В конце пятидесятых годов отец моего товарища по работе был студентом
медицинского института в Ленинграде. Во время практики в одной из
больниц города он стал свидетелем случая, описанного ниже.
В тот день на утренний обход откуда-то сверху (должно быть, из академии)
прибыл молодой и подающий большие надежды профессор. По этому случаю за
ним хвостом из палаты в палату следует целый шлейф местных больничных
врачей, стажеров, студентов и прочей околомедицинской публики, ловящей
на лету каждую фразу светилы. Новоиспеченный профессор в центре такого
широкого внимания чувствует себя кинозвездой, держится свободно, вполне
раскованно, рекомендации выдает быстрые и грамотные. При этом не
забывает и с больными поговорить – поддержать, ободрить. Избранная им
манера общения с пациентами – простецкая, дескать, я хоть и профессор,
но тоже человек, держите, мол, меня за своего.
Подходят к койке, на которой лежит аккуратная бабушка в платочке из тех,
которые по сию пору сидящими у подъездов на лавочках можно встретить.
Профессор (П) быстро пробегает глазами историю болезни, в которой
ключевым является слово “непрохождение”, обменивается двумя-тремя
фразами с лечащим врачом, в речи которого мелькает слово “клизма”,
удовлетворенно кивает головой и, наклонясь и немного повысив голос (мало
ли, глухая?), по-свойски обращается к старушке:
(П) - Ну что, просралась, бабуся?
Бабуся (Б) нисколько не обиделась и приняла этот демократический стиль
общения:
(Б) - Ох, милок, спасибо, слава Богу, все в порядке.
(П) - Ну, денек еще полежишь, и домой – внуков нянчить.
(Б) – Да некогда мне, сынок, с внуками возиться, на работу спешу
обратно.
(П, уже собираясь идти дальше) – И куда ж тебе, бабуля, на работу?
(Б) – Да в Институт Пастера.
(П, оживившись и с усмешкой) – О, да мы коллеги! В гардероб что ли?
(Б) – Нет, голубь мой, я там директором!
Через минуту в коридоре всей своей свите сдавленным шепотом:
(П) – Почему ни одна сука не предупредила?
DS