Рассказ о печальном и простом времени.
В журнале "Октябрь" (1965, № 4) поэт Василий Журавлев опубликовал под своим именем стихотворение А. Ахматовой из сборника "Белая стая" - "Перед весной бывают дни такие...". Внимательные читатели сразу обратили внимание редакции на «нового автора» прекрасного стихотворения. Был большой скандал. Говорят, Журавлев сначала оправдывался, что стихотворение он давно записал, как понравившееся, а много лет спустя нашел старые записи и решил, что это его собственные «ранние стихи». По другой версии, Журавлев решил обратить всё происшедшее в шутку и заявил, - Ахматовой жалко одного стихотворения? Так пусть возьмет себе несколько моих…
Недавно зашел на сайт www.stihi.ru и увидел стихотворение:
Андрей Ворожейкин
(из раннего)
Я расскажу когда-нибудь потом
О времени печальном и простом…
Есть в этом мире высшие тревоги,
Есть в этом мире дальние дороги…
И жизнь была… Я знаю – это ты,
Знакомые и милые черты…
Давно к былому сожжены мосты…
И пусть порою дым воспоминаний
О давних встречах, о разлуке ранней
Нам ест глаза, но мы не плачем, нет…
И если есть любовь, то значит, есть и свет…
Вода – по-прежнему вода,
Луной – луна, звездой – звезда,
И мглою – мгла, и светом – свет
Остались навсегда…
И лишь тебя со мною нет,
И в этом вся беда…
Я расскажу когда-нибудь потом
О времени печальном и простом…
1996 год
Стихотворению посвящены две хвалебные рецензии читателей.
Видимо современные читатели не такие внимательные, как в 1965 году. Иначе они обратили бы внимание на некоторое сходство с очень известным стихотворением замечательного советского поэта Вадима Александровича Шефнера:
"Скорее станет сушь водой,
И мгла сойдет за свет,
Луна покажется звездой
И утвержденьем - "нет",
На камне вырастут цветы
И крылья обретут кроты, -
Чем мы расстанемся с тобой", -
Так говорила ты.
На камне не растут цветы,
В земле по-прежнему кроты,-
Не надо крыльев им,
И только ты,
И только ты
Отчалила с другим.
Вода - по-прежнему вода,
Луной - луна,
Звездой - звезда,
И мглою - мгла,
И светом - свет
Остались навсегда.
И лишь тебя со мною нет,
И в этом вся беда.
Дело Журавлева живет!