Место действия - МАИ. Время действия - начало 90-х годов XX века. Тема -
сдача зачета по предмету «Технология производства летательных аппаратов»
у 3 курса экономического факультета. Действующие лица: преподаватель
Копейкин Вячеслав Никифорович и студентка Варвара.
О них подробней.
В. Н. Копейкин. Добряк, каких поискать. Распространенная в МАИ
сентенция: «На 5 мой предмет знает Господь Бог, на 4 знаю я, а знает ли
студент на 3 - это мы сейчас и увидим» приписывалась, в том числе, и
ему, и подходила, как нельзя кстати. Утонченный садюга. Отличался тем,
что получал удовольствие, близкое к экстазу, имея студентов, и не
старался это скрывать. Изумительная память на лица.
Варвара. Девочка-припевочка. Большие наивные голубые глаза и коса до
попы. Являла собой редкостное сочетание жуткой тупости и большой любви к
учебе. Всегда и везде. Одной из любимых фишек ее было одолжить у
какой-нибудь подруги конспект и пойти с ним в самое неожиданное для
изучения место. Например, в театр. Или в баню. Кроме шуток, я сам видел
послебанный (извините за выражение) конспект, просушенный, но дико
скукоженный и с расплывшимися чернилами. Собственная ограниченность не
позволяла Варе успешно грызть гранит науки самостоятельно. Поэтому ей в
этом частенько помогали юноши. Юноши активно ротировались (видать, не
выдерживали долго), но были все похожи, как близнецы: бородатые,
очкастые и, как правило, довольно возрастные («молодая была уже не
молода»). Отношения «молодых» людей с Варей были, скорее всего, чисто
платоническими, ибо зная объект, народ полностью отдавал себе отчет в
том, что термин «дефлорация» для девушки незнаком пожалуй что даже в
теории, не то что на практике.
Так вот, оная Варя, активно посещая все лекции Никифорыча, неожиданным
образом его растрогала до такой степени, что посулил он ей на последнем
занятии зачет «автоматом».
И вот - картина маслом. 9 часов утра. В большой аудитории рассаживаются
3 группы для подготовки к зачету. Из общей толпы вываливается Варя (В) и
с радостной улыбкой, растопырив зачетку, чешет к столу Копейкина (К).
Тот встречает ее, не менее широко улыбаясь. Далее диалог.
К: О! Варвара! Присаживайтесь.
(Тут бы ей уже надо было насторожиться. На кой фиг ей присаживаться-то?
Но она присаживается и протягивает преподавателю зачетку).
К (поглаживая зачетку): А вот расскажите-ка мне, Варвара, технологию
приготовления…м-м…ну, скажем, яичницы.
(Аудитория оживляется. Варя еще не понимает, что попала, поэтому
продолжает улыбаться).
В: Ну-у, берем яйцо…
К (ласковым голосом): Какое яйцо, когда Вы еще огонь не развели?
В: Да. Разводим огонь и берем яйцо…
К (мило улыбаясь): А жарить мы, что, без сковородки будем?
(Улыбка с лица Вари постепенно начинает сползать).
В: Разводим огонь, ставим на него сковородку, берем яйцо…
К (без всяких признаков раздражения): Да погодите Вы с яйцом! Масло еще
нужно.
В общем, разговор в таком духе продолжается минут двадцать. Варвара то
краснеет, то бледнеет. В конце беседы Копейкин резюмирует: «Да. Не
знаете Вы технологию». И отсылает ее (типа «иди готовься, завтра
придешь»). Весь поток с жалостью (хотя никто девицу особо не любил)
смотрит на Варю, которая, обливаясь слезами, медленно бредет в конец
аудитории. На лицах народа написано: «Мля, что же с нами-то будет! »
Было хорошо. Я уходил с полученным зачетом в 18:00, причем был далеко не
последним, кто пытался в этот день сдавать (а сыпались двое из трех). Но
главный прикол случился непосредственно перед тем, как я пошел отвечать.
Никифорыч вдруг что-то «вспоминает» и, «заметив» Варю, грустно сидящую в
самом дальнем углу, восклицает: «Варвара! Так у Вас же «автомат»! Что ж
Вы мне не напомнили? » и щедрым жестом проставляет «Зачет».
Судя по глазам Вари в этот момент значение термина «дефлорация»
объяснять ей было уже не надо.
SS