Навеяно историей про поликлинику.
Я вот в 1998 году побывала в травмпункте.
Раньше я часто растягивала связку на ноге. Но в 98 году, в суровые
послекризисные времена, меня угораздило еще раз растянуть связку.
Была я тогда барышня восприимчивая, трепетная, но это детали...
Я выходила из автобуса, подвернула ногу на ступеньке. На ступеньку я и
присела: нога отказалась идти, в глазах потемнело, в ушах зазвенело.
Меня привели в чувство отзывчивые сограждане. От старушки, пытавшейся
выйти из автобуса следом за мной, я получила пинок ногой в спину, чтобы
не рассиживалась в неположенном месте.
Слегка оклемавшись, я поймала машину до травмпункта, благо рядом было.
Водитель чуть слезы не лил над моей историей. Даже попросил охранника
больницы въехать на территорию на 30 метров за ворота, чтобы мне не
скакать на одной ножке. Охотно взял, душевный человек, предпоследние
деньги, и пожелал здоровья.
В травмпункт я впрыгала на одной ноге. Сумка сильно мешалась. За моими
перемещениями с интересом наблюдал охранник и две старушки. Старушки
сидели в отдельной комнатке без опознавательных знаков, в двери в
комнату было прорублено огромное окно, в это самое окно они за мной и
наблюдали.
В дальнем конце коридора виднелась очередь из других колечных. Через
некоторое время я впрыгала в кабинет врача, он оторвался от каких-то
бумажек и пристально на меня посмотрел. "Карту! " - сурово потребовал он
от меня. (Пират, черт его дери: "Где карта, Билли?! ") Узнав, что карты
у меня нет, он потерял ко мне всякий интерес. Сестра оторвалась от
кроссворда и сказала, что регистратура в начале коридора. Это где те две
любопытные старушки сидят. Я поинтересовалась, нельзя ли мне выдать
палочку или хоть какую-то опору, скакать на одной ноге я уже несколько
утомилась. Врач опять посмотрел на меня недобро. После секундного
раздумья он сообщил, что парных костылей у них не осталось, но под залог
паспорта я могу взять два любых, какие мне понравятся.
Я подавила рыдания, выдала ему паспорт и подскакала к костылям,
сваленным в углу кабинета. Они были не просто непарные. Они все были
разной высоты. Я выбрала два. Спросила Айболита, могу ли я у него
ненадолго оставить сумку, и узнала, что у него тут не камера хранения.
Передвижения на разновысоких костылях с тяжелой сумкой в руке надо
включить в какую-нибудь эстафету типа "веселые старты"...
Любознательные старушки в дальней комнате спросили, в первый ли раз я
посещаю данный травмпункт в текущем году (ага, и дай Бог, в последний),
пожурили, что я шляюсь без страхового полиса, поинтересовались моим
паспортом, но проявили недюжинное человеколюбие: записали мои данные с
моих слов, поскольку паспорт и костыли в данном травмпункте – это как
дудочка и кувшинчик из одной детской истории.
Со свежей картой я опять поскакала к очереди. Там, на низенькой
банкетке, на которую очень "удобно" садиться, а и того удобнее вставать
любому человеку, передвигающемуся на костылях, мне стало плохо. Не, мне
и до этого было не слишком хорошо, но там я и вовсе уплыла –
колокольчики в ушах, чернота перед глазами. На мое невнятное бормотание
о помощи отреагировала прелестная барышня. Она сгоняла в кабинет и на
занозистой щепке принесла мне кусок неочищенной ваты, смоченной в
нашатыре. Когда подошла моя очередь, барышня подала мне один костыль и
взяла меня под локоток с другой стороны. Все бы хорошо, но барышня
оказалась со стороны больной ноги, а висеть на лапушке всей своей тушкой
мне было стыдно. Я спросила, можно ли переменить сторону, но барышня
смущенно ответила, что другую руку она мне дать не может – она сломана.
Воистину, у больных высокая взаимовыручка!
Айболит выписал мне направление на рентген: это до конца коридора, потом
налево и еще раз до конца коридора. Через пару часов я опять была в
кабинете: со снимком в руках.
Перелома у меня не оказалось, и Айболит вообще перестал меня замечать.
Он не понимал, чего еще я от него хочу. Выписал больничный лист, хотя по
его лицу было видно, что таких симулянтов надо заставлять кросс бегать.
С неприязнью посмотрел мне в лицо, отрыл среди бумажек мой паспорт. Я
опять подавила рыдания, и спросила: "а теперь в смысле "Брось костыли и
иди"? " Сестра опять оторвалась от кроссворда и посмотрела на меня с
интересом. Врач ошалело сказал: "ну типа да". И рекомендовал мне сходить
в аптеку и купить эластичный бинт. ("Сходить"!!! Сбегать, блин!).
На последние деньги я поймала машину до дома. Дома долго плакала, потом
успокоилась.
У меня вот уже почти восемь лет ВСЕГДА есть с собой эластичный бинт. Я
больше никогда не растягивала связку.