Для рядового покупателя услуги дяди Бени были не нужны - ну купил условный академик жене в подарок кольцо с бриллиантом - так пусть носит, зачем ему какой-то непонятный арбатский еврей? Но у дяди Бени был важный секрет - его близкий друг - дипломат летал в Бельгию. А там в те годы уже сложился полноценный бриллиантовый рынок, с четкими ценами и классификацией камней. И привозил это друг дяде Бене самое ценное, именно то- чего хотели его клиенты- посетители - мировые цены на бриллианты. И дядя Беня, тщательно изучив камни в приносимых изделиях, сообщал их мировую цену. И ничего более. Более того- дядя Беня никогда не знакомил своих клиентов друг с другом, и никогда не спрашивал "кто чего откуда". Ну а дальше- клиенты, узнав твердую цену, уже могли к примеру обменять крупный камень худшего качества на более мелкие, но высокого, и более дорогие по сбыту. Некоторые из его клиентов присылали на оценку друзей и знакомых, что бы не примелькались лица, другие носили строго по одному изделию. Именно в камнях многие из клиентов дяди Бени хранили все свои сбережения. Вариантов же спрятать камни было множество - а вот найти, особенно если они без оправы - непосильная задача даже для опытного следователя КГБ. Это же не золото, оно не звенит... Один из клиентов, собственно рассказчик, хранил свои камни внутри кусочков застывшего цемента, уложенных на дно сточной канавы вместе с камнями и строительным мусором. Ехать он из СССР никуда не собирался, шиковать - тоже, но таки времена могут поменяться, а камешки всегда в цене. Зачем же дядя Беня занимался оценкой, коли денег он не брал? Дело в том, что у старика - еврея было тяжелое голодное детство, совмещенное к тому же с арестом родителей и несколькими годами в детском доме. Поэтому с клиентов дядя Беня брал продуктами и разнообразным блатом - от возможности купить в Гуме костюм по госцене или сшить по той же госцене его в ателье, а затем пойти в Большой театр, иногда даже в ложу. Продукты и вообще еда были особой страстью старика. Однажды мой рассказчик застал его за трапезой - был выходной день и дядя Беня позволил себе поздний завтрак. Поглядев на его стол, рассказчик вспомнил застолье у первого секретаря обкома одной из союзных республик, жившей в те годы сильно лучше других. Дядя Беня питался оригинальнее - тут был полный ассортимент продуктового отдела "Березки", продукты из распределителя ЦК и буфета МИДа, а так же всяческие редкие рукотворные деликатесы из кавказских республик.
Лет 5 назад мой приятель пришел на одну из богемных вечеринок в шикарном ретро- костюме. Сидел он на нем конечно не идеально, был подогнан по фигуре по мере возможности, но сам костюм был просто полноценной глыбой 70-х годов. Достать такой даже при сегодняшнем изобилии было весьма не просто. Начали обсуждать источники получения сего богатства. Интригу прибавляло то, что вещь была абсолютно новой, и явно висевшей в шкафу в чехле все эти годы. Попыток угадать, откуда вещь, было множество, но никто даже не приблизился ни на йоту в правде. Далее от лица приятеля: Мой отец, как вы знаете, в 70-х работал в НИИ. Обычный инженер в лаборатории - это уже к концу 80-х он сделал партийную карьеру при перестройке, а так пошло поехало... В те годы он был самым рядовым жителем столицы, проживавшем с родителями и младшим братом в большой комнате коммунальной квартиры в Хамовниках. Ещё с института отец дружил с одним приятелем - сыном большой номенклатурной шишки. Ну, как дружил - вино, шашлыки, девушки и все такое. Оба понимали, что из разных слоев общество и глубокой близости не было. Но парень тот был по воспоминаниям отца хорошим и безотказным. Однажды отец приятеля, крупный функционер, сумел пробить для сына возможность составить себе компанию в командировке в капстрану. В те годы это было крайне сложно, но отец кому-то позвонил и приятель тот поехал. Вернулся - как подменили парня. Начал грезить о загранице, по пьяни моему бате говорил, что хотел бы туда рвануть ну и все такое. Затем фарцевать начал по тихому, ну и прочие темки мутные гонять - благо отец его большой человек - если что мог прикрыть, коли крупно не вляпается. Батя же мой стал с ним настороженно держаться - вдруг чего случится - его отмажут, а собак на кого-то спустить нужно... И тут у бати моего с мамой отношения начались. То да се - в общем , забыл он про своего приятеля блатного на несколько месяцев. Пришло время - отец решился предложение делать, и хотел перед мамой щегольнуть. Подумал и поехал к приятелю, попросить костюм на разок, тогда это в норме было, у многих хорошего костюма просто не было, как у бати, к примеру. Приехал - а тот приятель пьяный в зюзю, говорит завтра еду в турпоездку, в Италию, батя мой - номенклатурщик подарок сделал. Ну и все такое, какой там рай. Услышав батину просьбу, открыл шкаф и отдал ему костюм в чехле- говорит, батя по моим меркам в Париже шил, подарок мне на день рождения- но для тебя ничего не жалко. Вернешь через недельку. Ботинки тоже новые дал, и одеколон французский. Батя брать не хотел- но с пьяным спорить сложно, у него душа на распашку. В итоге батя уехал со всем этим домой. А через неделю услышал от своих знакомых что тот приятель сбежал от тургруппы и стал невозвращенцем. Батя по этому поводу долго мурыжили по партийной линии, даже чекист приезжал общаться - но в итоге отстали. Ботинки он лет через 5 только начал носить, когда старшего инженера дали и зарплату прибавили. И костюм так ни разу и не надевал, что бы вопросов не было.
