- Фишер, это в переводе рыбак, – сказала мне мама.
- Какие же придурки эти мальчишки – сказал я. – Зачем им рыбацкие лыжи?
Мы ж не на рыбалку собрались, а на гонку. А поодевались-то как, фраера:
одни шерстяные костюмы, какие-то совсем несерьезные ботинки, которые к
лыжам перестегиваются, да шапочки с неприличным названием “петушки”.
Разве они не видят, что зима на дворе? Холодно ведь до опиздинения.
Рыбаки, бля. Модники нахуй. То ли дело я: на ногах – штаны -комбез,
туловище надежно защищено от морозов и ветров пехорой, на голове –
кроличья шапка на резиночке, на руках – меховые рукавицы (тоже на
резинке, чтоб не проебал). Ну и валенки конечно. Я ж не рыбак. Я
нормальный.
Все конкуренты ахуеть как сосредоточенно надрачивали сваи лыжи своими
мазями -шоколадками и косились на меня, а те кто стоял подальше, тыкали
в маю сторону пальцами и хихикали. “Смейтесь, смейтесь, рыбаки ебаные”-
подумал я – “Хорошо ебется тот, кто ебется последним” – и попытался
самостоятельно завязать номерок. Этот номер у меня не прошел, пришлось
задействовать маму.
Наконец появился толстый мужик с пистолетом.
- Щас он подстрелит хохотунов сраных, – обрадовался я, но мужик ни в
кого стрелять не стал, а выстроил всех участников, включая меня вдоль
нарисованной красной краской полоски и сказал:
- Объявляется забег на три километра среди участников от семи до девяти
лет. Старт – после сигнального выстрела. На старт, внимание, марш! – и
выстрелил в небо.
Все рыбаки ломанулись вперед. Я же немножко протупил и оказался позади
всех.
“Нечего” – подумал я – “Сейчас они посдыхают и замерзнут и я их всех
сделаю” – и прибавил хода.
Но рыбаки все никак не сдыхали, а все дальше и дальше удалялись от меня
- Лыжню! лыжню! – яростно кричали они.
Зато внезапно сдох я. В пехоре мне вдруг стало очень жарко, голова тоже
вспотела, хотя на улице был зверский мороз, а валенки постоянно
выскальзывали из резинок. Вскоре я потерял из виду последнего из
рыбаков.
“Ишь ты, какие шустрые” – подумал я – “нечего, скоро сдохнете” – и
попытался прибавить скорости, но тут у меня вдруг сбилось дыхание и
закололо в боку.
Я остановился и стал ждать, когда придет второе дыхание. Второе не
приходило, оставалось первое. Хуевое такое первое. Постояв немного для
приличия я потихоньку попиздовал дальше. Хули стоять-то. Тем более, пока
я стаял, то изрядно замерз, а стекающий с ебла пот застыл на шапке
мелкими сосульками. Пройдя еще метров сто я обнаружил развилку. Куда
идти налево, или направо я не знал и попиздошил налево. Я всегда, если
чего, хожу налево. Иду значит неторопливо так, жду когда впереди
покажется первый сдохнувший рыбак. Хуюшки! Съебались падлы.
“Ну и хуй с вами, идиоты” – думаю – “Зато так здоровски, как я, никто из
вас Гитлера из пластилина не слепит. И к математике у меня способности
есть. А бегать на сраных лыжах большого ума не надо. Беги себе и беги.
Тут мне вдруг приперло посрать. А посрать на лыжах ой как непросто. Тем
более, когда ты в комбезе. У нас один мальчик со смешной фамилией
Рокахулин попытался как-то в таком камбезе поссать. Результат получился
плачевный – нассал себе в лицо. С тех пор мы с ним больше не дружили, с
обоссаным-то. Он обижался, даже плакал, а мы шутили над ним: “Это слезы”
– спросим – “или саки? ”.
Такая вот петрушка. А представляете как в этом комбезе срется? В общем
пришлось мне снять пехору, стянуть этот ебаный комбез и сесть срать
прямо на лыжню. Получилось все ахуеть как неловко – я насрал себе на
лыжи. К тому же бумажку для подтирания жопы мама мне положить в карман
не догадалась. Так что вытирал я жопу снегом. Очень неприятно вытирать
жопу снегом- такое ощущение, как будто тебя начинает ебать снеговик. Или
снежный человек какой. Нет сынок, это фантастика. Пока я срал, на
развилке вдруг появился мужик в блестящем спорткостюме, специальных
очках и на лыжах. Если б я хуячил на такой скорости, я давно бы низложил
всех рыбаков к ебеням.
- Лыжню, блядь! – заорал мужик.
Я, как был, с голой жопой, попробовал спрыгнуть с лыжни, но запутался в
штанах и рухнул на бок. Гавно соскользнуло с лыж и угодило в лыжню.
Мужик своими белоснежными лыжами как въедет в гавно!
- Ах ты засранец мелкий! – кричит – Уебыш бля! Ты чего вообще делаешь на
взрослой трассе? Пиздуй отсюда! – и пребольно ткнул меня в голую жопу
лыжной палкой, а патом почесал дальше. А я ему вслед кинул гавняный
снежок, которым вытирал жопу. Попал.
Сам же отчистил снегом лыжи от гавна, натянул штаны и пехору и попиздил
дальше. Через несколько минут я напоролся на еще одну развилку. Свернул
налево, куда ж еще. Хуячу значит, хуячу, вдруг бац! Что я вижу! Финиш,
бля! Толстый мужик, мама, родители придурочных рыбаков. Ура!
А сзади кто-то пыхтит. Обернулся – а это один из рыбаков меня настигает,
самый шустрый который. “Ну уж хуй”-думаю, да как вьебу вперед. Сам от
себя такой прыти не ожидал. И второе дыхание откуда-то появилось. В
общем не догнал меня рыбак. Я опередил его на один метр.
- Ур-ра-а!- закричала мама – Двадцать один – мы победим!
- Надо же, на деревяшках и – первый – удивился толстый мужик. – Да еще и
в валенках. Кстати, от кого это так гавном несет?
- Не ебет, – говорю, – давайте свой приз ебучий и я пошел А то скучно с
вами, лошаками, соревноваться. Пиздуйте лучше на рыбалку, может хоть там
у вас чего получится.
- Что-то я не припомню, что-бы он меня обгонял, – сказал тот мальчик
который так и не смог меня догнать и получил почетное второе место. –
Срезал! Он срезал!
Я нечего не стал ему говорить, а просто, как бы нечаянно ткнул его
палкой в пах, от чего он ловко сложился, как складной ножик “Белка” и
притих, а сам пошел к толстому за призом.
Приз был гавеным – шахматы.
“На хуя мне эти ебаные шахматы? ” – подумал я – “У меня уже дома есть
одни, совсем еще не старые”, но шахматы взял, а, впоследствии подарил их
одному лошаку на день рожденья.
Так же на мае имя выписали грамоту, типа чемпион и все такое. Патом я ее
повесил на стене, где она висела до самого десятого класса.
- Как я их всех! – гордо сказал я маме.
- Я знала, что ты победишь сынок. Ты же у меня самый-самый. – ответила
мама.
Я взвалил на плечи лыжи, мы взялись за руки и попиздили дамой. Позади
группа рыбаков пыталась что-то доказать толстому мужику, но нам на них
было насрать. Хуй бы я им что отдал, пидарасам. Пускай сначала на лыжах
кататься научатся как следует. А к лыжам, кстати, я после этого случая
совершенно охладел. Увлекся онанизмом.