Сталин расстегнул верхнюю пуговицу френча Levi's, разломил сигарету
Winston и стал набивать трубку. Его шаги в сшитых по спецзаказу
кроссовках «Адидас» из кожи ламы были неслышными.
- Заседание правительства объявляю открытым. Кто хочет высказаться?
Все молчали.
- Ну, тогда я начну. Товарищ Герцль оставил нам великую идею. Товарищ
Бен Гурион оставил нам крепкое государство. Народ доверил нам нашу
доблестную армию. А вы, с вашей передовой техникой, это государство
просрали. Глупо и подло. Народ требует разобраться – кто виноват, и
решить что делать? Что происходит в Газе? Кто распорядился доставлять им
гуманитарную помощь?
Все молчали.
- Гражданин Ольмерт, как называется поставка продовольствия врагу во
время войны? Молчите? Я вам скажу. Предательство. После всех ваших
преступлений, измены делу сионизма, еврейскому народу, вам не остается
ничего, кроме как застрелиться. Если у вас хватит на это смелости. А
если нет…
К Ольмерту подошли двое солдат, вывели его в коридор. Раздалось
несколько выстрелов.
- Продолжим заседание. А где наш замечательный Президент?
- Товарищ Перес находится с визитом в США, товарищ Сталин.
- Арестуйте его, как только он вернется. Только не расстреливайте, я
хочу с ним поговорить. Мне просто интересно, до какой степени человек
может ненавидеть собственный народ и собственную страну. Стыд и позор
депутатам Кнессета. Организатора мирного процесса, принесшего гибель
тысяч неповинных людей, избрали президентом. Народ требует разобраться.
Всех 120 депутатов Кнессета расстрелять. Думаю, народ нас правильно
поймет. Здесь есть депутаты?
В зале заседаний повисло тяжелое молчание…. К депутатам подошли солдаты,
вывели их в коридор.
Что с нашими пленными солдатами? – продолжал Сталин, - где Гилад Шалит?
Почему он до сих пор не освобожден? Молчите? Войти в Газу, арестовать
всех руководителей всех террористических группировок. Раздеть догола, -
именно полностью догола, подвесить вверх ногами, дать каждому мобильник.
Фотографии опубликовать во всех газетах. Расстреливать по 10 человек в
час, на виду у остальных. Через сколько минут наш пленный будет дома?
- Поставку продовольствия в Газу прекратить, - диктовал Сталин, -
отключить немедленно газ, воду, электричество. Разве мы должны
заботиться об этой своре бешеных псов, которые хотят нас уничтожить? Чем
им будет хуже, тем лучше. Пусть эмигрируют куда угодно. Пусть
расстреливают и взрывают друг друга, с оставшимися мы разберемся.
- А как же гуманизм, товарищ Сталин? Арабские дети… Америка не поймет…
- Америка? Представьте себе демонстрацию в Нью-Йорке в 1945 году в
защиту немецких детей, гибнущих под американскими бомбами. Где бы были
эти демонстранты? Разве Америка уже вернула Мексике Техас и Калифорнию,
захваченные в 19 веке? Разве Америка принесла публичные извинения
индейцам, на которых американские пионеры охотились как на бешеных
собак? Как ваша фамилия, товарищ гуманист? Товарищ Поскребышев -
подготовьте декрет. Евреи, которые любят арабов больше, чем собственных
детей, будут переселены к объекту своей любви, в Газу. Дайте-ка мне
списки ответственных сотрудников министерств.
Сталину принесли списки, он стал задумчиво проставлять птички против
фамилий, потом в сердцах бросил красный карандаш на стол:
– Расстрелять всех, так оно будет надежней.
Заседание продолжалось.