Недавно пообщался со своим армейским приятелем. Вспомнил такой случай из армейской жизни, в стиле «красить траву зеленой краской».
Было это в году, наверное, 1989. Служил я тогда в самой миролюбивой советской армии в молдавском городе Тирасполе, входящим в Одесский военный округ. Город был сплошь военный - воинские части всех родов, от стройбата до авиации. Склады, полигоны и стрельбища были и в городе и вокруг него. Приднестровский конфликт уже начинал разгораться, участились случаи нападения на караулы с целью завладения оружием, разграбление военных складов и т.п. Кроме того, из Афганистана начали выводить войска, часть из которых разместили в Тирасполе. Размещать их особо было негде, жили они или в палатках или в неприспособленных помещениях, которые срочно переоборудовали под казармы. Рядовых нужно было срочно демобилизовывать, а для офицеров что-то решать с жильем. Они всё прибывали и прибывали... Загорелые солдаты в выгоревших "афганках" свободно гуляли по городу, пьянствуя в ожидании дембеля и часто вступая в конфликты с "тыловыми крысами", невзирая на чины и звания. Патрули комендатуры их уже даже не трогали, если не было откровенного криминала. Нужно сказать, что найти выпивку в Молдавии, в то время, было совсем не проблема. Гражданское население тоже было не в восторге от шатающихся по городу пьяных афганцев... Обстановочка в городе была ещё та - нервозность и напряжение ощущались повсюду.
Видимо, в свете этих событий, для проверки боеготовности частей региона и решения бытовых проблем "афганцев", в город должен был прибыть министр обороны. Если не ошибаюсь, министром тогда был товарищ Язов.
Ясное дело, в частях переполох - шутка ли, сам министр обороны! Какие именно части он посетит, никому не известно, поэтому порядок нужно навести везде! О том, захочет ли министр поесть в солдатской столовой или устроить смотр техники, посмотреть на прыжки с парашютом или просто проверить строевую подготовку, знал только сам министр. А поскольку о прибытии министра все узнали за два дня, то работы было невпроворот! Всё нужно было покрасить, обновить, привести в рабочее состояние и раздать инструкции на случай, если именно в ваше подразделение нагрянет командующий со свитой.
В тот день, меня, сменившегося с наряда, вместо отдыха бросили на работу в автопарк. Хотелось бы в аквапарк, но это был автопарк. Он представлял собой огромный квадрат, по периметру которого были крытые боксы с рабочими или ремонтирующимися машинами, а на плацу, под открытым небом, рядами стояла техника на случай всеобщей мобилизации, для резервистов. По документам она была вся рабочая и даже заправлена топливом, но ездить этот хлам не мог ни при каких обстоятельствах. Это были муляжи машин, с которых давно сняли всё ценное и работоспособное, слили топливо и масло, хотя внешне они выглядели как вполне боеспособные машины.
Мне, с напарником, выпала честь перед каждым рядом таких машин прочертить белую линию на асфальте, как бы обозначить границы ряда. Не знаю, делалось ли это раньше, но никаких белых линий на плацу в автопарке я до этого не видел. Дело не сложное, но была одна проблема - шел дождь. То сильнее, то переходил на морось, но шел не переставая. Естественно, асфальт был мокрый и стояли лужи. На вопрос, как это делать в дождь?!, наш прапорщик сказал: - молча. И выдал нам к вонючей краске с кистью ещё и веник, которым мы разгоняли воду в лужах.
Выглядело это так: я, в качестве линейки, клал на асфальт деревянную рейку и проводил кистью линию. Если асфальт был просто мокрый без стоячей воды, то краска частично скатывалась в шарики, неохотно контактируя с мокрой поверхностью, но всё же ложилась. Если нанести краску повторно, то выходила вполне себе сносная линия. Но когда очередь доходила до луж, мой напарник, как Моисей, разгонял по сторонам воду веником до асфальта. Я мгновенно клал рейку и чертил белую линию. Вода, повинуясь гравитации, тут же стремилась обратно в низшую точки и смыкалась над только что положенной краской. Зрелище было печальное. Краска, на дне лужи, тут же сворачивалась, превращаясь в растрепанные сгустки. Но когда вода в луже отстоялась, было видно, что через всю лужу проходит продолжение линии с суши и снова выходит на сушу... По сути, мы просто изводили краску - сцепки с асфальтом никакой не было, кто ж красит по мокрому?! Никого не интересовало, насколько долго продержится такая разметка. Мы выполнили приказ и доложили своему командиру, тот своему, тот выше... А министр обороны, естественно, ни в наш автопарк, ни в какой другой таки не заглянул. C аэродрома поехал в штаб, там совещание, раздал награды, отужинал и улетел.
Но в тот день ещё более дурную работу делали другие мои сослуживцы, которые трудились на дороге, ведущей от нашего аэродрома. Они красили бордюры и стволы деревьев раствором извести. В дождь, который моментально смывал и так бледный водный раствор извести.
Более бесполезной работы в жизни мне более не приходилось делать.