Недавние истории напомнили... Шёл 199... год. Трава была зеленее, ручьи голосистее и я помоложе. Страна, под руководством Генерального Секретаря ЦК КПСС, Президента СССР тов. Горбачёва М.С. уверенно двигалась к своему краху. Потеря работы, задержки зарплаты, чеченские авизо, литовская телевышка, даже МММ уже успели зарегистрировать. «Маленькая Вера» перестала будоражить умы, а «Вор в законе» считался перспективным направлением деятельности. Безнадёга и разочарование охватывали души людей. Но была ещё одна категория. Особенная. Те, которых вывел Борис Громов. Никому не нужные там и никому не нужные здесь. Лишние люди, умеющие только убивать и стоять друга за друга насмерть. Они не создавали колхозов, не строили узкоколейки. Они создавали ОПГ. Те кто могли. Но были и те кто не могли даже этого. Загнанные, брошенные, никому не нужные. Без рук, ног, глаз... Да что я вам рассказываю? Вы и сами всё прекрасно помните. Брошенные обществом инвалиды чужой войны... Я стоял на набережной и ждал девушку. Вдруг сзади раздался пронзительный звук песни «идёт солдат по городу, по незнакомой улице...». Мимо проехал... Нет! Промчался инвалид-колясочник. На коленях он держал орущий магнитофон и букет цветов. «А солдат попьёт кваску, купит эскимо...» Коляска лихо затормозив и сделав чуть ли не полицейский разворот, проскользнула в арку. ⁃ Это Максим бабушку свою поехал поздравлять с Днём Победы! Поглощённый увиденным я не сразу заметил Танюшку. - Она войну медсестрой прошла, потом его растила, пока мать неизвестно где пропадала. А сейчас он о ней заботится. Хотя после Афгана и нелегко ему. Но оптимизма не теряет. Я стоял поражённый увиденным и услышанным. В голове не укладывалось как инвалид может ещё о ком то заботиться, вместо того чтобы ждать помощи от других. А из под парадного доносилось «Не обижайтесь девушки, но для солдата главное, Чтобы его далекая любимая ждала...»
И сегодня памятная дата. Когда исполняется 41 годовщина ввода советских войск в Афганистан. По разному можно оценивать эту военную операцию. Только одно однозначно. Они исполняли свой долг. Перед Родиной. Нашей Родиной. И не их вина, как она с ними поступила... Салам, бача! Виват, дорогие мои шурави!
15
Партсобрание 1976 года разделило жизнь Ивана Петровича на до и ПОСЛЕ. Это самое ужасное после было неведомым, но при этом жудким и страшным. Не далее как накануне вечером он был ещё совершенно обыкновенным партийным семейным человеком, а сейчас, стоя красный как рак перед сослуживцами, не мог найти слов для оправдания. О, если бы он вчера не побежал обедать, а всего лишь убрал бы вещи в портфель, в его тихой и счастливой жизни не было бы этих ужасных перемен. Дело в том, что Иван Петрович, будучи ещё со студенческой скамьи глубоко женатым человеком, завел шашни с секретаршей самого великого и могучего босса. Это было бы не так страшно, если бы босс не был отправлен в свое время в их контору с понижением, можно сказать обретя в ней свое "кладбище слонов". И вчера он умудрился оставить в обеденный перерыв среди рабочих документов её любовные признания - чувство их было глубоко искренним, страстным и отдавались они ему безо всякого остатка. Шеф же имея ещё с партийной работы привычку перебирать документы своих сотрудников на предмет хороших идей, доработав которые можно что-нибудь для себя такое организовать, нашел сие излияние души. Накал страстей Иван Петрович понял уже вернувшись с обеда, когда услышал дикий ор шефа в перемешку с рыданиями его возлюбленной. Наш герой быстро все понял и по мере возможности принял удар на себя. Секретаршу это конечно не спасло - она была уволена на следующее же утро, ещё до партсобрания в расширенном составе. Шеф на пару с не менее грозной главой партийной ячейки устроил несчастному Ивану Петровичу настоящий ад. Привлечена была жена последнего, друзья и люди со всех соседних отделов. Стены конторы не слышали ничего подобного года с 37-го, да и результат для провинившегося был поистине страшен - его ИСКЛЮЧИЛИ ИЗ ПАРТИИ. За единичным исключением близких друзей против всемогущего шефа, сохранившего некоторые былые связи, идти не был готов никто. Жена, осознав всю низость падения мужа, забрала ребенка и уехала к маме. Очередь на квартиру, в которой Иван Петрович стоял много лет, так же была потеряна. С работы он ушел сам, перейдя на скромную должность в отраслевой НИИ. Одно радовало - уволенная секретарша, несмотря на пережитое потрясение, продолжала с ним видеться, и ни в чем не винила. А главное - наступила весна, а значит - пора главного увлечения всей жизни Ивана Петровича- рыбалки. В этой стезе наш герой был истинным докой, и как говорится, знал места и умел прикармливать. На семейном столе нередким гостем был осетр, а это как вы наверняка знаете, нечастый улов. Одним из рыбаков, которых на своем веку немало знал Иван Петрович, был интересный и элегантный мужчина с красивой осанкой и орлиным взором. Даже на рыбалку он одевался как заправский франт, держал себя с достоинством, не пил водки и что главное - молчал. Все общение с ним было построено на системе жестов, которыми наш рыбак владел крайне профессионально. Первые пару встреч Иван Петрович даже подумал, что его сосед немой, но на третий раз тот коротко спросил: Как семья? И получив ответ одобрительно кивнул. Так продолжалось много лет. На этот раз Иван Петрович в процессе лова крепко задумался о жизни. И сам того от себя не ожидая, расплакался как ребенок. Собственно, ни карьеры, ни семьи - кроме рыбалки и редких посещений возлюбленной, вынужденной прозябать по его вине на тяжелой работе (её шеф выгнал с полноценным волчьим билетом), в его жизни не осталось ничего светлого. В этот момент Иван Петрович почувствовал как рядом с