Как мы блины пекли
В восьмидесятые годы в школьную программу входило обязательное обучение
какой-либо рабочей профессии. Выбор был небогат, и самым приемлемым
вариантом для меня и моей подруги, в то время тринадцатилетних
тинейджеров, оказалось обучение профессии кулинара, чему и посвящался
один учебный день в неделю.
Девочки, надо сказать, мы были довольно избалованные, из офицерских
семей, мамам на кухне помогали периодически, делать, одним словом,
ничего не умели.
Обучение азам кулинарии предполагалось больше практическое, посему мы с
подругой были направлены в одну из рабочих столовых на окраине города.
Заведение это сразу повергло нас в уныние, так как видеть подобные места
раньше не приходилось.
Мощные тетки-поварихи, не вникая в подробности, кто такие и откуда,
видимо приняв нас, как минимум за студенток техникума, после недолгого
совещания решили, что нам можно поручить работу попроще, которую может
выполнить буквально каждый, в их понимании, а именно выпекание блинов,
тем более что тесто уже было готово.
Жбанчик литров так на 100 без преувеличения стоял неподалеку. Из него
торчало нечто, отдаленно напоминавшее половник, а конкретно ведро с
приваренной к нему длинной ручкой.
Итак, после краткого инструктажа, нас подвели к противню, размером с
приличный стол, на котором, с помощью гигантского половника, надо было
вылить тесто для 12(!) блинов одновременно.
Тетки разошлись по своим делам, и работа закипела! Держа половник в
четыре руки, мы старались координировать свои движения так, чтобы то,
что мы льем на противень, хотя бы отдаленно напоминало круг. Получалось
не очень. Про то, что круги должны быть хотя бы приблизительно
одинакового диаметра, думать не хотелось. Решение пришло само: после
разлива все лишнее отсекалось ножом и безжалостно отправлялось в
мусорный бак.
Дело осложнялось тем, что, когда был вылит последний двенадцатый блин,
первые уже подгорали. Рук однозначно не хватало. И еще беда: блины надо
было переворачивать, желательно не доводя до крайнего состояния полной
непригодности к употреблению, а переворачивать их предлагалось двумя
длинными деревянными остро заточенными палками, по размеру не
уступающими половнику.
В то время китайских ресторанов не было, пользоваться палочками и
палками, применительно к продуктам питания, мы не умели. Блины рвались.
Кое-как их удавалось соскребать с противня и складывать на блюдо.
Я не могла представить, что содеянное нами могло быть пригодно к
употреблению. Но тут подскочила одна из поварих, опытным взглядом вмиг
оценив ситуацию, она нашла выход из положения: каждый блин был свернут
вчетверо, горелой стороной внутрь, верхняя часть густо замазана
повидлом. Видимо, работникам столовой не впервые пришлось столкнуться с
нарушением технологии приготовления пищи.
Но что удивило меня больше всего, ни один из обедавших рабочих не
прокомментировал наш десерт. Видимо, проголодались люди.
В следующий раз я решилась печь блины уже только после замужества, через
десять лет.