Лет двадцать тому назад в уютном пансионате санаторного типа служил
сторожем и по совместительству дворником бодренький, всегда поддатый
старичок дядя Гриша. Жил он там же, на территории хоздвора в маленькой
неопрятной каморке, вместе со своим неразлучным барбосом.
Как-то вечером, выпивая в кругу сотрудников, на вопрос о породе собаки
дядя Гриша вдохновенно впаривал, что купил пса у заезжего циркового
акробата за червонец (при этом собутыльники, зная его скупость, с
улыбкой переглянулись), и что циркач тот стырил щенка у известного
дрессировщика собак редкой породы. «Породы коктельтерьер! » –
съехидничал сантехник. Дядя Гриша, не обращая внимания на обидную
реплику, продолжал заливать, что отец щенка был чемпионом собачьих
Олимпийских игр. «По производству куршивых мосек», – снова не удержался
каналья-собутыльник.
Было видно невооруженным глазом, что бобик произошел, как и большинство
его соплеменников, в результате бесконтрольной селекции собак самых
различных пород, и от них унаследовал такие замечательные свойства, как
смышленость, верность и злобность. Да и по интеллекту они с дворником не
шибко разнились.
Барбос был мелковат, с омерзительным характером и лохматой каштановой
шерстью, в которой нашли убежище полчища мелкой кровожадной нечисти,
отчего он постоянно чесался, как, впрочем, и его хозяин, так как спали
они вместе на тесной больничной кушетке.
Дядя Гриша окрестил своего питомца пижонской кличкой Рекс. На охраняемой
им территории пёс был по хозяйски самоуверен и нагл. Хозяина он
боготворил, при встречи заливисто лаял и, прыгая, радостно лизал Гришу в
нос, при этом приговаривая свои собачьи нежности. Директора побаивался,
к сотрудникам пансионата относился с вежливой прохладцей, отдыхающих
игнорировал и презирал. Если и полаивал, то слышалось по тону, скорее
для порядка, как на временно проживающих, но чутко отличал их от
посторонних, на которых храбро набрасывался.
Сторож, используя врожденный охотничий инстинкт Рекса, приобщил его к
своему довольно прибыльному промыслу: ранним утром они совершали обход
вверенной им территории пансионата и прибрежной рощицы у городского
пляжа. Пёс бежал впереди, тщательно обнюхивая высокую траву и
кустарники, а его хозяин с ядовитым «Прибоем» в зубах, семенил следом за
ним с объемистой котомкой. Периодически Рекс находил добычу и, радостно
виляя пушистым хвостом, громко лаял. Уже через час предприимчивые
охотники возвращались с полной сумкой порожних бутылок, которые вскоре
конвертировались в дешёвое пойло местного производства.
Рекс был отчаянный повеса и покидал свой сторожевой пост только дважды в
году, когда накатывали собачьи свадьбы. Возвращался в пансионат с
проплешинами выдранной клочьями шерсти и, судя по вонищу и свежим ранам,
ему было что вспомнить. Но после одного такого мероприятия с
драматическим последствием, когда на глазах у коллективной возлюбленной
его жестоко потрепал огромный и наглый кобель, большая сволочь и
любитель кого-нибудь покалечить. Рекс долго зализывал раны и навсегда
зарёкся участвовать в групповых сексуальных оргиях. Он завел себе
молодую холёную суку, безвылазно прикованную цепью к роскошной будке.
Проживала она на противоположной стороне от пансионата в небольшом
посёлке, и влюбленный кобель с риском для жизни дважды в году пересекал
оживленную трассу Ростов-Батайск.
Не он первый и не он последний рисковал жизнью ради встречи с любимой. В
критические дни у зелёного забора очаровательной крали собирались лучшие
женихи округи, представители всех собачьих кровей, начиная от
интеллигентного королевского пуделя, матёрой овчарки кавказской
национальности и заканчивая шелудивой шавкой не ясного происхождения.