ним присел тот самый знакомый "франт". Обняв его за плечо, он сказал одно слово: Рассказывай. И наш герой честно и без прикрас, как мог, рассказал все, что случилось. Выслушав, "франт" молча встал, сделал "понимающий" кивок головой и знак глазами, и ушел ловить рыбу на свое место. Выговорившись, Ивану Петровичу стало сильно легче. Жизнь уже не казалась ему полной боли и отчаяния, даже клев как то веселее пошел. Уходя, он подошел к франту и сказал ему "Спасибо". Тот молча кивнул. На следующих выходных "франт" молча протянул Ивану Петровичу визитную карточку руководителя крупной организации и сделал знак "позвони", причем в ультимативной форме. Набрав по номеру, наш герой был удивлен приглашением на собеседование, после которого его приняли на весьма приличную должность в конторе, строившей очень много своего, да и чужого жилья. Как потом выяснил наш герой, попасть в нее с улицы было нереально, а очередь на квартиры была в ней одной из самый коротких в столице. Но главное было впереди! В среду Иван Петрович был разбужен поздним звонком. - Ваня! - Это ты, Миша? Чего так поздно! - Ты себе не представляешь, что у нас сегодня произошло в конторе! - Что же? - Шеф ПОТЕРЯЛ ПАРТБИЛЕТ! -.... Разыгрываешь, наверное? - Нет, я совершенно серьезно. Ты даже себе не представляешь, какая была сцена! Он на пол осел, валокордин подносили! Ведь он его только в нагрудном кармане, у сердца носил и никогда не вынимал! А тут партвзносы оформлять - а билета нет! - Да уж, сильно, сильно... - Интересно, что завтра будет - все на ушах стоят, за всю историю партячейки такого ещё не было! В четверг тот же бывший сослуживец и друг Миша сообщил, что на срочное партсобрание приехал аж ИНСТРУКТОР ЦК КПСС - птица настолько высокая даже для шефа, что всех присутствующих пробил холодный пот. Были оглашены множественные огрехи по партийной работе, и выдвинуто решение " в связи с совокупностью обстоятельств партбилет не восстанавливать". Карьера великого и могучего шефа подошла к концу.
Иван Петрович спешил на рыбалку как никогда раньше. Ну конечно, нужно же поделиться с соседом своей радостью! Но таинственный "франт" исчез навсегда.
Откуда эта история? Один из моих коллег по бизнесу в начале 90-х купил свою "голубую мечту" - дачу в знаменитой Малаховке. Его соседом был красивый неразговорчивый старик. Старший товарищи предупредили коллегу, что бы к соседу относился с глубоким уважением - это пусть и отошедший от дел, но все таки очень уважаемый вор в законе. Знакомство долго не завязывалось, но как то сосед позвал коллегу на шашлыки. И в ответ на рассказ о помощи детским домам рассказал вот эту историю.
" На дворе - 1993 год. Мне 65, с моей бывшей внешторговской должностью и связями - РАЙ и самое начало серьезной карьеры. Это сейчас начали говорить - пенсия, ползком на кладбище" - а я тогда третий раз женился и чувствовал что впереди ещё много лет решения вопросов и полноценной жизни. Как видишь - не ошибся ( его сыну- оболтусу сейчас 20). Грузишь любой природный ресурс, к которому имеешь доступ, в вагоны, ставишь охрану из отставных спецслужбистов и в путь. Пересек границу - получил кэш, обменял на технику, машины, компьютеры - и едешь обратно. Одна проблема- для стабильного бизнеса в Европе нужны хорошие связи. Иначе приходится демпинговать и ухищряться. Старые завязки работают не всегда. В конце лета 1993 года мой германский партнер сказал, что для привлечения капитала и улучшения сбыта нужно лететь в Лондон. Надо- значит летим. Тем более не был ни разу. По прилету поехали играть в гольф с местными аристократами. Относятся свысока, но после за виски как то разговорились. Дистанцию все равно сохраняют, но ко мне как к бывшему дипломату, все же другое отношение, чем к этим "нуворишам с цепями". В итоге пригласили на небольшой прием в загородной усадьбе через пару дней. Приехали, раскланялись с гостями, начали знакомиться. Общаемся с лордами, налаживаем деловые связи по сбыту кругляка. Плавно перемещаемся в сигарную комнату. Там сидит очень элегантный пожилой мужчина, все с ним здороваются. Я заговорился с одним лордом, не успел сесть - и место осталось только рядом с этим мужчиной. Сидим, курим сигары. Он пошутил - но как то неудачно, даже немного странно. Я рассмеялся, и предложил рассказать советский анекдот про Брежнева. Он согласился, соседи тоже поддержали. Рассказал. Все рассмеялись, хоть и было видно, что не совсем поняли. Мужчина же сказал, что видел в 1973 Брежнева в Кремле на приеме, рассказал про Москву. И как то незаметно мы с ним разговорились. Все разошлись, включая моего партнера, а мы продолжали сидеть. Шутил мой собеседник и вправду очень странно, но хрен их англичан поймешь с их юмором. Обсуждали с ним все - от охоты до международной политики. Мужчина на редкость образованный и интересный собеседник оказался. Только вот на мой вопрос почему он приехал без дражайшей супруги ( все приглашенные были с женами - такой формат приема) как то немного смутился и сослался на её занятость. Наконец за мной зашел партнер и мы уехали. В машине партнер меня спрашивает: - Надеюсь ты ему анекдотов про Королеву не рассказывал? - Нет конечно. Хотя наверное после анекдота про Брежнева было бы самое то. А что? - Не любит он их. Не успел тебя предупредить- хорошо что сам догадался. - Да он вообще мальца странноватый. Юмор у него ну очень своеобразный. Ещё и без жены приехал, когда все с женами. Говорит, занята она сильно... - Ты что , реально спросил его почему он без жены приехал?!?? Вова, ты что, ох..ел?? - Да что тут такого? Все с женами, а он без жены, вот и спросил! - Вова, если бы он с женой приехал - тут бы все гости прих.ели по самое немогу. Это же Филипп, герцог Эдинбургский, муж Королевы Англии!
