Самые смешные истории за день!

Полковник Боря

Боря очень хотел в Израиль. А ещё Боря никого не хотел огорчать. Собственно, этого вполне хватит, чтобы можно было представить Борю ― и внешность, и характер. И ум.
Боря учился в техническом вузе на космической специальности. В синагоге намекнули – не выделяйся, а то могут не выпустить. Боря попытался, но профессор сказал, что будет весьма огорчен, если Боря не окончит с отличием. Боря вздохнул и защитился с блеском. Ещё до вручения красного диплома на Борю пришла заявка из секретного военного института, куда мечтали попасть многие однокурсники. Но только не Боря. Ведь его мама уже раздобыла вызов из Израиля от несуществующей тёти. На распределении Боря выбрал никому не нужный заводик в глуши, руководство которого заверило Борину маму, что фамильный столовый сервис, оставшийся от дедушки Хирама, нужен им гораздо больше, чем хирамов внук, молодой специалист.

Тёплым июльским утром Боря выносил мусор и был схвачен на помойке притаившимися там милиционерами, после чего на уазике доставлен в военкомат.
― А вот и лейтенант Левинсон! Какая радость! ― громко приветствовал Борю улыбчивый майор за большим столом с красным инвентарным номером.
― Левинзон, ― испуганно подсказал Боря.
― Не страшно. По-всякому сойдет! ― продолжал улыбаться майор, и добавил торжественно ― Поздравляю с присвоением звания старшего лейтенанта!
― Мне? Звание? Здесь какая-то ошибка, мне ничего такого не надо, товарищ майор, я в Израиль уезжаю, кому-нибудь другому присвойте, пожалуйста.
― Советский Союз доверяет именно тебе, Левинзон! И ты уж нас не подведи!
― В каком смысле не подведи? Почему именно я не подведи? Что я такого сделал?
― Ещё сделаешь, всё впереди. Отслужишь два года, согласно приказа.
― Какая нелепость… У нас с мамой документы в ОВИР поданы! Я уже с друзьями простился и с девушкой поссорился.
― За документы не беспокойтесь, ― сказал майор обнадеживающе, ― изымем в лучшем виде. Да ты присаживайся, старлей. Водички хлебни. Ты что же, не хочешь в армии служить?
― В какой ещё армии? Зачем? Разве что в израильской.
― Вот отслужишь два года в советской армии, повысишь всем боеспособность, а потом махнешь в израильскую.
― Отпустите?
― Если обещаешь оттуда в меня не стрелять.
― Вас бы это огорчило? ― уныло спросил Боря.
― Очень сильно, ― лицо майора на мгновение сделалось серьёзным.
― Товарищ майор, ― с робкой надеждой заговорил Боря, а можно как-то решить по-другому, можно без этого всего, без боеспособности, без двух лет?
― Можно, ― ответил майор с серьёзным видом, затем написал что-то на бумажке, перевернул и положил перед Борей.
― Что это? ― спросил Боря, мысли его путались.
― А это, ― вновь радостно сообщил майор, ― адрес тюрьмы. Вот прямо туда и отправляйся. При входе скажешь: измена родине и дезертир.
― И когда мне в армию?― печально промямлил Боря.
― Сегодня. По врачам не бегай, не поможет. На тебя разнарядка, с самого верха. А сейчас мы тебе вручим удостоверение офицера, денежное довольствие и предписание. Билет в кассе, номер брони я на бумажке написал, что перед тобой.
― Вместо тюрьмы?
― Так точно, Левинзон, вместо тюрьмы.

Придя домой, Боря долго пытался успокоить маму, потом мама пыталась успокоить Борю. Вечером они поехали на вокзал. Билет был в купейный вагон, как и положено офицеру.

