История из середины 70-х "застойных". Ее мне рассказывали мои старшие
сослуживцы. Каждый по-своему. Как всякая легенда, она обрастала все
новыми подробностями. Но суть оставалась прежней. Как говорится, "За
что купил.."
Два лейтенанта Зуб (Зубов) и Кот (Котов) служили на соседних кораблях.
Правда, по поводу "служили", скорее, наоборот. Т. е. делали все, чтобы
уволиться из доблестных рядов. Пьянствовали, не являлись на корабль к
подъему флага... Короче, "нарушали" по полной. В основном сообща, друзья
ведь. Немеренные возлияния, однако, никак их желанию покинуть
Вооруженные силы не способствовали, а только раззадоривали высокое
начальство, особенно политическое. "Стало быть, плохо воспитываете свой
личный состав.." Это для их командиров по нисходящей. Тем более,
негласно в те далекие времена пьянство и вовсе не считалось пороком. А
там набор их стандартных на почве употребления алкоголя приключений,
даже с попаданием на гауптвахту, в расчет не брался. "На то вы тут,
понимаешь, командиры и замполиты поставлены, чтобы, так сять, прививать
культуру пития.." На третьем году такой жизни, потеряв надежду, Зуб,
понимая что так никакого здоровья не хватит дожить до "гражданки",
бросил это грязное дело, т. е. завязал. Совсем. Больше никто его даже
слегка выпившим не видел. На какой-то момент начальство, опять же
особенно политическое, поверило в воспитательную силу правильного
слова. О чем провозглашалось с высоких трибун на разных партийных
форумах. На примере Зуба вдалбливали руководителям, что главное
терпеливо подбирать правильные слова и воспитывать, воспитывать...
Да. Но длилось это не долго. Первым неладное заподозрил командир
корабля. У Зуба в поведении наметилось что-то такое, в общем
труднообъяснимое... Какая-то кротость или покорность, что ли. При
этом Зуб и не думал головой отдаваться службе. Отвечал: "Есть!"
или "Так точно!" и уходил к себе в каюту и даже периодически
запирался, что бесило командира. "Пьет ведь опять, зараза!" -
думал он. "Откойте немедленно, Зубов!" А в ответ молчание. До
взламывания двери не доходило. Замок отпирался и Зуб выходил
совершенно трезвый, произнося вечное военное "Виноват!" Ну а потом
на одной из стен его каюты была обнаружена икона. Это он, стало
быть, запирался, чтобы перед иконой удовлетворять свои религиозные
потребности. В веру обратился, грешный. Вот вам и сила правильного
воспитательного слова. Ну там разборки сначала с командиром корабля и
выше ничего не дали. Стоит покорно слушает, а потом посмотрит прямо в
глаза и говорит: "Не отрешусь! Хоть вешайте!" По тем временам
махрового атеизма ЧП невиданное. А тут какой-то политрабочий в
выходной день, гуляя по центру города, обнаружил Зуба выходящим из
церкви (дело было в Прибалтике). В общем, донесли до Главного
Комиссара, целого контр-адмирала. Самодур и хамло редкостное.
Умел только орать и унижать подчиненных. А случай-то из ряда вон
выходящий. Решил снизойти, опять же, из любопытства. Сам заявился в
каюту к Зубу. Еще не успев зайти, как водится, начал вопить: "В то время
когда вся страна в едином порыве...! Вы тут позволяете себе...! Наплевал
на нас всех..! Подонок..!" и так далее. А экипаж от страха попрятался
кто где, будто вымер. Один командир корабля стоит побледневший на грани
обморока. А Комиссар орет на своем выработанном годами малопонятном
партийно-хамском жаргоне, аж захлебывается от негодования. Но устал,
как-то, обмяк. Годы уже не те. Спрашивает: "Ну вы меня поняли?
Отвечайте!" А Зуб все это время, пока тот изощрялся, стоял покорно
понурив голову. А потом поднял свои ясные очи, блеснул ими
не-по-хорошему и говорит: "Изыди, ирод, из моей обители! Не смей
отравлять своим присутствием это святое место на виду Божьей Матери!...
Христопродавец на службе у дьявола!..." И перстом своим на икону
указывает и говорит, говорит, да так убедительно. Комиссар аж язык
проглотил. Глазищи вылупил, махнул рукой и был таков. В общем, победа
"опиума для народа" над парт. полит. пропагандой. А дальше Зуба положили
в дурку с "диагнозом товарища Саахова".
А что же друг его Кот? На кораблях того проекта прямо напротив каюты,
где обитал Кот, был люк в провизионку, который баталер обязан был всякий
раз закрывать, а тут забыл. Зуба, стало быть, в "дурку" отправили, а Кот
то ли с горя, то ли с радости за друга не выходя из каюты хлебнул
шильца (спирта) до потери равновесия. А в гальюн надо. Зацепился за
комингс (порог) и прямо в бездну метра три высотой и улетел. Конечности
там, а, особенно, голову повредил. В госпитале заговариваться стал,
бредить. "Ну его на.." мудро решило начальство. В общем, уволились Зуб
и Кот почти одновременно. Говорили, что на "гражданке" неплохо
устроились. А икону ту потом нашли в каюте под койкой.
Илья Забугорный