P.S. За наследство дяди Вовы война идет уже 5 лет. Я свою часть получил ещё при его жизни - набора историй хватит на много лет. А бабок нам чужих не нужно.
Владимир Винокур вспоминает: - А я вот входил в подъезд, где жил Леонид Ильич, и из-за угла говорил голосом Брежнева: «Почему меня никто не встречает?» Охрана выбегала, хваталась за сердце: «Ну, Владимир, вы нас угробите когда-нибудь».
История эту читал в конце времён перестройки в газете "Труд". Запомнилась довольно подробно из-за своей не шаблонности. Когда тогда вспоминали времена Брежнева то обычно тарахтели о коррупционности верхов, о противостоянии Андропова и Щёлокова. При этом жуют одни и те же истории: "брульянты" для жены министра МВД, как на станции метро милиционеры-отморозки убили сотрудника КГБ, ну и так далее. Иного ничего на ум не приходит знатокам, потому выкладываю нестандарт о том как МВД умыли КГБ во всех смыслах. В те годы на Колыме помимо госпредприятий по добыче золота, были старательские артели - эдакие не то пережитки капитализма, не то форма кооперации (разновидность колхоза). Смысл прост - оформляются мужики с ломанной судьбой в такую вроде бы негосударственную структуру, моют золотишко, но в отличие от америкосного Клондайка золото обязаны были сдавать только государству по фиксированной цене, разумеется ниже той что была на чёрном рынке среди теневиков, соответственно желание продать дороже, но для этого надо вывезти золото на "большую землю", а это только на самолёте, а там проверки. Разумеется всячески исхитрялись (см. комедии "Вальс золотых тельцов", "По ком тюрьма плачет"), курьеры вывозили самородки, передавали скупщикам. Но был один нюанс: формально преступлением считалась только продажа этого золотишка, при чём по факту - вот курьер, вот золото, вот покупатель, вот деньги. Брать одного курьера с золотом было бесперспективно: система отработана была на 100%. Вяжут такого, а он: за что волки позорные? Золото моё, сам намыл - вот справка я работник артели, по закону сдавать обязан государству, вот и везу в Москву сдавать в КГБ, они мужики правильные, а вы наскрозь гнилые, имею право. В законе место сдачи точно не указано, местные чинуши моё золотишко притиснут, а в Москве оно на социалистическое строительство пойдёт. Всё, абзац, много бла-бла: ну там ишшо попадёшьси, много бумаг-протоколов, толку ноль. Золото изъяли, куда вёз-кому не узнали, кто отправитель в реальности - только подозрения. И вот однажды привалила радость: взяли разом и курьера и покупателя, на передаче золото - деньги, все колются всю цепочку сдают. Победа по всем направлениям + партия была каких-то бешеных масштабов: самородки крупные и много. Щёлоков разумеется похвалился в Политбюро: вот как работать умеем, стране народное добро вернули, преступную сеть с корнем выдрали. Политбюро заинтересовалось и возжелало лично лицезреть вокруг чего такая радость. К следователю который на Петровке вёл это дело нарисовался генерал КГБ из охраны верхушки слуг народа и ультимативно потребовал: открывай сейф, давай чё там у тебя - мне приказано доставить твои цацки на Старую площадь, может тебе за твой труд чё и обломится, если я за тебя похлопочу. Шевелись, большие люди ждут. Щассс. Следак в отказ - у меня своё начальство, это раз, золото - вещдок, это два, висит на мне, это три, согласовывайте. Вопли, да ты с кем, да я тебя! Но согласования начались, до самого верха. От Щёлокова приказ - оформлять передачу официально, по акту, с подробным указанием: количество самородков, вес каждого, общий вес, сдал - принял, звания, подписи. Не нравится кому советский закон, так в Политбюро и доложим. Генерал повопил, но процедуру стерпел, расписался и кипя гневом умотал. Через несколько часов возвращается. бухает пакет назад следаку, презрительно: держи ссыкун своё добро, ни х... с ним не сталось. Момент, а теперь обратная процедура, для начала общий вес - опа, недостача стока-то грамм, смотрим по акту - соответствует весу самородка №.., где оный? Генерал заикаться начал: не могёт быть, да я глазки протёр глядучи, да я только на столике в самом Политбюро из рук выпустил, да как же это.... Опять звонок на верх что делать? Щёлоков - генерала опросить, запротоколировать, а я к Брежневу еду, советоваться. - Леонид Ильич, тут такое..., что теперь? - Я чё-то не понял, ты у нас кто? - Министр МВД. - О! Министр милицейский! А чего должна милиция делать если чего-то украли? - Дело заводить, следственно-процессуальные действия проводить... - Ну так и заводи, проводи, закон что ли поменяли? - Членов Политбюро надо допрашивать, кто самородки осматривал. - Ну так и допрашивай, для них закон что ли другой, вот с меня и начинай. Хоть под протокол, хоть так... После этого Щёлоков заглянул ещё кое к кому из Политбюро, с кем отношения были хорошие, формально для опроса, а фактически сообщил, что дело будет и никто замазывать его не станет - слух по верхушке задвинул. Через некоторое время к следаку приезжает опять тот же КГБ-генерал, только кислый-кислый, смущённый-смущённый. Выкладывает недостающий самородок: эта, не для протокола, ну сам понимаешь, там же старичьё, ну так один в карман себе сунул и забыл, давай звони своим на верх, по-тихому закрываем процедуру, они там на Старой площади сами своими силами клистир выпишут. Кто это? Да ты чё, хочешь что бы мне башку отвернули? Хотя и так могут, на всякий случай. Ладно, может и обойдётся, оформляй полную передачу всего в сохранности.