Они сбивались в стаю и томились в безнадежном ожидании встречи с
желанной, призывно поскуливая и бросая в щели забора взоры, полные
сексуальной неудовлетворенности.
Рекс не спеша, фланирующей походкой шёл вдоль забора, за которым с
нетерпением бряцала цепью невеста. На глазах у изумленных соперников
по-хозяйски деловито отодвигал лапой одному ему известную плохо
закрепленную доску в заборе и изящно просачивался в узкую щель, вильнув
соперникам на прощанье пушистым хвостом, после чего доска принимала свое
первоначальное положение. Придя в себя, несколько несостоявшиеся женихов
пытались повторить этот незамысловатый трюк, но безрезультатно –
габариты не те.
А мудрый Рекс, вдоволь насытившись любовными утехами, тем же путем
покидал свою возлюбленную узницу. Судя по блудливой ухмылке, свиданье
удавалось на славу. Он с окидывал презрительным взором обалдевших от его
наглости кобелей, задирал заднюю лапу и щедро окатывал забор. После,
сладко зевнув, виляя тощим задом, с достоинством удалялся, как грозовая
туча за горизонт, снова преодолевая коварную трассу.
К изумлению хозяев сучки, наивно полагавших, что цепь – надежное
противозачаточное средство, у неё в положенный срок появлялась партия
каштановых щенят...
Кабинет стоматолога располагался в помещении водолечебницы рядом с
хоздвором, где обитали дядя Гриша со своим псом. Однажды новый врач
попытался наладить с Рексом доверительные отношения и даже предложил ему
аппетитный кусок колбасы, но пёс брезгливо оскалился и не удостоил
доктора даже рычания. Фамильярности не терпел.
Но как-то вечером, когда приём закончился и дантист направился к выходу,
дорогу ему преградил Рекс, он сидел возле кабинета и отчаянно тёр лапой
свою морду. Обычно в помещения пансионата он не заходил. Санитарка
попыталась его выпроводить, но он не уходил и продолжал усердно елозить
лапой по морде. Доктор наклонился и увидел, что из его пасти торчит
острый осколок кости. С опаской врач протянул руку, пёс никакой агрессии
не проявлял. Тогда резким движением доктор выдернул из собачьей десны
костный осколок. Рекс моментально покинул помещение.
На следующий день стоматолога ожидала сенсация. Весь пансионат обсуждал
фантастическое событие: после той нехитрой манипуляции санитарка
обнаружила возле двери зубного кабинета бутылку вермута. Зная навыки пса
в бутылочном промысле, никто не сомневался, что Рекс спёр вермут у
своего хозяина, тем более что тот предпочитал именно эту, самую дешевую
марку вина, и отблагодарил доктора за услугу обычным человеческим
способом.
Эта легенда еще долго гуляла в стенах учреждения и обрастала новыми
подробностями. Вплоть до такой, что ту бутылку врач с Рексом распили на
брудершафт. Истину врачу открыл дядя Гриша после того, как пёс всё же
пал жертвой своей необузданной страсти - попал под машину.
По аналогичному случаю Губерман написал про своего пса высокую эпитафию:
Прощай, Фома, ты пал прекрасно,
И встретил вечные потёмки,
Летя блаженно и опасно
Понюхать зад у незнакомки.
И принял смерть, судьбе послушно,
А дама, сладость кобелей,
Ушла, виляя равнодушно
Причиной гибели твоей.
Похоронив верного Рекса, помянув его, как положено, осиротевший дворник
поведал подлинную историю того загадочного происшествия. Шёл он из
магазина со злополучным вермутом, а навстречу – директор пансионата.
Дядя Гриша шмыгнул в процедурную и припрятал бутылку за мусорную корзину
возле стоматологического кабинета. Директор отправил его убирать опавшие
листья, а в это время водолечебница закрылась. Утором санитарка,
обнаружив пол-литра, растрезвонила по всему пансионату свою собственную
версию о благодарном четвероногом: мол, не то что некоторые люди...