- Ты думаешь «это» смешно?
- Ну уж ни хрена не грустно!
Тринадцать друзей Оушена
Ни дня без прикола.
Продолжение, начало тут: https://www.anekdot.ru/id/970556/
Действующие лица всё те же, +.
Андрюха теорию вдруг задвинул, что если вечером перед самим сном в душ ходить, то можно белье постельное не менять. Как мы его стебали, прикалывались по-разному, но уперся, как баран, только в душе еще дольше зависать стал, когда уже все спать ложились. Шумно это, вода льется, еще и трубы гудят, заснуть реально мешает - решили проучить, с приколом конечно.
В его отсутствие подготовились - тоненьким, длинным сверлом просверлили четыре почти незаметные дырочки в двери, в совмещенном санузле, насквозь в косяк. Дождались, когда он в душ вечером пошел и шторку задвинул, Серега следом зашел забрал все полотенца, дверь закрыли и быстро «забобашили» в дырки четыре самореза семидесятых. Слышал он, не слышал, может внимание не обратил, может в отсутствие женщин занят был чем, только еле дождались пока он процедуры водные закончит, хихикая шепотом. Хорошая дверь была, полностью массив или из клееного брусочка, обклеенная пленкой, плотненько так закрывалась, от сырости немного разбухла, усилие небольшое, чтобы открыть, прикладывать приходилось.
Наконец, вода выключилась, мы затаились.
- Блядь! Где все полотенца? – и толчок в дверь, потом сильнее, еще сильнее. Нас уже корчит. Мокрый, на скользкой плитке, толком ударить плечом или ногой в дверь не может, но пытался честно минут пять, потом просто стучать кулаком стал:
- Пацаны, ну хватит, открывайте… Не смешно уже… - это тебе не смешно, а нам еще как.
- Да спи уже там! Белье менять точно не надо…
Поиздевались еще какое-то время, пока по батареям соседи стучать не начали – открыли.
Сперва вроде обиделся, но потом отошел, с нами поржал. Вроде, взрослые мужики уже, прикол детский, но как пёрло…
Следующий день суббота, пьем пиво, которое, как обычно, вдруг неожиданно закончилось. Кто у нас дежурный? Андрюха давай бегом в магазин. Мнется в коридоре. Ты еще здесь? Потом поссать сходишь (туалет Семой занят был). Давай-давай, сам виноват, что мало купил. Ушел. Сами быстренько сходили и дверь снова на саморезы в потай, чуть на шляпку жидких гвоздей, чтобы крестовина не прощупывалась и сверху заклеили широкой полосой такой же пленки из хозяйских запасов. Получилось, как будто, так и было.
Андрюха пришел, пиво на стол, а сам в туалет, чуть ли не рукой уже держит, рвущееся наружу, немалое количество переработанного пива. Дергал дверь пока ручку не оторвал. Мы держимся виду не подаем. Дошло наконец:
- Бля, опять… - схватил шуруповерт, зажигалкой светит, дверь щупает, а сам уже чуть ли не на одной ноге прыгает. Мы уже ржем в голос.
- Дебилы, бля… - крылатая фраза, сказанная задолго до Лаврова. Рванул к раковине на кухне с грязной посудой, расстёгивая на ходу ширинку.
- Э, э, э… Ты, чо припух, совсем? – молча хватает пустую полторашку под раковиной из-под пива и в коридор. Зажурчал, с облегченным выдохом. Сами еле эти саморезы нашли, пришлось пленку отрывать, вроде и посмеялись, но осадочек остался. Сделали для себя вывод, что приколы с повторным антуражем, повторять точно не стоит.
Всем доставалось, не только Андрею, но ему почему-то больше всех. Более простой он какой-то был, прямолинейный, как-то менее остроумный, вроде и хитрый по жизни, но при этом весьма добродушный. Но попадали под раздачу все, без исключения. Сёма вон от слова бутерброд, в дальнейшем, сразу икать начинал, так мы его подъебывали и доставали.
Пойман был с поличным, когда на кухне ночью соорудил себе супер-бутерброд. Разрезал батон, не как обычно, а по длине, так же расправился с целым батоном докторской колбасы, вырезал середину в два пальца толщиной, а полукруглые усеченные половинки, сложил вместе, как так и былО. Выдавил почти упаковку майонеза, сверху от души помазал горчицей, а тут мы с Серегой подтянулись неожиданно на нездоровые звуки и ажиотажное сопение.
- Да вы что, мужики, я на утро на всех приготовил, сейчас бы порезал на куски… - облизывая губы, глядя честнейшими глазами и еле удерживая двумя руками монстра размером с детскую лыжу.
- Ага, порезал бы… Чего ты его с двух сторон покусал то уже?
- Это Сереге еще допустимо, а ты, Семен Аврамович, чего нацию позоришь?
- Гой, ты западенский, последний после этого, пацанов втихушку объедаешь… - так мы по очереди пикировали его, впрочем, абсолютно не зло.
- Иди Андрюшу разбуди, чаю попьем… Чего уж теперь…
Меня тоже активно подъебывали - за «марлечку» - как-нибудь потом расскажу.