Смотрю новости с репортажами о гей-парадах и вспоминаю старый советский анекдот времён Брежнева: - Чем отличаются генсеки от гомосеков? - Гомосеки встречаются и целуются тайно и незаметно для глаз окружающих, а генсеки - открыто и перед телекамерами. И кто бы мог подумать, что пройдёт каких-то 40 лет...
Брежнев читает западные и самиздатовские отзывы о «Бульдозерной выставке»: «чудовищное преступление против свободы творчества... красный сапог на горле культуры... варварская выходка... гневно осуждаем... передовая общественность не допустит... деятели культуры протестуют»... Леонид Ильич отбрасывает эти бумаги, закрывает лицо руками и гневно шепчет – «Быдло!! Бескультурные, чумазые быдланы! Это же был перформанс! Бульдозер, сметающий картины — это же аллегорическое олицетворение хтонического ужаса, экзистенциальное воплощение протеста против агрессивных тенденций мироздания! Современное искусство обязано шокировать и эпатировать!! Боже, какие же они бесчувственные и бескультурные быдланы! Осуждают они... что эти дикари вообще смыслят в передовом акционизме?!»
22
Занятные истории, при этом - исторические факты, о французском генерале Де Голле ...
В годы 2й мировой Франция объявила Де Голля предателем .... за отказ сотрудничать с оккупировавшими страну фашистами! И еще: Шарль Де Голль вышел из НАТО в 60е годы, всего три дня спустя, как ему Брежнев продемонстрировал залповый пуск баллистических ракет в СССР. После знаменитой шутки Брежнева... На вопрос Де Голля: "куда летят эти ракеты"? - Брежнев ответил: "эти - не во Францию".
БРАТ ЗА БРАТА НЕ ОТВЕЧАЕТ Рассказывают, что когда в 1974 году Аскара Минлиахмедовича Кунаева выдвинули на высокий пост Президента Академии наук Казахстана, его брат Динмухамед Ахмедович Кунаев, Первый секретарь ЦК Компартии Казахской ССР, спросил у Брежнева, а этично ли, что его брат возглавит Академию наук республики. На что мудрый Леонид Ильич ответил: - Ну, он же не виноват, что он твой брат!
Ученые изобрели при Брежневе машину времени и спрашивают у него: — Куда изволите, Леонид Ильич? — В светлое будущее. После возвращения рассказывает: "Оказывается, мы живем в темном застойном настоящем, но, когда я собрался назад, все они из светлого будущего как ломанутся ко мне в машину, — еле ноги унес".
БРОВЕНОСЕЦ Рассказывают, будучи на отдыхе в Крыму, Брежнев решил выйти "в народ", попить простой газировки. Около ларька его тотчас окружила толпа. Генсек спрашивает: - А как вы меня узнали? Люди простодушно ему и говорят: - По бровям, Леонид Ильич.
После окончания очередного московского кинофестиваля Бриджит Бордо говорит Брежневу на банкете в Кремле: - Почему бы вам не открыть границу для всех желающих? Леонид Ильич в ответ грозит ей пальцем: - Хочешь со мной наедине остаться, крошка?
В 1966 году Брежневу, когда он вступил на должность Генерального Секретаря ЦК КПСС, было 60 лет. Как сейчас Путину. Представил себе Брежнева, летящего на дельтаплане во главе журавлиной стаи... Много думал...
30
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЛЯП Рассказывают, что во времена Брежнева в газетах было много официальных текстов, скучных и нечитаемых. Очень строго в то время относились и к ошибкам в газете - запросто могли и уволить. Однажды одно из центральных изданий выпустило разворот с огромной фотографией всех членов Политбюро ЦК КПСС. Кроме этого, на развороте был виден заголовок другой заметки: "Стадо древних мамонтов". Если специфическим образом сложить газету, то заголовок ложился аккурат под фотографией. В итоге, ляп был признан политическим, а издание примерно наказано.
