КРЫСА
Один сельский житель рассказал мне в свое время довольно интересную историю. Изложить ее дословно у меня не получится – уж слишком много там междометий и слов, употребление которых не вполне оправдано с литературной точки зрения. Поэтому, ничего не прибавляя и не приукрашивая, я напишу ее своими словами.
Андрей – так звали этого молодого человека – вместе с отцом поехал на сенокос. Вернее, сено было уже накошено, оставалось его только поворошить, и сгрести в копну. Под жарким июльским солнышком такая работа была тяжела и изнурительна. Поэтому не удивителен тот факт, что закончив ее, мужчины решили отметить это событие известным всем россиянам способом. На окраине поля, в тени деревьев Андрей с отцом устроили небольшую трапезу, главным блюдом которой была бутылочка водки.
В разгар застолья они заметили возмутительный факт: в стоящую под кустом сумку с провизией, время от времени залезает невесть откуда тут взявшаяся огромная крыса, и планомерно таскает их продукты! Такое нахальство оставлять без возмездия было нельзя, и сын с отцом, вооружившись дубинами, стали поджидать удобного момента. И вот, когда воровка в очередной раз шмыгнула в сумку, мужчины начали палками, что было сил, дубасить по сумке, в надежде максимально травмировать наглого грызуна. Со стороны это зрелище сильно напоминало иллюстрацию из учебника истории в главе «Охота древнего человека». Устав наносить удары, они вытряхнули из сумки измочаленную крысу, совершенно не подающую признаков жизни.
Казалось бы, возмездие восторжествовало, но тут отцу Андрея пришла в голову идея кремировать воровку. Не откладывая это дело в долгий ящик, он принес из машины полторашку бензина, облил им крысу, и поджег. И тут случилось ужасное: получив от огня сильный болевой шок, крыса ожила! Более того, видимо поняв, что дни ее сочтены, крыса решила отомстить своим мучителям. Как летчик Гастелло, направивший свой подбитый самолет на колонну вражеских танков, охваченная пламенем серая воровка бросилась на только что сметанную копну сена! Вмиг протрезвевшие колхозники кинулись тушить возгорание, но было уже поздно: сухая трава, нагретая на солнце, вспыхнула как порох. Минут через пятнадцать от результатов сенокоса осталась только дымящаяся на краю поля проплешина.
Итог рассказа подвел сам Андрей: - «Теперь для моего батьки слово КРЫСА – самое страшное ругательство!»