Из русского архива
16) Известно, что в старые годы, в конце 19 века, гостеприимство наших
бар доходило до баснословных пределов. Ежедневный открытый стол на 30,
на 50 человек было дело обыкновенное. Садились за этот стол кто хотел:
не только родные и близкие знакомые, но и малознакомые, а иногда и вовсе
не знакомые хозяину. Таковыми столами были преимущественно в Петербурге
столы графа Шереметева и графа Разумовского. Крылов рассказывал, что к
одному из них повадился постоянно ходить один скромный искатель обедов и
чуть ли не из сочинителей. Разумеется, он садился в конце стола, и
также, разумеется, слуги обходили блюдами его как можно чаще. Однажды
понесчастливилось ему пуще обыкновенного: он почти голодный встал со
стола. В этот день именно так случилось, что хозяин после обеда, проходя
мимо него, в первый раз заговорил с ним и спросил: "Доволен ли ты? "-
"Доволен, Ваше Сиятельство,- отвечал он с низким поклоном,- все было мне
видно".
17) Российский император Павел сказал однажды графу Ростопчину: "Так как
наступают праздники, надобно раздать награды; начнем с Андреевского
ордена; кому следует его пожаловать? " Граф обратил внимание Павла на
графа Андрея Кирилловича Разумовского, посла нашего в Вене. Государь, с
первою супругою коего, великою княгинею Наталиею Алексеевною,
Разумовский был в связи, изобразил рога на голове, воскликнул: "Разве ты
не знаешь? " Ростопчин сделал тот же самый знак рукою и сказал:
"Потому-то в особенности и нужно, чтобы об этом не говорили! ".
18) Президент Академии предложил в почетные члены Аракчеева (Прим.
Фаворит российского императора Александра Первого). А. Ф. Лабзин (Прим.
Конференц-секретарь Академии художеств) спросил, в чем состоят заслуги
графа в отношении к искусствам. Президент не нашелся и отвечал, что
Аракчеев –"самый близкий человек к государю". "Если эта причина
достаточна, то я предлагаю кучера Илью Байкова,- заметил секретарь,- он
не только близок к государю, но и сидит перед ним".
19) Адмирал Чичагов, после неудачных действий своих при Березине в 1812
году, впал в немилость и, получив значительную пенсию, поселился за
границей. Он невзлюбил Россию и постоянно отзывался о ней резко свысока.
П. И. Полетика, встретившись с ним в Париже и выслушав его осуждения
всему, что в России делается, наконец сказал ему с своей язвительной
откровенностью: -Признайтесь, однако ж, что есть в России одна вещь,
которая так же хороша, как и в других государствах. –А что, например?
–Да хоть бы деньги, которые вы в виде пенсии получаете из России.