Новые сорта водки: "Сталинка" — бьёт по мозгам и по печени. "Брежневка" — после первой же рюмки речь становится невнятной. "Андроповка" — наводит в мозгах хоть какой-то порядок. "Медведевка" — изготовлена из водки "Путинка" методом добавления воды.
Однажды Брежнев ехал по Кутузовскому проспекту. Как положено, кортежем: сначала машина ГАИ, дальше «Волга» с охраной, дальше две главные машины: «ЗИЛ» сопровождения - левее и на полкорпуса впереди, а за ним уже брежневский «ЗИЛ». Дальше вторая «Волга» с охраной, ну и сзади еще одна машина ГАИ. Всего ничего, по нынешним-то временам. Вот. Едут они, мчатся. В вдруг его «ЗИЛ» - ррраз! – и резко к тротуару. Все остальные пронеслись мимо и потом задним ходом – вжжжых – обратно. А Брежнев вышел из «ЗИЛа», зашел в гастроном, подошел к прилавку и спрашивает: - Орехи у вас есть? Продавец честно отвечает: - Нет орехов, дорогой Леонид Ильич. - Очень жаль, - сказал Брежнев. Вышел из магазина, сел в машину и уехал. С тех пор в этом магазине всегда были орехи. Грецкие, фундук и арахис. Вся Москва туда за орехами ездила.
3
Запись в школьном дневнике Л. И. Брежнева: "Носит четыре октябрятских звёздочки".
Генсек Лёня Брежнев, прямой и простой, Он правил в эпоху, что звали «застой», А Рейгана к миру без войн и вражды фоловал. За все анекдоты, за брови вразлёт Его полюбил наш советский народ, Но больше за то, что красиво взасос целовал.
При Брежневе за идеологию отвечал Суслов, при Путине - Сурков. Теперь Хорьковы, Бурундуковы и Тушканчиковы с нетерпение и надеждой ждут следующих выборов.
- Можно ли сравнить путинские времена с брежневскими? - Конечно. Только при Брежневе времена были "застойные", а при Путине - "отстойные".
12
Брежнев вызывает космонавтов: - Американцы высадились на Луну! Мы не должны отставать. Начинаем готовить полет на солнце. Космонавты: - Так мы же сгорим, товарищ Брежнев! Брежнев: - Вы думаете мы дураки?! Ночью будете высаживаться! Космонавты подумали: - Так ночью мы его не найдем!
В ноябре 1982 года умер Л. И. Брежнев. В соответствии с пролетарскими традициями проводить в последний путь покойного Генерального секретаря самой коммунистической в мире партии надо было заводским, рабочим гудком. Поэтому на все предприятия, в том числе и на ГЭС-1 г. Москвы поступила команда: «Проводить, как положено!!! Исполнять! Не рассуждать!». И все это срочно. А где взять этот гудок? Из гудков к тому времени только газета «Гудок» осталась. Работники ГЭС-1 помчались куда-то в Коломну и там, на кладбище паровозов из какого-то ветерана железнодорожных путей был вырезан паровозный гудок. Привезли в Москву, и хотя гудок был рассчитан на пар с давлением 13 ати, его срочно приварили к паропроводу 22 ати. Ну, некогда же. День похорон-то уже назначен. И вот наступил момент прощания с дорогим Леонидом Ильичем. По команде открыли задвижку и… тут-то все и поняли, а вернее услышали, в чем заключается разница между 13 ати и 22 ати. Заревело так, что Леонид Ильич услышал. Ну, в общем попрощались. Потом задвижку закрыли, повесили плакатик «Не открывать работают люди» и забыли. Наступило лето. Город продолжал жить своей интересной жизнью. И вот в одну из прекрасных ночей, примерно часов около трех, на ГЭС-1 топят после ремонта котёл. Надо подключить растопочный паропровод. Посылают молодого обходчика. Он пришел на место, снял плакатик «Не открывать работают люди», открыл задвижку и … Так с Леонидом Ильичём попрощались повторно. Причём прощание в этот раз было более длительным, так как долго бегали, не могли понять, откуда ревёт, что и почему. Вы спросите, что подумали люди? (Напротив гостиница Россия). А люди подумали, что война началась.
Гуляет Брежнев по Александровскому саду. Вдруг к нему подбегают две девицы комсомольского возраста и спрашивают: - Извините, а можно вас спросить - вы кто? А то мы тут с подругой поспорили... - Ну как же девушки вы меня не знаете? Я - Леонид Ильич. Одна подруга со злостью говорит другой: - Я ведь тебе говорила, что какой-то мудак, а ты Банионис, Банионис!!
Брежнев был эмо - он плакал, целовался и носил значки!
6
Леонид Ильич Брежнев недолюбливал румынского лидера Чаушеску. - Взрослый человек,- недоумевал Леонид Ильич,- а целоваться как следует до сих пор не научился.
