Ростовский Клондайк.
В 70-х годах прошлого столетия на одном ростовском предприятии с грозным
названием "режимное" в ответ на коварные происки американской военщины
наши умельцы варганили такую стратегическую хренотень, которой можно
было жахнуть в белый свет так, что мало не покажется. Можем, когда
захотим!
Эта жуткой разрушительной силы радость была напичкана самой совершенной
аппаратурой, а чтобы она следовала строго по заданному курсу и по пути
шальной оказией не уронила пассажирский аэроплан или же не грохнула
какой-нибудь мирный населенный пункт (что периодически случалось) –
ключевые контакты приборов, во избежание окислений, изготовлялись из
золотосодержащих металлов.
Прижимистые наши трудящиеся не могли мириться с таким мотовством, и,
игнорируя тонкости связанные с обороноспособностью державы,
беззастенчиво тырили детали, где присутствовало хотя бы минимальное
количество драгметаллов. В отличие от дремучего чеховского
злоумышленника, который безвозвратно свинчивал гайки с железнодорожных
рельсов, наши старатели на места спертых деталей тулили такие же,
визуально неотличимые, но без малейшей примеси в них благородного
металла.
Эти огнестрельные чудовища, как и продукты питания, имели свой срок
годности и, отлежав положенный отрезок времени, списывались в утиль, но,
при всеобъемлющем армейском раздолбайстве, за бесхозным имуществом не
было должного присмотра. На складах скопилось этого добра немерено, и
происходило это в то неспокойное время, когда наши революционно
настроенные единомышленники – туземцы Африки, Азии и Латинской Америки –
томились в ожидании обещанной братской помощи, жаждущие обрушить на
головы зарвавшимся империалистам долгожданное орудие возмездия. Как
говорится – ни себе, ни людям.
Но вскоре нашелся один смышленый паренек по имени Федор, который от
рождения обладал повышенным рыночным рефлексом, он вмиг унюхал
перспективную золотоносную жилу в военно-промышленной почве и принялся
усердно ее разрабатывать. Страна в рынок еще не собиралась, это гораздо
позже стало возможным воровать у любимого государства с комфортом, и не
таясь, а Федор уже тогда ухитрился построить удивительно продвинутую
схему перевоплощения секретных хреновин в доходный бизнес, успешно
посредничая между оборонным предприятием и подпольными потребителями
злополучного металла.
Трудящиеся "оборонки" восприняли эту затею с небывалым энтузиазмом. Хотя
в таких организациях достаточно зарабатывали, но кто знает эту границу:
ДОСТАТОЧНО?! Под чутким Фединым руководством с драгоценным сырьем,
загадочным путем проскользнувшим мимо бдительной охраны, вскоре
происходила таинственная метаморфоза. Из кучи неприглядного на вид
металлического хлама доморощенные алхимики мудреным способом извлекали
чистейшее золото, которое ушлый коммерсант сбывал с приличным наваром
для себя и своих сподвижников. Трудящиеся этой намертво засекреченной
фирмы, ослепленные внезапно обломившимся баблом, стали воспринимать
основную работу, как досадную помеху на пути к сытой и беззаботной
жизни. Рабочий класс, как и трудовое крестьянство с первых дней
Октябрьской революции, убедились, что, сколько у государства не воруй,
все равно своего не вернуть, и поэтому по возможности не упускали
случая, хотя бы частично наверстать упущенное. В результате
плодотворного сотрудничества пролетариев вышеуказанного учреждения с
предприимчивым прохиндеем, на город обрушилась золотая лихорадка,
зарождалось этакое местечковое Эльдорадо. На отхожий промысел потянулись
умудренные опытом подпольные дантисты, ювелиры и прочие поклонники
золотого тельца. Так бы и процветал этот золотоносный гешефт до наших
дней, пока сладкий плод перестал быть запретным. Когда золотые цацки
вполне легально хлынули на прилавки ювелирных магазинов, к ним в
одночасье граждане потеряли былой интерес. Золотые зубы стали считаться
цыганщиной и дурным тоном, а остальные украшения скатились в ширпотреб.
Но, это произошло гораздо позже, а тогда, как мудро гласит народная
поговорка, - жадность фраера сгубила. Однако об этом чуть позже.