Случилась эта история несколько лет назад. В то время моя супруга была слегка беременна, в первом триместре, и пока она не стала временно «невыездной», я устраивал нам пару раз в месяц коротенькие путешествия по европейским достопримечательностям. Иногда на собственном авто, а куда подальше – с турфирмой (Reisebüro). В Германии есть несколько фирм, специализирующихся на обслуживании русскоговорящей публики. Насыщенные экскурсии, хорошие отели, русскоговорящие гиды и вменяемые цены. Их услугами с удовольствием пользуются как местные, так и гости. Одной из таких поездок, а вернее венцом наших путешествий, и должна была стать поездка под названием «Романтика Парижа» 3 дня/2 ночи+2 ночи в дороге.
Начиналась экскурсия довольно буднично, автобус был традиционно полный, более половины контингента, как обычно, составляли пенсионеры, полночи обсуждавшие отели/питание предыдущих поездок. Среди попутчиков выделялась парочка, дядя с племянником с(из ?) Украины. Дядя, импозантный еврей, за сраку лет (ой, извините, за 40 лет), всем своим видом демонстрирующий принадлежность к творческой богеме, и племянник, женственный юноша, по имени Алекс. Первые сомнения в их родстве у меня закрались на одной из ночных остановок, когда «дядя» слишком фривольно потрогал «племянника». Ну да показалось, наверное. Мне пофиг их отношения - впереди Париж.
Хочу ещё раз отметить: экскурсия насыщенная, автобус имеет ограниченное время на парковку, ожидать отставших нет возможности и потому каждый член группы имеет визитку отеля, номер телефона гида. «Потеряшки» гуляют дальше самостоятельно и возвращаются в отель на такси или общественным транспортом. Обычная практика.
В общем, когда Алекс не вернулся с экскурсии по Монмартру, никто не стал беспокоиться. Ведь мы в Париже, культурной столице Европы. К тому же затерялись ещё несколько человек. Но когда он единственный не вернулся вечером в отель и его телефон был вне зоны, дядя уже устроил форменную истерику. Всю ночь гид и дядя провели в комиссариате полиции, рассматривая свежие фото non identifié. Алекса среди них, к счастью, не было.
Естественно, следующий день был «скомкан». Гид механически вела экскурсию, на которую народ вяло реагировал. Моя впечатлительная супруга периодически смахивала слёзы. Чета пожилых евреев пила успокоительное, причитая: «Бедный мальчик, бедный мальчик…». Очарование Парижа было безнадёжно испорчено, в настроениях преобладало уныние. Самостоятельно гулять никто не пошёл. Ещё бы: варварская страна, здесь люди пропадают средь бела дня без следов. И так продолжалось до самого отъезда.
А теперь представьте финальную картину. Рядом с автобусом, в который грузится наша группа, лихо паркуется чёрный Citroen DS5. Водитель, крупный марокканец, галантно открывает пассажирскую дверь и подаёт руку. И оттуда, с грацией принцессы, выпархивает Алекс, собственной персоной. Живой, здоровый и довольный. Сказать, что мы оху*ли - это ничего не сказать. На мгновение мне показалось, что даже мотор автобуса перестал "дырчать". У меня было стойкое чувство, что если бы у пожилых евреев, которые особенно волновались о «пропаже» Алекса, были палки - они бы начали его бить.
- Где ты шляяялся, тварь!!, - спросил его «дядя», держась левой рукой за грудь, а правую протягивая наподобие клешни.
- Я отдыхал!, - ответил Алекс, невинно хлопая глазками.
В общем, домой мы вернулись благополучно и в полном составе, но всю обратную дорогу в автобусе в разговорах витала тема:
«Все ли педерасты - пидорасы?»