Появлялись в нашем цирке и девчонки, как без них. А у Андрюхи любовь вдруг случилась неземная, несмотря на далекую жену и маленькую дочку.
Сема ныл:
- Шо я опять, как поц последний на полу должен спать, ладно пару раз, вошел в положение, так ведь неделю уже практически выселен с комнаты.
- Припрется ночью, прелюбодей, сгонит меня и давай свою Маринку всю ночь дездемонить. Ладно она стонет, а он то чего, в пять раз громче орет? И шо подумают сосэди? И на меня опять же, шо я его так…
У них в комнате стояла шикарная двуспальная кровать, где Семен с Андреем и обретались, что тоже было предметом моих с Серегой постоянных шуток. Например, сделали: с заголовком «Правило осеннего секса», красиво оформленное готической вязью, распечатанное на цветном принтере (А4), заламинированное и повешенное в рамочке над кроватью:
«У кого сопли - тот снизу».
Ничего такого, конечно не было. Гомофобии особой тоже, но это, как с тещей, чем дальше живет, тем больше уважение. Твоя жопа, что хочешь с ней, то и делай, мне все равно. Но под одной крышей… – чур меня…
Семену на днюху по приколу подарили огромный силиконовый фалоиммитатор, с напутственными словами, с намеком на бутерброд:
- Захочешь ночью за что-нибудь длинное подержаться…
Монструозных размеров, очень реалистичный продукт - гибких сорока с лишним сантиметров резинотехнических высоких технологий, бледно-розово-желтого, неприятного такого цвета. Так и валялся без дела, но как в хорошей пьесе с ружьем – нашли ему применение.
За полчаса до обычного подъёма, втроем прокрались в комнату к Андрюхе, ночевавшего опять с подругой. Намазали тонким слоем суперклея сантиметров пять основания, сделали минутную паузу и тихонечко вложили в его расслабленную правую руку, лежащую поверх одеяла. Аккуратненько прижали и легонько обжали пальцы для лучшего охвата и фиксации. Но, наверное, все-таки не очень аккуратно, начал он просыпаться. Мы замерли.
Потянулся лениво правой рукой, или нос почесать, или глаза протереть - ну и ткнул себя в лоб этим фаллическим символом буйства плоти. Испуганно распахнул глаза, а перед ними, грациозно изгибаясь, свисает самая настоящая, огромная мужская за… Он подпрыгнул, как ужаленный, и заорал:
А-а-а-а…, - с силой затряс рукой, отодвинув ее, как можно дальше в сторону, словно в панике пытаясь смахнуть-стряхнуть, какое-то жуткое насекомое. Так вышло, что гибким концом несколько раз неслабо приложил по лицу, рядом спящую на спине Маринку.
Получив чувствительный удар по губам, та недоуменно открыла сонные глаза. И что она видит? Ее герой, ее романтичный и нежный Андрюшка, с остервенелым криком, хлещет ее по лицу резиновым членом, крепко зажатым в кулаке. А вдоль кровати стоят три великовозрастных балбеса и с неподдельным и огромным интересом за этим наблюдают. Что уж она там в тот момент подумала…
Оглушительно завизжав, рванула прочь, как была голышом, практически сбив меня с ног, когда я пытался ее удержать.
Тут уже нас прорвало, скорчило в нереальных пароксизмах смеха, еще и вид ошалелого Андрея. Тот, другой рукой, наконец оторвал от ладони искусственный конец и в сердцах кинул его, в бившегося в истерике и конвульсиях Семена.
- Ну, вы… и придурки… - а сам уже заулыбался, глядя на нас.
- Иди лови свою Беатриче… - давясь от смеха, как-то смог сказать я. - Она, похоже в подъезд выскочила. Еще в ментовку, кто-нибудь позвонит с сообщением про четырех извращенцев, исхлеставших страпонами невинную девочку, в страшном притоне.
- Группа захвата, героически погибнет, надорвав животики… - смог сказать Серега и упал на пол.
А та действительно, в чем мать родила, в шоковом состоянии рванула в подъезд, но в тамбуре наткнулась на нашу многострадальную соседку и повисла у нее на шее. Спаси, сохрани. На шум выглянул из квартиры муж соседки. И что он видит? В восемь утра, его жена, в расстёгнутом уже пальто (выходила - застегнулась полностью, так уверял), с растрепанными волосами, бросив на пол сумку, обнимается с абсолютно голой девицей, что-то шепча ей на ухо и нежно поглаживая по обнаженной спине…
Разобрались. Завел в квартиру и привычно пошел за валерьянкой, размышляя, не накапать ли себе тоже…, а может сразу коньячку?
Обошлось без коньяка. Когда мы с Андреем, смогли в лицах рассказать - сосед решил, что на работу сегодня не пойдет, потому, что не сможет.
- Саша, ну, чего ты все ржешь, как пьяная лошадь Пржевальского?
- Бедная девочка такого натерпелась…
- Саша! Перестань, я реально обижусь и пойдешь к этим клоунам жить…
- И пойду… Все веселее… - Стоп. А вот семейные скандалы нам здесь совсем не нужны.
Ладно вам девчонки, прикольно и весело же получилось. Мы же не со зла…
Ни дня без прикола. Продолжение следует…