Самое неприятное в выделительных процессах организма ситуация, когда
приспичит в туалет в центре какого-нибудь населенного пункта, а самих
туалетов вокруг не наблюдается. А ведь перед этим было так хорошо: сидел
в приятном кафе, потягивал прохладное пиво с белой шапкой поверху. Лучик
солнца проникал через небольшие оконца в полуподвальном баре. Подмигивал
официантке, причем, не потому что она мне сильно понравилась, а от
радостности настроения вообще. Плюс в баре включили тихонько некую
космическую музыку в исполнении ансамбля «Space» и тут и вовсе произошло
единение со Вселенной. Но и во Вселенной людям иногда надобно отлить.
Покинул я ресторанчик с баром в прекрасном расположении духа, причем
предварительно посетил туалетную комнату. Все же не чаю два литра
набулькался. Вышел на одну из центральных улочек сего тихого
древнерусского городка в средней полосе России, куда меня направили в
командировку для подписания контракта. Контракт я подписал, и у меня
появилось свободное время.
Я двинулся изучать городок. То тут, то там все сплошь памятники
деревянного зодчества. Вот ленивая кошка пересекла мне путь. Сама черная
- пречерная, как будто в угольной шахте работает. Ну и пересекла она мне
путь, ну и что! Нет на нее обиды: настроение - супер, хочется ее просто
поймать да отмыть с шампунем до белой шерстки, если сие возможно. А
чего? Пусть она станет такой же яркой и солнечной, какой стоит на дворе
день! Ясный, сверкающий.
Но после этого момента, как кошка пересекла мне путь, начались
определенные проблемы, связанные с ударной переработкой организмом
потребленного пенного напитка. Посему, приходится мне уже более
настойчиво искать памятник уже иного деревянного зодчества: метра
полтора на полтора, одноэтажный, с деревянной крышей и отверстием типа
«очко». Можно, конечно, на минутку пристроиться к забору, но ведь вокруг
все сплошь исторические памятники! Чуть ли не под охраной ЮНЕСКО, да еще
милицейские патрули неспешно дифилируют рядом. Туристов здесь много, и
их требуется охранять. А тут я бы встал, да оросил бы великолепные
здания, что ставили еще наши предки. Нет, то было бы наглостью и
хулиганством. А мочевой пузырь, зараза, чихать хотел на ЮНЕСКО.
Постепенно улыбка сползает с моего лица. Туалет, что недалеко, закрыт на
санитарную обработку. Следующий – далеко вперед. Вернее, не далеко, если
б не пиво, а с оным – очень далече. Проходящего мимо кота уже не хочется
отмывать и гладить, а отловить и потребовать информацию, где здесь
ближайший туалет. Выпытать, в какой дворик свернуть. Пиво просится
наружу. Что же делать? Сунулся в один из дворов, а там – молодые мамаши
с колясками. Засеменил на другую сторону улицу, нырнул в другой двор -
бабуси на лавочках.
И вот когда добраться до официального туалета уже не представлялось
возможным, когда от внутреннего пивного давления глаза готовы были
выпрыгнуть из орбит, как будто поршни насоса под давлением жидкости, я
увидел заброшенный на первый взгляд двор. Вход преграждали массивные,
старые, добротные железные ворота с открытой калиткой. Младым сайгаком я
устремился к кованым прутьям. Ветер развивал мои волосы, и я отчетливо
услышал, как поют свою лучистую песенку весенние птички. Но перед входом
во двор мне пришлось резко прекратить движение: на воротах висела
кривоватая, но широкая табличка со зловещей надписью:
«Чужим не входить! Во дворе злые, как собаки!»
По спине моей пробежал холодок. Да кто же там живет, в том дворе? От
холодных мурашек еще больше захотелось «до ветру». В мороз всегда так. И
тогда мне просто пришлось двинуться вперед, к сердцу двора, так как
терпеть больше не было никакой возможности. Внутри, окруженный
невысокими стенами дома, я узрел спасительные густые кусты и витиеватые
деревья. Я уже сделал шажочек в сторону растительности, но снова застыл.
Да, табличка на воротах не солгала: справа от меня, метрах в пятнадцати,
стоял основательно сколоченный из досок стол с лавками по периметру.
Пятеро мужиков совершенно монстровского вида, с небритыми физиономиями,
головами размером с весомый арбуз, с плечами шириной небольшого серванта
восседали вокруг бутылки и рюмок.
Они пили водку и рубились в домино. Главное, что их демонизировало -
взгляд на меня, вновь прибывшего. В их глазницах жила злость, даже
больше - зверская злоба. Мне на миг показалось, что судьба свела меня с
настоящей бандой «Черная кошка» из фильма Говорухина. Но я вовсе не
хотел теперь быть Шараповым! К тому же, я был одет в официальный костюм,
в галстуке (напомню, тут я был в командировке на переговорах). Я понял,
что попал как «кур в ощип». Мой галстук явно бесил обитателей двора и
они, наверное, изготовились к атаке, чтобы разорвать командировочного на
части.
Но тут произошло нечто необычное: желание отлить неожиданно отступило.
Может, от испуга. Просто отступило, и – все. Злые языки могут
предположить, что я оросил свои чистые штаны от страха. Но разочарую: не
было такого! Мне просто перехотелось, и все тут. Может, пиво внутри
как-то причудливо усохло. Не испытывая судьбу, я повернулся на каблуке и
покинул двор монстров. Ускорив шаг, я без особых проблем дошел до ряда
платных туалетов в минутах пятнадцати быстрой ходьбы.
Выйдя из кабинки, я снова радостно подставил лицо мягким весенним
солнечным лучам. И теперь я, напившись пива, если чувствую, что «оченнно
надо», а туалетов, как обычно, поблизости не найти, кусты да заборы не
эстетичны, то сразу же вспоминаю ту самую табличку на воротах: «Чужим не
входить! Во дворе злые, как собаки!» Естественное желание сходить «до
ветру» утихает, и я легко успеваю добраться до официального сортира.