Будучи студентом второго курса Томского Государственного Университета я
подрабатывал в ОКБ (Областной Клинической Больнице) в качестве санитара.
Работа надо заметить, была очень тяжелой, как физически так и морально.
К концу суточ-ной смены домой собираешься на автомате. Работал я в
прием-ном отделении, самом суетливом и напряженном месте больни-цы.
Скорые сменяли друг друга каждую минуту. Принимать больных, переодевать,
развозить и многое другое вменялось в обязанности именно
чернорабочего-санитара.
Так вот, однажды в конце одного из таких суетливых дней, а именно в 3
часа ночи, когда поток скорых явно уменьшился, и появились блаженные
минуты тишины и покоя, я и напарник санитар Миша, молоденький, 16 летний
парень, отдыхали за столом в регистратуре, ожидая очередную напасть.
Напасть не заставила себя ждать. Она пришла в образе молодой медсестры,
милой и симпатичной девушки, которая подняла трезвонящую трубку телефона
и выслушав абонента громко обратилась в на-шу сторону:
- Мальчики, сейчас машина придет, собирайтесь, уже три трупа накопилось!
Здесь надо бы сделать отступление и все разъяснить. Дело в том, что в
обязанности санитара вменяется вывоз трупы людей, умерших за день в
больнице, в морг. Делалось это всегда но-чью, дабы не смущать окружающих
жутким зрелищем. Конеч-но, о том, что ночью вид трупов могут засмущать
санитаров в десять раз сильнее никто в расчет не брал. За эту работу
плати-ли отдельно, и для меня студента, это была существенная при-бавка,
поэтому я вызывался всегда. А вот другие не так часто выезжали на такие
прогулки. Можно их понять! Как я в первый раз взялся за такое и мои
впечатления, это тема другого расска-за. Сейчас о другом
Так вот, я смиренно встал и пошел одевать тулуп. Действие происходило в
городе Томске, очень сибирском городке, где на улице стоял январь, и
соответственно – 35, а снега было навале-но по пояс. Его аккуратно
сгребали дворники в огромные кучи, выше роста обычного человека.
Молоденький санитар в это время усиленно флиртовал с еще одной
медсестрой, такой же молоденькой и красивой. А звали ее Света. Так вот,
он с гордым видом встал и заявил, что ему это дело как два пальца об
ас-фальт и все потому, что храбрый он до жути, аж самому про-тивно как!
Света аж пищала от восхищения, и естественно заго-релась увидеть этот
подвиг русского санитара, который может войти в историю ее рассказов
детям на ночь. Благодушно на-строенный, я согласился на это нарушение
инструкций не сразу. Лишь со второй попытки, таинственно улыбаясь, Свете
удалось склонить меня на это. Хотя, какой мне толк от ее загадочных
улыбок. Миша от нее ни на шаг не отстает.
Так вот. История начинается. Мы вышли на улицу. Машина уже была у входа.
Это уазик-таблетка. Мы загрузили три трупа в машину, причем пришлось их
уложить штабелем, так как раз-меры уазика не позволяли особо
разгуляться. Я привычно сел внутрь уазика, прямо в отсек где лежали
трупы. Впереди было лишь одно место, рядом с водителем. Но Света
отказалась ехать там в одиночестве и залезла с нами в грузовой отсек.
Уазик тронулся по извилистым дорожкам к моргу. Весь путь занял де-сять
минут. Все это время Миша не переставал пугать девушку рассказами о
воскресших мертвецах. Результат превзошел все мои ожидания. К тому
моменту, как мы подъехали к моргу, Миша уже угрюмо молчал, изрядно
напугав не только Свету но и себя.
Пытаясь разрядить ситуацию, я предложил ему пойти позво-нить в дверь.
Морг – это двухэтажное здание, холодильник ко-торого находился
естественно в подвале, и вела туда очень кру-тая лестница, темная в
любое время дня и ночи, так как там на-прочь отсутствовало
электричество. Дверь была сделана из же-леза. Миша звонил минут пять, но
никто не открывал. Это тоже обычное дело. Сторожа всегда были там
пьяными, так как по-другому там работать было бы невозможно.
- Да ты постучи лучше! – сказал я уже вытаскивая первые но-силки.
Миша послушно стукнул в дверь. И тут... Дверь со страшным скрипом и
скрежетом начала медленно открываться открывая взору, уже порядочно
испуганного Миши, чернеющую пустоту подвала. В следующий миг Миши уже не
было на месте. Он со-вершил героический прыжок и перелетел через
полутора метро-вый сугроб, так быстро и легко, как будто это была
маленькая кучка. Произошло это так быстро, что я ничего не понял. Через
секунду я вник в ситуацию и закрыв дверь в подвал посмотрел на стоящую
рядом Свету. Она была белее снега и молча смот-рела на сугроб, через
который перелетел отважный санитар. Посчитав, что она в порядке я начал
мероприятия по эвакуации Миши из снежного плена. Получилось это у меня
не сразу, но уже через десять минут мы стояли у двери и отряхивались от
снега.
- Во, деятель! Да ты зажги спичку, да открывай дверь, чего там бояться!
– поучительно выговаривал я пострадавшему.
Ему было стыдно отступать перед глазами девушки, поэтому он зажег спичку
и осторожно приоткрыл дверь. Прямо перед его рукой со спичкой под
отблесками света возникло ужасное, сморщенное лицо с закрытыми глазами.
Спичка еще осталась перед эти лицом, а Миши, держащую ее секунду назад,
уже не было. Он повторил свой подвиг и вновь оказался в злополучном
сугробе. Света доведенная до такого же состояния сиганула вслед за
санитаром. Я медленно офигевал от разыгравшийся трагедии, когда голос,
принадлежавший засвеченной голове вдруг произнес:
- Ну чего стучите? Сказал же иду, иду! Что тут у вас? – и из двери вышел
сторож с тяжелыми залитыми водкой веками и сморщенным лицом.
Я начал дико хохотать, и через пять минут, все еще содрогаясь от хохота
объявил план эвакуация 2 и начал ее осуществление. Через десять минут
два замерших, прилипших друг к другу и бледных тела были извлечены на
свет божий и отправлены в каморку греться.
Больше Света никогда не ездила в морг, а Миша перешел в дет-ское
отделение. Вероятно ему было что рассказать детям на ночь.