***

Поезд примчал старшего лейтенанта Левинзона в Харьков, где он начал служить в том самом военном институте, которого бежал на распределении. Несмотря на упомянутую майором разнарядку, встретили Борю не ласково.
― Опять пиджака прислали, ни черта не умеет, нулище в квадрате, ― голос у инженер-подполковника Стебакова был резким, а лицо недовольное. ― Фамилия, говоришь, Левинсон?
― Левинзон.
― Без разницы. По-всякому сойдет. Вначале форменные брюки гладить научись, а потом командира поправляй. Слушай сюда, лейтенант. Займешься составлением отчёта.
― А в чём отчитываться? Я же ещё не успел ничего, ― удивился Боря.
― Вот только это меня и радует. Значит так, берешь этот увесистый отчёт с грифом секретно и переписываешь от руки, меняя даты. Чтобы всё шло этим годом. Потом отдашь машинистке.
― А зачем от руки?
― Чтоб оригинал имел место быть. Неужто не понятно. Срок ― неделя. Исполнять.
Вначале Боря решил отчёт прочитать. Содержание ему в целом понравилось, было много интересных таблиц. Переписывание же утомляло чрезвычайно.
На третьи сутки службы весь отдел вызвали в главный лабораторный корпус. Шли слухи о важной инспекции.
― Закернить, всё закернить, быстрее, обезьяны! ― орал на кого-то Стебакин. Увидев Борю с коллегам, чуть снизил тон, ― А, лейтенанты, слушай приказ, всем стоять вдоль установки и ждать хрен знает чего. Богатырев и Середа с этой стороны, Закалата и Левинсон с той. Мордоплюйки держать воодушевленными. Если генерал кого спросит, делать шаг вперед и краснеть.
Расставив всех по местам, подполковник убежал куда-то вниз. Через полчаса вернулся, пропустив вперед себя генерала с пузом и лампасами. За ними шли ещё несколько человек, но Стебакин обращался только к генералу, воодушевленно что-то рассказывая. Взгляд у генерала было строгим. По его кивку включили установку.
Всё заверещало и завибрировало. Звуки Боре сразу не понравились. Вскоре вибрация стала нарастать, появился какой-то неприятный писк.
По нервным лицам офицеров, включая беспрерывно говорящего Стебакина, Боря понял, что так быть не должно. Он переместился поближе к распределительному блоку, внимательно рассмотрел, что куда присоединено, и, просунув руку внутрь, с силой сжал красный шланг. Вибрация, вроде, перестала расти. Это было очень вовремя, несколько болтиков развинчивались прямо на глазах. "Обезьяны не закернили," — подумал Борис. Он заметил на себе испуганный взгляд подполковника. Кто-то хотел взять инструмент, чтоб прийти Боре на помощь, но Стебакин чуть заметно мотнул головой — нельзя. Удерживать шланг было всё труднее. Скорей бы все свалили отсюда, мечтал Боря, жалея, что не выучил ни одной молитвы.
Наконец, генерал со свитой перешёл в следующий зал, установку выключили. Боре помогли разжать пальцы, отвели к холодной воде. Через четверть часа в зал вбежал взмыленный подполковник Стебакин. Первым делом заглянул в распределительный блок и обругал толпящихся вокруг специалистов, потом направился к Боре.
— Как тебя звать, герой?
— Левинзон.
— Знаю, что Левинзон, а имя? Зовут как?
― Боря... Борис.
― Спасибо, Борис. Выручил, не забуду. Ох ты… руку жать не буду. В медпункте был? А кто подсказал на что нажимать?
― Никто. Тут же несложная схема, в целом.
― Ещё и сам допетрил? Ишь… ― Стебакин смотрел на Борю с интересом, ― Тем более молодчина, старлей.
― Товарищ подполковник, ― обратился Боря, ― я с отчётом в неделю не уложусь, рука чего-то болит.
― Да и хрен с ним, с отчётом. Отдашь Богатыреву, он займется, когда свои два допишет.
― Только там ошибок много. Из-за предыдущих переписываний образовались, наверно. Теперь многое не бьётся.
― Сильно не бьётся? ― озабоченно спросил Стебакин, сразу поверив Боре.
― Километров двести не дотянет.
― Вот ведь… ― подполковник протяжно выругался, потом сказал, ― сходи в медпункт и отдыхай, А в понедельник ко мне, отчёт разбирать.

Разработчики установки и включенный в их состав Боря получили премию за успешное прохождение государственных приемо-сдаточных испытаний. А Стебакин как руководитель проекта ― орден, звание полковника и новое назначение — возглавить военное представительство. Борю он забрал с собой.
Теперь были сплошные поездки, изучение проектов и заданий, испытания и приёмка оборудования. Боря во всё вникал, его мнение ценилось. Да так сильно, что иной раз старшие офицеры начинали пьянствовать в первый же день командировки, доверив старшему лейтенанту Левинзону одному во всём разобраться. Через полтора года Боре, несмотря на его боязливые протесты, присвоили звание капитана. Выходило, что теперь придётся служить ещё четыре года. Боря пытался подбодрить сам себя, ведь работа интересная, начальство ценит, платят много. Деньги решительно не на что тратить. Боря отослал было денег матери, но та прислала их обратно, указав, что ей нужны не деньги, а внуки. Всё вроде было хорошо, но засыпая, Боря всякий раз видел себя собирающим в кибуце кошерную морковку.

