Пионерский лагерь на берегу Черного моря во времена, когда все мы ходили
в красных галстуках. Как бы сказали сейчас, территория лагеря находилась
на первой линии – с одной стороны – пляж, а с другой – дорога, за
которой уходили в горы ровные ряды виноградников.
Наш первый отряд, состоящий из школьников восьмых классов, находился на
привилегированном положении среди других пионеров, что выражалось в
возможности не спать в «тихий час», и, соответственно, плавать в море
чуть больше других и ложиться спать не сразу после отбоя. Но самое
главное, что ждал каждый мальчишка нашего отряда, это ежедневные вылазки
за виноградом с нашим вожатым. Вожатый был из местных, имел мотоцикл с
коляской и был не намного постарше, чем мы. Каждый день в «тихий час»,
когда девичья половина нашего отряда читала книжки про любовь, из ребят
в результате «отборочных соревнований» на ловкость, силу,
сообразительность, внимательность выбиралось шесть самых подготовленных
на сегодняшний день. Попасть в шестерку считалось большой удачей. После
этого заводился мотоцикл, и счастливчики вместе с вожатым уезжали на
добычу винограда. Схема была проста: отъехав от лагеря на некоторое
расстояние, мотоцикл притормаживал и с него спрыгивал один из пионеров,
и тут же скрывался в винограднике. Через метров 100-200 следующий сброс
скорости и «десантника». Разбросав всю команду, вожатый проезжал еще
пару сотню метров, останавливался где-нибудь в районе деревни и
устраивал перекур. Подышав свежим черноморским воздухом, он
разворачивался и не спеша ехал обратно в лагерь. При приближении
мотоцикла сброшенный пионер-добытчик должен был вылезти из кювета,
положить в коляску мотоцикла сумку с собранным виноградом и идти в свой
родной пионерлагерь с чистой совестью и пустыми руками.
Конечно, большая часть собранного винограда уходила куда-то наверх –
вожатым других отрядов и руководству лагеря, закрывавшему на это глаза,
но и наш отряд получал витамины, а также адреналин и впечатления в
достаточном количестве.
В среде пацанов всегда было и будет соперничество: кто сильнее, кто
больше, кто умнее, кто... да мало ли чего, что выделит тебя из общей
массы. Я уж не помню точно, что дернуло меня поспорить с одним из наших,
да еще в присутствии почти всего отряда, но мне надо было принести
виноград с виноградника напротив лагеря, и не попасться в цепкие лапы и
под крутые кулаки охраны. За одни сутки: хоть ночью, хоть днем.
Казалось бы все просто: вышел из лагеря, перешел дорогу и растворился в
убегающих в горы виноградных посадках. Но к нашему несчастью, как раз
напротив лагеря был развернут пункт приема винограда, где всегда было
полно народа, горели фонари и где уже у дороги стояла настоящая охрана,
дежурившая ночью с собаками и ружьями. Поэтому любое приближение
голодного пионера к лозе ближе чем на десять метров воспринималось как
ЧП.
Идея пришла внезапно.
Я оделся в парадную пионерскую форму, одел белую рубашку, повязал алый
пионерский галстук – так одевались мы только два раза на открытии и
закрытии лагеря – и в «тихий час» направился из лагеря через дорогу.
Когда я перешел через кювет и оказался среди виноградников, работа на
плантациях тут же прекратилась – охрана заняла оборону, женщины-сборщицы
застыли с корзинками в руках... А я продолжал идти к главным весам.
Такой наглости не ожидал никто.
Дойдя до центрального места сбора винограда, я был окружен толпой
местных теток и дядек, смотревших и с интересом и некоторой
недоброжелательностью на пионера, забравшегося на «их» территорию.
Первой пришла в себя и нарушила молчание громадных размеров крестьянка,
как можно было понять, бригадирша: - Ты чо, милый?
Рассказ мой был о молодом поколении, приехавшем со всего необъятного
нашего Союза отдохнуть от непосильного учебного труда и набраться сил и
витаминов перед новым учебным годом. А вместо этого получавшем
ежедневную кашу, гороховый суп и печенье с чаем на полдник безо всяких
фруктов и других витаминобогатых овощей. Поэтому и совершаются
ежедневные набеги на виноградники добропорядочных пионеров, чтобы хоть
как бы загрузить в свои истощенные долгими зимне-осенними месяцами тела
немного солнечных фруктов.
Чтобы прекратить всеобщее слезовыделение и причитания о «милых наших
голодных деточках», бригадирша распорядилась выдать мне винограду
столько, сколько сможет унести, это «изможденное дитятко».
Пари уже было выиграно. Но что-то не давало мне уйти.
Я поблагодарил милых женщин за щедрый подарок, но сказал, что мы не
попрошайки и готовы отработать этот виноград, например, завтра с 14 до
16 по местному времени. Я совершенно не был уверен, что кто-то из наших
пойдет работать на плантацию, но идея крестьянам понравилась и мы
«ударили по рукам».
Встречал меня у входа в лагерь весь отряд: я шел с двумя корзинами
винограда, а вслед неслось: «Приходи завтра!», «Ждем!», «Не опаздывай!»
Сказать, что у всех были челюсти ниже пояса - ничего не сказать.
Отряд с удовольствием съел весь принесенный мною виноград и требовал
объяснений и добавки. Я сказал, что завтра пойду еще, а если кто хочет -
пойдем вместе. Таких набралось весь отряд, в том числе и девчонки.
Работали мы ежедневно до конца смены. На второй день смотреть на
виноград мы уже не могли, но каждый раз после работы каждый нес домой, в
столовую заработанную корзинку. Лагерь был обеспечен виноградом до
самого мелкого отряда: вазы с ним стояли в столовой и на завтрак, и на
обед и на ужин. Директор совхоза, пришедший на закрытие нашей смены,
выразил пионерской организации «огромную благодарность за помощь уборке
урожая» и обещал и на следующую смену с радостью принять новый трудовой
десант.
А с вожатым мы иногда ездили на мотоцикле смотреть со стороны на
нудисткий пляж...