РАССКАЗ ПОМОЩНИКА ГЕНСЕКА Было это в середине семидесятых. Леонид Ильч Брежнев прилетел на Кубу с дружественным визитом. Ну, как всегда, объятия, поцелуи с Фиделем Кастро, цветы и все такое прочее. В числе мероприятий была встреча с воспитанниками какого-то интерната. Детей набилось полный зал. На трибуне Леонид Ильич читает коротенький - часа на полтора - доклад. С боку чуть поодаль - диван, на котором расположились Фидель Кастро с переводчиком. Кубинский вождь вальяжно - нога за ногу - полулежит с сигарой в зубах и лениво слушает переводчика. Все шло нормально, пока вдруг Леонид Ильич не произнес следующую фразу: - Вы - счастливые дети, у вас есть товарищ Фидель. С этими словами Брежнев вытянул руку и стал медленно поворачивать корпус в сторону дивана. "Товарищ Фидель" не сразу понял, что это вдруг весь зал на него уставился, пока переводчик не перевел ему последнюю фразу. В один миг сигара полетела в пепельницу, Кастро выпрямился, убрал с ноги ногу и превратился в Железного Бойца Партии. В это время Леонид Ильич завершил процесс поворота туловища и его рука прямо показала на образец для подражания. Увидевши кубинского лидера и получивши глубокое удовлетворение, докладчик так же медленно повернулся к залу и продолжил чтение. А Фидель снова сунул в рот сигару и принял прежнюю позу.
Я не могу сказать, что у моего отца были странности. Наоборот, он был человеком деловым, практичным, работал главным инженером проекта в большом институте с длинным названием, строил тракторные заводы по всей стране. Тем не менее время от времени он совершал поступки, которые иначе чем странными не назовешь. Зачем он это делал? Не знаю. Пока отец был жив мне не приходило в голову спросить, а теперь поздно. Может быть ему не хватало адреналина. А может быть им двигало любопытство. Похоже он не мог устоять перед искушением закинуть удочку в тихий омут и увидеть что за черта он вытащит на этот раз. Ему, конечно, везло, что черти попадались не очень злобные.
В то спокойное субботнее утро отец оторвал листок календаря и увидел, что сегодня день рождения Брежнева. После завтрака он оделся потеплее (на дворе стоял декабрь), пошел на почту и отправил по адресу - МОСКВА, КРЕМЛЬ, ГЕНЕРАЛЬНОМУ СЕКРЕТАРЮ ЦК КПСС - телеграмму следующего содержания: - ДОРОГОЙ ЛЕОНИД ИЛЬИЧ ДВТ ПОЗДРАВЛЯЮ ВАС С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ ТЧК ЖЕЛАЮ ЗДОРОВЬЯ И ДАЛЬНЕЙШЕЙ ПЛОДОТВОРНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НА БЛАГО СОВЕТСКОГО ГОСУДАРСТВА ТЧК - Подписался полными именем и фамилией, Марк Абрамович Быков, и заполнил адрес отправителя в самом низу бланка. Телеграмму в конце-концов приняли, правда после того как начальник отделения сверила паспортные данные.
Во вторник отца вызвал парторг института, человек по общему мнению неподлый. Работали они вместе много лет и относились друг к другу хорошо. - Отправлял телеграмму? - Отправлял, - подтвердил отец. - Ты что с Брежневым знаком? - Естественно нет. Был бы знаком, что бы я здесь делал? - Ну, как дети малые, - возмутился парторг, - Леонид Ильич человек занятой. Представь, что все отправили бы ему телеграммы. Он что их прочитать сможет? - Не отправили бы, - возразил отец, - не все относятся к Леониду Ильичу правильно. Некоторые даже анекдоты рассказывают. А остальные пожалели бы два рубля на телеграмму. А я не пожалел. - Ладно, - не стал спорить парторг, - дело не в этом. Завтра утром поедешь в райком. С тобой будет беседовать инструктор отдела идеологии. Пропуск тебе заказан. - и добавил когда отец был уже в дверях, - Пожалуйста не выноси сор из избы.
Инструктор райкома поначалу показался отцу человеком милым и внимательным. Долго расспрашивал о здоровье, семье, квартирных условиях, отношениях c начальством. Затем перешел к телеграмме и стал редкостным занудой. Раз за разом, немного меняя формулировку вопросов, он пытался выведать каким боком отец знаком с Брежневым. Похоже ему казалось, что отец темнит. А когда разговор зашел в тупик, с той же дотошностью стал вытягивать зачем было посылать телеграмму. Отец настаивал на изначальной версии: - Увидел в календаре, захотелось поздравить и поздравил. Что здесь непонятного? - Но с днем рождения обычно поздравляют родственников, друзей, людей близких, - объяснял инструктор свои жизненные понятия. - А Леонид Ильич и есть близкий человек. Я его вижу чаще чем моих сестер. По телевизору, конечно, но разница небольшая. Когда я вижу сестер, они тоже говорят, а я молчу. Отцу показалось, что этот ответ очень не понравился. Тем не менее на прощание инструктор предложил воспользоваться райкомовским буфетом и попросил не выносить сор из избы, если дело пойдет наверх.
На работе отец появился уже после обеда с авоськой полной пакетов, которые источали нездешние ароматы. Только уселся за свой стол – сразу зазвонил отдельский телефон. Отец взял трубку и услышал командирский и в то же время елейный голос начальника первого отдела: - Марк Абрамович, зайди ко мне, тут один человек с тобой поговорить хочет. Отец зашел. Желающим поговорить оказался майор госбезопасности с незапоминающимися именем и фамилией. Заглядывая в бумажку и делая пометки, он скрупулезно прошелся по отцовской биографии. Потом положил на стол чистый лист. - Марк Абрамович, пожалуйста напишите когда и при каких обстоятельствах Вы встречались с Брежневым. - Я уже сегодня в райкоме вспоминал, но так и не вспомнил. Теперь, боюсь, тоже не получится. - Да Вы не нервничайте, - вполне миролюбиво сказал майор, - когда вспомните, позвоните нам. А если не вспомните, тоже можете позвонить. Услышите, что кто-то порочит Советскую власть или анекдоты нехорошие рассказывает, - и позвоните. - Ничего из этого не выйдет. Я не справлюсь. - Как это не справитесь? Столько людей прекрасно справляются, а Вы не справитесь! - Дело в том, - попытался объяснить отец, - что на трезвую голову никто такие разговоры не ведет, а я, если выпью, то на следующий день даже не помню с кем пил, а о чем беседовали и подавно.
