Вчера валялся в ванной и перечитывал Пратчетта. И понял, что кот Грибо,
о котором там так много, невозможно напоминает мне Василия Ебического.
Вроде как Терри-наше-все-Пратчетт с Васьки писал.
Когда я жил в общаге (самостоятельности хочется, а денег на съем
нормальной квартиры не было), ко мне прискакало маленькое дикое
взъерошенное черное пятно.
Сожрало кусок рыбы, перевернуло кактус, нагадило в углу и осталось жить.
Пятно выросло в котяру, о котором до сих пор с содроганием вспоминают
все друзья и брат.
Брат так вообще иначе, как "бультерьер сраный", его не называл.
Я ж не кошатник в классическом смысле. Мне вот эти все котики в вазах,
диванные персы и прочие выставочные предметы неинтересны. Мне животные
интересны в их естественной среде обитания.
Там, где смерть реальна, за едой надо бегать, а самку трахают по своей
воле, а не потому что хозяйка захотела срубить бабла на котятах/щенятах.
Животные мне интересны как животные, без всего этого слюнявого
очеловечивания "ой, собачка стоит на задних лапках", "ой котик бегает в
колесе", "ой тюлень играет мячиком". Без "он такой умненький", "он все
понимает" и прочего приписывания животным человеческих качеств.
Приползло жить ко мне? Живи, нет проблем. Но уважай меня. А я уважу
тебя. Как животное, а не экспонат выставки.
Так и вышло. Я не был ему хозяином, он не был "моим" котом. Мы дружили.
Я его тренировал - цеплял что-то на удочку и, читая книгу, просто крутил
удочку над головой. Кот полтора часа мог носиться по кругу без
остановки. Натренировал, на беду окружающим.
Василий строил всех гостей. Встречая, просто перегораживал вход в
комнату и (особенно!) на кухню. Медленно осматривал своими желтыми
блюдцами. И потом по критериям, мне неизвестным, принимал решение "все
хорошо, пусть живет / он будет у меня страдать".
Желание сюсюкать и утипутять, мять котика, трясти его и жмакать у гостей
пропадало быстро. После первой порции йода и бинтов - руки Василий рвал
знатно, в клочья.
Если кто-то хватал за хвост / пинал / прижимал или просто не давал коту
пройти по своим делам, я молча шел к аптечке и считал про себя. Пять...
четыре... три... два... один... ага. "Андрюха, уберииииаааааа его от
меняяяаааа!"
Ветеринар осматривала кота - мяла живот, смотрела зубы, чего-то там еще
выискивала - он все терпел. Даже мурчал. Но когда она сказала "он такой
сильный и красивый, Вы не хотите отнести его на выставку?" - получила
мгновенный удар лапой в нос. Так и ушла, с кровью на лице - тихая,
осторожная.
Дисциплина была железная. Никто не трогал меня. Никто не трогал кота.
Все научились вешать свои сумки и рюкзаки в шкаф. Ибо если что-то
бросалось на пол - Василий не метил стыдливо, нет, что вы. Исподтишка
это для трусов. Он открыто подходил и мощно, нахально, обильно мочился
на брошенный на пол кожзам. "То, что на полу - либо Андрея, либо мусор".
Раз в месяц Ебический удирал на улицу - бить крыс и трахать... в общем,
я не уверен, что он трахал только кошек. После случая с соседской
пуделихой.
Этот мерзопакостный кудрявый половик гавкал на балконе просто из
принципа. Мол, смотри, мир, вот я вся такая стриженая-красивая.
Ебический решил проучить. Наверное.
Сел на перила (так, чтобы его было видно с соседского балкона) и стал
греться на солнце.
Пуделиха, увидев кота, изошла на какашки. Она лаяла полтора часа,
попукивая и повизгивая. Василий жмурился на солнце и демонстративно
потягивался. Мне было пофиг - я сидел и клеил модель корабля.
Шавка перешла на хрип. Потом на сип. Потом просто выдыхала воздух,
изможденная. Тут-то Васька и перепрыгнул на соседский балкон. А через
пять минут пришла соседка.
