ОСОБАЯ БЛАГОДАРНОСТЬ
В КиевЗНИИЭПе, что размещался в Доме Проектов на киевской площади Леси
Украинки, подвизался в младших научных сотрудниках математик Саша
Щеткин. К естественным странностям профессии добавлялся еще и уникальный
лаконизм – слова не добьешься, эдакий молчун. По работе претензий не
было – поставишь задачу, оговоришь сроки – выполнит без лишних вопросов,
в заданных условиях, вовремя и без потерь.
Вот это "вовремя и без потерь" он, скорее всего, освоил в подшефном
колхозе, куда его, холостяка-одиночку кооптировали от лаборатории. Там
он отдувался за всех – как в апреле отправляли, так в глубоком ноябре
возвращался, слова не сказав. Разве что разок при заполнении какой-то
анкеты в графу "должность" вписал: "младший научный колхозник". Все
прозевали, попало на глаза уже на каком-то высоком уровне, хотя в концов
концов отмазались, явив книжку колхозника с начисленными трудоднями.
Однажды наша лаборатория выпускала монографию, где шеф был главным
автором, а пара аспирантов – соавторами. Монография была забита в план
нашего НИИ и издательства "Будiвельнык" (укр. – "Строитель"). Работали
над ней чуть не пару лет – пока писали, а потом оформляли для публикации
увесистый фолиант в сотни книжных страниц, печатных – в несколько раз
больше, чуть ли не 800. Монография легла в основу докторской нашего шефа
- завлаба.
Персоналок с издательскими системами тогда, в конце 60-х не было и в
помине, технология допечатной подготовки рукописи была ортодоксально
ручной – машинистка набивала 3 экземпляра, потом от руки кропотливо
вписывали и размечали формулы, по громоздким правилам дополиграфической
подготовки, чтобы самый передовой отряд рабочего класса –
печатники-линотиписты (наборщики свинцовых форм) могли различить
латинские буквы, курсив, где строчные, где большие и т. д. – работа
трудоемкая, кропотливая, ответственная, но тупая. В общем, противная. Да
еще рисунки тушью на кальках!
Увы, несколько раз переносили сроки, как сегодня стохастический
президент Ющенко – досрочных выборов Рады. Правда, в отличие от
упомянутого президента, мы не наносили стране многомиллиардного ущерба
да ее не колбасили. Но нам доставалось от администрации не хило.
В конце концов, уже в самый крайний срок сварганили три необходимых для
издательства экземпляра, завязали две с половиной тысячи драгоценных
страниц в одну тугую папку и шеф, настоящий ученый типа Паганеля,
торжественно отправился в издательство.
Но когда переходил площадь Леси Украинки, да еще не на переходе, ему
примерещилось, будто на него мчится машина. За полгода года до этого он
уже подпадал под наезд. Хотя отделался относительно легко – ушибами да
трещиной предплечья, мероприятие ему очень не понравилось. И в этот раз
он свершил какое-то неловкое телодвижение и с перепугу выпустил папку из
рук.
А та вроде как с нетерпением ждала этого момента и радостно лопнула,
выпустив страницы на волю. Увы, был уже глубокий ноябрь, то мелкий
дождик, то порывистый ветер. Этим ветром страницы разнесло по всей
площади.
Из Дома проектов выскочили десятки волонтеров, сотрудников разных
институтов. Они подбирали странички с мокрых булыжников площади,
асфальта тротуаров, пожухлой травы.. Снимали с деревьев, и даже выловили
пару десятков страниц из бассейна подле памятника Лесе Украинки.
Памятника резца талантливой скульпторши Галины Кальченка, которую
завистливые коллеги загнали в гроб в 47 лет, упорно настаивая, что
первое место в творческом конкурсе на памятник досталось ей как дочери
тогдашнего предсовмина УССР.
Странички сначала собрали в большой ящик, а потом пару авральных суток
мы снова складывали их по экземплярам, чистили от грязи, сушили...
В итоге не хватило лишь двух страниц, которые так и не удалось отыскать.
Их срочно отпечатали и поручили вписать да разметить формулы Саше,
только вернувшемуся из колхоза. По коллективному мнению коллег, он там
хорошо отдохнул от умственного труда, да избежал своей пайки
вписывания-разметки.
Он отказался, мотивируя, что знает где недостающие страницы. И вывел нас
на площадь, указав на эти страницы: они прилипли к фасаду где-то между
пятым и восьмым этажами. Вычислили ближние к ним окна, страницы достали,
а Щеткина шеф подверг укоризне, почему сразу не сказал, где пропажа. На
что наш молчун, математик:
- А вы у меня не спрашивали.
В ответ шеф, интеллектуал с нехилым чувством юмора, в уже готовую
рукопись добавил "особую благодарность за неоценимую помощь в подготовки
рукописи в печать" товарищу А. Щеткину". Хотя вся эта помощь и
заключилась в наводке на упомянутые страницы, прилипшие на главном
фасаде Дома Проектов.
© Алик, соавтор www.alikdot.ru/anru/labor/science/specialthank/