Отец говорил чистую правду. У него была необычная реакция на алкоголь. После какой-то по счету рюмки он мгновенно и полностью отключался и напрочь забывал все события прошедшего дня. Эта рюмка могла быть и десятой и первой. Поэтому он старался не пить, а на случай, когда отказаться было невозможно, разработал хитроумную систему подмены спиртного неспиртным.
- Марк Абрамович, - в голосе майора появились суровые нотки, - Вы не представляете сколько людей хотят помогать нам совершенно добровольно. Не всем мы оказываем такое доверие как Вам. А Вы отказываетесь. Не забывайте, что у вас первая форма допуска по секретности. Заберем – и Вы просто не сможете выполнять свои служебные обязанности. Подумайте хорошенько, одним словом.
Я до сих пор помню каким расстроенным пришел отец домой в тот вечер. Повинился перед матерью. Не успела она начать его пилить, как зазвонил телефон. Звонивший представился инструктором обкома партии и сказал, что ждет отца завтра в десять утра не проходной. Я думаю, что родители в эту ночь так и не смогли уснуть.
На следующее утро отец поехал в обком. На проходной его встретили и передавали с рук на руки пока он не оказался в гигантском кабинете первого секретаря. Первый поздоровался с отцом за руку и сразу перешел к делу. - Не будем терять время. Я уже знаю, что Вы никогда не встречались с Леонидом Ильичом. Есть только маленькая нестыковка в том, что Леонид Ильич не только встречался с Вами, но и прекрасно помнит Вас. Вот послушайте.
Первый нажал на какую-то кнопку и отец услышал знакомый до боли голос Брежнева: - Кто прислал? Быков, Марк Абрамович говоришь? Есть такой, я его по Кишиневу помню. Еврей с русской фамилией. Грамотный товарищ и беленькую грамотно употребляет. Я его перепил, но с большим трудом, на грани можно сказать. И как это? Киш мерин тухес? Смотри, не забыл!
Потом Первый взял со стола лист бумаги и продолжил: - А вот справка, которую я получил из КГБ. Из нее следует, что в то время, как Леонид Ильич был первым секретарем ЦК Молдавии, Вы были главным инженером проекта Кишиневского тракторного завода и регулярно ездили туда в командировки.
И тут отец вспомнил! Как с конвейера завода сошел первый трактор, как приехали гости из ЦК. После митинга в заводской столовой был банкет, а потом узким кругом поехали на какую-то большую дачу с парной и бассейном. Отца, конечно, прихватили по ошибке, но в провинциальной Молдавии, где тракторный был самым большим заводом, случалось всякое. Вспомнил и симпатичного мужика с густыми широкими бровями, с которым они трепались почти до утра, когда остальные сошли с дистанции. Вспомнил, как выпили на брудершафт. В какой-то момент новый друг заподозрил, что отец мухлюет и стал ему наливать сам. После пятой рюмки отец отключился. Очнулся он только в гостинице, и последним, что помнил, был сходящий с конвейера трактор.
Пораженный внезапным прозрением, отец немедленно поделился воспоминаниями с Первым. Тот слушал с открытым ртом. Он же прервал наступившую тишину: - Есть мнение, что товарищ Брежнев может пригласить Вас в гости. Если пригласит, с деталями Вас ознакомят позже. Хочу только предупредить, что не стоит выносить сор из избы. - Первый вдруг задумался, - Марк Абрамович, между прочим, что это за тухес такой? Может Вы знаете? Никак разобраться не можем. Отец незаметно вздохнул. Ненормативную лексику он не любил и пользовался ею крайне редко. - Тухес – по-еврейски жопа. - Жопа!? - удивился Первый, - А при чем тогда к жопе мерин? - Не “мерин”, а “мир ин”. Леонид Ильич попросил научить его еврейским ругательствам. Больше всего ему понравилось “киш мир ин тухес”. Переводится как “поцелуй меня в жопу”. - А что, действительно хорошо звучит! Нужно запомнить. Может пригодиться?! - Первый явно пришел в хорошее настроение и с удовольствием повторил, - Киш мир ин тухес. Правильно? - Отлично. У вас получается не хуже чем у Леонида Ильича, - отец снова вздохнул. - Марк Абрамович, а о чем еще кроме тухеса говорили, если не секрет? - Если память меня не обманывает, о заводе, о прекрасных дамах, о том что вокруг сплошной бардак... - Да, бардака хватает... - согласился Первый и вроде даже хотел продолжить, но спохватился, - Марк Абрамович, может быть Вам чем-то нужно помочь? - Наверное нужно. Меня вчера товарищ майор пообещал допуска лишить. - Ну, это пусть Вас беспокоит меньше всего. Вы теперь номенклатура лично Леонида Ильича. Без него Вас никто и никогда не тронет.
Распрощались. Секретарь вручила отцу два приглашения на обкомовскую базу. Там за полцены отец купил себе финский костюм и голландские туфли, а мама французскую шубу из искусственного меха. В Москву отца так и не пригласили.