Потом, на следующий день, соседка с белым лицом, дрожа от унижения и
позора, прошептала в коридоре "ваш кот... мою Бусечку... прямо на
балконе... сделайте с ним что-нибудь... вы же интеллигентный человек".
Я и сделал. Я в принципе перестал закрывать дверь на балкон. Еще пара
половых актов - и пуделиха разучилась гавкать, прыгать и вообще как-то
проявлять себя. Тихо сидела где-то на диване, не показываясь наружу.
Так что я не уверен, что вставлял он только кошкам. Раз в месяц уходил с
выражением морды "мне надо, блеять!". Приходил через пару дней тощий, со
свежими ранами, жрал и отсыпался.
Ворюга, умница такой. Еду тырил у всех соседей в округе. Прямо со
столов.
Решив доконать соседку-пуделевладелицу, сожрал у нее полтора килограмма
только что сваренной рыбы. Вспомнив про вежливость, решил сказать
"спасибо". Соседка как раз на диване спала. Васька лизнул ее в нос.
Соседка открыла сонны вежды и увидела перед собой черную харю с рваным
ухом и желтыми порочными глазами.
По-моему, после этого у соседки закончились слова. Все, чем она могла
общаться со мной - всхлипывания, пузыри ртом и тихие стоны.
Прагматик в мире животных. Пару раз мне под дверь подкидывали больных
котят. Он их душил - молча, сразу. Ветеринар пояснила - если Василий
понимал, что котенку не выжить, он его убивал. Чтобы не мучился.
Но когда под дверь подкинули Мормышку (уличная зелено-полосатая кошка,
прокушенная шея, порванное ухо) - Василий стал ее выхаживать. Выходил,
подождал, пока созреет и оприходовал по полной программе. Четверо котят
- обалдуев, которые лазили даже по потолку, играли папиными яйцами в
волейбол и загоняли мамашу на шкаф. Еле-еле пристроил это хулиганье по
чужим дачам.
Драчун. Соседскому боксеру выбил глаз. Ибо нехер мешать травку щипать.
Крики соседей "ваш кот нашу сабааачьку" были слышны по всей Лукьяновке.
Я пожал плечами и посоветовал не выпускать собаку на улицу без поводка,
когда там Василий витамины собирает.
Все соседские и уличные коты были биты. Кстати, кошачья драка - красиво.
Васька молча, без воплей, работает лапами (мышцы бугрятся и
перекатываются), а в лучах вечернего солнца во все стороны летят клочья
вражьей белой, например, шерсти. И крики, крики. "Уберите котааа!". Сама
убирай. Я не идиот - в эту мясорубку руками лезть. И вообще нефиг его
выпускать на улицу без присмотра. Животное без хозяина - либо еда, либо
сексуальный объект, либо тренажер.
Единственное, что Василию не удалось трахнуть, сожрать или стырить -
кактус Ганс. Ебический терпеть его не мог. Укусить, оприходовать или
утащить нельзя. У них была вражда, и Ганс почти победил. Засох от
постоянного скидывания на пол, бедняга.
Еда. "Вискас"? Жрите сами. Василий игнорировал эти катышки. Так, для
приличия - "я видел, что ты старался, Андрей" - мог пошамкать парой
кусочков. Он был готов голодать, но от спецкормов для котов отказывался
в принципе. Свиная селезенка - да. Мясо - да. Молоко - да. Яйца - да.
Все, что можно стырить со стола - да, ооо да. Живая рыба -
да-да-да-да-да. сюда ее, сюда! За нее он мог убить.
И при всем своем великолепном хулиганском характере он прислушивался к
моему состоянию. Когда я застудил почки - грел спину. Сам приходил,
залезал на спину, не обращал внимания на мои отпихивания и окрики.
Залезал и грел. Когда меня отпускало - уходил. Воровать, трахать,
драться.
Он удрал потом - надоело ему жить в квартире.
Сейчас он наверняка уже в другом кошачьем мире. Хорошей охоты ему там.
Мерзавцу эдакому.