Было это на п/я в конце 80-х, а каком не скажу, мое первое место работы
по распределению. Работал в отделе начальника по фамилии Гельман,
уважаемый коллективом, умный и в общем человек хороший, единственный
недостаток еврей. Антисемитизма не было, но вот народ почему то
радовался, когда у Гльмана были маленькие неприятности, хотя все точно
знали что он выкрутится и с азартом наблюдали как он с ними справлялся.
Была такая проблема не хватало кадров, специалистов мало работы много.
Ну и вот после ухода очередного сотрудника в декрет или на пенсию, отдел
кадров, предложил старого специалиста, которому через пол года на
пенсию, по фамилии Алилуев. Услышав эту новость Гельман обхватил руками
свой безволосый глобус, и произнес, вроде, господи какой кошмар, и
принялся ругаться с кадровиком, но потом вроде успокоился, т к и на без
рыбьи и рак рыба.
Новый член коллектива оказался очень культурный и вежливый человек, как
мне сказал мой коллега, этот Алилуев всю жизнь тут проработал и
относительно его есть примета, он приносит несчастья, причин для его
увольнения не было, но все как мог избавлялись от него и переводили из
отдела в отдел. Гельман это знал, он сразу очертил круг обязанностей
Алилуева, которые по ответственности были не выше молодого специалиста,
также других коллег он проинструктировал на предмет контроля товарища
Алилуева. И посадили его на самый первый стол, что бы все его видели.
Гельман учел все, да не все. Телефон в нашем отделе был один и находился
на столе у Гельмана, когда он отсутствовал к телефону подходили в
основном женщины (вроде секреташ), изредка мужики. Алилуев близость к
столу начальника понял по своему и с первого же для стал брать трубку.
Очень расстраивался когда просили кого-нибудь из сотрудников к телефону,
и радовался когда Гельмана.
Несчастье случилось на второй день, Гельмана нет, он на минуту вышел, на
его чистом столе, только телефон и его очки. Звонок, Алилуев берет
трубку, ктото спрашивает начальника, видно из далека, там просят
записать информацию для Гельмана. Алилуев берет лист, карандаш, одевает
свои очки, одной рукой держит лист бумаги другой начинает писать, так
как неудобно прижимать плечом трубку, он привстает и облокачивается
локтем на стол. Через громкий разговор товарища Алилуева по межгороду я
услышал непонятный скрежет стекла о стекло, в чем дело я ни как не мог
понять. В это время Алилуев, закончил разговор, положил трубку, подошел
с запиской за свой стол, еще раз прочитал то что он написал, что то
поправил, потом подошел к столу Гельмана и положил записку, обратил
внимание что очки Гельмана как то сломаны. Ну это не то слово сломаны,
на столе лежала кучка похожее на очки. Из этой кучки Алилуев выудил
дужку и изрек, мол, надо же Гельман свои любимые очки сломал, уже не
отремонтировать. Короче, он даже не заметил как локтем стер в металлолом
эти очки.
Дамы деликатно побежали в туалет что бы утереть поплывшую тушь, а
Алилуев долго открещивался от содеянного, но потом, спокойно сказал,
мол, ну ничего страшного раз вы так считаете, то я отремонтирую их.
Гельман был в гневе, он запретил подходить к его столу близко и трубку
не брать, потом просто шарахался от Алилуева когда тот что-то начинал
говорить. Видать молва то была права, что несчастья приносит.
Я как то говорил с Алилуевым, он и сам все понимал и не рад был своей
судьбе, он сказал, что все началось с того что на первую зарплату он
купил уникальный фотоаппарат и на следующий день он сломался, отлетела
какая то фигня, которую так и не удалось починить, и так всю жизнь он с
этим дефектом фотографирует и мучается, вот и жизнь такая же – посетовал
он. Крыша видать у деда была не в порядке. Абсолютно случайно, я где то
в барахле на даче узрел убитый отцовский фотоаппарат, видели бы вы
Алилуева когда оказалось что именно это та модификация и эта фигня в
моем фото была цела! А через месяц выходя на пенсию, он вертя в руках
свой до исторический аппарат подитожил, мол, не зря 35 лет отработал !