Осенний листопад.
Эпизод первый.
Наша классная училка начальных классов меня не любила. Мало того, она
считала меня дебилом и неоднократно ходатайствовала директору, чтоб
перевести меня в спецшколу для недоразвитых детей. Я же считал ее
придурошной теткой, которая все время ко мне придирается. Мне было
скучно на ее уроках, она учила читать и писать, хотя писал я разборчиво
и читал бегло еще с детсада. Она ставила мне тройки, а я не понимал
какого хера ей надо. Но настоящие проблемы начались с одного
недоразумения: я сидел за первой партой, прямо перед ней, а сзади враг
шпынял меня в спину циркулем. Я старался не нарушать дисциплину, не
вертелся, не разговаривал, смотрел ей прямо в глаза, держа руки
сложенными перед собой и все мысли формировались в схему мести на
перемене. Поэтому я не заметил, как она вызвала меня читать какой-то
абзац, и вместо того чтобы читать, я так же преданно глядя ей в глаза,
громко и разборчиво произнес (обращаясь к врагу сзади):
- Да иди ж ты в жопу!!!
Такого училка не ожидала и ее заклинило. Я поспешил исправить ситуацию:
- Это я не вам.
С тех пор красный цвет в дневнике стал преобладать над синим. Там было
все от "ломал пианино" до "ломал ногу однокласснику". Родителей же она
призывала красными чернилами с упорством языческого шамана по нескольку
раз на день.
Родители ни о чем не догадывались, я старался держать марку, что все
ништяк, но с дневником определенно надо было что-то делать пока не
настал судный день. Вариантов было несколько: сжечь; утопить в реке;
разорвать как Леонсио вольную для Изауры. Короче "потерять".
Сожжение имело опасность быть попаленным соседями, которые обязательно
бы настучали матери. Утопление тоже не давало 100% гарантии, т. к. по
слухам иногда дневники всплывали, как трупы. Оставалось измельчение.
Разорвав дневник в мелкие клочья оставалось от них избавиться. Выбросить
в мусорное ведро нельзя - найдут. Нестандартный ответ пришел сам. Набив
обрывки в банку из-под майонеза, я швырнул их с балкона на один из
сараев, стоящих во дворе. Банка разбилась, клочья разнесло по крыше
сарая ветром. С плеч свалилась огромная тяжесть...
Дворник только что закончил подметать двор и уже собрался отдохнуть
телом и душой.
Часом позже, переметая двор по четвертому разу, он спросил не видел ли я
какой это гад разбрасывает бумажки по всему двору? Сидя на бордюре я был
погружен в составление последних деталей легенды и рассеянно ответил:
- Не знаю, может ветер?
(продолжение следует)