***

Они стояли перед огромным стальным кубом с торчащими здесь и там трубками. Куб был плохо покрашен в зелёный защитный цвет.
― Ведь ещё мой папа хотел в Израиль, пока жив был. ― взволновано говорил Боря, ― А я даже если завтра на гражданку уйду, выпустят не сразу, пока секретность кончится, пока документы… Годы пройдут, зубы выпадут…
Стебакин жестом указал замолчать. К ним, тяжело дыша, подошёл крупный мужчина в костюме.
― Ну что у тебя здесь, Пересмыкин? Рассказывай.
― Здесь, стало быть, защитный корпус, модель эм ка эф восемьсот дробь… фух, пять у ха эл один, вес двенадцать тонн, выдерживает волну до километра от эпицентра.
― А внутри?
― Внутри система, стало быть, коммутации, ша эм ка эр четыреста восемь дробь одиннадцать, с ручным приводом, ― для убедительности Пересмыкин сплёл из пальцев сложную фигуру.
― И что ты нам сейчас показываешь? ― спросил Стебакин.
― Шаровые краны высокого давления, двухпозиционные, четыре штуки, ― подсказал Боря по памяти.
― Ну… За шары я теперь спокоен. Хотя… Как думаешь, Борис Абрамыч, выдержит ли эта дура ядерный удар?
― Не выдержит, Юрий Михайлович, ― в тон начальнику ответил Боря.
― Так это не мы разрабатывали, ― заволновался Пересмыкин, ― мы только изготавливаем, по чертежам, всё в точности, согласно указаниям…
― Ладно, Пересмыкин, где у тебя тут стол накрыт? Показывай… И чертежи тащи, будем сверять.
После трёх первых тостов Боря снова стал проситься в отставку.
― Мне бы на гражданку, чтобы званий этих больше не присваивали. А работать я у вас буду, по-прежнему. Только бы ещё форму допуска другую, попроще, а то сейчас пять лет без выезда.
― Десять, Левинзон.
― Как десять?
― Так. Зеленую дуру с шарами видел? Всё, считай десять. Ну чем ты недоволен? Кто ещё из твоих сверстников имеет в месяц без малого четыре сотни, живя на всём готовом? Правильно, никто! А кого из них на работе уважают? Никого не уважают! А ты всё Израиль… Дался тебе этот Израиль. Тебя там ждет кто?
― Тётя, ― соврал Боря.
― Тётя подождёт! ― гаркнул Стебакин, стукнув по столу кулаком, ― Ты, Левинзон, лучше женись на русской бабе. На хорошей русской бабе. Она тебя вмиг научит родину любить.
― Меня уже учили, в стройбате.
― В стройбате это не совсем тоже самое, ― со знанием дела заметил Стебакин.

***
― Возьми меня замуж, Лёвочка, – жарко прошептала Марина.
― Я, скорее, Боренька, — поправил Левинзон, с трудом набрав воздух.
― Лёвочка, Левинзонушка, сладкий ты мой, кудрявчик с плешкой, ― промурлыкала Марина.
Она слезла с Бори и легла рядом на спину, отчего её груди, секунду назад нависавшие над Борей сладкими кучевыми облаками, расплылись и стали походить на барханы Иудейской пустыни, в которой Боря никогда не был.
― Какой плавный переходный процесс, ― думал Боря, любуясь, ― колебания едва заметны и хорошо центрированы. Оптимальное соотношение веса и упругости.

***

И года не прошло после свадьбы, а Марина всерьёз заговорила про отъезд.
― Торчу на съёмной квартире как дура, мужа месяцами не вижу, культуру вокруг хрен найдешь. Достало тут всё. Достало! Зря что ли я за еврея вышла? Делай же что-нибудь, уезжать надо, в Канаду!
― Почему в Канаду, а не в Израиль? ― удивился Боря.
― Потому что в Канаде евреев меньше!

***

― Ну что, Левинзон, вот ты и майор. Поздравляю со звездой! Чего рожа кислая? Всё в Израиль охота?
― Охота, товарищ полковник. Я же вам объяснял…
― Да не начинай, хватит тут сионизм разводить. Отпуск на защиту диссертации будешь оформлять?
― Зачем? У меня уже всё готово.
― Ну и прекрасно. Защитишься – сразу полегчает, а то ноешь как Ной без ковчега.
― Не хочу вас огорчать, Юрий Михайлович, но иной раз так и тянет напиться и нахамить какому-нибудь генералу. Может уволят тогда, наконец.
― Когда это советского офицера за пьянство увольняли? Пожурят слегка… Да и пьёшь ты как воробей из лужи. А что до генерала… Вот мне, к примеру, генеральские погоны не светят, так что ещё лет пять и на пенсию. И сразу тебя отпущу на гражданку. Пойдешь в Академию преподом. Там секретность быстро снимут, преподы же вообще не в курсах, что где творится.
― Обещаете, товарищ полковник?

***

Через пять лет Стебакин стал генералом и получил должность в генштабе. Однако, обещание своё не забыл, вызвал Борю в Академию, тот первым делом написал заявление об отставке, хотя и был уже подполковником.
Но всё обернулось иначе. Тёплым июльским утром за Борей приехала чёрная волга и отвезла его на срочное совещание, где был Стебакин и другие генералы.
― Понимаешь, Борис Абрамыч, у нас ЧП. Изделие номер… не важно какой… не полетело. Такая вот беда. Если диверсия ― разберутся. А вот если техника виновата, то без тебя никак. Ты уж, не подведи. Займись проблемой. Полномочий тебе любых, в помощь бери кого хочешь, звание полковника ― ниже нельзя, по гостайне ― наивысший доступ.
Услышав последнее, Боря поморщился.
― Скажу прямо, согласие твоё чистая формальность, ― продолжил Стебакин, ― но ты уж не огорчай меня и горячо любимую советскую родину, которой сейчас очень тяжело ― соглашайся.

