В мореходное училище я поступил со второй попытки, не озаботился хорошей характеристикой после десятилетки, но так как школу закончил в 16 лет, у меня да армии оставалась фора в один год. Этот год я провел на биохимическом заводе и начинал, как и водится в рабочей среде, с учеников слесаря. Время СССР было в самом соку. Биохимический завод, под прикрытием легенды производства каких-то сельхоз дрожжей, перерабатывал гектары приморских лесов в щепу, травил ее хим. реактивами и выдавал на гора один из компонентов ракетного топлива. Мужикам в ремонтно-механических мастерских было похеру, что завод выдавал окромя зарплаты. Они, каждый делали свое дело, и все вместе уже приближались к коммунизму. Новые веяния, в сфере улучшений производительностей труда, они щелкали как орехи и успевали, не отходя от станка, отработать шАры. Одним из ветерков к нам в цех задуло молодую нормировщицу. Юрий Иванович - начальник цеха в эту хрень не верил и исполнял свои обязанности, организовывая рабочий процесс по старинке. Хорошо, надо сказать, исполнял. Отвлекаться на столичные придумки у него не было ни сил ни желания, и он отправил неприкаянную трудовую единицу "из конторы" прямо в гущу процесса. Ходи мол и делай, чему тебя учили. Нужно сказать, что обилие всевозможных станков и прочих орудий труда, вкупе с богатой сырьевой базой из всевозможных металлов и прочего, вдохновляли наших цеховых мастеров на творчество. Чего они только не производили, «не отходя от станков» и мимо заводских нужд. Проходило это все и мимо нормировщицы. При мне почетный пожилой фрезеровщик, заканчивающий на вертикальном фрезере очередной шАровый колун, достойный столичной галереи, поставив станок на автоматическую подачу, не задумываясь, обозвал его клином для нужд сырьевого цеха, что она и старательно записала в блокнот. Потрепанные жизненным опытом мужики чувствовали, что в очередной раз свежий ветерок может задуть в рабочие карманы, и нормировщицу особо не жаловали. На перекуры, сбитым большинством, они собирались в кузнице, пили чай, травили байки и ожидаемо курили. В тот раз, когда нормировщица зашла в кузню, все уже сидели кто за столиком «забивая козла», кто на лавке с папиросой. Шурик - наш кузнец, весельчак и балагур лет под сорок, прыгал на одной ноге, с раскаленной железякой в руках вокруг наковальни механического молота, и напрыгивая второй ногой на рычаг его привода, под негромкие стуки травил очередную байку. Нормировщица демонстративно посмотрела на часы и обратилась к нему:
- А почему все курят, а вы работаете?
- А потому что, - Шурик продолжал подпрыгивать и стучать в такт молотом:
- Хуй железный, пока... он ударил еще пару раз перебивая себя, и "якобы ей послышалось" добавил:
- Куй железо говорю - пока горячо!
В этот, то ли в другой раз, Шурик и рассказал нам свою очередную историю:
Его теща с тестем жили в частном доме и как водится в наших краях и местных огородах, кроме всего прочего выращивали картофель. Если посадку, прополку и окучивание обычно проводили как придется, копали его, ввиду особой утомительности процесса, всей семьей. Скорее, всеми живыми ее поколениями. Когда в конце августа выдается пару выходных, солнечных дней это мероприятие становится особенно массовым. Рядом на смежных соседских участках, чаще всего не огороженных, и имеющих условные границы, так же многолюдно.
Ну собрались они значит, копают и копают, соседи рядышком копают, дедки и бабки, внучки и Жучки - все здесь. Ну и Шурик голый по пояс, копал-копал, пока от крестьянского надрыву срать не захотел. Производительность у него резко упала, да и какая будет производительность если все думки не о том как выкопать, а где свое закапывать. Он не много постремАлся, на виду у всех семенить к сортиру, но здраво рассудив, что дело житейское, решился. А сортир с блаженством прям рядом, всего с десяток шагов, с двумя высокими ступеньками. Забрался в него Шурик, спустил портки и взгромоздился над толчком. Неудобно после унитаза. Если на зоне не научился сидеть на кортах, так и будешь всю жизнь позорно покачиваться на носочках, и придумал Шурик, для пущего равновесия, упираться третьей точкой в дверь, башкой, то есть. Придумал, надо сказать давно, и раньше у него очень удачно получалось, даже по старым новостям из сортирной библиотеки пробежаться, но только не в этот раз. В этот раз, он впопыхах забыл накинуть изнутри дверной крючок.
Для начала, привлекая внимание публики, он громко объявил свой выход, но не Але Опом, а надрывным и протяжным:
- БЛЯДЬ! сделал ошеломительный кувырок через голову и зрелым клубнем выпал на грядку:
- Нихуя себе! - сказал Шурик приземлившись. Вот ведь как затейливо посрать приключилось. Что люди подумают?