"Длинные соскИ" (может быть, даже твердеющие), "возможность анального
секса", " нежная кожа" и "лучший минет" вместе с весенним воздухом
разволновали меня не на шутку. И девушка на фотографии невероятно
понравилась...
Куча камней, брошенных в "Сомнительный отчет про Жанну", показалась мне
сомнительной.
Вытащил из-под груды булыжников юное тельце, оно уже посинело. Кровь
отхлынула от девичьих рук и ног, они стали голубыми, как у устрицы.
Разогревая, растер мирамистином, нашептывая в нежное ушко: " После
употребления мирамистина не мочиться сорок минут...".
Жаннин телефонный разговор мне понравился: конкретный, приветливый и
точный. Полетел на Войковскую по весенней Москве, как нож сквозь теплое
масло.
"Длинные соскИ и анальный секс!!! ", "Анальный секс и длинные соскИ!!!",
"Лучший минет, нежная кожа и анальный секс!!! "
Для меня нету секса без анального секса!
Как прекрасно держаться за длинные соскИ, нежно их покручивать,
потягивать, и протискиваться в свеженькую заднюю калитку!!!
Интересно, насколько соскИ длинные?! Надо было аккуратно выяснить в ходе
телефонной беседы. Типа того:
- А какой длины Ваши сосОчки-павлиашвильки?
... Да, в сантиметрах...
...Ой, это слишком длинные, тогда анала не будет...
Распираемый похотью, мчался по Москве. Как всегда нахлынуло былое.
1919-й год... Революция в опасности, Москва в кольце фронтов.
Мой начальник отдела Иван Морозов ( он же Изя Мейрзон) учил меня,
двадцативосьмилетнего парнишку-девственника:
- Склонность к аналу определяется особенностями анатомии. У кого через
тазовый отдел проходит одна вена, у тех отток крови замедленный,
застойный. Им не до анала, у них к геморрою склонность. Если анальчик
под пальчик как комочек жвачки поюзаной – бросай сразу, на поц!
А если вена раздваивается – то таки да! Вороночка пальпируется легко,
конус впуклый равномерно и без расслоений. Туда нам и дорога!
Изя знал предмет.
В тревожную пору, когда Революция висела на волоске и каждый человек был
на счету, его поставили на передовую, на самый важный участок фронта.
Бегущая из новой России контра пыталась вывезти из Республики ценности,
эксплуататоры не желали расставаться с неправедно нажитым. Задний проход
казался им самым надежным тайником для фамильных драгоценностей.
Изя, не покладая рук, стоял на страже достояния Республики. Своего
верного пса Трезора Изя натаскал феноменально ( "Скотоложец", - думал я
по недомыслию, наблюдая за их тренировками).
В любой обстановке Трезор безошибочно определял обладателей заднего
прохода и, рыча, сгонял их в ровные шеренги.
"Мейрзон-воевода с Трезором обходит владенья свои...", - хохотали мы,
давясь скудным чекистским пайком около салат-бара.
- НУ! Откуда в ж.пе алмаз?! – рычал Изя на перепуганного контрика и
укладывал народное достояние на стол. Там лежали изъятые из задних
проходов драгоценные камни, зубные коронки и мосты (золото отдельно,
металлокерамика – отдельно), золотые и платиновые кредитные карты.
- Следующий! – крикнул Изя, и в этот момент в кабинет вошел Дзержинский.
Изя быстро вытер пальцы о белый халат и поднес ладонь к буденновке.
- Вольно, - скомандовал Феликс Эдмундович и посмотрел по-отцовски
добрыми глазами на усеянный коричневыми протуберанцами Изин халат.
- Давайте заменим спецодежду, - обратился он к помощнику. – Надо одеть
чекистов в черные кожаные куртки. Так будет лучше. И гигиеничнее.
.... Всегда держите, товарищи, наготове Карающий Палец Революции! Пройдут
года невыносимых тягот и лишений, и наши внуки в блистающем светлом
завтра...