Через полгода Боря докладывал на коллегии министерства обороны:
— ...специалисты работают в изолированных группах и знают лишь про один элемент Изделия. К примеру, седьмая группа работает над приводом, который должен один раз в жизни переместить тридцать тонн на полметра. Квалификация сотрудников высокая, предназначение привода им вполне понятно, но связь между группами затруднена двойным шифрованием и дополнительными проверками. Считаю необходимым группы укрупнить, шифрование убрать, исследовать взаимовлияние элементов в предельных режимах.
— А как же гостайна, товарищ Левинсон?
— Левинзон, впрочем, это не важно, да, я понимаю. Вот израильский журнал семилетней давности, где описывается конструкция, сходная с приводом седьмой группы. И это не уникально. Девяносто процентов инженерных решений по Изделию очевидны каждому специалисту в данной области. Десять процентов, согласен, надо держать в секрете, но за них как раз отвечает другое управление, не наше.
По итогам доклада коллегия решила Борю арестовать. Три дня его допрашивали, потом выпустили под подписку о невыезде. От работы отстранили. Потянулись недели, потом месяцы. С ним явно не знали, что делать.
Боря сидел дома и от непривычного безделья подолгу смотрел телевизор. Там было много интересного, а самым захватывающим оказался съезд народных депутатов. Может и не посадят, думал Боря, слушая выступление академика Сахарова, которого сильно уважал. А хорошо бы так: уволить из армии и выслать из страны. Эх…
Пару раз ему звонил Стебакин, из госпиталя. Он лёг туда после коллегии, чтобы переждать сложный момент, но потом и в самом деле заболел. Голос у него был непривычно слабый, постаревший.
— Ты видел? Что делают, мерзавцы... Какую страну теряем... Вот выкарабкаюсь, и мы им всем покажем!
— Конечно, товарищ генерал-майор, — говорил Боря, не желая огорчать начальника, ― всем покажем.
Выкарабкаться Стебакин не смог. На поминках по нему замминистра посадил Борю рядом с собой и между поминальными речами сообщил, что Боря назначен на генеральскую должность с приказом довести Изделие до ума.
— А можно меня не назначать на эту должность? Можно как-то всё по-другому решить, без меня? А Левинзона никуда не назначать, вот просто вообще никуда...
— Как же не назначать? Нельзя не назначать, — сказал замминистра и, раздвинув тарелки, написал что-то на листочке.
― Адрес тюрьмы пишете? — грустно спросил Боря.
― Что? Какой тюрьмы? Рифма хорошая в голову пришла, записал, чтоб не забыть. "Снаряд-всех подряд"— неплохо, да? А ты не дрейфь, справишься. Опять же, квартиру в Москве получишь.
― У меня есть квартира в Москве, после мамы осталась.
― Ну и что? У меня вот четыре квартиры, и ничего, справляюсь.

***
Через год Изделие полетело. Не так далеко, как планировалось, но тут уж Боря был не виноват – финансирование урезали почти до нуля.
На испытаниях замминистра похвалил Борю и обещал правительственную награду. А потом добавил вполголоса:
― А вот генерала тебе не дадут, не жди. Извини, Абрамыч.
― Почему же?
― Потому, что ты еврей.
― Ой-вей! ― простонал Боря, ― Мне же теперь хоть домой не возвращайся. Жена весь год готовилась генеральшей стать. Только этим и спасался.
― Выпьешь? ― сочувственно предложил замминистра.
― Выпью, – кивнул Боря.
Замминистра уехал, а Боря ушёл в запой. Да, да, полковник, д.т.н., Б. А. Левинзон ушёл в долгий и жестокий запой. По выходу из которого не обнаружил вокруг себя никакого советского союза. И тогда Боря, никого не спрашивая, уехал в Израиль. Один. Потому что жена и сыновья уже укатили в Канаду.
В Израиле Боря начал было наводить справки относительно морковки. Но ему предложили в кибуц не ехать, а строить некий, очень нужный Израилю купол.
― Так я же не архитектор, ― удивился Боря.
― Не страшно, ― ответили ему, ― по-всякому сойдёт!

© Сергей ОК,2021

В Америке любят делать наклейки на автомобилях. "Мой ребенок - отличник в школе имени монаха Шварца", "Поддерживаю наши войска!", "Бейсбольная мамочка", "Иисус любит нас всех!", всевозможные вариации на тему звезд и полос... Встречаются и эмблемы других стран, не то чтобы массово, но некоторые чаще прочих.

Знакомого сотрудника родом из Европы земляк попросил взять машину на хранение: нужно было уехать на историческую родину на полгодика-годик по семейным обстоятельствам. Вместо оплаты он предложил пользоваться машиной сыну сотрудника, только поступившему в колледж, при условии оплаты всех накладных расходов. Оформили бумаги, земляк уехал, сын гордо рассекает на машине, все довольны. И тут правительство штата в связи с ухудшением снабжения водой объявляет программу финансирования замены унитазов в частных домах на более экономичные, беря на себя оплату не то половины, не то двух третей расходов. Закавыка в том, что финансирование из бюджета гарантировано только на ближайшие полгода. Все доступные сантехники мгновенно оказываются расписаны на полгода вперед, народ мечется в поисках мастеров. А у земляка на машине была заметная такая этническая наклейка, ассоциирующаяся в сознании многих американцев с профессией сантехника. Сыну cотрудника не стало прохода. На парковках ему под дворники стали все время подсовывать бумажки с номером телефона и надписью "ищем сантехника". А добила немолодая дама, подошедшая на паркинге кинотеатра, куда он вывез девушку, и спросившая, не установит ли он ей новый унитаз, после чего девчонка прекратила отношения, а в колледже он получил кличку "сантехник". Парень не выдержал, рассказал папе, вместе позвонили земляку, объяснили ситуацию и спросили, нельзя ли убрать наклейку - мол, имеет дело унижение национальной гордости. Земляк сказал:"Ребята, вы охренели? Немедленно вешайте вторую наклейку с надписью "Гордый ...ский сантехник!", пересылайте мне все номера телефонов, я нахожу работников через свои знакомства в землячестве, получаю куртаж, половина ваша." В последующие месяцы выплаченных сыну денег хватило и на бензин, и на страховку, и на кино с девочками.

