ПРЕДРОДИЛКА
Известно, что у американцев принято роды проводить в присутствии мужа и,
на всякий случай, любовника (а в друг отец – он?). Ну, заодно друзей и
соседей дома, одноклассников, однокурсников и прочих тусовщиков...
В итоге новорожденного встречает нехилая кодла, то-то американцы потом
такие общительные! Это у нас нового чела встречает свирепая акушерка,
бьет со всей дури по жопе так, чтоб сразу заорал матом, впитанным через
пуповину матери.
Зато у них в грехах каешься наедине с духовником, у нас – "ты людЯм все
расскажи, на собрании! " ((с) Галич).
А вот и сама история, случившаяся в воскресенье... марта 19.. года.
Когда моя жена должна была рожать, игра с врачом о дате родов (и,
соответственно, декретного отпуска) закончилась вничью: схватки начались
точно в назначенный день.
Я заранее договорился с фартовым киевским роддомом, что на бульваре
Шевченко (там родились мы с сестрой) и абонировал акушерку (досточтимую
Раису Андреевну Шпак, светлая ей память!). Она предупредила: при первых
схватках в роддом не спеши, можно загудеть на несколько дней, лучше
пробыть дома, чем маяться в дурдомовской обстановке роддома. И назвала
примерную периодичность схваток, когда пора делать ноги. К тому же у
меня была толстая книга по акушерству и гинекологии, я и ее использовал
как руководство к предродовым действиям.
И когда начались первые схватки, я в роддом так и не поспешил, проявляя
выдержку по книжке и совету акушерки. Теща уже запсиховала ("Вези! "), а
мудрый тесть – спокойнировал ("Мать, грей воду: он щас примет роды по
своей книжке! "). А мне посоветовал не перепутать страницы, а то еще
стану не вытаскивать ребеночка, а запихивать обратно.
Наконец, когда схватки под утро достигли проектной частоты, я отвез
будущую мамочку в роддом – о, непруха! , нос к носу столкнулся с нашей
акушеркой Раисой Андреевной, намылившейся домой после ночной смены. Та
успокоила: раньше 5-6 не родит, поеду посплю и вернусь в самый раз.
Роженицу я сдал, а сам подключился к стайке отцов, прыгавших аки
воробушки под окнами в тревожном ожидании. И через пару часов получаю
паническую записку: мне плохо, умираю!
Ничего не соображая, лечу в приемную, где посетителям выдают халаты в
разные отделения. Мне санитарка выдает такой же, как всем, весьма
потрепанный, вроде той булгаковской осетрины - второй свежести.
Я наезжаю на нее, с нахрапом Юлии Тимошенко на премьерский пост, – "шо
ты мне даешь, дура, я ж в родильное отделение!" Видать, санитарка
сробела перед нахрапом, не стала выяснять "кто такой? " и выдала
совершенно чистый халат с белой шапочкой впридачу.
В этом стерильном прикиде прорываюсь в предродилку. Там меня хватают за
руки разные возбужденные тетки, чтоб я глянул, как у них уже у кого на
два, а у кого и на все три пальца открылось известно где.
Ессно, никуда не смотрю и ничего не вижу, подскакиваю к бледной мамочке
– и тут на меня коршуном налетает старшая сестра отделения. Тетка весьма
преклонных лет, нажившая за эти лета немалую массу, и, как борец сумо,
теснит к выходу. А там мне закатывает типа "щас ты ее получишь! " И
второй раз за последние полсуток слышу "роды примешь сам! " (правда, без
упоминания книжки!).
- Да ты, сукин сын, понимаешь, что такое посторонний мущина в
предродилке? Такой случай был у нас только раз, в самом начале войны мы
пустили капитана к жене – он командовал батареей, что нас прикрывала.
... И перед пинком в зад я успел ей выкрикнуть:
- Это был мой отец!
- Врешь: родилась девочка! И он, кажись, погиб..
- Жив! И мама, и сестра живы-здоровы!
- Где они?
- В Киеве! !
- Приведи!!
Я – в такси, примчал отца, маму, сестру... Началось такое - крики...
слезы.. нашатырь... Про мою роженицу в суматохе забыли, старшая
пошабашила смену, отец забрал ее к нам домой, но тут появилась наша
акушерка Раиса Андреевна. Меня она прогнала домой – "жди у телефона,
сразу позвоню. Родить твоя должна нормально – хорошая конституция. Не
беспокойся".
Отправляюсь домой, тесть с другом бьются в шахматы, зовут меня –
"навылет". Сажусь играть, а тещу не пускаю к телефону:
- Жду звонка из роддома.
- Ну, вот, она может два дня будет рожать, так что, телефоном не
пользоваться?
- Нет.
И продолжаю играть, даже начинаю выигрывать. И тут тот самый звонок:
- Мальчик. 3500. 51 см. Без разрывов.
Как ни в чем ни бывало сажусь доигрывать. Теще:
- Телефон свободен!
Все:
- Ну, что там!?
- Вы ж через двое суток ждали? Пройдут – узнаете.
Тесть взял меня за душу:
- Э, я ж не лез к телефону, а про двое суток – к дорогой теще. А мне
хоть на ухо скажи!
Я спокойнирую (хотя что в душе – самый ясный пень!):
- Почему на ухо? Не секрет: мальчик. 3500. 51 см. Без разрывов.
- Как ты можешь играть? Быстро отметили – и беги к своим!
Я с пижонством 25-летнего придурка медленно соглашаюсь на ничью (в
лучшей позиции!), хиляю со всеми рюмочку, медленно одеваюсь, не спеша
бреду к двери. Но только она захлопывается – какие там 4 троллейбусных
остановки! – собачьей рысью пролетаю Институтскую, Крещатик, врываюсь к
своим, а там разгар военных воспоминаний со старшей сестрой роддома...
Тут же возвращаемся в роддом. Всей компашкой. Поддатые. Ну, на роды,
ессно, уже не успели. Но всех старшая облачила в стерильные халаты,
шапочки, ... перчатки... И через стекло на этаже, пока мамочка спала с
чувством выполненного главного долга на земле, нам показали нашего
2-часового красавца – жгучего волосатого брюнета уже со светленькой, а
не красной мордочкой. Он с большим удивлением смотрел пронзительно
синими глазами на кодло родственников.
... Ну, почти как в Америке, в которой оказался уже тридцатилетним, да
поприсутствовал на родах своего сына, хотя, пусть и будучи советским
капитаном (запаса), никогда не командовал батареей, никогда не
прикрывавшей от фашистских самолетов этот американский госпиталь...
© Алик, отец, дед www.alikdot.ru/anru/znainashih/heroes/beforeborn/