25 февраля 1986 года начался 27-й (последний) съезд КПСС.
За день до этого, вечером 24 февраля, «гады-фашисты» пригнали в воинскую
часть, стоящую под Магдебургом, вагон угля для котельной. Вагон нужно
было разгружать срочно, потому что за простой часть платила штрафы.
Немцы вообще любили делать подобные «подарки» на праздники, однажды 31
декабря прислали.
Для разгрузки вагона срочно была сформирована рабочая команда, в которую
за какой-то залет попал и я.
Особенностью углеснабжения в Германии было то, что уголь был не
каменным, а бурым, спрессованным в брикеты, по форме напоминавшими
хоккейную шайбу (только в два раза больше). Его невозможно было
подцепить лопатой, поэтому технология разгрузки вагона заключалась в
следующем. 10 человек солдат садились на кучу угля в вагоне и по брикету
перекидывали через стену. Опыт показывал, что за ночь можно вручную
выгрузить вагон угля.
Маленькое отступление. Во время такой внеурочной работы приносили
доппаек, который состоял из хлеба и сала. Сало было, по-видимому, со
складов длительного хранения, потому что соли в нем было больше, чем
самого продукта. Злые языки утверждали, что видели на коже еще
фашистскую маркировку 30-х годов. Так вот, узбеки, азербайджанцы,
таджики (т. е. мусульмане) жрали это сало так, что за ушами трещало.
Правда, стеснительно отворачиваясь друг от друга.
Ну да фиг с ним, за ночь вагон был разгружен и уставшие и не выспавшиеся
мы вернулись в казарму. Кое как отмывшись холодной водой от угольной
пыли, приготовились сладко вздремнуть до обеда. Это был твердо
установленный порядок: после ночной работы – 4 часа сна.
Но бля, 27-й съезд! Горбачев что-то мямлет с экрана телевизора. Падла
замполит заставил всех сесть перед теликом и внимать речам меченного.
Кто служил в армии, тот знает, как спать с открытыми глазами. По-другому
в тот день поспать не получилось.
Горби я и раньше не любил, но с тех пор просто ненавижу.