Каюсь, я много лет назад обманывал дочку (34-36 лет назад): когда утром она просила сварить ей ОДНУ(!) сосиску, "больше я не съем!!!", я, по-неопытности, пытался ей всучить слопать две (что-б быстрее росла). Дочка, увидев две сосиски (порезаные на 2-3 см кусочки) в своей тарелке, бурно протестовала. Оказывается, в 2-4 года ещё не умея считать, она поняла, что "хвостиков" у одной сосиски - всего два. Хорошо, теперь буду давать только одну: незаметно для неё, я, быстро порезав 2-3 сосиски, лишние хвостики съедал. Дочка до самой школы так и не поняла, что ей подаваемая сосиска какой-то неимоверной длины - ХВОСТОВ было всегда два.
Когда она уже сама была мамой и привела свою дочку к бабушке-дедушке, то внучка прибежала ко мне и спросила, может-ли покушать мороженного. В ответ - надо покушать и тогда кушай мороженное. Зная, что морожко ещё не купили, сказал об этом внучке, но она сказала, что в холодильнике есть ведёрко с мороженным. Я вспомнил, что купил ведёрко ванильного сладкого творога "президент" (уже перетёртого до состояния взбитых сливок, для пирога), но помня, что только скажи "творог", дитё не будет его есть. "Поломавшись", я сказал: кушай мороженого, сколько хочешь, только не говори бабушке. Так за весь день она съедала (кроме нормальной пищи) всё ведёрко (АдЫн кг) прекраснейшего творога (кальция и прочих нужных для здоровья "штучек") и никогда не хныкала на улице "дедушка, купи морожка". Знала, что дома всегда найдёт заветное ведёрко...

Василий Павлович Аксёнов рассказывал, как в конце 60-х сутки ехал из Ялты в одном купе с бойким морячком. Который весь день таскал из вагона-ресторана вино, пил его сам с собой и заливал попутчику баки:
— Щас приеду в Москву и сразу в Переделкино, к Жене Евтушенко на дачу. Роба Рождественский с Андрюшей Вознесенским подгребут — водки, закуся накупим. Беллочка Ахмадулина подруг позовёт. Булат с гитарой подвалит...

Слушал его Аксёнов, слушал, наконец не выдержал: сказал, что всё он врёт — и не знает никого из этих писателей, и вообще не такие они люди.

Морячок полез в бутылку:
— А ты сам кто такой? Тоже писатель? Как твоя фамилия?
— Аксёнов.
Морячок ненадолго заткнулся, глядя в окно. Потом спросил:
— Над чем работаешь, Вася?

К истории о сомалийском коте. Моя мама завела себе собачку. Маленький беспородный кривоногий щенок вырос, очень быстро понял, что он любимец хозяйки, ел только вареную курятину или говядину, причем с большим одолжением. Спал только на середине дивана и рычал, если кто-то присаживался с краю: у него там были припрятаны косточки. Мы с братом, еще школьники, это терпели ради мамы. Строгая и правильная она рядом с этим паршивцем становилась киселём. Но час расплаты настал! Мама, уезжая в санаторий на две недели, оставила мне деньги специально на корм любимца. В тот же вечер мы пошли в кино, потом в кафе-мороженное, короче деньги потратили с удовольствием. На другой день собаке предложили борщ. Он даже не понюхал, посмотрел на миску издалека, облил меня презрительным взглядом и ушел спать. Не буду рассказывать о методах воспитания, но к маминому приезду пес жадно лакал молоко с накрошенным хлебом...

Есть у меня кот — умнейший зверек. Однажды напакостил. В тот день было жарко, перед этим открыли двустворчатое окно. Я в яростном порыве гоняюсь за ним по квартире. Он бежит в соседнюю комнату. Я забегаю и вижу такую картину: из огромного выбора мест он сделал этот — СПРЯТАЛСЯ МЕЖДУ ДВУХ ОКОННЫХ СТЕКОЛ, сидит, не двигается, боится шевельнуться. Я решила прикольнуться. Подхожу очень близко и грозным голосом говорю: "Куда же он подевался?" Кот, слыша меня, не шолохнувшись, делает большой вдох и ... замирает!!! Естественно за такую смекалку я его не нашла.

Жил-творил литературный критик З. Литераторы его, мало сказать, не любили. Дело в том, что он публиковал разносные рецензии во многих печатных органах. Если его статья появлялась в «Правде», то это нередко обрекало писателя на многолетнее забытье.

