Дед Мороз со Снегурочкой стояли у второго подъезда обычной десятиэтажки.
Вернее, Снегурочка стояла, а Дедушка уже не мог. Он просто сидел в
небольшом сугробе, заботливо сбитого лопатой узбекским дворником Изей,
сразу отвечу на ваш вопрос – хуй его знает, почему узбек Изя, может в
честь какого-нибудь героя-подводника, ещё утром, как будто специально
для Деда. Снегурочка лет 55-ти опиралась на посох и шлифовала «Балтикой
7» то алкогольное разнообразие у себя в организме, которое было выпито
за весь нелёгкий трудовой день. Но она ещё была бодра, чего нельзя было
сказать о Дедушке… Шуба Деда Мороза была слегка заблёвана по всему
периметру в районе пояса, как это произошло только ему самому известно,
хотя и за это я не ручался бы, борода тоже, но вдобавок ещё и прожжена –
Дедушка курил. Штаны обоссаны раза три. Здесь можно быть почти
уверенным, что штаны обоссал Дед себе сам, ибо извращенцев, ссущих
специально на Дедушек Морозов, встречать как то не приходилось. Шапка
безнадёжно проёбана ещё в середине рабочего дня у мальчика Пети,
родители которого угощали Текиллой, а мешок у девочки Лизы – там было
японское саке, которого пришлось распробовать аж 2 бутылки, так как
«пойло непонятное, попробуем ещё?». Оставался последний адрес за день.
- Петрович, поднимайся! – сказала «внучка».
- А ккаккой стишок ттты ммнее пррриготттовила, ддевочччка?
- Петрович, последний адрес – и спать! Соберись, скотина, поздравим
Вовочку и закончили! – Снегурочка одним глотком допила оставшуюся треть
бутылки и кинула её рядом с мусоркой.
Дедушка начал храпеть. Негромко, но с задором. Снегурочка два раза
ударила его по щекам. Дед открыл глаза и затем хитро их прищурил. Одной
рукой ухватился за посох, а второй схватил «внучку» за правую сиську:
- В пизду Вовочку! Вызывай оленей и в номера!