Досматриваемые, числом двадцать один, выстроившиеся вдоль стенки со
спущенными штанами, расставив ноги и пригнувшись, с руками за головой,
внимательно слушали получасовую пламенную речь Железного Феликса.
... Подкатил к дому, бегом в подъезд. Так быстро и лихо проскочил по
лестнице, что подумал: "Не приняли бы меня здесь за лихого человека".
Жанна на пороге. Одета в полупрозрачную маечку. Я впился (глазами) в
грудь, взволнованно замычал и, непринужденно проведя ладонью по
сосочкам, просочился в залу.
Жанна - очень интересная девушка. Фигурка – как шахматная. Ножечки – как
кегли, гладенькие и плотные, рот – чувственный, длинные сосочки сквозь
маечку... Хотя это уже было.
Ох, Жанна, девочка-конфеточка, девулька-красотулька, девчонка – пи3,14...
Делаю вид, что ищу в кармане брюк деньги. Ищу, ищу...
Даже сквозь предусмотрительно разрезанную подкладку кармана наминать
пенис было несподручно. Я расстегнул ширинку и, запустив туда руку,
хотел продолжить имитацию поиска денег.
- Полотенчик бери, - кивнула Жанна.
- Давай-ка программу уточним. Во избежание..., - сказал я.
- Давай. А что Вы хотите?
- Анальный секс...Написано было...
- Ну-у...Возможен...
Во, мля, на хер, мля!!!
" Знаю, милый, знаю, что с тобой!!! ". Дальнейший разговор по причине
его невыразимой абсурдности привожу дословно:
- Что значит: "возможен"?!
- Ну, если я увижу, какой размер у Вас...
- Показать?!
- Нет, сейчас не надо. Когда из ванной выйдете...
То есть я – старший майор госбезопасности в отставке с двумя
образованиями ( курсы Всевобуча и ГТО) и многочисленными знаками
отличия, видевший тех, кто видел Энгельса, должен выйдя из ванной,
предъявить этой голой пионерке свою елду, а она ( голая пионерка) -
возможно, даже вместе с охранником - оценит ее ( елду) на
профпригодность!
Ну, ни х.я ж себе!!!
- Из ванной! Почему после ванной?! Только мытые размеры можешь оценить?!
– поинтересовался я.
- Нет. Просто когда он спокойный, может быть маленьким, я могу
ошибиться. А в возбужденном состоянии сильно увеличится.
- А если после ванной не возбудится?
- Ну, это Ваши проблемы...
- Жжошь, аццкий сотона! Реально жжошь, красавИЦЦА!- сказал я.
- Я должна видеть, какие размеры. Смогу ли я это вытерпеть...
- Ну, я уж точно не могу больше вытерпеть, - сказал я и покинул
Жанну-недотрогу.
( Кстати, в ходе беседы выяснилось, что куню она "не очень". Брезгует,
видать).
Вышел на улицу. Напевая московский гимн " Похоронена дважды заживо...",
навалил обратно гору камней на Жанну-с-Войковской, и, подобно
марсианскому Шварцнеггеру, прорычал:
- В Сомни все! В Сомни все и всех - всех этих самовлюбленных,
упивающихся своей внешностью безанальных девулек-красотулек!
И полез в багажник за минералкой, по ходу набирая верную
подругу-"постоянницу".
Служащие отбойничками крупные резиновые пимпочки на нижней части крышки
багажника что-то мне напомнили. Прижав телефон плечом к уху, я взялся
пальцами обеих рук за резиновые пимпочки и принялся их нежно покручивать
и потягивать.
- Отвори потихоньку калитку..., - немузыкально орал я в трубку, - я
выезжаю!
Через несколько минут я прорезАл весеннюю Москву, как нож сквозь теплое
масло.
Бешеному кобелю – сто верст не крюк.