У критика была литфондовская дача в Переделкине. На заборе висела стандартная табличка с собачьей мордой и надписью: «Осторожно! Злая собака!»

К радости многих обитателей Переделкина на табличке появилось дополнение: «И беспринципная!»

На Смоленщине с поляком.
В детстве я ездила с мамой к бабушке Ольге, которая жила в маленькой деревушке на Смоленщине.
После жаркого среднеазиатского города мне там все казалось чудесным - лес, речки, луга и велосипед. Сколько хочешь, гоняй по сельской дороге. И мечта была - вот бы тут жить! Много лет спустя мечта сбылась. Живу в селе и именно на Смоленщине.
Очень хотела я устроить личную жизнь, а пока училась в университете, решила выучить польский язык. Почему именно его? Не знаю. Купила самоучитель с пластинками. Осилила, правда, не до конца, но говорить могла довольно бегло. А когда замуж вышла, оказалось, что муж, хоть с Украины, но чистокровный поляк. Видимо, два моих желания - устроить личную жизнь и выучить польский язык - слились в одно.
Рассказчик: ETXTSVETA

Утром, когда выбрасывала мусор, встретила собаку, которая несла в зубах маленькое ведерко с супом. Очень ровно и уверенно бежала рысцой, суп даже не плескался. Так и хотелось её поприветствовать, сняв шляпу)

Папа мой — военнослужащий. В детстве мы жили в военном городке прямо возле воинской части. Частенько приходили к воротам, чтобы встретить папу после работы. На КПП он постоянно отдавал какие-то указания "Дневальному". Я думала, что это фамилия! Так переживала за него. Сочувствовала. Считала, что бедный Дневальный всегда на посту и не отдыхает)))

Знакомая на тот момент работала администратором в дорогом салоне красоты. У них в то время только начали делать восковую эпиляцию. Пришёл к ним парень и попросил сделать. Мастер отказалась. Парень объяснил, что поспорил с друзьями на 200 тысяч рублей, что сделает, 20 тысяч платит мастеру. Сделали. Заплатил. Ушёл враскорячку с квадратными глазами. Но счастливый!

Слабая вакцина и болезнь Марека

Вопрос философский и довольно мрачный, оптимистам просьба не читать (а то, чего доброго, оптимизма поубавится). Пессимистам, впрочем, просьба не читать тем более: начитаются такого, впадут в черную депрессию и вообще руки на себя наложат. Так что кому читать – непонятно, возможно, никому.

Вопрос такой: допустим, все эти непроверенные прививки непонятно от чего в самом деле в долгосрочном плане вредны; насколько велика вероятность выжить у тех, кто НЕ прививался и прививаться не планирует?

Кажется, что вопрос какой-то глупый. Ведь люди, собственно, и отказываются прививаться непонятно чем именно потому, что рассчитывают выжить! Люди, привившись, испортят себе карму здоровье, а непроколотые сохранят невинность первозданность организма, и ПОЭТОМУ будут жить еще долго и счастливо! Ведь так?

Как бы не так. Всё, увы, далеко не так просто, и поэтому вполне вероятно, что выхода уже нет. “Летай иль ползай – конец известен”. Одинокий разумный человек может, уходя огородами, спасти свое тело от прокола (хоть это и не точно) – но игра в целом будет все равно проиграна, так как противостоит он грандиозной слаженной машине государств и корпораций, работающих в унисон и поставивших своей целью “проколоть” все человеческое стадо.

Но как это сработает??

Суть проблемы сейчас уже сформулирована видными вирусологами, пока еще сохранившими совесть. Суть ответа – “слабая вакцина”.

Смотрим: мы видим, что на сегодня на первое место по количеству заражений в Европе выходит старая добрая Англия. Так самая Англия, которая гордится процентом проколотости вакцинами всего своего островного стада, и еще недавно она заявляла, что достигла пресловутого “стадного иммунитета”. И ВДРУГ:

“В Британии происходит резкий рост заболеваемости коронавирусом в условиях, когда почти 50% населения полностью вакцинированы, а 66% – одной дозой. По отношению ко взрослому населению это соответственно 63% и 85%.
Пик заболеваемости в стране был достигнут в начале января, когда в день выявляли почти по 60 тыс. новых случаев. Затем это число пошло на спад, и в апреле-мае было по 2-3 тыс. в день. Однако примерно с 1 июня начался медленный рост, который постепенно все ускорялся. В последние дни фиксируют уже более 20 тыс. случаев, а вчера цифра достигла 28 тыс. Это как если бы в России было 60 тыс.”
https://www.nakanune.ru/news/2021/07/02/22608239/

28 тыс. “зараженных” в Британии против 25 тыс. в России, при том, что РФ в три раза больше по населению! Вот тебе и вакцинация!

Однако нас успокаивают: дескать, не дрейфь, всё под контролем, всё учтено пресловутыми “британскими учеными”. Если цифра заражений и стремится к своему пику, то в палатах тяжелых больных и на кладбищах в Британии – тишь да гладь. Количество острых случаев и смертей крайне невелико, большинство “заболевших” сейчас в Англии переносит болезнь в легкой форме или вообще бессимптомно. Это означает, – говорят нам, – что вакцина работает! Мол – да, вакцина не препятствует заражению новыми штаммами коронавируса, но ЗАТО она смягчает течение болезни и не дает развиваться острым формам. Бинго!

