Как меня выгоняли из комсомола. (по чужому совету все разбил на фрагменты)
В Советском государстве членство в ВЛКСМ и высшее образование было тесно увязано. Не комсомольцев в вузы почти не брали, студентов, покинувших комсомол, изгоняли из стен альма-матери.
Для того, что бы выгнали из комсомола в него надо вступить.
Были проблемы. Был очень умный, но в то же время и спортивный. Зачетные места в областных научных олимпиадах подстегивали местных хулиганов доказать, что сила - выше знаний. Получалось у них не всегда, т.к. ботан параллельно занимался боксом, не очень успешно, но удар поставили. Драки в классе, школе, после школы как то не улучшали реноме будущего строителя коммунизма. Да и дурацкие вопросы семиклассника, прочитавшего вузовский учебник по химии, а как это катализатор не участвует реакции, не добавляли любви учителей.
Комсомольцем стал одним из последних в классе. После меня вступил в комсомол только японец, которому только-только дали Советское гражданство. Для тех, кто не в курсе - в 1945 мы " освободили " южный Сахалин. Он был наш очень давно, но в 1905, в результате войны, он отошел Японии, и мы его отвоевали.
Вместе с территорией нам достались японцы и корейцы (которые были в обслуге у японцев).
Проблемы с ассимиляцией корейцев описывать не буду. По закону их выслать нельзя - мы с ними не воевали - но их много, и у них побудительных причин ехать на родину нет. Естественно и у тех и у других не было гражданства. Корейцам было легче, японцам гражданство давали только детям и только при достижении 14 лет.
Последним вступив, я не собирался оставаться в авангарде.
Стал заместителем комсорга. Драться стал больше.
Приехал в Москву. Поступил в МХТИ.
И после второго курса меня заманили в Стройотряд.
Там и состоялась первая и вторая попытка выгнать меня из ВЛСМ.
Как уже описано выше родился я на Сахалине. Остров при самодержавии был каторгой, и все настроения бунтарские сохранились. Прожив 16 лет в этой вольнице, я впитал весь этот дух свободы.
Так вот 1978 год. И наш родной комсомол решил построить себе дом в Лобне и дополнительный корпус в доме отдыха ВЛКСМ. На все про все, подогнали стройотряд - 10 мальчиков и 20 девочек.
Оба дома строили из кирпича. Ну и понятно таскали его на руках.
Комсомольское собрание.
Как всегда, все уже расписано и распределено - но девочка со списком президиума банально уснула - очень тяжелый был день. И на вопрос: "какие предложения по поводу выборов в президиум собрания" меня вдруг понесло. Я встал и произнес: Я предлагаю выбрать в президиум Леонида Ильича Брежнева и ВСЕ политбюро КПСС, а если стульев не хватит - то я принесу из своей комнаты...
Ну, принято тогда было выбирать почетный президиум. Туда хоть Анжелу Девис.
Вот про стулья не надо было. И так всем понятно - к нам никто не поедет из ЦК КПСС.
Но слова произнесены - последним пунктом повестки дня - личное дело комсомольца.
Вопрос стоял об исключении - отделался выговором с занесением.
Осенью состоялся Расширенное Бюро по результатам летних мучений. Меня вызвали, т.к. командир отряда очень хотел моей крови. Дело в том, что во время празднования дня «Строителя» я уверенным движением ноги практически лишил его возможности иметь детей. И как показало будущее – их у него таки и не было. И мой вопрос должен быть центральным он меня из отряда выгнал, но народ объявил забастовку и не вышел на работу (нонсенс советского времени), пришлось меня взять обратно – но я перед заседанием спросил у Вовчика – где мои деньги? Я сказал: «Я знаю, как закрыли наряды, когда будете выплачивать большую часть?» Ничего я не знал, но Вовчик испугался, вопрос вообще не упоминали. Отскочил второй раз.
Следующая попытка - 1980 год.