25-й день рождения подруги отмечали весело.
Народ гулял обстоятельно, со вкусом и знанием дела.
Как всегда, ночь наступила неожиданно, застав кого-то за столом, а
кого-то под столом, в общем, пора было расходиться. Тех, кто уже сладко
спал на полу, будить не стали, напрасная трата времени, а кому-то
удалось урвать немного места на 3-х местном диване, сразу превратив его
в караван-сарай.
Славику места не хватило, да он и не переживал особо, до дома ему было
от силы минут десять пешего хода. А вот Алене не повезло. Нежно и горячо
любимый будущий муж безмятежно посапывал, вызывая ее жгучую зависть и
желание попинать его ногами, но это было бессмысленно, делу бы не
помогло, он, зараза, все равно ничего бы не почувствовал, а усталость
давала о себе знать, да и спать хотелось ужасно.
А вот ехать ночью через весь город одной и, мягко говоря, не совсем
трезвой, ну никак не хотелось. Также не было желания ложиться на пол
рядом с любимым.
Идти к Славику тоже не хотелось, но деваться было некуда, к тому же
утром все равно пришлось бы туда идти, отмечать теперь уже его день
рождения.
Вот так и получилось, что очень скоро эта парочка предстала пред очами
Славкиной мамы, довольно доброй и милой женщины, но терпению которой уже
давно пришел конец от постоянных выходок нерадивого отпрыска.
Стоя в коридоре, она молча разглядывала незнакомую, симпатичную, но
несколько пьяную девушку, выслушивая сбивчивые заверения обоих, что,
дескать, между ними ничего нет и только как бы переночевать. Тяжело
вздохнув, она запихала Славика в его комнату и заверила, что всыплет ему
не по-детски, если он оттуда вылезет. Потом она проводила девицу в
ванную, постелила ей в зале на диване, и, когда та улеглась, плотно
закрыла двери.
Спать, наконец-то спать! Диван был мягкий, простыни чистые. Желанный сон
уже начал окутывать Алену, так уставшую за день, когда за дверью
послышались звуки ударов, мамина ругань и Славкино мычание.
- Я те покажу!!! - кричала она. - Ишь че удумал, обормот! Я те щас такую
любовь устрою, бесстыдник!
Алена вскочила с постели и приоткрыв дверь, чуть не получила по носу.
По-молодецки размахивая шваброй, аки Илья Муромец палицей, мама гоняла
Славика по длинному коридору, норовя огреть его по голой спине и пытаясь
загнать обратно в его комнату.
В планы Славика это, очевидно, не входило. Он скакал по квартире с
прытью породистого жеребца, сшибая стулья и табуретки. Он был моложе и
проворнее мамы, но уворачиваться от швабры это ему нисколько не
помогало, разъяренная родительница доставала его и в ванной, и в
туалете, и на кухне.
- Засранец! Бездельник! - разносилось по ночному дому. - Щас ты у меня
получишь, паршивец!
Зрелище завораживало. Мама догоняла и азартно колотила сына, а пьяный
Славик, убегая, добросовестно орал. Ему было весело и, видимо, совсем не
больно.
Неизвестно, сколько бы еще продолжалась эта веселуха, но на очередном
витке Славка ошибся дверью, попал к себе в комнату, и скачки с
препятствиями неожиданно закончились. Несколько взмахов швабры помогли
ему найти кровать, и мама, победно потрясая своим оружием и еще раз
пригрозив ужасной расправой, пошла отдыхать, пожелав знакомой сына
спокойной ночи.
Ночь и правда в дальнейшем оказалась спокойной, Алена спала как убитая,
а когда открыла глаза, уже разгоралось ясное летнее утро. В голове было
совсем не так ясно, как на улице, но все же события предыдущего дня и
ночи медленно восстанавливались. В комнате кто-то храпел. Сев на диване,
Алена увидела Славика. Он спал на ковре в одних трусах в метре от
дивана. Как ни странно, разбудить его удалось довольно быстро. Он
поморгал, и лицо у него удивленно вытянулось. На вопрос, как он здесь
оказался, Славка поначалу ответить затруднился, но потом все-таки у него
забрезжили смутные воспоминания, и он рассказал, как, на манер
вражеского лазутчика, полз к Алене по-пластунски в ночной тиши по
темному коридору. Почему не шел, а полз, он объяснил просто: "Встать не
смог".
"Хорошо хоть не дополз..." - подумала Алена, а вслух сказала:
- Повезло тебе, Славик, ей богу!
А Славка и сам знал, что повезло. Настроение было философское, и он
подумал, что очень даже не плохо, когда алкоголь, толкая людей на
неразумные поступки, одновременно отнимает возможности их осуществления.
заноза