Собственнно, все то же нынче говорят и обо всех других типах вакцин от ковида. Дескать – успокойтесь, граждане, вакцинирование никоим образом не гарантирует вас от заражения, но зато предотвратит острые формы, будете болеть, но легко и нестрашно. Никто уже не говорит, что хоть какая-то вакцина – будь то Пфайзер, Спутник, Ковивак или что ещё – даст ПОЛНУЮ защиту, то есть предохранит от ЗАРАЖЕНИЯ (как это происходит, скажем, при вакцинировании от кори; привитый от кори корью просто не заражается).

Все сказанное, однако, в иммунологии имеет название. Вакцины, которые не защищают от заражения, но предотвращают (или почти предотвращают) тяжелое течение болезни, называются “слабыми”. А вакцины, которые защищают и от заражения тоже, называются “сильными”. Прививки от кори и от полиомиелита – “сильные”. Пфайзеры, модерны и спутники, получается, “слабые”.

Читатель тут возмутится. “Ну и что?? Какое нам дело, сильные вакцины или слабые?! От смерти и лежания под ИВЛ гарантируют – уже хорошо! Да и вообще – какое мне дело, я ж ведь вообще прививаться не собираюсь. Зачем мне вся эта информация?!”

Терпение. Прикол в том, что раньше людям прописывали только “сильные” вакцины. Слабые использовались лишь… в ветеринарии и животноводстве. И вот один читатель прислал мне пример как раз из ветеринарии, точнее – птицеводства. Пример, чем может обернуться массовое использование слабых вакцин.

“Знакомьтесь, болезнь Марека – вирусная болезнь кур, вызывает какой-то из герпесовирусов, тысячи их. Давний бич птицеферм, неприятный, но не смертельный – поражалась нервные клетки, смертность была низкой, но крайне высокая заразность, течение у болезни быстрое, заражались в основном цыплята сразу после исчезновения материнского иммунитета и тупо не успевали вырастать до товарных кур.

Так что созданная в 1950-70-хх годах вакцина была принята с восторгом и ретиво пошла в дело. Позже выяснилось, что она оказалась слабой – хоть и нейтрализовала симптомы и значительно снижала смертность, но передачу вируса не предотвращала. Казалось бы, какая разница – один хрен этим курам на филе идти через месяц.

А потом в 2015-м году кому-то пришло в голову исследовать, а как изменились штаммы этого вируса с тех пор. Исследовали, и немного охренели – то, что раньше было в общем-то неопасным заболеванием с низкой смертностью, сейчас невакцинированных цыплят просто косит – вирус расколошмачивает все от нервной системы до лимфоузлов, смертность от 60% до 100% у особо удачных штаммов.

И разобрались, почему так вышло – слабая вакцина просто “отключила” у вируса естественный отбор. В нормальных условия самые лютые высоколетальные штаммы выпиливали своего носителя быстрее, чем тот успевал их распространить, и соответственно, умирали вместе с ним. В условиях массовой вакцинации слабой вакциной не умирал никто, и лютые штаммы распространялись наравне с прочими. На животноводство в целом это повлияло чуть менее чем никак – просто вакцинация от марека стала обязательной…”

Вы поняли или еще нет? Слабая вакцина позволяет смертельным штаммам выживать и циркулировать по популяции – ведь слабая вакцина их “смертельность” приглушает. Но это же означает, что когда такой вот смертельный штамм попадает на невакцинированную особь (на нас с вами) – он ее убьет без вариантов вообще.

То есть ситуация обернется зеркально по отношению к сегодняшней: появление вакцинированных рядом с невакцинированными будет реально СМЕРТЕЛЬНО ОПАСНО для последних; они действительно, без шуток будут способны убивать невакцинированных (нас) одним своим дыханием. Смертность от 60 до 100% – каково?!

Но и у самих вакцинированных жизнь будет не сахар, это понятно: чуть пропустил время ревакцинации – та же участь: смертельные для “диких” штаммы убьют и их тоже. Все вакцинированные будут в буквальном смысле “подсажены на иглу” навсегда: не получил укол – с гарантией умрешь. И все потому, что “слабые вакцины”, как с теми курами, постепенно ВОСПИТАЮТ по популяции самые смертельные и опасные штаммы вируса, НЕ ДАДУТ им погибнуть, как это происходит с ними при обычных обстоятельствах. Только популяция будет уже не куриная, а человеческая.

То есть выбор-то у нас реально невелик: или не вакцинироваться – и ждать, пока общее привитое стадо “вырастит” в своих организмах, как в автоклавах, смертельную породу вирусов, которая нас с гарантией убьет. Или вакцинироваться – и поставить всю свою дальнейшую жизнь в зависимость от произвола государств и корпораций, производящих каждые полгода новые ре-вакцины. С тем же исходом: не укололся – смерть.

