Согласно хорошей морской практике.
Как-то наше лучшее в мире судно, хороший мореход и надёжный товарищ, в
году примерно 1977, следовало из Одессы на Кубу. Порт, куда мы должны
были доставить груз – Гавана.
Возле северного побережья Кубы, где собственно и расположен город, порт,
столица Кубы - Гавана, проходит сильное ответвленное от Гольфстрима
течение с запада на восток вдоль всего берега. Точнее – его некоторая
часть. Скорость течения достигает 3-4 узлов. А перед самым побережьем
идёт противоположное течение с востока на запад. По этой причине вход в
гавань Гаваны сложный. Cудно отходит на несколько миль от входа в порт,
набирает скорость и, целясь прямо в ворота порта, проскакивает на полном
ходу оба сильных противопотока.
В случае, о котором я вам расскажу, сложность усиливалась ветром,
попутным с течением, и отсутствием капитана в рядах офицеров на мостике.
Тогда я был ещё в звании 4-го помощника, находился на мостике возле
ручки телеграфа и с черновым судовым журналом рядом на лоцманском
столике. Командовал судном старпом, с которым мы шли в первый рейс.
Наше судно, находясь на расстоянии примерно 5 морских миль от берега,
набирает полный ход и на скорости проскакивает оба противоположных
течения. Как только нос судна пересекает границу ворот порта, следует
команда: «Стоп машина». При этом я ставлю ручку телеграфа в положение
СТОП, смотрю время, записываю его и команду, которую получил, в журнал,
наблюдая, как стрелка тахометра останавливается на нуле, тем самым
подтверждая остановку двигателя.
Порт Гавана имеет вытянутую форму, но при входе необходимо резко гасить
скорость и поворачивать вправо. Следующая команда от старпома рулевому -
руль вправо 20 градусов; и мне - самый малый назад. Дёргаю телеграф,
смотрю на время, пишу журнал, но… стрелка тахометра продолжает
подрагивать на нуле. Говорю старпому, что машина не отработала.
- Малый назад, - всё повторяется. Средний и полный назад не изменяют
ничего, кроме внезапной нервозности, появившейся в моём состоянии, и
моих более громких ответов старпому.
- Отдать оба якоря, две смычки в воду и задержать. При этой команде,
которая следует штурману на бак судна, отдают якоря, отпускают цепь на
длину около пятидесяти метров. Якоря ложатся на грунт и, цепляясь за
него своими лапами, механически тормозят ход судна.
После последней команды старпом вышел на крыло мостика и закурил,
опираясь локтями на деревянную планку перед лобовым ветроотбойником.
Судно, замедляя ход, следовало точно в сторону одного из причалов. Я
записал последнюю команду в журнал и вышел на крыло к старшему
помощнику. С волнением в голосе спросил: «Что же будет?». Он повернулся
ко мне, улыбнулся и спокойно произнёс: «Не знаю, но мы сделали всё
согласно хорошей морской практике».
Спустя несколько тревожных минут наше судно всё-таки коснулось своим
носовым бульбом причала, но не повредило ни корпус, ни причал, что тоже
было очень важно.
Судьба больше не сталкивавала меня с тем старшим помощником, но слова –
СДЕЛАТЬ ВСЁ СОГЛАСНО ХОРОШЕЙ МОРСКОЙ ПРАКТИКЕ – стали для меня жизненным
тезисом, который я вспоминаю всегда, когда необходимо принимать сложные
или неоднозначные решения.