И биологически все это будет обосновано лучше некуда: мы ведь влезаем, не подумав, в механизм естественного отбора со своими “слабыми вакцинами”, наскоро забацанными на коленке. Решили “подкрутить” природный механизм, “чтоб лучше работал”? Он начнет работать по-другому, не извольте беспокоиться.

И самое страшное, что открутить назад уже не получится. И теперь еще давайте добавим в это блюдо еще одно последнее соображение: допустим, что вакцинки все-таки что-то портят в долгосрочной перспективе – например, сокращают продолжительность жизни лет так до 50. Представляете, какой интересный будет выбор: или коли вакцину – умрешь в 50 от вакцины. Или не коли – умрешь уже в ближайшие месяцы от модифицированного ковида.

Выбирай – но осторожно! Осторожно – но выбирай!

Крайний Север. У нас зампоопер был. Мужик лет 40, подполковник. Опыт мама дорогая.
Приходит в дежурку утром материалы у дежурных оперов принимать.
Читает, сигарету большим и указательным пальцем чмок-чмок. Звук был такой - па-па. Временами тыкает пальцем в предложение -Па-па, ну и хули блять? Дежурному оперу замечание понятно, он и сам знает, что он тут косякнул. Перелистывая, дальше читает. Па-па, ну и хули, блять?
Напротив стола с пультами, где он сидит, стекло с дыркой в виде полуокружности. Ну там, где с наружней стороны было написано - говорите, Вас слушают.
Дежурный офицер-капитан подходит к зампооперу сзади и делает вид, что сейчас шалбан ему врежет по его башке с лысиной.
Зампоопер в это время поднимает голову, видит в отражении стекла капитана с пальцами, сложенными для шалбана, поворачивается к капитану, делает па-па и говорит - ну и хули, блядь? И опять читать материалы.

О совпадениях

10-15 лет назад у друзей тяжело заболела дочка. Сальмонеллёз. От куда, блин, засуетились все…
На второй день болезни позвонили из центра гигиены (или как там он называется), обо всем расспросили: какие условия у семьи, что кушали из куриных продуктов, где покупали, и т.д. Да, покупали, но уже жаренную курицу, и покупали в большом и солидном торговом центре, никаких там базаров и бабушек в деревне.

Потом выяснилось, что есть и больше заразившихся. Все так или иначе связанны с тем же торговым центром. В том числе десяточек офисных работников того же ТЦ. Сомнений не осталось - очаг там.

И какое совпадение! Главный по качеству этой торговой сети как раз в это время маячил в телеэкранах в танцевальном реалити шоу. Он там танцевал, улыбался, сверкал шутками. Скорей всего ПР отдел сети решил прославится своим качеством. Метод – частое упоминание в популярной ТВ передаче слова КАЧЕСТВО в связке с наименованием ТЦ. И послали ответственного на танцы. Гениально!

А в тоже время в кулинарный цех приняли на работу бабулю, которая живет где-то в трущобах без воды и с очковым туалетом. Она о мытье рук слышала конечно, но как-то не сложилось у нее с этой привычкой.

Вот такая получилась связь. Или карма?
Девчушку жалко только…

"Сотрудников МГУ без прививки от COVID-19 перестали допускать к работе.
Объявление опубликовано на сайте МГУ. В сообщении поясняется, что допускается присутствие на рабочих местах сотрудников, привитых первым компонентом вакцины (в случае вакцинации по двухкомпонентной схеме)."

"Российские вузы в условиях сложной эпидемиологической обстановки вправе не допускать к работе не прошедших вакцинацию от коронавируса сотрудников", сообщили в понедельник ТАСС в пресс-службе Минобрнауки.

Минобрнауки явно охуело. У Минобрнауки нет полномочий разрешать ВУЗам нарушать российские законы, начиная с Конституции. С таким же успехом один гопник может разрешить другому гопнику сделать что-нибудь противоправное в отношении чиновника или чиновницы Минобрнауки. Это называется подстрекательство, одна из форм соучастия. Ай-ай-ай, министерство, вы же должны быть мастерами ухода от ответственности, и вдруг такой прокол - солидаризировались с преступниками.

Теорема. Недопуск на работу непривитых сотрудников не имеет цели предотвращение заболеваемости среди сотрудников.

Доказательство. Иммунитет появляется через 3 недели после введения второй дозы. Руководство же МГУ допускает присутствие на работе людей без иммунитета - тех, которые вакцинировались, но иммунитет у которых не выработан. Принимаемые меры не обеспечивают предотвращение заболеваемости, и следовательно имеют другую цель.

Совсем короткая история от клоуна, встреченного в автобусе.

В Воронежском государственном цирке открыли прививочный пункт от ковида.

На странице цирка в контакте висит самая пронзительная реклама этого лета - после полной прививки в цирке от ковид обменяйте приглашение, выданное сотрудником прививочного пункта, на билет в цирк.

В совокупности с новой программой "Девочка и слон", что поставлена по известному рассказу Куприна, обмен пригласительного на билет в цирк выглядит даже более сюрреалистичным, чем само представление - там представление построено на том, что у девочки в комнате дикие звери живут, а тут - шоу крутится вокруг того, будут ли циркачить вирусы в крови у зрителя!